Присяги
разных чинов — документы, которые широко распространились в России после
принятия Соборного уложения и были связаны с усилением статуса царской власти,
стремлением законодателей защитить государя и представителей царской фамилии от
посягательства со стороны различного рода должностных людей. Данный документ
относится к 1653 г.
Помимо него известен более сокращенный аналогичный документ, датированный
августом 1651 г.
Форма присяги 1653 г.
практически полностью повторяет форму 1651 г., включавшую в себя лишь общую для всех
чинов часть и не имевшую приписей для носителей конкретного чина. В настоящую
форму присяги включены приписи разных чинов людей, чьи должностные обязанности
сочетались с непременным общением с государем. Печатается по: ПСЗ. Т.1. № 114.
Предисловие, публикация и комментарии Г.В. Талиной.

Яз,
имрак, целую крест господень государю своему, царю и великому князю Алексею
Михайловичу всея Руссии, и его благоверной царице и великой княгине Марье
Ильиничне, и их государским детям, на том, служити мне ему государю своему,
царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его благоверной царице
и великой княгине Марье Ильиничне, иих государским детям, и прямити и добра
хотети во всем в правду, безо всякия хитрости, и их государское здоровье мне во
всем оберегати, и никакова лиха им государем не мыслити (1), и опричь государя
своего, царя и великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии, и его царскаго
величества детей, которых им государем впредь Бог даст, на Владимирское и
Московское государство, и на все великия государства Российскаго царствия,
иного государя из иных государств, Польскаго, и Литовскаго, и Немецких реш
королей и королевичей, и из разных земель царей, царевичей, и из русских родов
никого не хотети, и государства под ними государи не подыскивати никакими
мерами и ни которою хитростью (2). А где уведаю, или услышу на государя своего,
царя и великаго Князя Алексея Михайловича всея Руссии, и на его благоверную
царицу и великую княгиню Марью Ильиничну, и на их государския дети, в каких
людях скоп и заговор, или иной какой злой умысел: и мне за государя своего,
царя и великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии, и за государыню царицу и
великую княгиню Марью Ильиничну, и заих государския дети, с теми людьми битися,
и будет мочь сяжет, и мне их переимав, привести к государю. А будет за которыми
мерами, тех людей поймать не мочно, и мне про тот скоп и заговор сказати государю,
или его государевым бояром и ближным людем, или в городех воеводам и приказным
людем (3). А где велит государь мне быти на своей государеве службе: и мне
будучи на его государеве службе, ему государю служити, и с недруги его с
крымскими, и с нагайскими, и с литовскими, и с немецкими людьми битися за него
государя, не щадя головы своей до смерти, и в Крым, и в Литву, и в немцы, и в
иныя ни в которыя государства не отъехать (4), и из города и из полков и из
посылок, без государева указу и без отпуску не съехать, и с его государевыми
изменники не ссылаться, и ни в чем мне государю своему, царю и великому князю
Алексею Михайловичу всея Руссии, и его благоверной царице и великой княгине
Марье Ильиничне, и их государским детям не изменити ни которыми делы, и ни
которою хитростию. А кто не станет государю, царю и великому князю Алексею
Михайловичу всея Руссии, и благоверной царице и великой княгине Марье
Ильиничне, и их государским детям служити и прямити, или кто учнет с изменники,
или с татары, и с литовскими и немецкими людьми ссылаться: и мне с теми людьми,
за государей своих, и за их государство битися до смерти, а самому мне, ни к
какой измене, и к воровству ни к какому, и ни к какой к воровской прелести не
приставать, а служить мне государю своему, царю и великому князю Алексею
Михайловичу всея Руссии, и его царскаго величества благоверной царице, и их
государским детям, и прямити во всем, по сему крестному целованью. Також мне
самовольством, скопом и заговором, ни на кого не приходить, и никого не грабить,
и не побивать, и по ссылкам во всяких делех сказывать, против государскаго
крестнаго целования, в правду, по свойству и по дружбе, ни по ком не покрывать,
а по недружбе, ни на кого ложно не сказывать.

Припись
бояром, и окольничим, и думным людем (5)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
велел мне, имрак, быти у себя государя в боярех, и в окольничих, и в Думе: и
мне государю своему, царю, и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и
его царскаго величества царице, и их государским детям служити, и прямити во
всем, и государския думы и боярскаго приговору, до государева указу, никому не
проносить и не сказывати, и всякия государевы и земския дела делати, и их
государевым землям всякаго добра хотети, безо всякия хитрости, и самовольством,
мне без государскаго ведома и мимо правды, никаких дел не делати, по сему
крестному целованью.

Припись
кравчему (6)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
велел мне быти у себя государявкравчих, и мне,имрак, будучи, в кравчих его
государева здоровья во всем оберегати,и ни чем его государя своего в естве и в
питье не испортити, и зелья, и коренья лихова ни в чем ему государю не дати, и
с стороны ни кому дати не велети, и лиха мне никакова над государем своим,
царем и великим князем Алексеем Михайловичем всея Руссии, ни которыми делы, и
ни которою хитростью. А будет я услышу от кого, или сведаю какое дурно, или
какое злое умышленье, или порчу на государя своего: и мне про то сказати ему, государю
своему, а никак того не утаити; также мне государския тайныя думы никому не
сказывать, и не проносить государския думы ни которыми делы, и государских
золотых и серебряных судов, и всякия государевы казны оберегати, и себе
государева ничего не имать, и никому государева ничего не отдавать, а служити
мне и прямити государю своему, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея
Руссии, во всем по сему крестному целованью.

Припись
казначеям (7)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
велел мне, имрак, у себя государя быти в казначеях, и мне государю своему, царю
и великому князю Алексею Михайловичу, всея Руссии, и его благоверной царице и
великой княгине Марье Ильиничне, и их государским детям служити и прямити, и во
всем им государем и их землям добра хотети, и государевы всякия казны
оберегати, и государския думы и боярскаго приговору никому до государева указу
не сказывати, и над государем своим, царем и великим князем Алексеем
Михайловичем веся Руссии, и над его царицею, над государынею своею, великою
княгинею Марьею Ильиничною, и над их государскими детьми никакова лиха не
учинити, и зелья и коренья лихова в платье и в иных ни в каких в их государских
чинех не положити, и мимо себя никому зелья и коренья ни во что положити не
велети; а от кого сведаю или услышу на государя своего, царя и великаго Князя
Алексея Михайловича всея Руссии, и на его царицу и великую княгиню Марью
Ильиничну, и на их государских детей какое дурно, и мне про то сказати государю
своему, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, в правду безо
всякия хитрости, а не утаити того никак, ни которыми делы, и ни которою
хитростью по сему крестному целованию; також мне государскою казною самому не
корыстоваться, и без государскаго ведома, из государевы казны ничего никому не
отдавати, и во всем мне государския казны оберегати и пожитку себе государскою
казною не учинити ни которыми делы, и ни которою хитростью из Казеннаго приказу
и всяких чинов людей по государеву указу; в истцовых исках судити мне в правду,
другу не дружити, и по недружбе никому в судех не мстити, и посулов и поминков
от судных ни от каких дел не имати по сему крестному целованью.

Припись
постельничему (8)

А
что мне, имрак, велел государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея
Руссии, быти у себя государя в постельничих, и мне, имрак, будучи в
постельничих, ему государю своему, царю и великому князю Алексею Михайловичу
всея Руссии, и его царице великой княгине Марье Ильиничне, и их государским
детям служити и прямити, и их государскаго здоровья во всем оберегати, и
государскиядумы до его государева указа не проносить никому, и добра во всем
хотети и до своего живота, и над государем своим царем и великим князем
Алексеем Михайловичем всея Руссии, и над его государевою благоверною царицею и
великою княгинею Марьею Ильиничною, и надих государскими детьми лиха никакого
не учинити ни в чем, ни которыми делы, и в их государском платье, и в постелях,
и в изголовьях, и в подушках, и в одеялах, и в иных во всяких государских чинех
никакова дурна не учинити, и зелья и коренья лихова ни в чем не положити, и
никому положити не велети, того мне всего оберегати накрепко. А у кого сведаю,
или со стороны от кого нибудь услышу какое дурно, кто учнет думать на государя,
царя и великого князя Алексея Михайловича всея Руссии, и на его благоверную
царицу и великую княгиню Марью Ильиничну, и наих государских детей: и мне про
то сказати государю, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, в
правду, без всякия хитрости, а ни по ком не покрыть и не утаить того никак ни
которыми делы, и ни которою хитростью, по сему крестному целованью, а ложно
никак не затеяти, и государевы казны во всем оберегати накрепко, и самому мне
государскою казною ни чем не корыстоваться, и без государева ведома никому
ничего не отдавати.

Припись
дьякам думным (9)

А
что велел государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии мне,
имрак, быти у себя государя в Думе, и мне будучи у государева дела, государю
царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его царскаго
величества благородным детем служити, и прямити, и добра хотети во всем в
правду, и государския думы, и боярскаго приговору, и государских тайных дел
русским всяким людем, и иноземцам не проносить и не сказывать, и мимо государскаго
указу ничего не делати, и с иноземцы про Московское государство и про все
великия государства Российскаго царствия ни на какое лихо не ссылаться и не
думати, и лиха никакого Московскому государству никак не хотети ни которыми
делы, ни которою хитростью, и судныя и всякия дела делати и судити в правду, по
недружбе никому ни в чем не мстити, а по дружбе никому мимо дела не дружити, и
государскою казною ни с кем не ссужаться, и самому не корыстоваться отнюдь
никакими обычаи, и посулов и поминков ни у кого не имати, и служити мне
государю, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его царскаго
величества детем, и их государским землям во всем правити в правду и до своего
живота по сему крестному целованью.

Припись
ясельничим (10) и конюшенным дьяком (11)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
велел мне, имрак, быти на своей государеве конюшне в ясельничих, и мне
государева, царева и великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии, здоровья
во всем оберегати, и зелья и коренья лихова в их государския седла, и в узды, и
в войлоки, и в рукавки, и в плети, и в морхи, и в наузы, и в кутазы, и в возки,
и в сани, и в полст в санную, и в ковер, и в попонку, и во всякой их
государской в конюшенной и в конской наряд, и в гриву и в хвост у аргамака, и у
коня, и у мерина, и у иноходца самому не положити, и никому конюшеннаго чину, и
с стороны никому ж положити не велети, и никотораго зла и волшебства над
государем своим, царем и великим князем Алексеем Михайловичем всея Руссии, и
его царскаго величества над царицею, и над их государскими детьми не учинити ни
которою хитростью, по сему крестному целованью; також мне государских седел, и
морхов, и наузов, и кутазов, и ковров, и попон, и рукавок, и плетей, и возков,
и саней, и всякаго конскаго их государскаго наряду всяких чинов людей
Конюшеннаго приказу, и от сторонних людей во всем беречи накрепко, и к
конюшенной казне, и к нарядом сторонних людей не припущати, и самому мне
государскою казною ни чем не корыстоваться, и конюшенныя казны и конюшенных
лошадей, без государева указу, никому не отдавати, и над конюхами, над
стремянными, и над месячными, и над стадными, и над мастеровыми надо всякими
людьми смотрети, и беречи ото всякаго дурна, без всякия хитрости, и государевы
всякия дела делати мне и всяких людей Конюшеннаго приказу и сторонних судити в
правду, безо всякия хитрости, другу не дружити, а недругу не мстити, и посулов
и поминков ни у кого ни от каких дел не имати по сему крестному целованью.

Припись,
которые у государя, живут в комнате (12)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
меня, имрак, велел мне быти у себя государя в комнате, и мне ему государю
своему, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его царскаго
величества царице и великой княгине Марье Ильиничне и их благородным детям
служити и прямити, и их государскаго здоровья во всем оберегати, и государския
думы никому не проносити и не сказывать, и добра во всем хотети и до своего
живота, и над государем своим, царем и великим князем Алексеем Михайловичем
всея Руссии, и над его государевою благоверною царицею и великою княгинею
Марьею Ильиничною, и надихгосударскими детьми лиха никакого не учинити ни в чем
никакими обычаи, и в их государском платье, и иных во всяких государских чинех
зелья и коренья лихова ни в чем не положити, и мимо себя никому положити не
велети, и во всем мне его государева здоровья оберегати всякими обычаи с
великим радением. А у кого сведаю, или со стороны услышу от кого нибудь какое
дурно, кто учнет думати на государя, царя и великаго князя Алексея Михайловича
всея Руссии, и на его благоверную царицу и великую княгиню Марью Ильиничну, и
на их государских детей какое лихо: и мне про то сказати государю, царю и
великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, в правду безо всякия хитрости,
а ни по ком не покрыть и не утаить того никак, ни которыми делы, и ни которою
хитростью, по сему крестному целованью; а ложно ни на кого не затеяти, и
государевы казны во всяких государевых чинех во всем оберегати накрепко, а
самому мне государскою казною ничем не корыстоваться, и без государскаго ведома
никому ничего не отдавати.

Припись
стольником (13)

А
что велел государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии, мне,
имрак, быти у себя государя в стольниках, и мне, будучи в стольниках государю
своему, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии служити и
прямити, и его государева здоровья во всем оберегати, и ни чем его государя в
естве и в питье не испортити, и зелья и коренья лихова ни в чем не дати, и мимо
себя ни кому дати не велети, и дурна и лиха никакого над государем своим, царем
и великим князем Алексеем Михайловичем всея Руссии, самому мне не учинити, и
мимо себя никому учинити не велети, по сему крестному целованью. А будет я
услышу от кого, или сведаю какое дурно, или злое какое умышление, или порчу на
государя своего: и мне про то тотчас сказати государю, или его государевым
бояром и ближним людем, а никак того не утаити, по сему крестному целованью.

Припись
стряпчим (14)

А
что велел государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии, мне,
имрак, быти у себя в стряпчих, и мне будучи у него государя своего в стряпчих,
ему государю своему служити, и прямити, и лиха никакого ему государю не
мыслити, и в платье и в полотенце и во всякой стряпне коренья лихова самому мне
не положити, и мимо себя никому положити не велети, и его государева здоровья
во всем оберегати, по сему крестному целованью. А будет я услышу от кого, или
сведаю какое дурно, или какое злое умышление, или порчу на государя своего: и
мне про то тотчас сказати государю, или его государевым бояром и ближним людем,
а никак того не утаити, по сему крестному целованью.

Припись
жильцом (15)

А
что меня, имрак, пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович
всея Руссии, велел быти у себя государя в житье, и мне будучи у государя
своего, царя и великого князя Алексея Михайловича всея Руссии, в житье, его
государева здоровья во всем оберегати, ничем его государя своего не испортити,
и зелья и коренья лихова в его государевых хоромах и в палатах и инде нигде не
положити, и мимо себя никому положити не велети, и лиха мне никакого дурна над
государем своим, царем и великим князем Алексеем Михайловичем всея Руссии,
никак николи не учинити, ни которыми делы, и ни которою хитростью. А будет я
услышу от кого, или сведаю какое дурно, или какое злое умышленье, или порчу на
государя своего, царя и великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии: и мне
про то тотчас сказати ему государю, или его государевым бояром и ближним людем,
а никак того не утаити по сему крестному целованью.

Припись
дьяком (16)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии
велел мне быти в дьяках, и мне, будучи у государева дела, государю своему царю
и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его царскаго величества
детям служити, и добра хотети и дела делати и судити в правду по государеву
указу, по дружбе ни кому ни в чем не норовити, а не по дружбе ни в чем не
мстити, и государския казны всякия беречи, и ни чем государским не
корыстоваться, и пожитку себе государевою казною не ссуждаться, и посулов и
поминков мне ни от каких дел ни у кого ничего не имати, и дел государевых
тайных и всяких никому не проносити и не сказывати, и во всем мне государю
своему, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его царскаго
величества детем служити и добра хотети в правду по сему крестному целованью.

Припись
дьяком казенным (17)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
велел мне, имрак, быти в дьяцех на Казенном дворе, у своей государской казны, и
мне, будучи у государския казны, государю своему, царю и великому князю Алексею
Михайловичу всея Руссии, и его царскаго величества царице и великой княгине Марье
Ильиничне, и их государским детем служити и прямити, и в их государское платье,
и в бархатех, и в камках, и в золоте, и в серебре, и в шелку, и во всякой
рухляди, и в ином ни в чем зелья и коренья лихова не положить, и мимо себя
никому положити не велеть, и государя, царя и великаго князя Алексея
Михайловича всея Руссии, и его царскаго величества царицы и великой княгини
Марьи Ильиничны, и их государских детей ни чем не испортити, и их государския
казны всякия беречи, и самому мне царскою казною не корыстоваться и не красть,
и ни чем не ссужаться, никоторыми делы и ни которою хитростью, посему крестному
целованью, и всяких людей Казеннаго двора судити в правду, безо всякия
хитрости, другу не дружити, а недругу не мстити, и посулов и поминков ни от
каких дел ни у кого не имати по сему крестному целованью.

Припись
шатерничим (18)

А
что мне, имрак, велел государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея
Руссии, быти у себя государя в шатерничих, и мне, имрак, будучи в шатерничих,
ему государю служити, и прямити, и его государева здоровья оберегати, и добра
во всем ему государю хотети и до своего живота; и над государем своим, царем и
великим князем Алексеем Михайловичем всея Руссии, и над его благоверною царицею
и великою княгинею Марьею Ильиничною, и над их государскими детьми лиха
никакова не учинити ни в чем ни которыми обычаи, и под их государския места, и
в зголовья, и в полавочники, и в шатрех, и во всяких их государских чинех зелья
и коренья лихова ни в чем не положити, и мимо себя никому лихова зелья и
коренья ни в чем положити не велети, того мне всего оберегати накрепко. А у
кого сведаю или с стороны услышу от кого нибудь какое дурно на государя, царя и
великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии, на его благоверную царицу и
великую княгиню Марью Ильиничну, и на их государских детей какое дурно, и мне
про то сказати государю, царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии
в правду, безо всякия хитрости, ни по ком не покрыть и не утаить того никак, ни
которыми делы и ни которою хитростью, по сему крестному целованью, а ложно ни
на кого не затеяти, и государевы шатерныя всякия казны во всем мне оберегати
накрепко, и самому мне государевою казною ни чем не корыстоваться, и без
государскаго ведома никому ничего не отдавати, и шатерников и барашей и всяких
чинов людей судити мне в правду, безо всякия хитрости, другу по дружбе не
дружити, а недругу по недружбе не мстити, и посулов и поминков ни от каких дел
ни у кого не имати по сему крестному целованью.

Припись
конюхом стремянным (19)

А
что пожаловал государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии,
велел мне, имрак, быти на своей государеве конюшне и в стремянных конюхах, и
мне государева, царева и великаго князя Алексея Михайловича всея Руссии
здоровья во всем оберегати, и зелья и коренья лихаго в их государския седла, и
в узды, и в войлоки, и в рукавки, и в наузы, и в кутазы, и в возки, и в сани, и
в полсть санную, и в ковер, и в попонку, и во всякой их государской конюшенной
и конской наряд, и в гриву, и в хвост у аргамака, и у коня, и у мерина, и у
иноходца самому не положити и мимо себя никому положити не велети, и ни
котораго зла и волшебства над государем своим, царем и великим князем Алексеем
Михайловичем всея Руссии, не учинити ни которою хитростью, по сему крестному
целованью. Також мне государских седел, и морхов, и наузов, и кутазов, и
ковров, и попон, и рукавок, и плетей, и возков, и саней, и всякаго конскаго их
государскаго наряду конюшеннаго, и от сторонних всякаго чину людей во всем
беречи накрепко, к конюшенным ко всяким нарядом сторонних людей не припущати, и
во всем государскаго здоровья ото всякаго дурна оберегати безо всякия хитрости,
по сему крестному целованью, и во всем мне государю своему, царю и великому
Князю Алексею Михайловичу всея Руссии, и его царскаго величества царице и
великой княгине Марье Ильиничне, и их государским детем служити и прямити, и
добра хотети безо всякия хитрости, по сему крестному целованью.

Яз,
имрак, целую сей Святый и Животворящий Крест Господень на том на всем, как в
сей записи написано, по тому мне государю своему, царю и великому князю Алексею
Михайловичу всея Руссии, и его царскаго величества царице и великой княгине
Марье Ильиничне, их государским детем служити и прямити и добра хотети во всем
в правду безо всякия хитрости и до своего живота, по сему крестному целованью.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1.
По Соборному уложению 1649 г.
умышление на здоровье государя каралось смертной казнью, относилось к разряду
политических преступлений (Гл. 2, Ст. 1)

2.
По Соборному уложению поддержание контактов с иностранными недругами русского
государя с целью свержения законного государя рассматривалось в разряде
политических преступлений и каралось смертной казнью (Гл.2, Ст. 2)

3.
По Соборному уложению человек любого чина, узнавший о готовящемся скопе,
заговоре или умышлении иного рода на государя был обязан известить царя или
власти. В противном случае он карался смертной казнью. (Гл. 2, Ст. 18, 19)

4.
По Соборному уложению тайный переход через границу с умыслом против власти рассматривался
как измена, карался смертной казнью. (Гл. 6, Ст. 3,4)

5.
Данную припись были обязаны давать три высших чина Боярской думы: бояре,
окольничие, думные дворяне.

6.
Кравчий — придворный чин и должность; начальник над стольниками, чьи обязанности
состояли в прислуживании царю во время застолья. В XVII в. кравчий — глава ряда
дворцовых приказов.

7.
Казначей — придворный чин и должность. В XVII в. казначей — глава Казенного
приказа — одного из дворцовых приказов. Казенный приказ располагался на Казенном
дворе. Помощниками казначея в приказе были два дьяка. Казенный приказ ведал
производством и хранением ценностей царской казны, торговыми операциями для
царских нужд. Как и всякий приказ Казенный имел не только административные, но
и судебные функции, его судьи — казначеи, согласно Соборному уложению и
настоящей присяги брали на себя обязанности судить справедливо (т.е. не вершить
дело в зависимости от личных отношений с тем, чье дело они рассматривали), не
брать взяток (посулов и поминков). Казначей по своему должностному положению
входил в Боярскую думу, занимая в ней положение между окольничими и думными
дворянами.

8.
Постельничий — дворцовый чин и должность, начальник над спальниками. Ведал
постельной царской казною, внутренним распорядком царских покоев, Мастерской
палатой, нередко возглавлял царскую канцелярию, хранил царскую печать,
предназначенную для «тайных и скорых дел». По своему положению в государстве
постельничий был равен второму думному чину — окольничему.

9.
Думные дьяки — четвертый, низший чин Боярской думы, выходцы из незнатных слоев
общества, делопроизводители самого высокого уровня.

10.
Ясельничий — придворная должность и дворцовый чин. В XVII в. — начальник
(судья) Конюшенного приказа, ведавшего лошадьми и царской охотой. Конюшенный
приказ размещался на Конюшенном дворе. В XVI в. Конюшенный приказ и Конюшенный
двор входил в подчинение конюшего боярина или просто — конюшего. Товарищами
конюшего (его помощниками в приказе) были ясельничий, дворянин и два дьяка.
Конюший тогда считался первым из бояр. Известно, что в чине конюшего был Борис
Годунов, ставший в последствии царем. В период после Смуты конца XVI — начала
XVII вв. государи старались не жаловать чином конюшего, а поручать Конюшенный
приказ ясельничему.

11.
Конюшенный дьяк — дьяк Конюшенного приказа.

12.
Комната — личные покои царской семьи, доступ в которые был крайне ограничен.
Комнатой так же называли Ближнюю думу, поскольку ее заседания происходили
именно в личных царских покоях. Комнатными называли ряд чинов: в первую очередь,
членов Ближней думы, во вторых — ряд дворцовых комнатных чинов, чаще всего —
комнатных спальников и стольников. В чиновной градации второй половины XVII в.
комнатный спальник стоял выше просто спальника, комнатный стольник — выше
простого стольника. Пожалование из спальников в комнатные спальники и из
стольники в комнатные стольники производилось специальным царским указом.
(Пример зафиксировали Дворцовые разряды, Т.3., Ст. 902) Комнатные спальники
дежурили в царских покоях, сопровождали государя в поездках; комнатные
стольники исполняли функции, связанные с царским застольем. Данная припись
относится только к дворцовым чинам, т.к. чины Ближней думы (комнаты)
одновременно являлись членами Боярской думы, к ним относилась припись думным
чинам.

13.
Стольник — придворная должность и дворцовый чин. Изначально прислуживали
князьям (царям) во время трапез, сопровождали в поездках. К середине XVII в.
они преимущественно исполняли роль служащего за царским столом во время
торжественных обедов, дававшихся в честь иностранных послов или представителей
иностранных царствующих домов. Гораздо чаще лица, находившиеся в чине
стольника, исполняли должностные обязанности воевод, послов, приказных судей и
пр.

Отличительной
особенностью практически всех дворцовых чинов являлось смешение чина с
должностью, чего не наблюдалось в отношении чинов думных. В силу должностного
наполнения их содержания придворные чины не столь четко как думные
выстраивались на иерархической лестнице. В XVII в. все более стали различать
понятия чина и должности. «Стольник», «спальник» становилось именно чином. По
должности же носители этих чинов были послами, товарищами послов, воеводами и
пр.

14.
Стряпчий — придворная должность и дворцовый чин ниже стольника. Изначально
обязанность стряпчих заключалась в сопровождении царя во время его выездов и
выходов. Стряпчие при этом несли за царем скипетр, во время богослужения в
церкви держали царскую шапку и платок, в походах возили саблю, саадак (вид
холодного оружия), панцирь (вид кольчуги). Кроме того, стряпчих посылали во
всевозможные посылки. Чуть выше стряпчих стоял такой дворцовый чин как стряпчий
с ключом.

15.
Жилец — один из многочисленных чинов допетровской Руси. О нем подробно пишет
Г.К. Котошихин. В обязанности жильцов входило дежурство на царском дворе, для
чего из всех жильцов, которых насчитывалось более 2 000 человек, назначали
специальную группу около 40 человек. Помимо этого жильцов посылали в разного
рода посылки, они служили в начальных людях в коннице и пехоте.

16.
Дьяк — один из чинов Московского государства. Руководили работой местных
учреждений (съезжих изб), участвовали в работе центральных учреждений
(приказов), в ряде случаев были руководителями приказов. Назначались на
посольства и воеводства. Происходили из незнатных сословий. Владели землями.

17.
Казенные дьяки — дьяки Казенного приказа, расположенного на Казенном дворе.
Казенные дьяки — подчиненные казначея.

18.
Шатерничий — придворная должность, в XVII в. находился в статусе приказного
судьи. В обязанности шатерничего входило ведать государеву шатерную казну.

19.
Стременной конюх — придворная должность. Ведались в Конюшенном приказе. В
обязанности стремянных конюхов входило сопровождение царя в его походах. Они
надсматривали за царскими лошадьми, рассылались по конским площадкам. Всего
стремянных конюхов было около 50. Их разверстывали на две группы, которые были
обязаны жить в Москве поочередно по полгода. В это время они несли службу в
царских конюшнях.