Роль Организации Объединенных наций в становлении нормативной системы
международных отношений

Введение 2

1. Силовая и нормативная системы международных отношений 4

2. ООН: задачи и принципы функционирования 9

3. Нормативная база ООН в конфликтах 15

4. Пути дальнейшего развития ООН 23

Заключение 26

Литература 28
Введение

В свете недавних событий в Ираке, а также различных военных
столкновений, которыми изобиловало прошедшее десятилетие, вызвавших сильные
разногласия на международной арене, кажется целесообразным рассмотреть роль
Организации Объединенных Наций как главного нормотворческого института в
международной среде. Подходы к этому вопросу также разнятся до
противоположностей. Так, одни считают, что ООН уже давно не справляется со
своими функциями в области предотвращения вооруженных конфликтов и
обеспечения реальной нормативно-правовой базы для эффективного мирного
разрешения международных споров и разногласий. Другие придерживаются
мнения, что никакой альтернативы ООН пока не существует, в том смысле, что
региональные организации представляют интересы отдельных регионов, зачастую
прямо противоположные, поэтому и выработка общих норм без всемирной
организации не представляется возможной. При этом следует отметить, что
нормы, вырабатываемые такой организацией, как ОБСЕ, принимаются в полном
соответствии с Уставом ООН и ее различными декларациями. В это же время,
НАТО уже не раз доказывало на практике, что ООН не является для него
непогрешимой инстанцией, и принимало решения в обход Совета Безопасности
ООН, вполне логично объясняя это своей интерпретацией статей Устава.
Действительно, нельзя не согласиться, что существование таких «лазеек»
значительно ослабляет эффективность самой Организации, но по моему
глубокому убеждению, ликвидация ООН как таковой неминуемо привела бы к
хаосу, остановить который было бы практически невозможно. Вопрос «что
дальше будет с ООН?» волнует многих, поскольку они приходят к осознанию
того, что если Организация будет функционировать так, как сейчас, толку от
нее будет мало. Действительно, почему бы США ни взять на себя роль
«мирового полицейского», ведь единственной сверхдержаве, обладающей всеми
возможными ресурсами власти, организация, представляющая собой
разветвленный по всему миру бюрократический аппарат, более чем наполовину
ей финансируемая, где США, как постоянный член Совета Безопасности, еще и
обладает правом вето, не служит высшим авторитетом. В этом-то и коренится,
по моему мнению, кризис ООН. На мировой арене существенное влияние играют
две группировки: США и Великобритания с одной стороны, основные страны ЕС
(Германия, Франция) и Россия с другой. Эти страны практически в таком же
составе и являются постоянными членами СБ ООН (плюс Китай и минус Германия)
и все обладают правом вето. При этом остальные члены Совета Безопасности
непрерывно находятся под давлением одной из этих сторон. Соответственно,
прийти к какому-то общему мнению для них крайне сложно, а зачастую
невозможно. Отсюда возникает патовая ситуация, решение вопроса
затягивается, сама проблема продолжает ухудшаться, и здесь отдельные страны
не считают нужным дожидаться, пока, наконец, не найдется выход из тупика (а
он с существующей системой принятия решений, а именно упомянутым правом
вето, вряд ли найдется), начинают действовать по собственному усмотрению.
Устав ООН предполагает, что применение вооруженной силы по отношению к
другому государству для ликвидации агрессии возможно только при наличии
соответствующего постановления Совета Безопасности, но существует еще такое
понятие, как «самооборона», что подразумевает уничтожение возникающей
угрозы национальной безопасности (а в эту категорию можно включить очень
многое), что в принципе легально и не требует никаких специальных мандатов,
следовательно и здесь проблема интерпретации играет ключевую роль. В
последние годы очень много говорится о проблеме «гуманитарной интервенции»,
что означает право членов ООН вмешаться во внутренний конфликт, если
создается угроза правам человека (геноцид и репрессии), чем активно
пользуются США для достижения своих целей (о международных вооруженных
конфликтах речь не идет, поскольку в наше время это стало большой
редкостью). Таким образом, возникает ряд вопросов: зачем вообще нужна ООН?
Какие цели она для себя ставила, каких из них добилась, а каких нет?
Оправдываются ли затраты государств-членов? Насколько эффективность ООН
соответствует данным историческим условиям? Что необходимо предпринять для
обеспечения максимальной эффективности Организации? Цель данной работы
заключается в том, чтобы ответить на эти вопросы и дать хотя бы
приблизительный прогноз будущего ООН.

1. Силовая и нормативная системы международных отношений.

До сих пор не выработано единой теории международных отношений, а
соответственно существует множество различных точек зрения на место
суверенного государства в международных отношениях в условиях глобализации.
Показательным является спор школы политического реализма с неолибералами.
Первые утверждают, что несмотря на все глобализационные процессы,
главным актором на международной арене остается суверенное государство,
поскольку все внутриполитические и внешнеполитические решения принимаются
главами государств, и ни кем иным, а принцип суверенитета зафиксирован как
неотчуждаемое право нации. Любые международные организации не обладают
легитимным правом на насилие, у суверенного государства такое право имеется
в отношении своих подданных в случае нарушения ими закона, установленного
для всех. И это право в виде лишения человека свободы на определенный срок,
принуждения его к определенным исправительным работам и выплатам штрафов, а
в некоторых странах в виде смертной казни за особо тяжкие преступления
закреплено в конституциях или других сводах гражданских законов.
Государство вырабатывает эти законы с помощью законодательной власти,
проводит их в жизнь и следит за их выполнением с помощью исполнительной
власти и карает за их нарушение при помощи судебной власти. Может быть, эта
модель не всегда именно так выглядит на практике, но она всегда дает
государству власть над гражданами, которые обязаны подчиняться его законам.
В международных отношениях все обстоит совершенно иначе: здесь нет
верховной власти, общего закона, органа, который мог бы наказать
государство за несоблюдение какого-либо принципа, отсюда возникает посылка,
что никто не может заставить суверенное государство принять то или иное
решение, а значит само оно является единственным, по крайней мере важнейшим
участником международных отношений. Такой подход ведет к идее того, что раз
никакой высшей инстанции не существует, а международные процессы стихийны и
хаотичны, то каждое государство само должно заботиться о защите своих
интересов. Но ресурсы у всех государств разные, значит, одни страны сильнее
других, они обладают большей властью над другими государствами, и для того,
чтобы сдерживать эти государства, постоянно создаются коалиции, то есть
одни группы государств уравновешиваются другими группами. В зависимости от
исторических, экономических и политических условий происходят
перегруппировки. Эта концепция была разработана в рамках школы
политического реализма и получила название теории «баланса сил». Если этот
баланс нарушается в результате агрессии одного или нескольких государств
или в результате стремительного усиления какого-либо государства по
отношению к окружающим его странам (так было с Германией, Японией, в
некоторые периоды истории – с Россией, а в наше время таким государством
являются США), нарушается стабильность международной системы в целом и
вероятен переход к новой системе международных отношений, что обычно
сопровождается войнами. Отсюда и знаменитое высказывание Р.Арона, что
международные отношения «развертываются в тени войны»[1]. В результате этих
войн возникают новые системы международных отношений, где условия будут
диктоваться стороной победившей в войне, а остальные государства будут
объединяться, чтобы составить ей противовес. Принцип равновесия был
известен еще в античности (постоянное противостояние и перегруппировка
греческих полисов), а озвучен в эпоху Ренессанса, когда Н.Макиавелли
выразил идею о том, что необходимо поддерживать определенный баланс между 5
основными государствами Италии. Эти идеи были в дальнейшем развиты
идеологами французского и английского Просвещения и унаследованы
реалистами. Причем это не осталось лишь теорией: баланс сил вовсю
применялся на практике, начиная от политики английского короля Генриха VIII
и заканчивая коалиционными блоками в войнах XX столетия[2]. Догматики
политического реализма считают, что с изобретением ядерного оружия система,
основанная на силе, тем более обоснована, поскольку именно ядерное оружие и
является сдерживающим фактором. Несомненно, оно приводит к гонке вооружений
и «дилемме безопасности», когда, наращивая оборону, государство провоцирует
вооружаться и другие государства. При этом все осознают, что при наличии
ядерного оружия, в случае войны тот, кто ударит первым, погибнет вторым,
соответственно победа в ядерной войне невозможна, а значит нет ни малейшей
вероятности начала третьей мировой войны. Отсюда можно сделать вывод, что
силовая система международных отношений наиболее соответствует реалиям
времени.
Но в последние годы большую привлекательность имеют другие теории. В
связи с всеохватывающими процессами глобализации, такими как взаимная
интеграция, увеличивающаяся транспарентность границ, интернационализация
средств коммуникации, взаимопроникновение различных культур, очевидно, что
роль национального государства все-таки заметно снизилась. Особенно этому
способствует растущая роль международных и наднациональных организаций. К
ним относятся универсальные организации, такие как просуществовавшая с
1919г. по 1939г. Лига Наций и пришедшая ей на смену в 1945г. ООН, о которой
далее и пойдет речь, другие межправительственные организации (МПО), такие
как МВФ, ВТО и т.д., которые по сути являются специализированными
учреждениями ООН, региональные МПО, такие как НАТО, ОАГ, ОБСЕ, СНГ, Совет
Европы, ОПЕК, которые играют решающую роль в своих регионах, а зачастую и в
мире. Также выделяют региональные интеграционные объединения, такие как
АСЕАН, ЕС, НАФТА и т.д., межрегиональные МПО (Британское содружество-
Commonwealth). Особую роль стали играть неправительственные организации
(НПО), такие как Врачи без границ, Международный Красный Крест, Парижский
клуб, частные и неформальные объединения (Лондонский клуб, «Семерка»)[3].
Но отдельно стоит упомянуть транснациональные корпорации (ТНК), без которых
уже невозможно себе представить современное мировое сообщество, благодаря
которым происходит взаимопроникновение экономик, постоянное пересечение
капиталами национальных границ, что ставит под сомнение хотя бы с
экономической стороны принцип независимости суверенного государства от
других участников международных отношений. При этом международные магнаты
(например, Билл Гейтс, “Microsoft”) иногда располагают средствами,
превышающими бюджеты отдельных государств, не говоря уже об активах самих
ТНК, а зная, какую роль в наше время экономическая составляющая играет в
политике, нельзя недооценить роль международных организаций как достаточно
сильных участников международных отношений. Хотя нельзя и отрицать, что
государство по-прежнему остается основным актором на международной арене,
ведь последнее слово всегда остается за ним, и сосуществовать
государствам без использования силы крайне сложно. Эта противоречивость
является одной из важнейших характеристик международных отношений данной
эпохи, и сгладить ее отнюдь не просто.
Для того, чтобы в определенной мере регламентировать отношения между
государствами и попытаться отказаться от вооруженных конфликтов, в процессе
истории государства стали вырабатывать для себя и других членов
международного сообщества, определенные правила поведения на
внешнеполитической арене, притом что эти правила одинаково распространяются
на все государства, которые их принимают. Таких большинство, поскольку
принятие определенной нормы чаще всего продиктовано целесообразностью
данного правила. Другое дело — международное право, оно зафиксировано в
определенных договорах, обязательствах, которые страна берет на себя и т.д.
К соблюдению международного права международное сообщество не только
призывает, но и обязывает государства, чаще действуя политикой «кнута», чем
«пряника», поскольку, скажем, без привилегии можно обойтись, но терять не
хочет никто (например оказаться под эмбарго), поэтому государства более или
менее охотно действуют в рамках международного права. Хотя есть и
политические лидеры, не признающие его как таковое, но в этих случаях в
действие вступают международные организации (различные суборганизации ООН)
или другие государства, наделенные/не наделенные определенными
полномочиями.
Но при всем этом норма отличается от права и другим моментом: понятие
«норма» гораздо ближе к категории морали, нежели к юридически закрепленным
положениям. Поэтому и за ее несоблюдение такие строгие меры приниматься не
будут, ведь что морально для одного, аморально для другого, что морально
для простого человека, аморально для политика и наоборот (Макиавелли).
Поэтому оценивать действия участников международных отношений с этической
точки зрения еще сложнее, чем с юридической.
Несмотря на эту разницу в понятиях, авторы используют их для
обозначения одного и того же процесса – становление нормативной системы
международных отношений, некоторые употребляют словосочетания «примат
права» и «верховенство права в МО», выяснив, что все-таки авторы
подразумевают одни и те же явления, для некоторых цитат условно примем эти
понятия как тождественные.
Итак, нормативная система международных отношений в отличие от силовой
подразумевает «взаимодействие “национальных интересов, понимаемых в
терминах легитимности”»[4], а не на основе силы, что проповедуют
основоположники школы “real-politik”.
Нормативная система необходима, чтобы выйти из хаоса и анархичности,
свойственных изначально международным отношениям вследствие невозможности
учесть все национальные интересы, для того, чтобы любое применение силы
против кого-либо находилось под контролем, а соответственно снижалось число
мирного населения, вовлеченного в конфликты, и в принципе, для
предотвращения этих конфликтов в целом. Нормы международного права просто
не позволяют ситуации развиться до критической отметки, когда неизбежно
столкновение.
При этом нормативная система международных отношений предполагает
равноправие государств на мировой арене, которое, однако, не следует путать
с равенством, поскольку в силу наличия абсолютно различных ресурсов в
различных количествах есть государства бедные и богатые, слабые и сильные.
Равноправие же предполагает систему, при которой у каждого государства
будет по одному голосу, независимо от его статуса, когда международные
отношения выйдут из контекста силы, поскольку перед законом будут все
равны. Но, во-первых, пока нет такого международного закона, который
признавали бы все страны, а не только несколько процветающих государств,
нет и общего наднационального органа, который бы выработал этот закон и
следил за его выполнением. Если только не пойти по принципу М.Каддафи, что
общество может контролировать себя само, мы неизбежно придем к идее
мирового правительства, которое в ближайшие десятилетия даже по самым
оптимистичным прогнозам невозможно. А невозможно потому, что некоторые
государства тормозят отход от силовой политики в сторону нормативной,
потому что им это не выгодно, будучи достаточно сильными и имея за счет
этого неизмеримое влияние в мире, разумеется, они не хотят этого терять.
Но открыто они это выразить не могут, так как исконно считаются
основоположниками идей нормативной системы. При этом ООН, которая должна
продвигать нормы и следить за соблюдением правовых рамок, оказывается
бессильной, поэтому и по поводу перехода к нормативной системе говорится
гораздо больше, чем делается. В следующей главе рассмотрим историю
возникновения ООН и ее первоначальные цели, чтобы далее проследить,
насколько она к ним подошла почти за 60 лет своего функционирования.

2. ООН: задачи и принципы функционирования

Идея создания всемирного органа для обеспечения коллективной
безопасности возникла задолго до появления ООН. После окончания I Мировой
войны, в 1919г. такой орган был создан по проекту американского президента-
демократа Вудро Вильсона, правда сами США так и не вступили в Лигу Наций,
так как Сенат США отказался ратифицировать ее Устав. СССР пригласили
вступить в Лигу только в 1934г. (а в 1939г. уже исключили за войну с
Финляндией). Но самое удивительное – это то, что уже в сентябре 1926г. в
связи с решением Локарнской конференции Лига Наций приняла Германию в свои
члены с предоставлением ей постоянного места в совете. Таким образом,
бывший агрессор получил возможность противодействия любым возможным
заявлениям Лиги, направленным против него. Но таких заявлений и не
поступало, поскольку главным врагом продолжал оставаться Советский Союз. Но
когда в 1933г. Германия вышла из Лиги наций для открытой подготовки к
будущей войне, забеспокоившиеся союзники пригласили СССР. И несмотря на то
что им следовало уже беспокоиться по-настоящему в связи с Итальянской
агрессией в Эфиопии, нарушением Германией Версальского и Локарнского
договоров, итало-германской интервенцией в Испании, аннексией Австрии
Германией и другими тревожными событиями, дальше обсуждения этих вопросов
Лига не продвинулась. Это происходило из-за того, что западные державы
стремились направить фашистскую агрессию против СССР, что и предопределило
беспомощность Лиги Наций.
При этом необходимо упомянуть о фактах раздела колоний в 20-х гг. между
государствами-победителями, происходившего в форме раздачи мандатов, под
прикрытием Лиги Наций. Таким образом, с самого своего создания Лига Наций
служила интересам экспансионистской внешней политики западных держав.
Г.Моргентау пишет, что в 1934г., в то время как Парагвай продолжал
военные действия против Боливии в нарушение Статьи 16 Статьи Версальского
договора об учреждении Лиги Наций, многие члены Лиги ограничили эмбарго на
поставку оружия, изначально объявленного обеим воюющим сторонам, в пользу
Парагвая. Далее он приводит еще два примера, когда члены Лиги Наций
официально постановили необходимость применения санкций против государств,
нарушивших Статью, но так этого и не сделали. Так было в 1937г. при
нападении Японии на Китай. Моргентау также пишет, что меры, принятые против
СССР в 1939г. за войну с Финляндией – исключение из Лиги Наций – далеко не
соответствовали тем коллективным действиям, которые должны были быть
применены по Статье. А в отношении Итальянской агрессии в Эфиопии в 1935г.
Лига Наций приняла вовсе чересчур мягкие меры в отношении агрессора – не
было ни эмбарго на нефтяные поставки ни закрытия для Италии Суэцкого
канала, – что явно способствовало выработке у агрессора чувства
вседозволенности[5].
Организация, формально существующая для обеспечения коллективной
безопасности и поддержания мира, не достигла никаких существенных
результатов и бессильно наблюдала за ходом II Мировой войны.
Но способствование международной безопасности было далеко не
единственной функцией Лиги Наций. Это было первая организация, созданная
для того, чтобы регламентировать отношения между государствами. Ее главным
нормотворческим достижением было активное содействие принятию пакта Бриана-
Келлога в 1928г. Стороны, подписавшие этот пакт (сначала Франция и США, а
потом еще 48 государств), брали на себя обязательство урегулировать любые
международные споры мирными средствами и отказаться от войны как от
средства достижения национальных интересов[6]. Это был первый международный
документ в своем роде, где страны добровольно взяли на себя определенные
обязательства с целью избежания дальнейших вооруженных конфликтов. Лига
Наций пострадала от того, что не имела достаточных средств воздействия на
государства, нарушившие принятые международные нормы (ООН исправила ошибку
своей предшественницы с помощью организации Совета Безопасности).
Фактически Лига Наций развалилась за своей бесполезностью еще в 1939г.,
на бумаге же ее деятельность была прекращена в апреле 1946г. решением
специально созванной Ассамблеи.
Но мировые державы продолжали искать пути для воплощения идей
коллективной безопасности, поскольку ужасы II Мировой войны еще более
убедили их в необходимости создания новой международной организации,
которая бы смогла ответить на те вызовы, которым не смогла противостоять
Лига Наций. Проект создания и Устава этой организации были предложены на
Конференции 4-х держав (США, СССР, Великобритания и Китай) в Думбартон-
Оксе, а с апреля по июнь 1945г. была специально созвана Конференция в Сан-
Франциско, получившая название Конференции Объединенный Наций, где 50
государств-учредителей подписали Устав ООН.
Важнейшими принципами ООН являются равенство всех членов организации,
добросовестное выполнение ими принятых на себя обязательств, разрешение
спорных вопросов мирными средствами, воздержание от угрозы или применения
силы против любого государства.
Устав обязывал членов ООН «принимать эффективные коллективные меры» для
предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии, а
также разрешать международные споры «мирными средствами, в согласии с
принципами справедливости и международного права»[7]. Впервые в качестве
основного начала международных отношений в Уставе был закреплен принцип
равноправия и самоопределения народов[8]. Устав также установил
необходимость принудительного военного вмешательства со стороны сил ООН в
случае существования угрозы миру и безопасности и если все другие средства
оказались неэффективными[9], но эти действия не касаются ситуаций полностью
относящихся к внутренним делам государства и не угрожающих ни международной
безопасности, ни жизни и правам мирного населения этого государства.
Членами ООН могут стать все миролюбивые государства, которые принимают
на себя содержащиеся в Уставе обязательства и могут, по мнению Организации,
их выполнять. Эти обязательства касаются правил поведения государств в
определенных ситуациях как в мирное время, так и в условиях конфликта,
касательно любых проявлений взаимодействия государств на международной
арене.
Хотя Устав ООН, ставший результатом соглашения многих государств,
призван служить поддержанию мира, безопасности народов и развитию мирных,
дружественных отношений, взаимоуважения между государствами, сама ООН и ее
Устав не гарантируют мира. Для его обеспечения необходимы единство и
согласованные действия всех членов организации. Так британская газета The
Times вскоре после принятия Устава новой Организации 28 июня 1945 писала:
«Надежда человечества на длительный мир возлагается не на текст Устава,
разработанного в Сан-Франциско, а на прочный союз, одним и только одним из
проявлений которого является этот Устав»[10].
Организация Объединенных Наций имеет шесть главных органов –
Генеральную Ассамблею, Совет Безопасности, Экономический и Социальный
совет, Совет по опеке, Международный суд и секретариат. Их полномочия,
функции и деятельность позволяют охватить всю совокупность вопросов,
входящих в компетенцию международной организации[11].
Все начиналось, как всегда, идеалистически. ООН честно пыталась в
последующие годы предпринимать какие-то меры для хотя бы частичного
достижения поставленных целей. Но в послевоенном мире, разделенном
«холодной войной» на два лагеря, каждый из которых был представлен
постоянным членом Совета Безопасности, обладающим правом вето и ядерным
оружием, Организация Объединенных Наций оказалась парализована. Даже после
окончания «холодной войны» в СБ ООН достигалось единогласие только по
поводу операций, которые должны были проводиться ООН в основном на
периферии области интересов великих держав. Когда же дело доходило до
действий в непосредственной близости от одного из пяти привилегированных
государств или в зоне его стратегических интересов, происходили
взаимоблокировки решений постоянными членами, что вынуждало страны
действовать агрессивно, часто не получив на это никакого специального
мандата.
При этом сегодня уже очевидно, что такой расклад далеко не
соответствует реальным условиям на мировой арене. Журнал the Economist
пишет: «Обладатели правом вето в Совете безопасности, Постоянная Пятерка
или П5 (P5), просто являются победителями во Второй мировой войне, плюс
Китай. Другие 10 членов выбираются из рядов оставшихся 186 в Генеральной
Ассамблее. Десять непостоянных членов теперь называют себя Избираемая
Десятка или И10 (E10-the Elected Ten), таким образом указывая на
сомнительность полномочий тех, кого голландский посол в 1999г. обозначил
как Наследную Пятерку, что-то похожее на международную Палату Общин»[12]
С момента окончания II Мировой войны, надо полагать, международная
обстановка несколько поменялась. Из пяти стран, претендующих на
привилегированность, этого заслуживает, вероятно, только одна из них, и это
США. Ни Франция, ни Великобритания, по мнению специалистов того же издания,
не могут претендовать на роль великих держав, которые могут решать судьбу
всего остального мира, скорее, говорят эксперты, на эту роль больше бы
подошла Германия, обладающая в настоящее время гораздо большими ресурсами.
Амбиции России, так и не осознавшей себя рядовым государством, также
простираются необоснованно высоко. Военные потенциалы Российской Федерации
далеко не так современны и велики, как хотелось бы, не говоря уже о
плачевном состоянии российской экономики, которое также препятствует
усилению и модернизации средств обороны. Это факты общепризнанные, тем не
менее, когда дело касается внешней политики, страна вновь считает себя
великой державой (это касается и общественного мнения) и пытается диктовать
свои условия странам, объективно более могущественным. Конечно, из
сверхдержавы стать просто обычной страной очень больно, особенно на фоне
все растущего процветания США, но все-таки, наверное, не целесообразно жить
своими прошлыми достижениями, необходимо искать новые пути, которые могли
бы со временем восстановить статус России.
Говоря о П5 следует отметить, что Китай, в силу своего сплава из
огромного населения и достаточно неплохо развивающейся экономики, должен
иметь весомое положение на мировой арене, тем более, что по некоторым
данным КНР стремительно наращивает свои ядерные возможности.
В любом случае, почему бы просто не отменить это вето, из-за которого
столько проблем? На это никто не хочет идти. Пока все 5 «ветоимущих» не
согласятся добровольно отказаться от него, любые попытки лишения права вето
неизбежно зайдут в тупик.
Однако деятельность ООН касается не только предотвращения военных
конфликтов, гораздо большее число документов, принятых ООН и ее членами,
касается мирных аспектов человеческой жизнедеятельности. Одно из главных
мест среди нормотворческих достижений ООН является принятие в 1948г.
Всеобщей декларации прав человека, которая подчеркивала неотъемлемость прав
человека и необходимость их защищать. Это была попытка указать государствам
желательное направление их поведения в этой сфере и общие задачи, к
достижению которых они должны были стремиться. Позже на основе Декларации
были разработаны Пакты о правах человека, которые уже принимали форму не
рекомендаций государствам, а политические обязательства, подлежащие
выполнению[13]. ООН за время своего существования приняла огромное
количество подобных документов в самых различных областях и международных
отношений, и внутренних дел государств. Эти документы, составляющие
огромную нормативную базу ООН, позволили значительно обезопасить права
каждого отдельного индивида в случаях, где это требовалось, хотя бы
частично упорядочить сами международные отношения, лишив государства
возможности действовать в любой ситуации исключительно по своему желанию, и
сделать разрешение международных конфликтов, если они возникают, более
эффективным. Разумеется, большинство стран сознают выгоды этих достижений,
так как даже самое распространенное в прошлом средство улаживания любых
споров – война – в настоящее время является крайне дорогим удовольствием, и
чтобы обезопасить себя от притязаний более богатого врага, лучше
согласиться на определенные обязательства, но жить спокойно. В этом и
заключается преимущество нормативной системы перед силовой, что она
учитывает интересы всех участников, а не только сильных мира сего.
Если же выгоды нормативной системы не очевидны той или иной стране, то
для нее скорее всего очевидна неизбежность возмездия за нарушение норм со
стороны мирового сообщества. В наше время это действительно так. Только
самые могущественные могут позволить себе нарушить определенные правила, но
и они стараются всячески оправдать свои действия, апеллируя к каким-либо
другим нормам. Отсюда очевидна общепризнанность нормативной системы как
наилучшей формы взаимодействия в рамках международных отношений. В
следующей главе хотелось бы остановиться на конкретных примерах реализации
норм поведения государств в конфликтных ситуациях с помощью ООН, ее успехах
и неудачах на данном пути.
3. ООН в конфликтах

Организация Объединенных Наций, являясь многофункциональной, все же
рассматривается в первую очередь как объединение государств, призванное
обеспечивать международную безопасность и мир во всем мире. В арсенале
средств ООН находятся как мирные средства, как уговоры, рекомендации,
просьбы и т.д., так и различные санкции, которые применяются государствами-
членами ООН по отношению к нарушителю международного права, и главное –
зафиксированное в главе VII Устава – право на военное вмешательство,
правда, при ряде ограничений. И именно VII глава всегда вызывала наибольшее
количество споров и распрей, поскольку именно по поводу необходимости
военного вмешательства у постоянных членов СБ ООН возникали и возникают
разногласия.
Г.Моргентау пишет, что, хотя эта Глава гораздо больше отвечает целям
централизации международной власти, а соответственно эффективности норм
международного права, она также обладает рядом недостатков[14]. Так,
например, для принятия решения по главе 7 непременным условием является
согласие пяти постоянных членов СБ, что носит децентрализующий характер,
поэтому, принятие решений по таким вопросам часто затягивается, а иногда
бывает невозможным. Таким образом, все разногласия и конфликты, вызванные
непродуманностью пункта 3 статьи 27 Устава, могли быть предугаданы еще в
первые годы существования Организации.
Первым таким конфликтом стала война на Корейском полуострове, где
фактически сводили счеты две сверхдержавы в разгаре своего противостояния.
25 июня 1950г. войска КНДР под руководством советских военных специалистов
перешли 38-ю параллель и через три дня заняли Сеул. США обратились к ООН за
помощью и, получив согласие, начали выступать под ооновским флагом. СССР в
то время бойкотировал заседания СБ ООН, поскольку не признавал
представительства Китая в ООН правительством Чан Кайши, и отсутствие на
заседании было рассмотрено тогда не как протест, а как просто отсутствие,
что в дальнейшем стало нормой. В связи с этим, Советский союз оказался в
оппозиции ООН. Организация предоставила под командование США войска,
представленные шестнадцатью государствами, в результате чего захваченная в
течение двух месяцев Южная Корея была освобождена, а войска Северной Кореи
были на грани разгрома. Их спасло внезапное вмешательство со стороны КНР,
чьи войска вытеснили силы ООН с территории КНДР, что затянуло войну до
1953г. В войне, где погибло 1 млн. чел., не может быть победителей.
Корейская кампания была первой военной миссией ООН, где Организация не
смогла противостоять неожиданным вызовам и не смогла установить мир в
короткие сроки. При этом необходимо отметить, что только благодаря ООН не
происходило дальнейших крупных столкновений и в настоящее время происходит
потепление отношений между Северной и Южной Кореей и многие уже вслух
говорят о вероятном воссоединении. Таким образом, роль ООН в поддержании
мира на Корейском полуострове достаточно велика. Если же говорить о,
устранении конфликта, то здесь плоды приносят в основном экономические
перспективы общего развития Северной и Южной Кореи, что рано или поздно
заставит враждующие стороны отказаться от взаимных претензий и приведет к
интеграции в рамках полуострова. Но нельзя забывать, что именно ООН
является главным инициатором и катализатором процессов сближения. Для обеих
сторон существуют определенный набор соглашений, привнесенных Организацией
и обязующих их придерживаться мирной политики под ее покровительством. Это
касается и военных обязательств, и правил экономического и политического
поведения. В качестве примера можно привести подписание Северной Кореей
соглашения о нераспространении ядерного оружия, недавно достигнутой
взаимной договоренности Севера и Юга о порядке пересечения
демилитаризованной зоны гражданскими лицами, что позволит дать ход
межкорейским экономическим проектам. Если говорить исключительно о Южной
Корее, то это государство вообще часто было представлено в различных
международных органах и комиссиях в качестве равноправного члена, а в
1992г. Корея была избрана в состав Экономического и Социального Совета ООН,
что говорит о достаточно тесном сотрудничестве между страной и
международным сообществом. Обе страны встали на путь признания
международных норм, хотя и не в равной степени, что обусловлено различными
методами воздействия на них ООН. Так, Южная Корея, соблюдая международные
нормы, пользуется всем комплексом льгот и содействием со стороны ООН и ее
организаций. Северная Корея, наоборот, вынуждена соглашаться с решениями и
постановлениями мирового сообщества, так как справедливо боится возмездия в
виде санкций или даже военных операций со стороны ООН.
В 90-е годы особенно обсуждаемой стала концепция «гуманитарного
вмешательства», подразумевающая возможность вмешательства международного
сообщества во внутренние дела государства, если внутри него идет
преследование какой-либо народности или нарушаются права граждан.
Гуманитарные интервенции чаще всего предпринимались Соединенными Штатами и
были по-разному восприняты в мире. Например, миссия в Сомали проводилась в
1992г. на основе принятой единогласно Советом Безопасности резолюции (UNSCR
794) и стала прецедентом гуманитарного вмешательства во внутренние дела
государства[15]. Но, как пишет Г.Киссинджер, когда было необходимо уже
осуществлять «контроль за соблюдением враждующими сторонами добровольно
взятых на себя обязательств, всеобщее согласие исчезло и решения стали
силой навязываться то одной, то другой»[16]. Более показательным является
участие сил НАТО и ООН в операции в Боснии, стране, после распада Югославии
официально признанной ООН, где велась гражданская война.
Балканы исторически являются зоной постоянных конфликтов: переделы
территорий здесь происходили настолько часто, что получилось, что части
некоторых народов проживают далеко не на своей территории. Отсюда и
столкновения, особенно если часть населения – мусульмане, а другая часть –
христиане, и надо сказать, по фанатичности и жестокости они часто не
уступают друг другу. В Боснийском конфликте участвовали проживающие на ее
территории боснийцы, сербы и хорваты, причем последние выступали на стороне
НАТО и сил ООН. Стороны начали проводить обширные этнические чистки до
того, как успели вмешаться войска НАТО, приглашенные правительством Боснии
и получившие мандат от ООН на проведение этой операции (резолюции
UNSCR(1990) 836, 844). В принципе, поставленные задачи были достигнуты, но
долгосрочные перспективы мирного развития в то время не были обеспечены,
поэтому в дальнейшем по вопросам политического регулирования,
последовавшего за гуманитарной интервенцией, возникли серьезные
проблемы[17]. То есть, США фактически создали объединяющую три народа
независимую Боснию, что неминуемо впоследствии привело к гражданской войне
и, таким образом, НАТО стало перманентным оккупантом в стране с целью
сохранения мира. ООН в данной ситуации недостаточно проявила себя, так как
не была выработана концепция и документально не было закреплено
политическое развитие данной территории. Ограниченность нормативной базы в
боснийском вопросе привела в дальнейшем к эскалации конфликта и новым
человеческим жертвам.
Но в новом витке обострения Балканской проблемы ситуация была несколько
иной, изменилась и расстановка действующих лиц. Во-первых, Косово было
официально признано частью территории Сербии, хотя его население на 80%
составили албанцы. Эта земля всегда считалась священной для всех сербов, но
на ней практически никогда не утихали распри между христианской (сербской)
и мусульманской (албанской) частями населения. В 1998г. началась операция
НАТО во главе с США в Косово, не санкционированная ООН. Поскольку ООН
придерживалась принципа уважения национального суверенитета, она не
одобрила подобного решения, в чем ее поддержала Россия. Киссинджер пишет,
что американский народ не может оставаться спокойным при виде такого
насилия, как в Косово, поэтому и цели США были оправданы. Односторонняя
операция в обход Совета Безопасности ООН была с неодобрением встречена по
всему миру. Здесь главным стал тот момент, что американцы не сумели
искоренить конфликт, они просто подписали перемирие, остановившись на том,
что Косово – это часть Югославии. В результате Америка оказалась в
достаточно сложном положении, когда она пыталась сохранить целостность
Югославии, при этом выступавшая за автономию Косово. Ситуация в Косово
обнажила проблему использования силы без одобрения уполномоченных органов.
С одной стороны, гуманитарная интервенция идет вразрез с самым главным
принципом Устава ООН – принципом государственного суверенитета, а также
может сама послужить угрозой для международной безопасности. Но необходимо
отметить, что в наше время обеспечение прав человека становится более
важной нормой, чем нерушимость суверенитета, который тем более перестает
играть опорную роль, если в государстве происходят геноцид этнические
чистки, нарушение резолюций Совета Безопасности. Во-вторых, такое
вмешательство далеко не всегда может стать опасным для всеобщего мира,
поскольку далеко не всегда присутствует вероятность выхода конфликта за
рамки одного государства. Напрашивается вывод, что ООН должна более
тщательно подходить к рассмотрению подобных ситуаций, и возможно, со
временем, принять концепцию гуманитарной интервенции как новую
международную норму.
Следует заметить, что ООН играет огромную роль в постконфликтном
устройстве, добиваясь обеспечения мирного населения продуктами и
медикаментами, устанавливая наиболее приемлемый для страны в данный момент
политический режим. Все эти шаги по стабилизации ситуации в Косово были
закреплены в соответствующих резолюциях и других документах ООН, например,
до сих пор функционирует Миссия ООН в Косово (МООНК).
Другим важным моментом в отношениях между ООН и США является иракский
кризис этого года, начало которому было положено еще в 1990-1991г. Тогда
конфликт начался с того, что Саддам Хусейн, предъявив соседнему Кувейту
заранее невыполнимый ультиматум и, получив отказ, в ночь с 1 на 2 августа
1990г. ввел полумиллионную иракскую армию на территорию Кувейта и захватил
его, практически не встретив сопротивления. Ирак объявил о «слиянии» Ирака
и Кувейта, фактически аннексировав территорию суверенного государства.
На эти события практически сразу откликнулась ООН, и уже 6 августа
против Ирака были введены жесткие санкции, включая морскую, воздушную и
сухопутную блокаду. Совет Безопасности потребовал от Багдада вывода войск
из Кувейта, но требование было отвергнуто, поэтому ООН признала аннексию
Кувейта незаконной и объявила о начале операции «Щит в пустыне», целью
которой было сосредоточение вооруженных сил коалиции в районе конфликта. В
этой операции приняли участие военнослужащие более чем из 30 государств,
хотя подавляющее большинство составляли американцы. Главными «спонсорами»
операции стали другие страны Персидского залива, которые не хотели в случае
ее провала разделить участь Кувейта. «Щит в пустыне» продолжался до начала
1991г. 16 января союзники открыли против Ирака боевые действия, получившие
одобрение Совета Безопасности ООН. Начался второй этап операции по
освобождению Кувейта, получивший название «Буря в пустыне» и возглавленный
американским генералом Норманом Шварцкопфом. Его началом послужил тщательно
спланированный массированный удар авиации, скоординированный с ударами
крылатыми ракетами «Томагавк». Когда через 39 дней было достигнуто полное
господство в воздухе, силы коалиции перешли к наземной части операции.
Несмотря на все хитрости Саддама, такие как муляжи стратегических объектов,
и на мощь иракской армии, всего за четыре дня союзникам удалось нанести ей
сокрушительное поражение. Совет Безопасности принял ряд резолюций,
направленных на лишение Ирака всех видов оружия массового уничтожения и
ракет с радиусом действия выше среднего. Ирак официально объявил о
признании этих резолюций и отмене всех решений принятых в отношении Кувейта
после 2 августа 1990г.

Крупное поражение и строгие санкции должны были отучить Саддама Хусейна
от намерений когда-либо еще проводить агрессивную политику, но это был
крупный просчет со стороны стран коалиции, поскольку иракскому лидеру
удалось наладить экспорт нефти, во много раз превышающий допустимые квоты
(программа «Нефть в обмен на продовольствие»). Получая не $ 2 млрд. в год,
а 16 – как он зарабатывал еще до войны в Заливе (данные конца 2000г.), —
Ирак приобрел возможность вновь наращивать свой военный потенциал и начал
активно заниматься разработкой оружия массового поражения[18]. ии
какйфnnnааКиссинджер пишет, что в этом большая доля вины Соединенных
Штатов, которые никогда не умели переносить военные успехи в политическую
плоскость[19] и позволили разгромленному Ираку избежать всего комплекса
последствий своего поражения[20].
Помимо прочего, в Ирак была специально послана миссия инспекторов ООН,
которые должны были контролировать иракские военные разработки для
недопущения создания оружия массового поражения в этой стране. Но с конца
1997г. Саддам начал методично саботировать работу этой инспекционной
системы, выслушивая угрозы применения силы со стороны США, которые всякий
раз успокаивались, и в итоге вообще ликвидировал режим инспекций в декабре
1998г.[21] Вероятно, можно было предвидеть в 1991г. такой поворот событий,
зная психологию иракского лидера, но Запад побоялся нарушать расстановку
сил в регионе, чтобы не получить в качестве второго агрессора еще одно
сильное государство – Иран.
Недостаток активных действий был с лихвой компенсирован в операции
против Саддама в марте-мае 2003г. Правда, США осуществляли эту операцию
практически в одиночестве – при помощи скудной так называемой «коалиции
присоединившихся» («coalition of the willing»), главным союзником в которой
выступила Великобритания, хорошо осознавшая необходимость следования
американской линии внешней политики. Новая миссия инспекторов, посланная в
Ирак для проверки наличия оружия массового поражения, как и ее
предшественницы, натолкнулась на упорное сопротивление со стороны иракских
властей. Это и явилось поводом для подозрений со стороны мирового
сообщества в том, что Саддаму есть что скрывать. В это же время США Колин
Пауэлл сделал заявление в Совете Безопасности, что он располагает
определенными доказательствами нарушения Ираком установленных ООН запретов.
В качестве улик он предоставил спутниковые фотоснимки, якобы отображающие
передвижные лаборатории, но практически никто не согласился, что это можно
рассматривать как прямое доказательство. Таким образом, голоса в Совете
Безопасности разделились, и не в пользу США, которые считали что необходимо
срочно нанести упреждающий удар по ключевым штабам Хусейна, чтобы свергнуть
режим Саддама и установить демократический режим. Но Совет Безопасности все
же счел, что любой удар повлечет за собой определенные жертвы, в том числе
и среди мирного населения. При этом ничего не может быть хуже для
общественного мнения, чем бесполезные потери человеческих жизней, в случае
если война затянется или не достигнет намеченных целей. Во-вторых, Совет
Безопасности не мог взять и переступить через один из главных принципов
Устава ООН – суверенитет национального государства. СБ не нашел в действиях
Хусейна угрозы международному миру и безопасности на тот момент. Также ООН
побоялась признать возможность легального проведения гуманитарной
интервенции, в то время как США и Великобритания неоднократно указывали на
опасность режима Хусейна для иракского народа. В силу вышеизложенных
причин, а также из-за своего зыбкого положения в последние годы, ООН не
могла себе позволить начать бездумное нападение на Ближнем Востоке. Война,
санкционированная ООН, проводилась бы под ее флагами, что еще больше бы
усугубило мнение общества о ее деятельности (а большинство людей в мире по
опросам не поддерживали этой войны и даже устраивали массовые
демонстрации).
Но и Америка вынесла определенные уроки из своей прошлой политики в
отношении Ирака, и поэтому, чтобы не выглядеть совсем беспомощной в глазах
Хусейна и не дать ему еще один повод для наращивания собственной мощи и
нахального поведения в своем регионе, а также продолжения произвола в
нефтяной сфере, США решили нанести превентивный удар, правда в
одностороннем порядке, в обход Совета Безопасности. При этом они решили
сосредоточиться только на стратегических объектах, удаленных от мирных
районов, что, разумеется, было не всегда возможно, тем более, что иракские
боевики передвигались, используя в качестве щита женщин и детей. Конечно,
жертвы были неминуемы, и это не принесло популярности Соединенным Штатам,
хотя сами они понесли минимальные потери. Но главное это то, что война все-
таки была выиграна коалиционными силами, об этом было официально заявлено 1
мая. Не известно, что стало с Саддамом: то ли он погиб, то ли он бежал в
одно из соседних государств, но по крайней мере «опасный» режим Хусейна
ликвидирован, в стране установлен новый режим, в соответствии с принципами
существующих по всему миру демократических, или хотя бы напоминающих
демократические, режимов. Роль ООН в этом конфликте опять свелась к
сглаживанию его последствий, как политических, так и экономических и
гуманитарных. Кропотливая работа велась в ООН по выработке окончательной
резолюции по вопросу Ирака, которая должна обеспечить послевоенное развитие
Ирака и сохранение мира в этом регионе. В резолюции 1483 (2003) Совет
Безопасности поощряет формирование иракским народом правительства,
основанного на верховенстве права, призывает государства-члены к
всестороннему содействию и помощи народу Ирака, а также снимает ограничения
на экспорт нефти[22]. С принятием этой резолюции появляется надежда на
установление международной безопасности в регионе, на полноценное развитие
иракского народа, не обремененного гонениями и лишениями, а также успешное
сотрудничество между Ираком и ООН.
Необходимо отметить также, что политика превентивных мер активно
рекламируется Генеральным Секретарем ООН Кофи Аннаном, который в своем
докладе «Предотвращение вооруженных конфликтов» подчеркнул необходимость
переходить от культуры реагирования к культуре предупреждения. Правда, по
его словам, это сделать крайне нелегко, поскольку убедить мировое
сообщество не в возможной угрозе, а потенциальной, представляется почти
неразрешимой задачей[23]. Вероятно, именно поэтому такое сильное
сопротивление оказали другие члены Совета Безопасности.
На страницах различных журналов, в том числе британского «the
Economist», можно найти резкую критику в адрес этих «упрямых» держав.
Главным образом это относится к Франции, так что президент Ширак объявлен
«врагом №1» для США и их сторонников. А говорится о том, что эти страны
(Франция, Россия) держатся за свое право вето, поскольку без него их бы
вообще никто не принимал всерьез. Действительно, Россия и Франция уже не те
великие страны, что были после Второй Мировой войны (да и тогда Франция
была в руинах), хоть и обладают ядерным оружием. Конечно, они не могут
конкурировать с всесторонне развитой Америкой и вынуждены искать иные
способы, чтобы сохранить свой авторитет на международной арене, им нужно
равноправие всех государств в международных отношениях. И когда они видят,
с какой легкостью США проводят крайне дорогостоящую операцию, при этом не
став дожидаться поддержки или одобрения ООН, они воспринимают это, как
угрозу именно той системе, за которую они борются, и это отнюдь не силовая
система международных отношений. США тоже за нее выступают, правда лишь
формально, так как им совсем не хочется расставаться со своей властью среди
других государств, но хочется продержаться как можно дольше на пике своего
могущества.
В настоящее время ООН переживает такой период, что может скоро совсем
развалиться, а может наоборот укрепить свои позиции, в зависимости от того,
какие меры будут ей приняты для обеспечения более эффективной работы ее
системы, для установления новой международной политической культуры.
4. Пути дальнейшего развития ООН

Какими бы тяжелыми ни были времена для ООН, все же очевидно, что она
остается главным авторитетом в международном мирорегулировании для
большинства государств. Это выразилось в мощных общественных протестах
против американских действий в Ираке без санкции ООН и в результатах
голосования в Совете Безопасности по поводу второй резолюции, которая
развязала бы руки США в отношении Ирака. Можно предположить, что это было
выражением всеобщего нежелания наблюдать все возрастающую мощь Соединенных
Штатов, которые в случае принятии второй резолюции могли бы начать (на
законных основаниях) перекройку всей карты Ближнего Востока, заручившись
согласием ООН о необходимости военных действий. Но можно предположить и
другое: мировое сообщество не захотело, чтобы жизни мирного населения
подвергались необоснованному риску и чтобы затем возникла внутренняя
нестабильность в Ираке, сопряженная с необходимостью решения
внутриполитических проблем и крупномасштабных мероприятий по оказанию
гуманитарной и экономической помощи Ираку со стороны ООН. Поэтому кажется,
что люди еще не потеряли веру в ООН, как организацию способную решать любые
проблемы мирового сообщества. Конечно, слова «любые» и «решать» могут
показаться не совсем уместными, поскольку все-таки кризисная ситуация
осложняет деятельность ООН, но решить эти проблемы она несмотря ни на что
пытается. Даже в самом американском обществе, как пишет Сорос, ООН
пользуется большей популярностью, чем Конгресс и даже чем Президент,
согласно опросам общественного мнения[24]. Так что база для дальнейшего
развития сохраняется довольно обширная, вот только надо правильно ее
реализовать, чтобы не наблюдать в скором времени окончательное разложение
Организации.
Прежде всего необходимо пересмотреть ряд основополагающих принципов
деятельности Организации. Во-первых, ссылаясь на Г.Моргентау, хотелось бы
отметить желательность более централизованной ООН, поскольку решения до сих
пор принимаются исключительно главами государств, руководствующимися
собственными интересами. Как полагает Сорос, такая ассоциация государств
«плохо подходит для осуществления исполнительных функций, связанных с
достижением всеобщего блага»[25].
Во-вторых, совершенно несоответствующей политическим реалиям
представляется в настоящее время процедура принятия решений в Совете
Безопасности. Главным ее недостатком, как отмечалось ранее, является
система возможности применения права вето по каким-либо наиболее острым
вопросам пятью странами, в последние годы незаслуженно и эгоистично
пользующимися этим приоритетом. Соответственно, есть предложения упразднить
систему вето в целом, либо оставить эту привилегию только за США, либо в
принципе изменить структуру Совета Безопасности и порядок принятия решений.
Некоторые предлагают до максимально возможного расширить состав СБ,
чтобы страны, чьи интересы непосредственно затрагиваются, могли тоже
принимать участие в обсуждении проблем, а не покорно выполнять предписания,
фактически навязываемые наиболее сильными державами. Пока они не могут не
выполнять этих предписаний, поскольку им все же необходима определенная
помощь со стороны мирового сообщества.
Если отменить систему вето, можно было бы принимать решения на основе
большинства, что было бы вполне справедливо. А можно было бы привязать эту
процедуру к методу консенсуса, что означало бы обязательное принятие
решения по проблеме, но на основе всеобщего согласия, так, например,
функционируют НАТО и Европейский Союз[26]. Это значительно укрепило бы
позиции Совета Безопасности и сделало бы обязательным следование этому
решению всеми странами. А пока, как пишет журналист газеты «Guardian», СБ
ООН, представляющий из себя орган, функция которого заключается в
обеспечении выполнения международного права, по сути своей тираничен.
Тираничен он потому, что пока он обладает глобальной монополией на
использование силы, мы не можем мирными средствами распустить или заменить
его. Ведь нельзя же исключить того, кто может наложить на это вето, поэтому
«никто не следит за сторожами»[27].
Наряду с вопросами о реформе Совета Безопасности часто обсуждаются
необходимые реформы Секретариата ООН, разросшегося в плохо управляемый
бюрократический аппарат, которые периодически проводятся по инициативе
Генерального Секретаря с 1953г., но заключаются просто в ликвидации
отдельных отделений (как Центр Транснациональных Корпораций) и смещении
определенных людей с различных должностей или ликвидации этих
должностей[28]. Вероятно, это не лучший выход из сложившейся проблемы,
поскольку многочисленные организации, созданные по инициативе государств-
членов ООН, часто способствуют более тесному взаимодействию центральных
органов ООН с филиалами, получению более достоверной информации,
своевременным поставкам продовольствия и наиболее адекватному реагированию
на возможную конфликтную ситуацию локального порядка. При этом вполне
рациональным предложением было бы прекратить действие организаций,
исчерпавших свои функции, ликвидации отделений, дублирующих другие отделы,
а также пропорциональное сокращение штата сотрудников, не выполняющих каких-
либо ключевых задач.
И наконец, есть предложения реформировать третий орган ООН –
Генеральную Ассамблею – превратить ее из «говорильни»[29] в реальный
законодательный орган для мирового сообщества.
В последние годы появилось много предложений, что необходимо отойти от
идеи нерушимости государственного суверенитета, обоснованных тем, что права
человека, которым придается очень большое значение в последнее время, не
являются исключительно внутренним делом государства, и в случае их
нарушения необходимо принимать жесткие меры. Так многие оправдывают теорию
«гуманитарной интервенции». В немалой степени этому посодействовал и Генсек
ООН Кофи Аннан, вероятно, под давлением США заявивший, что несоблюдение
прав человека может стать предметом для осуждения международным сообществом
и повлечь за собой ответные меры. Россия, как и большинство других стран,
«последовательно отвергает концепции “гуманитарной интервенции” и
“ограниченного суверенитета”, допускающие под внешними гуманитарными
предлогами применение военной силы без санкции СБ ООН и, следовательно, в
нарушение Устава ООН и норм международного права»[30].
Что касается продвижения Организацией нормативной системы, то
значительные успехи были достигнуты на Саммите тысячелетия в 2000г. Как
пишет Ханс Корелл, Заместитель Генерального секретаря по правовым вопросам,
«важнейшим вкладом, который может внести собственно ООН в утверждение
примата права в международных отношениях, является поддержка и продвижение
правил, содержащихся в существующем массиве договоров, поскольку это имеет
ключевое значение для функционирования международного общества»[31]. И в
ходе Саммита тысячелетия было подписано 273 договорные акции, что, по
мнению Корелла, является полным успехом. Следует признать, что для
эффективного функционирования нормативной базы ООН желателен хотя бы намек
на международную стабильность, чтобы мир не лихорадило постоянными стычками
и конфликтами, порожденными самыми различными причинами. Для этого надо
обеспечить адекватные структуру и полномочия органов ООН, которые бы не
только являли собой олицетворение международного закона, но и сами же ему
подчинялись, как в любом демократическом обществе.

Заключение

Существует огромная масса точек зрения по поводу действий США в
последних конфликтах, по поводу миротворческой и нормативной роли ООН в
них, и каждый автор пытается открыть истину со своей позиции.
Неудивительно, что даже среди населения не существует единого мнения по
этим вопросам, если, конечно, не принимать во внимание традиционную
культурную неприязнь некоторых народов друг к другу. Но во всей этой массе
можно уловить объективные сведения, которые помогают прийти к собственному
пониманию вопроса. Нельзя было миновать заключения, что несмотря на все
обвинения, ООН справлялась со своей ролью по обеспечению международной
безопасности и гуманитарному и экономическому содействию населению
слаборазвитых или угнетаемых стран, помогала устанавливать демократические
режимы по всему миру, освобождала страны от оккупантов и защищала мирных
жителей от различных природных, социальных, политических и военных
бедствий. Есть главное препятствие ее дальнейшему эффективному
функционированию – вышеупомянутая система вето, которая обнаружила свою
противоречивость, постоянно приводящую к тупикам, еще в годы «холодной
войны», а особенно неуместной стала в наши дни. Соединенные Штаты набрали
небывалую мощь, и все их действия подходят под описание синдрома
Предкризисного человека: колоссальный рост технологии при старом уровне
мышления порождает эйфорию успеха, растущее ожидание все новых и новых
побед, и, как правило, это сопровождается кровопролитными войнами,
небывалой агрессией и жестокостью, а как ответ на этот кризис возникает
новое мышление. Так вот, хотелось бы, чтобы причины американских
односторонних операций были другими, так как не все страны готовы пережить
этот кризис (который в эпоху глобализации моментально распространится по
всему миру). Тем более, что все, кроме США, проводят достаточно сдержанную
политику и признают верховенство права в отношениях между собой. Необходимо
стремиться к «силе права», а не к «праву силы»[32], в международном праве
не должна закрепляться идея допустимости применения силы в обход СБ ООН,
так как пытаться бороться с бесправием путем нарушения права – это верный
путь к силовому произволу и постоянной нестабильности на мировой арене.
Именно для того и нужна ООН, чтобы преодолеть анархичность в международных
отношениях, потому что, обладая уникальной легитимностью и
универсальностью, ООН может в действительности стать главным мировым
нормотворцем. При этом конечно, Организация должна уделять больше внимания
потенциально опасным ситуациям, чтобы ни у кого не возникало желания
развязать очередной конфликт. И поэтому, думается, необходимо изменить
всеобщее понимание конфликтов и их границ, а также роли в них ООН, чтобы
прийти к всеобщему признанию превентивных мер единственно приемлемыми и
культуре предотвращения как непреложной истине.
Но это не единственный глобальный вывод, который необходимо сделать,
проанализировав события недавних лет. Если права человека действительно
признаются приоритетными в международных отношениях, то значит необходимо
пересмотреть понимание проблемы гуманитарной интервенции на уровне Устава
ООН. Тогда она перестанет быть интервенцией и станет расширенным вариантом
миссий ООН по защите населения. Стоит перестать рассматривать суверенитет,
а вместе с ним и национальный интерес как самый нерушимый принцип
международного поведения государств, а поставить во главу угла принципы,
которые помогут преодолеть все препятствия к более широкому сотрудничеству,
в виде враждующих национальных интересов, культур и религий. Только
стирание этих понятий способно привести мировое сообщество к нормативной,
или даже правовой системе международных отношений, а значит улучшить жизнь
каждого отдельного человека.

Литература
1. Кофи А.Аннан. Предотвращение вооруженных конфликтов: Доклад
Генерального секретаря, ООН, Нью-Йорк, 2002
2. Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования.
М.Наука,2002
3. Иванов И.С. Верховенство права в международных отношениях
//Международная жизнь, №12, 2000
4. Г.Киссинджер. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для
XXI века. М,Ладомир,,2002
5. Ханс Корелл. Примат международного права и мандат организации
Объединенных Наций //Международная жизнь, №12, 2000
6. Протопопов А.С. История международных отношений и внешней политики
России. М, Аспект пресс, 2001
7. Сагомонян А.А. Лекции по истории международных отношений
(конспект):2002
8. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в
опасности. М, 1999, гл.11 Перспективы открытого общества
9. Устав Организации Объединенных Наций
10. Федотов Ю.В. Международная конференция «Вступая в XXI век: к
примату права в международных отношениях» Москва 2 ноября 2000г.
//Международная жизнь, №12, 2000.
11. Цыганков П.А. Теория международных отношений. М.Гардарики,2002.
стр.110

12. The Economist. 20 Feb. 2003
13. George Monbiot. Who Guards the Guards? Guardian. Dec.10, 2002
14. H.J.Morgenthau. Politics among Nations: The Struggle for Power and
Peace. NY, Alfred A. Knopf, 1965
15. James Paul. UN Reform: An Analysis. Global Policy Forum
16. S/RES/1483 (2003): Резолюция 1483 (2003), принятая Советом Безопасности
на его 4761-м заседании 22 мая 2003 года

————————
[1] Цыганков П.А. Теория международных отношений. М.Гардарики,2002. стр.110
[2] Сагомонян А.А. Лекции по истории международных отношений
(конспект):2002
[3] Цыганков П.А. Теория международных отношений. М.Гардарики,2002 стр.515-
530
[4] Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования.
М.Наука,2002 стр.169
[5] H.J.Morgenthau. Politics among Nations: The Struggle for Power and
Peace. NY, Alfred A. Knopf, 1965, p.303
[6] Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования.
М.Наука,2002 стр.104
[7] Устав Организации Объединенных Наций гл.1 ст.1 п.1
[8] Там же. Гл.1 ст.1 п.2
[9] Там же. Гл.7
[10] Протопопов А.С. История международных отношений и внешней политики
России. М, Аспект пресс, 2001, стр.274
[11] Там же. Стр.275
[12] the Economist. 20 Feb. 2003
[13] Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования.
М.Наука,2002 стр.106
[14] H.J.Morgentau. Politics among Nations. P.304
[15] Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования.
М.Наука,2002 стр.211
[16] Г.Киссинджер. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для XXI
века. М,Ладомир,,2002, стр.291
[17] Там же стр.293
[18] Г.Киссинджер. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для XXI
века. М,Ладомир,,2002 Стр.211
[19] Там же стр.207
[20] Там же. 208
[21] Г.Киссинджер. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для XXI
века. М,Ладомир,,2002 Стр.210
[22] S/RES/1483 (2003): Резолюция 1483, принятая Советом Безопасности на
его 4761-м заседании 22 мая 2003 г.
[23] Кофи А.Аннан. Предотвращение вооруженных конфликтов: Доклад
Генерального секретаря, ООН, Нью-Йорк, 2002 стр.46
[24] Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности.
М, 1999, гл.11 Перспективы открытого общества
[25] Там же
[26] Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования.
М.Наука,2002 стр.181
[27] George Monbiot. Who Guards the Guards? Guardian. Dec.10, 2002
[28] James Paul. UN Reform: An Analysis. Global Policy Forum
[29] Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности.
М, 1999, гл.11 Перспективы открытого общества
[30]Федотов Ю.В. Международная конференция «Вступая в XXI век: к примату
права в международных отношениях» Москва 2 ноября 2000г. //Международная
жизнь, №12, 2000. М. Стр.77
[31] Ханс Корелл. Примат международного права и мандат организации
Объединенных Наций //Международная жизнь, №12, 2000. М стр.73
[32] Иванов И.С. Верховенство права в международных отношениях
//Международная жизнь, №12, 2000 стр.63