Получение взятки (ст. 290 УК)
Получение взятки, дача взятки — наиболее опасные виды преступлений,
предусмотренных данной главой. Они представляют собой самые острые и, к
сожалению, достаточно распространенные формы коррупции. Совершение этих
преступлений не только нарушает нормальную деятельность властных и
управленческих структур, серьезнейшим образом подрывает их престиж, создает
у значительного числа людей представление о возможности решить вопросы,
получить желаемое, спасти себя или других лиц от уголовной и иной правовой
ответственности за счет подкупа должностных лиц, в том числе лиц,
занимающих государственные должности, устанавливаемые Конституцией РФ либо
федеральными законами либо законами субъектов РФ. Опасность получения и
дачи взятки обусловливается и тем, что они достаточно часто сочетаются с
другими тяжкими и особо тяжкими преступлениями, как то: организованными
хищениями имущества, с легализацией (отмыванием) денежных средств или
имущества, приобретенных незаконным путем, незаконным изготовлением оружия
и т.д. Кроме того, и само взяточничество нередко принимает устойчивые
формы. Взяточники объединяются в ор ганизованные группы и преступные
сообщества, взяточничеством и другими преступными формами коррупции
охватываются в ряде случаев целые хозяйственные и управленческие системы,
оно проникает даже во властные и управленческие структуры и в
правоприменительные органы.
В ныне действующем постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30
марта 1990 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве» указывалось,
что в обстановке проникновения коррупции в различные сферы жизни опасность
этого негативного явления значительно возрастает. Посягая на деятельность
государственных учреждений и организаций, оно подрывает их авторитет,
дискредитирует органы власти, ведет к нарушению принципа социальности
справедливости'. Новый УК предусматривает два самостоятельных преступления:
получение взятки (ст. 290 УК) и дача взятки (ст. 291 УК). Условно их можно
объединить понятием «взяточничество».
Получение взятки — самое тяжкое из этих преступлений. Особая
опасность его определяется тем, что должностное лицо либо иные лица,
указанные в качестве субъектов данной группы преступлений (пп. 1, 2 и 3
примеч. к ст. 285 УК), используя свое служебное положение, по существу,
превращают занимаемую должность и вытекающие из нее возможности в предмет
купли-продажи.
Новый УК определяет это преступление как получение должностным лицом
лично или через посредника взятки в виде денег, ценных бумаг, иного
имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в
пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия
(бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в
силу должностного положения может способствовать таким действиям
(бездействию), а равно за общее покровительство или попустительство по
службе (ч. 1 ст. 290 УК).
Объективная сторона получения взятки, таким образом, заключается в
получении должностным лицом незаконного имущественного вознаграждения
(взятки) за совершение в пользу взяг-кодателя действий (или бездействия) с
использованием своего служебного положения.
Необходимым признаком данного преступления является его предмет —
взятка.
В обобщенном виде взятка представляет незаконную выгоду
имущественного характера. Новый УК в отличие от предыдущего раскрывает
содержание предмета взятки как денег, ценных бумаг, иного имущества или
выгод имущественного характера.
В приводившемся постановлении Пленума Верховного Суда СССР по делам о
взяточничестве разъяснялась суть выгод имущественного характера как
оказываемые виновному безвозмездно услуги, подлежащие оплате (как то:
предоставление санаторных и туристических путевок, проездных билетов,
производство ремонтных, реставрационных, строительных и других работ)'. На
практике наиболее часто предметами взятки являются деньги или ценные бумаги
(в частности, акции), дорогостоящие вещи и техника (мебельные гарнитуры,
импортная аудио- и видеотехника, автомашины), антикварные и коллекционные
предметы (монеты, марки и т.п.). При этом безвозмездность получения
предмета взятки может быть полной либо виновный.получает ценные вещи за
бесценок, по значительно меньшей в сравнении с действительной цене. В
приведенном Пленумом Верховного Суда СССР обзоре дел о взяточничестве
с.мечались такие формы получения взяток, как получение без оплаты
туристических путевок для поездок за рубеж или организация круизов,
бесплатный ремонт гаража за освобождение от уголовной ответственности и
ДР-'
В настоящий период в условиях перехода к рыночной экономике выявились
новые формы взяточничества, например, за приобретение в аренду или
собственность помещений, офисов, квартир, земельных участков, за перевод
денежных средств со счетов в наличные, за приватизацию предприятий, в
частности в сфере торговли и обслуживания населения. Изменились и формы
дачи взяток. За совершение должностными лицами действий в пользу
взяткодателей им открывают счета в зарубежных банках, приобретают на их имя
или на имя близких им людей недвижимость как в России, так и за рубежом,
организуют престижные выезды за рубеж в качестве «специалистов»,
«консультантов» и т.п. с выдачей крупных сумм в валюте и т.п.
Из анализа практики вытекают две основные формы получения взяток —
открытая и завуалированная. Первая состоит в непосредственном получении
должностным лицом предмета взятки. Вторая облекается во внешне законные
формы — совместительство, разовые либо постоянные выплаты по договору,
соглашению, премии (если работа не выполняется или для получения премий
либо иных выплат нет оснований).
^ См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1990, № 3. ^ См.: Бюллетень
Верховного Суда СССР, 1990, № 6.
1 См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1990, № 3.
В отдельных случаях как получение взятки может оцениваться
предоставление незаконной имущественной выгоды не самому должностному лицу,
а его близким. Состав преступления будет иметься в такой ситуации при двух
условиях: а) вознаграждение (имущественная выгода) предоставляется близким
виновного с его согласия и б) использование последним своего служебного
положения в пользу «одаривающего».
Уголовный Кодекс говорит о получении должностным лицом взятки лично
или через посредника. Следовательно, не исключается состав данного
преступления и в тех случаях, когда виновный получает взятку от
взяткодателя не непосредственно, а через другое лицо (посредника).
Необходимо лишь установить в этих случаях, что должностное лицо
воспринимает получаемую через других лиц имущественную выгоду как взятку за
совершение деяния с использованием служебного положения в пользу того, от
кого получена взятка ит-i кого представляет взяткодатель.
В новом УК объективная сторона данного преступления описывается как
получение взятки за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или
представляемых им лиц'. Использование виновным служебного положения за
взятку трактуется в новом УК трояко: как действия (бездействие), которые
входят в служебные полномочия должностного лица, либо как способствование
таким действиям (очевидно, других должностных лиц), либо как общее
покровительство или попустительство по службе.
Первая форма, наиболее распространенная на практике, представляет
собой совершение виновным за взятку действий, которые находятся в пределах
предоставленных ему прав и полномочий (для руководителя — прием на работу и
увольнение, перемещения по службе, взыскания и поощрения и т.п.), или
несовершение (непроведение ревизий или инвентаризаций материальных
ценностей, сокрытие недостач).
Вторая форма означает использование служебного положения в широком
смысле слова, то есть связей с другими должностными лицами, не находящимися
в его подчинении, возможность воздействовать на них своим должностным
авторитетом. Применительно к УК РСФСР 1960 г. высшие судебные органы также
занимали позицию расширительного толкования признака использования
служебного положения. В упоминавшемся постановлении Пленума Верховного Суда
СССР от 30.03.90 г. по делам о взяточничестве указывалось, что субъектом
этого преступления могут быть и те должностные лица, которые хотя и не
обладали полномочиями для выполнения в интересах взяткодателей
соответствующих действий, но в силу должностного положения могли принять
меры к совершению этих действий другими должностными лицами'.
Представляется, что такая расширительная трактовка будет оправданной
только при наличии между доижностным лицом — взяткополучателем и другим
лицом, от которого зависит решение вопроса в пользу взяткодателя,
отношений, обусловленных именно служебным положением взяткополучателя. И
только благодаря этому он имеет возможность воздействовать на тех, кто
совершает нужные для взяткодателя действия. Поэтому использование личных
связей (дружбы, родственных отношений) взяткополучателем для обращения к
другому должностному лицу, для которого занимаемое виновным положение не
имеет никакого значения, должно, по нашему мнению, исключать признак
использования служебных полномочий, а стало быть, и состав данного
преступления. На наш взгляд, такие действия при наличии других необходимых
признаков могут рассматриваться как мошенничество.
Третьей формой использования служебного положения взяткополучателем
закон считает общее покровительство или попустительство по службе.
Представляется, что состав данного преступления будет лишь тогда, когда
покровительство (то есть протекционизм) облекается в конкретные преступные
проявления (необоснованное продвижение по службе, выдача незаслуженных
премий и других поощрений, отпуск руководителям и представителям
организаций и фирм товаров, пользующихся наибольшим спросом и т.п.), а
попустительство выражается в конкретном виде (непресечение неправомерных
или преступных действий подчиненного, нереагирование на прогулы, явку на
работу в состоянии опьянения и т.п.). Новый УК не говорит о необхо димости
предварительного соглашения между взяткополучателем и взяткодателем, а
равно о времени дачи-получения взятки.
Однако эти вопросы имеют существенное значение для наличия данного
состава преступления. В теории и на практике они решались долгие годы
неоднозначно. В упоминавшемся постановлении 1990 г. о взяточничестве Пленум
Верховного Суда СССР высказал свои позиции по всем этим вопросам. Пленум
разъяснил, что ответственность за взяточничество наступает независимо от
того, когда вручена взятка — до или после совершения действия или
бездействия и безотносительно к тому, были ли действия должностного лица
заранее обусловлены взяткой. Следовательно, это преступление образует как
взятка-подкуп, так и взятка-вознаграждение'.
Разъяснение по поводу того, что момент получения взятки (до или после
совершения деяния в пользу взяткодателя) не имеет значения для наличия
данн.«о состава преступления, вполне обоснованно. Что-же касается
разъяснения Пленума о необязательности обусловленности действий
должностного лица взяткой, то оно применительно к формулировке
анализируемого преступления в новом УК вряд ли приемлемо. Если УК 1960 года
отделял, по существу, получение взятки от фактического использования
служебного положения в пользу взяткодателя, то новый УК напрямую связывает
действия с получением взятки. Стало быть, обусловленность действий взяткой
должна составлять необходимое условие ответственности за данное
преступление. Ведь суть его в подкупе должностного лица. И если такой
обусловленности нет, нет и состава получения взятки. Отсюда следует и
другое: взятка-вознаграждение имеет место лишь тогда, когда получение
вознаграждения было обусловлено до совершения действий (бездействия) в
пользу взяткодателя. Если же должностное лицо совершило какие-то действия
по службе в пределах своей компетенции, которые не были обусловлены
вознаграждением, а затем такое вознаграждение получило, его действия не
выходят за рамки дисциплинарного проступка и могут влечь лишь
дисциплинарную, а не уголовную ответственность.
В последние годы судебная практика и применительно к УК 1960 г.
придерживалась в целом ряде случаев этой позиции^. Естественно, не могут
оцениваться как получение взятки при нятие должностным лицом каких-либо
подарков, сувениров и т.п. в связи с юбилейными датами, награждением
государственными наградами, присвоением почетных званий и т.п.
Закон говорит о получении взятки за действия в пользу взяткодателя
или представляемых им лиц. Следовательно, данный состав имеет место как в
случаях, когда удовлетворяются интересы самого взяткодателя, так и тех,
кого он представляет. К их числу могут относиться близкие ему люди либо
организации (учреждения, предприятия), по поручению которых он действует.
Получение взятки — преступление с формальным составом. Оно признается
оконченным, когда должностным лицом получена обусловленная взятка или хотя
бы часть ее. В случаях неполучения взятки по причинам, не зависящим от
взяткополучателя, налицо покушение на получение взятки'.
Субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в
виде прямого умысла. Виновный сознаю, что он получает незаконную
имущественную выгоду за совершение действия (бездействия) в пользу
взяткодателя либо оказывает ему покровительство или попустительствует с
использованием при этом своего служебного положения и желает получить ее.
Умысел взяткополучателя охватывает также сознание того, что
взяткодатель осведомлен о том, что получаемое должностным лицом
вознаграждение незаконно и что получается оно за действия (бездействия) в
его пользу с использованием виновным своего служебного положения. Получение
взятки по своей природе является специальным видом корыстного
злоупотребления своими должностными полномочиями. Поэтому обязательным
признаком этого преступления является корыстный мотив. Квалифицированные
виды получения взятки (ст. 290 УК) Опасность получения взятки повышается за
счет: а) получения взятки за незаконные действия (ч. 2 ст. 290) и б)
получения взятки, совершенного лицом, занимающим государственную должность
Российской Федерации, или государственную должность субъекта РФ, а равно
главой органа местного самоуправления (ч. 3 ст. 290 УК). Первый
квалифицирующий признак (получение взятки за незаконные действия) следует
понимать двояко: 1) должностное лицо за взятку совершает неправомерные
действия, не являющиеся преступлением (внеочередное предоставление
квартиры, попустительство в связи с допущенными подчиненным прогулами,
появлением на работе в состоянии опьянения и т.п.). Такие действия повышают
опасность взяточничества, но не требуют дополнительной квалификации.
Содеянное охватывается полностью ч. 2 ст. 290 УК. 2) За взятку должностное
лицо совершает преступное деяние.
В упоминавшемся постановлении Пленума Верховного Суда СССР 1990 г. о
судебной практике по делам о взяточничестве разъяснялось, что
ответственность за взяточничество не исключает одновременного привлечения
лица к уголовной ответственности за деяния, хотя и связанные со
взяточничеством, но образующие самостоятельные преступления
(злоупотребление служебными полномочиями, соучастие в хищении имущества). В
подобных случаях содеянное квалифицируется по совокупности преступлений'^
Второй квалифицирующий признак существенно повышает опасность преступления,
если взятка получается лицом, занимающим особо ответственное положение —
государственную должность России кой Федерации или государственную
должность субъекта Российской Федерации, а равно должность главы органа
местного самоуправления (ч. 3 ст. 290 УК).
Особо квалифицированными видами получения взятки новый УК считает: а)
получение взятки группой лиц по предварительному сговору или организованной
группой; б) неоднократность ее получения; в) вымогательство взятки; г)
крупный размер взятки (ч. 4 ст. 190 УК).
а) Первый признак, в свою очередь, подразделяется на две формы
взяточничества. Получение взятки по предварительному сговору группой лиц
будет тогда, когда взятка получается двумя или большим числом должностных
лиц, если между ними до получения взятки достигнуто соглашение о ее
совместном получении. Для наличия этого признака необходим ряд условий: 1)
между двумя или большим числом должностных лиц должно состояться соглашение
о получении взятки (или взяток); 2) это соглашение должно предшествовать
получению взятки; 3) каждое из участвующих в сговоре лиц должно совершить
конкретные действия с использованием служебного положения в пользу
взяткодателя (или хотя бы часть их); 4) каждое из должностных лиц получает
часть взятки (или взяток)^.
* См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1990, № 3.
В этой связи неточным является разъяснение этого признака в
постановлении Пленума Верховного Суда СССР 1990 г. (о взяточничестве), в
котором наличие его признается, когда взятку получило хотя бы одно
должностное лицо, и не требуется, чтобы каждый из участников группы
совершил часть действий в пользу взяткодателя (Бюллетень Верховного Суда
СССР, 1990, № 3).
Получение взятки организованной группой отличается от предыдущей
формы тем, что в соответствии с законом для ее получения (либо нескольких
взяток) должностные лица объединяются в устойчивую группу. Все остальные
признаки, присущие получению взятки группой лиц по предварительному
сговору, относятся и к получению ее организованной группой. При этом, если
участники организованной группы получили несколько взяток либо группа
вообще была создана для систематического взяточничества, в соответствии с
законом лицо, создавшее организованную группу либо руководившее ею,
подлежит уголовной ответственности за ее организацию и руководство ею в
случаях, предусмотренных Особенной частью УК, а также за все преступления,
совершенные участниками группы (в данном случае получение взяток), если они
охватывались его умыслом (ч. 5 ст. 35 УК).
б) Второй признак (неоднократность) истолковывался применительно к У
К 1960 г. двояко: как получение взятки не менее двух раз, если не истекли
сроки давности привлечения к уголовной ответственности за предыдущее
получение взятки', либо одновременное получение взятки от нескольких лиц,
если в интересах каждого из взяткодателей совершается отдельное действие^.
Неоднократность отсутствует, если взятка получалась в несколько
приемов за выполнение (или невыполнение) одного действия в пользу
взяткодателя, а равно получение ее от нескольких лиц, однако за совершение
в их интересах одного и того же действия^
в) Третий признак — вымогательство взятки налицо в тех случаях, когда
должностное лицо требует взятку под угрозой совершения действий, нарушающих
законные интересы взяткодателя или когда последний ставится в такие
условия, при которых он вынужден дать взятку для того, чтобы предотвратить
либо прекратить нарушение его правоохраняемых интересов^. Таким образом,
вымогательство взятки осуществляется в одной из двух форм: открытой и
завуалированной. Первая форма предполагает непосредственное требование со
стороны виновного дать взятку, которое подкрепляется открытой угрозой,
используя служебные полномочия, нарушить законные интересы и права
взяткодателя.
При этом содержание угрозы включает как совершение незаконных
действий в отношении потерпевшего, так и несовершение законных действий.
Вымогатель, к примеру, может требовать взятку, угрожая отказать в приеме на
работу специалиста при наличии вакантного места, уволить с работы при
отсутствии законных оснований, перевести на нижеоплачиваемую работу. Вторая
(завуалированная) форма вымогательства отличается от первой тем, что здесь
нет прямого требования взятки и неприкрытой угрозы нарушить законные
интересы взяткодателя. Однако принуждение и в этой ситуации налицо.
Виновный совершает такие действия (либо бездействует), которые ставят
потерпевшего перед необходимостью дать взятку для ограждения своих законных
интересов от нарушения. Для этой формы типична необоснованная длительная
затяжка в решении жизненно важных для лица вопросов (получение жилья,
работы). При этом для той и другой формы возможно разное сочетание
требования взятки (или поставления лица в условия, вынуждающие дать взятку)
и нарушения правоохраняемых интересов потерпевшего. Требование
(поставление) может предшествовать нарушению либо сначала имеет место
нарушение законных интересов потерпевшего, а затем требование взятки (или
поставление лица в соответствующие условия) для прекращения фактического
нарушения. Вымогательство взятки вместе с тем будет отсутствовать, если
взяткодатель требует взятку, угрожая совершить законные действия в
отношении взяткополучателя (например, передать в правоприме-нительные
органы материал о совершенном хищении имущества, уволить за неоднократную
явку на работу в состоянии опьянения). Не будет вымогательства и в тех
случаях, когда взяткополучатель требует взятку, не подкрепляя это
требование угрозой нарушить законные интересы взяткодателя.
г) Четвертый признак — крупный размер взятки — непосредственно
определен в новом УК. Согласно закону крупным размером взятки следует
признавать сумму денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества или выгод
имущественного характера, превышающих триста минимальных размеров оплаты
труда, установленного законодательством РФ на момент совершения
преступления (примеч. к ст. 190 УК).

§ 2. Приготовление к преступлению
Действующий уголовный закон определяет приготовление к преступлению
как приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий
совершения преступлений, приискание соучастников, сговор на совершение
преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступле-

ния, если при этом преступление не было доведено до конца по не
зависящим от лица обстоятельствам (часть первая 1 ст. 30 УК).
Это определение, если брать его в целом, принципиально не отличается
от имевшегося в прежнем УК. (1960 года). Суть приготовления, отвлекаясь от
перечня его форм в законе, состоит в умышленном, то есть сознательном,
целенаправленном создании конкретных условий для совершения преступления. В
отличие от прежней формулировки в новой указаны, в частности, такие формы
приготовительных действий, как приискание соучастников и сговор на
совершение преступления. Кроме того, подчеркнуто, что преступная
деятельность на этом этапе не доводится лицом до конца по обстоятельствам,
которые от него не зависят.
С объективной стороны приготовление, таким образом, состоит в одном
из следующих действий: а) приискание средств и орудий (совершения
преступления. — Прим. автора); б) изготовление средств и орудий; в)
пписпособление средств и орудий; г) приискание соучастников; л) сговор на
совершение преступления; е) иное умышленное создание условий для совершения
преступления.
Приискание (если отвлечься от архаичности примененного в законе
термина) средств и орудий совершения преступления представляет собой любой
способ их приобретения. Он может быть правомерным (покупка, получение
взаймы и т.п.). К примеру, лицо, намеревающееся совершить разбойное
нападение, на законном основании приобретает газовый пистолет. Способ
приобретения может быть также и преступным (путем кражи, грабежа,
мошенничества, разбоя и т.п.).
Изготовление средств и орудий состоит в их создании, конструировании
как промышленным способом, так и кустарным (огнестрельное и холодное
оружие, ключи по слепкам, подложные документы).
Приспособление орудий и средств — это придание определенным предметам
свойств (или формы), с помощью которых можно было бы совершить задуманное
преступление. Предметы могут видоизменяться, подвергаться обработке. К
примеру, для совершения в последующем разбоя лицо наваривает на стержень
металлическую болванку, обрабатывает ключ с тем, чтобы с его помощью
проникнуть в квартиру на предмет совершения кражи. Закон говорит о
приискании или приспособлении орудий или средств совершения преступления.
Понятие орудия преступления трактуется на практике и в теории в общем
однозначно. Под ним принято подразумевать любые предметы с помощью которых
непосредственно совершается преступление, то есть выполняется полностю или
частично его объективная сторона. Это прежде всего все виды оружия как
огнестрельного, так и холодного вне зависимости от того, изготовлено оно
заводским либо кустарным способом (самодельные ножи, кинжалы, кастеты).
Практика последних лет показывает, что в качестве орудий преступления
используются гранатометы, мины, различные взрывные устройства, яды и
сильнодействующие вещества. К орудиям следует относить также любые колюще-
режущие и иные предметы, применив которые можно совершить преступление
(бутылки или осколки стекла, доски, ножки столов и стульев, веревки и
ремни, а также предметы хозяйственного назначения — клещи, отвертки,
гаечные ключи, топоры, стамески и т.п.). Иначе говоря, любой предмет, с
помощью которого преступник может лишить потерпевшего жизни, причинить вред
его здоровью, проникнуть в хранилище материальных ценностей или в квартиру,
представляет орудие совершения преступления.
Средства совершения преступления в отличие от орудий понимаются в
теории и на практике менее однозначно. Некоторые специалисты, а нередко и
судебная практика, отождествляют средства и орудия. Действительно, в
конкретной ситуации один и тот же предмет может быть либо орудием, либо
средством совершения преступления. Так, принудительное введение
значительной дозы сильного снотворного препарата выполняет роль средства,
если виновный имеет целью усыпить потерпевшего для совершения кражи его
имущества. Однако тот же препарат может быть применим с целью лишения жизни-
потерпевшего. В этом случае он является орудием преступления. Такую же
двоякую роль может выполнять автомашина или иное любое транспортное
средство. Если оно используется для перевозки преступников либо добытого
преступным путем, налицо средство преступления. В тех же случаях, когда
преступник подготавливает транспортное средство для совершения наезда на
человека с целью лишения его жизни либо причинения ему телесных
повреждений, оно является не средством, а орудием преступления.
Вместе с тем, большинство специалистов, и такая трактовка
представляется обоснованной, различают средства п орудия преступления. В
отличие от орудия, средство лишь способствует совершению преступного
посягательства, облегчает его осуществление. Так, например, средством
преступления будет поддельный документ, используя который виновный намерен
совершить хищение имущества. К средствам могут быть отнесены лекарственные
препараты, алкоголь, наркотики, одурманивающие вещества, вызывающие сон,
состояние опьянения, лишающие потерпевшего возможности либо осознавать
совершаемые преступником действия, либо оказать ему сопротивление.
Следующей формой приготовления к преступлению, указанной в законе,
является приискание соучастников. Если и применительно к этой форме не
принимать во внимание не весьма удачное применение архаичного термина
«приискание», то суть данной формы сводится к действиям лица, которое любым
способом подыскивает, подбирает соучастников для совершения в дальнейшем
конкретного преступления. При этом способами приискания могут быть уговор,
угрозы, обещания совместного обогащения, выделения доли добытого преступным
путем, шантаж и т.п.
Вместе с тем, представляется, что эту форму невозможно рассматривать
в отрыве от следующей, которую закон называет сговором на совершение
преступления. Сговор, то есть соглашение двух или более лиц, обладающих
признаками субъекта, по поводу совместного совершения определенного
преступления теория уголовного права и практика считают моментом
возникновения соучастия. Поэтому приискание соучастников и как результат
этого достижение соглашения, сговора на совершение намеченного преступного
посягательства, видимо, оправданно рассматривать как два этапа одной и той
же формы приготовления.
Наконец, еще одной формой приготовительных действий закон считает
иное умышленное создание условий для совершения преступления. В обобщенном
виде этой формой охватываются все иные не перечисленные в законе действия
по подготовке к преступлению. Дать хотя бы примерный их перечень
невозможно. Эта форма может выражаться в разработке плана совершения
задуманного преступления, в установлении времени ухода и возвращения
проживающих в квартире, в выявлении наличия охранной сигнализации и
возможностей ее отключения и т.п.
По существу, все перечисленные в законе формы приготовления являются
разновидностями создания условий для последующего совершения преступления.
С субъективной стороны приготовлению присущ только прямой умысел.
Нельзя готовиться к преступлению, лишь допуская его совершение, а уж тем
более при наличии неосторожности. Приготовление — целенаправленная
деятельность, осуществленная сознательно, в ней начинает реализовываться
умысел на совершение преступления. Лицо при этом сознает что оно
приискивает, изготовляет или приспосабливает средства или орудия совершения
преступления, подыскивает соучастников, вступает в сговор с другими лицами
по поводу предстоящего преступления либо создает иные условия для
последующего преступного посягательства и желает совершить эти действия.
Оценивая приготовление к преступлению, следует иметь в виду, что это
начальная, первая стадия совершения преступления, причем преступная
деятельность на этом этапе всегда прерывается по причинам, не зависящим от
виновного. В значительном числе случае приготовительные к преступлению
действия выявляются правоприменительными органами и пресекаются на этом
этапе. В иных ситуациях лицо убеждается в нереальности, в невозможности
перейти непосредственно к совершению преступления (вследствие непригодности
средств и орудий совершения прес-упления, отказа других лиц в совместном
преступлении и т.д.). Новый Уголовный кодекс содержит прямое указание на
то, что уголовная ответственность за приготовление к преступлению наступает
лишь в случаях подготовки тяжкого либо особо тяжкого преступления (часть
вторая ст. 30 УК), признаки которых названы в уголовном законе (части
четвертая и пятая ст. 15 УК).
Приготовление к иным преступлениям (небольшой и средней тяжести) не
может влечь уголовную ответственность

Предупредительная работа следователей прокуратуры, так же как и
следователей МВД, ФСК и службы налоговых расследований, осуществляется в
нескольких формах. Возбуждение уголовных дел, установление лиц, виновных в
совершении преступления, доказывание их вины оказывают общее и специальное
предупредительное воздействие как на лиц, виновных в совершении
преступления, так и на других граждан, знающих о ведущемся расследовании.
По конкретным уголовным делам следователи (лица, проводящие дознание)
обязаны выявлять причины и условия, способствующие совершению преступления,
и внести представления об их устранении. Следователи могут участвовать в
обсуждении внесенных ими представлений.
Закон о милиции относит предупреждение преступлений и других
правонарушений к числу основных обязанностей. Согласно ст. 10 Закона,
милиция в соответствии с поставленными перед ней задачами обязана
предотвращать и пресекать преступления, выявлять обстоятельства, им
способствующие, и в пределах своих прав принимать меры к их устранению.
Профилактическая деятельность—сквозная задача для всех служб и
подразделений милиции с учетом профиля их деятельности (борьба с
общеуголовной, экономической преступностью, преступностью
несовершеннолетних, борьба с организо- ванными формами преступности, охрана
общественного порядка и т. л.У.
Следует особо выделить специализированные профилактические функции
инспекций по делам несовершеннолетних, осуществляющих, в частности,
предупреждение и пресечение реально возможного перехода на преступный путь
подростков, борьбу с вовлечением несовершеннолетних в пьянство, потребление
наркотиков, проституцию, совершение преступлений; участковых инспекторов,
предупреждающих и пресекающих преступления, связанные с семейно-бытовыми
конфликтами, пьянством, отсутствием определенных занятий, неустроенностью
лиц, вернувшихся после отбытия наказания.
В предупреждении имущественных преступлений личной собственности
участвуют объединения по охране объектов и личного имущества граждан по
договорам. Они используют технические средства защиты имущества от
преступных посягательств, в частности путем установления охранной
сигнализации; вносят после обследований объектов охраны предложения по
обеспечению сохранности товарно-материальных ценностей.
Органы милиции правомочны в процессе профилактической деятельности
проводить беседы, применять меры административно-правового воздействия;
осуществлять виктимологическую профилактику; изымать вещи, предметы,
вещества, изъятые из гражданского оборота и хранимые без соответствующего
разрешения, контролировать хранение и использование оружия, боеприпасов,
взрывчатых веществ; требовать обязательных проверок, инвентаризаций и
ревизий производственной, хозяйственной, финансовой, торговой деятельности;
производить контрольные закупки, изъятие и исследование образцов сырья и
продукции. Особенностью профилактической деятельности милиции является то,
что применяются наряду с гласными способами собирания информации, мерами
воспитательного и воспитательно-правового воздействия и оперативно-
розыскные меры.
Предупреждение преступлений специально выделено законом в числе задач
криминальной милиции и милиции общественной безопасности (местной милиции).
То, что Закон о милиции говорит не о причинах и условиях, а об
обстоятельствах, способствующих совершению преступлений, не должно
трактоваться как ограничение объема профилактической деятельности милиции.
Последний термин используется и в процессуальном законодательстве, он носит
собирательный характер, охватывая весь комплекс непосредственных причин и
условий (детерминант) конкретного преступления.
Закон о милиции устанавливает ее право вносить в государственные
органы, любые предприятия, учреждения, организации, общественные
объединения обязательные для рассмотрения ,(т. е. требующие ответа по
существу о результатах) представления и предложения об устранении
обстоятельств, способствующих совершению правонарушений. Поскольку
правомочие вносить представления следователей органов внутренних дел
предусмотрено процессуальным законом, которым руководствуются и лица,
производящие дознание, представляется, что в данном случае речь идет о
сообщениях непроцес' суального характера по результатам бесед, проверок,
оперативно-розыскных действий и т. д.
Субъектами специальной профилактики в соответствии со своим профилем
деятельности являются и другие органы, входящие в систему МВД наряду с
милицией.
В систему МВД входят учреждения, исполняющие наказание в виде лишения
свободы, и учреждения, организующие исполнение других наказаний. Их
деятельность, направленная на выполнение основных целей уголовного
наказания — исправление осужденных, предупреждение совершения ими новых
преступлений, носит в силу этого профилактическое содержание. Специфика
профилактической работы с осужденными зависит от вида наказания и режимных
требований. Особое значение для предупреждения рецидивной преступности
имеет работа в местах лишения свободы по подготовке осужденных к
освобождению, взаимодействие с другими службами органов внутренних дел,
органами социальной защиты (помощи) по широкому кругу вопросов, связанных с
социальной адаптацией данной категории лиц, оказанием им помощи в трудовом
и бытовом устройстве, контролем за их поведением в период адаптации и т. д.
Деятельность аппаратов Государственной автомобильной инспекции (ГАИ)
направлена на ликвидацию, ослабление, нейтрализацию ряда криминогенных
факторов, детерминирующих транспортные преступления.
ГАИ контролирует исправность автомототранспорта и состояние дорог,
поддерживает безопасный режим движения, контролирует допуск к управлению
автомо-тотранспортными средствами лишь лиц, имеющих соответствующую
подготовку, применяет меры административно-правового воздействия к
участникам дорожного движения, создающим аварийные ситуации, осуществ- ляет
воспитательно-профилактическую работу среди участников дорожного движения,
включая разбор с водительским составом, персоналом транспортных предприятий
конкретных нарушении, обстоятельств, им способствовавших, и возможных
последствий.
Профилактические функции выполняют и внутренние войска МВД, которые
наряду с охраной государственных объектов, специальных грузов, мест лишения
свободы оказывают содействие органам внутренних дел в охране общественного
порядка при проведении массовых общественно-политических, спортивных и иных
мероприятий, принимают участие в пресечении нарушений общественного порядка
массового характера.
Перечень в законе обязанностей внутренних войск МВД свидетельствует о
том, что их действия направлены на предупреждение и пресечение наиболее
опасных видов нарушений общественного порядка, влекущих особо тяжкие
последствия (массовые беспорядки, групповые действия, грубо нарушающие
общественный порядок; преступные действия, направленные на срыв работы
транспорта, предприятий; действия, дезорганизующие работу учреждений,
исполняющих наказание, захват воздушных судов, захват заложников и т. п.).
Охрана общественного порядка внутренними войсками в местностях, объявленных
на чрезвычайном положении, существенно сдерживает рост общеуголовной
преступности, обусловленный экстремальной ситуацией, ослаблением обычных
форм социального контроля.
Органы внутренних дел располагают обширным массивом статистической
отчетности о профилактической работе. Ее состояние и тенденции оцениваются
в прогнозных и методических документах Штаба МВД. Проблемы
совершенствования профилактики преступлений интенсивно разрабатываются во
ВНИИ МВД РФ, Академии МВД РФ, других научных и учебных учреждениях системы
органов внутренних дел. Теория и методика специальной профилактики являются
предметом учебного курса в академии, высших школах и училищах, готовящих
кадры для органов внутренних дел.

ВЫМОГАТЕЛЬСТВО ВЗЯТКИ

В уголовном законодательстве с вымогательством взятки связываются
существенные уголовно-правовые последствия. Вымогательство значительно
повышает общественную опасность получения взятки и личности виновного,
потому является квалифицирующим признаком состава данного преступления и
влечет по закону более строгую уголовную ответственность. Это видно из ст.
173 действующего У К РСФСР и ст. 290 нового УК Российской Федерации*.
Вымогательство в законе названо в числе таких квалифицирующих признаков,
как получение взятки по предварительному сговору или организованной группой
лиц, неоднократно, в крупном размере. Вместе с тем в законе установлено,
что лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если
имело место вымогательство взятки. Очевидно, что все эти нормы направлены
на усиление борьбы со взяточничеством. Правильное понимание и применение
закона должно отвечать этой цели. Между тем изучение судебной практики
показывает, что еще нередки случаи, когда вымогатели взяток необоснованно
не привлекаются к строгой ответственности, а лица, давшие взятку в
результате вымогательства, не освобождаются от уголовной ответственности.
Все это происх^'''г вследствие разноречивого понимания в судебной практике
и научной юридической литературе сущности вымогательства взятки и его
последствий. Несомненно, такого рода ошибки недопустимы. Они должны
рассматриваться как существенные нарушения закона.
Движимые жаждой наживы, обогащения, должностные лица —
взяткополучатели прибегают зачастую к самым разнообразным и изощренным (от
завуалированных, замаскированных до открыто наглых, организованных)
способам и формам воздействия на граждан с целью понудить их дать взятку.
Коррупция и взяточничество парализуют нормальное функционирование органов
власти и управления, формируют у граждан убеждение в том, что без взятки
невозможно реализовать и защитить свои права, добиться правды и
справедливости.
Известны значительные трудности в расследовании дел о взяточничестве,
в разоблачении взяткополучателей, в преодолении круговой поруки, сговора
между ними и взяткодателями. Поэтому необходимо решительно применять
поощрительную норму об освобождении взяткодателя от уголовной
ответственности в случае дачи им взятки в результате вымогательства. Это
может значительно облегчить преодоление названных трудностей.
В законе понятие вымогательства взятки не определено, что следует
признать существенным его недочетом. Поэтому суды при рассмотрении
конкретных дел руководствуются разъяснением вымогательства взятки, данным в
постановлении Пленума Верховного суда СССР «О судебной практике по делам о
взяточничестве» от 30 марта 1990 гЛ В п. 11 написано: «Вымогательство
означает требование должностным лицом взятки под угрозой совершения
действий, которые могут причинить ущерб законным интересам взяткодателя,
либо постановление последнего в такие условия, при которых он вынужден дать
взятку с целью предотвращения вредных последствий для его правоохраняемых
интересов». Аналогичное разъяснение содержалось и в ранее принятых
постановлениях Пленума по данной категории дел (в 1962 ^1977 гг.).
Анализ судебной практики показывает, что при рассмотрении конкретных
уголовных дел одни суды следуют этому разъяснению, а другие — его не
соблюдают. Вот лишь отдельные примеры. Ленинским народным судом г. Пензы
Вашаев и Вилков были осуждены по ч. 2 ст. 173 УК РСФСР за получение взятки
путем вымогательства и по предварительному сговору. Вашаев признан виновным
в том, что, являясь должностным лицом, по предварительному сговору с
Вилковым путем вымогательства получил взятку. 18 октября 1992 г. во время
несения патрульной службы Вилков остановил автомашину «Жигули», которой
управлял Мешков, и отвел его к находившемуся в служебной автомашине
Вашаеву. В результате проверки последний установил, что Мешков находится в
состоянии алкогольного опьянения. Мешков стал просить не составлять
протокола об административном правонарушении и предложил за это 5 тыс. руб.
Вместо денег Вашаев потребовал передать ему дубленку и шифоньер, но потом
он попросил только водку и, спустя четыре дня, 22 октября, после того, как
Мешков передал Вашаеву и Вилкову 30 бутылок водки, не стал составлять
протокол об административном правонарушении и возвратил Мешкову
водительское удостоверение. Судебная коллегия по уголовным делам
Пензенского областного суда оставила приговор без изменения. Президиум того
же суда, рассмотрев дело по протесту заместителя председателя Верховного
суда РФ, исключил из приговора квалифицирующий при.я^к получения взятки
путем вымогательства. В обоснование своего решения Президиум дословно
привел вышеуказанное разъяснение Пленума Верховного Суда СССР, хотя при
этом и не сослался на него. Отметив, что Мешков совершил административное
правонарушение (управляя автомашиной в состоянии алкогольного опьянения) и,
чтобы уклониться от ответственности, сам предложил взятку. Президиум пришел
к выводу: Вашаев не угрожал совершением действий, которые причинили бы
ущерб законным интересам Мешкова, поэтому нет оснований считать, что Вашаев
получил взятку путем вымогательства^.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ по такому же
основанию исключила признак вымогательства взятки из приговора Верховного
суда Калмыкии по делу Хахлинова, осужденного за то, что, будучи директором
совхоза, получил от Гаджиева путем вымогательства взятку в сумме 26 тыс.
руб. за восстановление его в должности старшего чабана. Коллегия отметила,
что Гаджиев был обоснованно уволен с работы за систематическое нарушение
трудовых обязанностей. При таких обстоятельствах нельзя признать, что
Гаджиев вынужден был дать взятку в связи с тем, что Хахлинов причинил ущерб
его законным интересам. В соответствии с требованиями закона,
вымогательство взятки означает получение ее должностным лицом в ситуации,
когда оно своими действиями по службе поставило под угрозу правоохраняемые
интересы взяткодателя, вынуждая его дать взятку для предотвращения вредных
для него последствий^. В этом случае не указывается, какого именно закона,
да и разъяснение Пленума не упомянуто.
Следует отметить, что в юридической литературе нет единого мнения по
рассматриваемому здесь вопросу. Однако надо признать, что доминирует
определение, данное в судебном разъяснении (хотя и не всегда есть ссылка на
него), причем в подтверждение этой точки зрения доводы не приводятся. Так,
Б.В. Здравомыслов в учебнике по уголовному праву после пересказа содержания
указанного выше разъяснения Пленума утверждает: «Вместе с тем не будет
вымогательства взятки в случаях, когда виновный требует взятку под угрозой
совершить в отношении взяткодателя законные действия (передать материалы о
совершенном преступлении в прокуратуру, уволить за неоднократные прогулы
либо за несовершение в его пользу незаконных действий (например, за
сокрытие недостачи материальных ценностей, прекращение уголовного дела при
отсутствии к тому оснований)»^. Получается странная ситуация: вроде
вымогательство есть (т.е. требование дать взятку под угрозой), но в то же
время его и нет. Между тем в любом словаре русского языка мы прочитаем:
вымогать (вымогательство) означает шантажом, угрозами добиваться чего-
нибудь, а шантаж — это неблаговидные действия, угроза разоблачения,
разглашения компрометирующих сведений с целью вымогательства, а также
вообще угроза, запугивание чем-нибудь с целью создать выгодную для себя
обстановку^. Никаких других признаков вымогательств, как видно, не
указывается.
На наш взгляд, правильная точка зрения по этому вопросу высказана в
курсе уголовного права. Она отличается от разъяснения вымогательства,
данного Пленумом Верховного Суда СССР в постановлении 1962 г.: «С таким
ограниченным пониманием вымогательства взятки вряд ли можно согласиться.
Нельзя, например, признать законным (правоохраняемым) интересом стремление
преступника избежать уголовной ответственности. Однако угроза привлечения к
уголовной ответственности может явиться весьма действенным средством
вымогательства взятки. Представляется, что привлечение в этих случаях
должностного лица к ответственности по ч. 1 ст. 173 УК РСФСР было бы
неоправданным игнорированием повышенной степени общественной опасности
получения взятки, в данных условиях сопряженным с вымогательством»». К
этому добавим, что такое решение ведет также к необоснованному неприменению
нормы об освобождении от уголовной ответственности лица, давшего взятку в
результате .- вымогательства.
В чем же причина расхождений по данному важному вопросу? Она, по
нашему мнению, в том, что, во-первых, понятие вымогательства взятки не
определено в законе, во-вторых, предложенная Пленумом Верховного Суда СССР
формулировка этого понятия не основана на законе. Деление интересов
взяткодателя на право-охраняемые и неправоохраняемые выходит за пределы
понятия вымогательства взятки, не является его компонентом, конструктивным
признаком. Сказывается и то, что ни одна из изложенных точек зрения не
нашла должного научного обоснования.
При разрешении вопроса необходимо прежде всего обратиться к анализу
законоположений, относящихся к данной теме. Известно, что одни и те же
понятия и термины, употребляемые в одном и том же законе, должны быть
однозначными по своему содержанию и соответственно так же толковаться. Во
всяком случае, они должны совпадать по своим основным компонентам, тем
более, если одно из этих понятий определено в законе. В этой связи
сопоставим понятие вымогательства имущества, которое определено в законе, и
вымогательство взятки, у которого нет определения в законе. Очевидно, что
эти понятия по своим основным признакам должны совпадать, толковаться
одинаково, причем при выяснении существа второго из этих понятий необходимо
исходить из первого законодательного определения. Так, одинаково
определялось вымогательство государственного или общественного имущества
(ст. 95 УК РСФСР) и вымогательство личного имущества (ст. 148 УК РСФСР). В
частности, в ст. 148 УК в прежней редакции было записано: «Требование
передачи личного имущества граждан или права на имущество или совершения
каких-либо действий имущественного характера под угрозой насилия над
личностью потерпевшего или его близкими, оглашения позорящих сведений о нем
или его близких, повреждения или уничтожения их имущества
(вымогательство)». Такое же определение вымогательства дано и в новой
редакции ст. 148, с тем, однако, отличием, что в ней, во-первых, уточнена
личность потерпевшего или его близких (добавлено «в собственности, ведении
или под охраной которых находится имущество»). Во-вторых, дифференцированы
и расширены способы воздействия вымогателя на потерпевшего, причем
некоторые из них предусмотрены в качестве квалифицирующих признаков состава
вымогательства. К ним, кроме угрозы, отнесены также реальные действия:
насилие, не опасное и опасное для жизни и здоровья потерпевшего,
повреждение или уничтожение имущества и др. По такому же принципу построена
и ст. 163 нового УК РФ о вымогательстве чужого имущества. На основании
сказанного можно сделать вывод о том, что под вымогательством имущества
понимается понуждение лица различными способами передать вымогателю чужое
для последнего имущество. В соответствии с этим под вымогательством взятки
также следует понимать понуждение должностным лицом другого лица дать ему
взятку.
В нормах УК о вымогательстве имущества не выдвигается в качестве
условия наличия вымогательства определенная правовая оценка интересов
потерпевшего. В частности, для вымогательства не имеет значения, в законном
ли владении находится вымогаемое имущество или неправомерном, действительны
ли, истинны или ложны позорящие потерпевшего сведения, угрозой разглашения
которых вымогатель стремится добиться своей цели. Решающее значение имеет
лишь одно: преступник путем вымогательства стремится завладеть чужим для
него имуществом. В судебной практике и научной литературе справедливо
утверждается, что похищены могут быть не только вещи, находящиеся в
правомерном обладании потерпевшего, но и вещи, находящиеся в его
неправомерном обладании. Соответствующие органы ведут борьбу с любыми
хищениями имущества. Похищение вещей, добытых неправомерным путем,
заключает в себе состав похищения ввиду явной общественной опасности
всякого похищения^. Очевидно, •»•' состав вымогательства не исключается,
если его предметом являются вещи, находящиеся в неправомерном обладании
данного лица (то обстоятельство, что такие случаи сравнительно редки, не
меняет правовой природы деяния).
Таким образом, должно рассматриваться и вымогательство взятки, не
прибегая при этом к искусственному конструированию понятия этого деяния в
зависимости от правомерности или противоправности интересов взяткодателя.
Понятие вымогательства взятки необходимо определять, исходя также из
понятия получения взятки. Напомним, что в ст. 173 У К РСФСР это деяние
определяется следующим образом: получение должностным лицом лично или через
посредников в каком бы то ни было виде взятки за выполнение или
невыполнение в интересах дающего взятку какого-либо действия, которое
должностное лицо должно было или могло совершить с использованием своего
служебного положения. Сравним с определением понятия этого преступления ст.
290 нового УК РФ: получение должностным лицом лично или через посредника
взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного
характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или
представляемых им лиц, если такие действия (бездействия) входят в служебные
полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может
способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее
покровительство или попустительство по службе.
Оба эти определения нас интересуют здесь лишь в плане выяснения
понятия вымогательства взятки. Под «интересами дающего взятку» понимаются
как интересы самого взяткодателя, так и интересы близких ему лиц
(родственников, друзей и т.д.). Таким же образом следует понимать и
выражение «в пользу взяткодателя или представляемых им лиц». При этом не
имеет значения, являются ли эти «интересы», «польза» законными,
правоохраняемыми или неправомерными. Состав получения взятки образуют как
выполненные должностным лицом за взятку законные действия в правомерных
интересах (в пользу) взяткодателя (законное прекращение уголовного дела,
законное освобождение из-под стражи, от уплаты налога, законное
предоставление квартиры и т.п.), так и незаконные действия, в неправомерных
интересах взяткодателя (незаконное прекращение уголовного дела, незаконное
освобождение из-под стражи и т.д.).
Вымогательство взятки — это такое же получение взятки, но сопряженное
с вымогательством. Иными словами, это получение взятки путем
вымогательства. Вымогательство лишь повышает опасность получения взятки и
личности взяткополучателя. В ч. 2 ст. 290 УК РФ за получение должностным
лицом взятки за незаконные действия (бездействие) предусмотрено более
строгое наказание, а они, естественно, могут быть совершены лишь в
неправомерных интересах взяткодателя. Из этого следует вывод, что более
опасным должно считаться вымогательство взятки в случае совершения
взяткополучателем незаконных действий в неправомерных интересах
взяткодателя.
Исходя из изложенного, под вымогательством взятки следует понимать
требование должностного лица дать ему взятку под угрозой совершения каких-
либо неблагоприятных для взяткодателя действий в случае его отказа дать
взятку, сопровождаемое обещанием выполнения или реальным выполнением в
интересах или в пользу дающего взятку или его близких определенных
правомерных или противоправных действий, независимо от того, являются ли
интересы, польза взяткодателя правоохраняемыми или неправомерными.
Вымогательство (понуждение лица дать взятку) — более опасный способ
получения взятки. При этом преступление считается оконченным, если взятка
получена путем вымогательства, хотя бы при этом должностное лицо и не
выполнило своего обещания совершить желаемые для взяткодателя действия. При
получении взятки, сопряженной с вымогательством, взяткополучатель подлежит
более строгой ответь «нности, а взяткодатель -освобождению от уголовной
ответственности за дачу взятки, но не за совершенные им другие
противоправные действия, ответственности за которые он пытался избежать за
взятку.
В связи с этим представляют интерес положения уголовного
законодательства Италии о вымогательстве взятки. Согласно ст. 317 УК,
вымогательством взятки признается ситуация, когда должностное лицо,
злоупотребляя своей должностью или своими полномочиями, принуждает или
побуждает кого-либо дать или пообещать ему или третьему лицо незаслуженные
деньги или предоставить другие выгоды. В комментарии к этой статье
справедливо указывается, что при вымогательстве взятки должностное лицо,
используя свой авторитет, оказывает психическое давление на взяткодателя,
вызывая в нем чувство страха и тем самым принуждая дать взятку^
Как видно, понятие вымогательства взятки и здесь полностью
исчерпывается определенными действиями должностного лица — взяткополучателя
и не связывается с делением интересов взяткодателя на правоохраняемые и
противоправные.
По нашему мнению, целесообразно пересмотреть разъяснение
вымогательства взятки, данное в постановлении Пленума Верховного суда СССР
1962 г., которым и в настоящее время руководствуются суды.

См.: Ответственность за должностные преступления в зарубежных
странах. М., 1994, с. 11-12.

ПРОВОКАЦИЯ ВЗЯТКИ

(К проблеме совершенствования законодательства)
Экономические и социальные проблемы современного общества несомненно
ска-•л.шаются на характере преступности и в определенной степени влияют на
поведение .•iiin. призванных с ней бороться.
Сложная социальная детерминация наблюдается и в динамике такого
преступления, как нзяточничестно. Практически ничем не ограниченные
возможности в сфере перераспределения собственности, отсутствие должных
механизмов контроля и ответственности являются основной причиной
распространения коррупции государственных служащих. При увеличении
количества взяточничества более завуалированными стали способы совершения
этих правонарушений. Для получения взятки используются расчетные счета
самих организаций, совершаются фиктивные сделки, в том числе в сфере
внешнеэкономической деятельности.
Несовершенство, а в ряде случаев архаичность уголовного и уголовно-
процессуального законодательства приводит зачастую к тому. что при всей
очевидности виновности отдельных лиц послелчим удается благополучно
избежать уголовной ответственности. В этих условиях 1,^авоохранительным
органам приходится прилагать немало усилий, для того чтобы выявить и
доказать конкретные факты взяточничества. При этом они нередко вынуждены
использовать средства и методы борьбы с преступлениями, которые не всегда
соответствуют закону, но позволяют добиться положительного результата.
Следует заметить, что деятельность спецслужб правоохранительных
органов никогда не подвергалась тщательному правовому анализу. Принято
считать этот вопрос не сголько праповым. сколько оперативно-тактическим и
не подлежащим открытому обсуждению. Между тем применение как традиционных,
так и новых средстн и способен [появления п документирования преступлений
является сложной проблемой не только процессуаль него, но и материального
права. Судебная практика последнего времени все чаще стала обращать
внимание на законность деятельности оперативных служб милиции и других
правоохранительных органов. И это вполне понятно. Злоупотребления
должностных лиц правоохранительных органов в сфере оперативно-розыскной
деятельности иногда заходят слишком далеко и могут причинить существенный
вред не только правам и свободам граждан, но и общественным интересам.
Одним из них являются провокационные действия сотрудников при выявлении
взяточничества. Сотрудники оперативных служб могут безошибочно определять
наиболее «уязвимые» места взяточничества. В условиях распространения
коррупции это не так сложно сделать. Не трудно и моделировать ситуацию,
провоцирующую к даче или получению взятки. Поэтому любые махинации со
стороны работников правоохранительных органов, как правило, достигают цели
и представляют тем самым большую общественную опасность. Сотрудники службы
БЭП (борьбы с экономической преступностью) одного из юродов России, зная,
что в город систематически завозятся различные товары без надлежащего
документального учета, решили достигнуть в этом деле «определенных
результатов». Когда из ГАИ поступило очередное сообщение о задержании
представителей коммерческой фирмы, перевозящих на автомашине неучтенные
товары, сотрудники БЭП срочно разработали план выявления и пресечения
несуществующей пока взятки. То, что преступления как такопого не было еще и
в помине, меньше всего волновало следователя и оперативных работников. По
их мнению, коммерсанты обязательно предложат им взятку, когда они начнут
выяснять происхождение неучтенного товара.
Таким образом, изначально создается «рациональная» це.чь.
определяющая характер и смысл каждого последующего действия работников
милиции. В дальнейшем события часто развиваются по принципу раскручивания
спирали. Лица. оказаишпеся в зависимости от воли и настроения
представителей власти, как правило, любой провоцирующий намек или жест
работников милиции воспринимают как скрытое предложение к даче взятки.
Собственно, так произошло и в данном случае. Когда предприниматели, увидев
«необычное» поведение сотрудника милиции, предложили ему взятку, такое
предложение было вполне логичным в цепи заранее запланированных действий.
Сотрудник вальяжно «поторговался», а потом заявил, что ему необходимо
позвонить своему начальнику и выяснить, устраивает ли его эта сумма. Звонок
в соседнюю комнату, где находилась оперативная группа имеете с понятыми.
поставил точку в этой игре. Далее, как говорится, ьсе было де.чо.м
оперативной п процессуальной техники.
Вопрос о правовой оценке провокационных действий сотрудникон
праноохрани-тельных органов является не простым. Законодательство отдельных
зарубежных стран квалифицирует подобные действия как преступление. В
советском уголовном законодательстве последнего периода (например. УК
Украинской ССР) также можно было встретить понятие провокации взятки. Ныне
действующий Уго.чопный кодекс России не содержит отдельной нормы,
предусматривающей (lтн^-••]Cl•ne«l[ocть за про-нокацию взятки. Однако в
судебной практик- , ередко ветречак>п-'я спчуацнн, когда ставится вопрос о
квалификации действий участников незаконных онера тппно-розыск-ных
мероприятий. Известны случаи, при которых прокуроры пытались возбуждать
уголовные дела по ст. 170 УК (злоупотребление властью) н.чи по ст. 171 УК
как превышение власти. Однако такие дела, как правило, не доходят до cy.ia.
Па провокационный характер действий сотрудников онер,п-нвных с.чужо
сч-алп обращать внимание адвокаты при судебном разбирач'ельствс де.ч о
nisirKax. Между тем даже наиболее опытные из них не всегда чеч'ко
предстап.чяюч' лл проб.чсму н иногда любые результаты оперативно-розыскных
мероприятии, спяншньи; с пыяв.ч.-'-нпем II документированием взятки
(использование средсчв .i;(ini- н индеозаппсн. помеч'ка денег и др.)
пытаются квалифицировать, как нровокапик).
Известно, что использование аудио- и видеосредств, другой
спецпа.чьнон техники само но себе не является противоправным. Нельзя ра<-
смач'пнн1т> как нроиокацпю предоставление взяткодателю денег сотрудниками
прапоохран11челы1Ы ошапоп н.чн пометку эчч1х денег различными красителями.
Когда ипсрцтнвныс ряби] инки реагируют на конкретное подготавливаемое или
совершаемое нресгунленпе. они дсисгнуют в рамках правомочий,
предоставленных им Законами об опеп.пчипп-розыскноп деятельности и о
милиции. Например, гр. Н. обращаеч^я в мп.чппнк) с заян.ченпем о ч-ом. чч-о
у пего вымогает взячжу какое-то должностное лицо. В эю.м c.iy'l.ic
n.n'ioiniiKii милиции в установленном законом порядке принпмаюч'
заян.ченне. проподяч' опрос заяв11ч'еля, выполняюч' иные действия по
выявлению прпзнакоп д.ншок) нрссгуп.чення. Для возбуждения уголовного дела
может быть еще недосч-ач-ччни осиопапип. н ч^гда работники милиции проводят
донолнительные опсрачивные мср()ппия1Ч1я. Да.чьненшее развитие механизма
преступления осуществлясчгя как бы под копчро.чсм нпавоохранп-ч^льных
органов. В эч'ой сч^дии возможно учасчие следопач-е.чя п.чи нри^урора, чч-о
ч^же не противоречит уголовно-процессуальному законодательсчну. С.чедуеч'
оч-мс-ч'11ть, что в судебной практике, как правило, не возннкаеч сомнении и
ч^м. чч-о применение специальных средств для выявления и докуменчипопання
ппсстун.чснпя с целью дальнейшего использования полученных мач^риа.чон в
кичесччи.- .цжазач^.чьсчч) по уголовному делу соответствует требованиям
yro.'ioBHO-iiponeccyaAbi'Dio законода-тельсч-ва. Гр. Б. был осужден
Московским городским судом по ч. 3 сч-. 173 УК. Работая в должности
Генерального директора Экснерпменч-а.чыюго комп.чекса социальной помощи
детям и подросткам, он заключил договор аренды с МП «Кокон-М» на часть
помещений комплекса для МП. За эч-о Б. нолучи.ч .чичнч (1)1114.1 псовые
средства оч' представпч^лей МП в виде заработной плаччы. Нссмичря ни
^к.чюченнып
договор аренды, Б. создал для данного МП условия, мешающие его
производственной деятельности и, пользуясь зависимостью руководителей МП от
его действий, требовал деньги. За перерегистрацию договора аренды путем
подписания нового договора Б потребовал от представителя МП Б — передать
ему 1 млн. руб. В кассационных жалобах осужденный и адвокат, ссылаясь на
то, что Б не имел личной заинтересованности, действовал на пользу
работникам комплекса, просили приговор отменить и дело прекратить ввиду
отсутствия состава преступления. Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного суда оставила приговор без изменения, указав при этом, что
доводы Б о том, что он хотел полученные деньги использовать на приобретение
автобуса для комплекса, опровергаются материалами дела, в том числе
произведенной магнитофонной записью'. Немаловажное значение для изобличения
преступника по данному делу имело то обстоятельство, что оперативные
работники после обращения к ним Б — с заявлением о том, что Б вымогает у
него взятку, с согласия Б — пометили деньги и произвели магнитофонную
запись.
В каких же случаях необходимо говорить о провокации взятки? Согласно
проведенным нами опросам среди практических работников нет четкого
представления о провокации. Научные исследования также не касались этой
проблемы в полном объеме. Тем не менее вопрос о провокации взятки как о
серьезной проблеме, можно сказать, уже поставлен перед правоохранительными
органами.
В новом У К (ст. 274), принятом Государственной Думой, но не
подписанном Президентом РФ, провокация взятки считается должностным
преступлением и определяется как «попытка передачи должностному лицу без
его согласия денег, ценных бумаг, иного имущества или услуг имущественного
характера с целью создания искусственных доказательств получения взятки».
Эта новелла призвана не только защищать авторитет и принципы деятельности
органов государственной власти, но и охранять права и свободы граждан. Ее
эффективность будет зависеть от многих факторов, в том числе и от того,
насколько удачно сконструирована сама уголовно-правовая норма.
В этом плане есть некоторые сомнения, ибо определение правокации
взятки в новом УК., на наш взгляд, не совсем адекватно отражает существо
проблемы. Во-первых, нельзя ограничивать состав провокации только случаями
получения взятки. Не менее распространенными и не менее опасными являются
провокационные действия, инициирующие поведение взяткодателя. Во-вторых,
включение в понятие провокации таких понятий, как «без его согласия»,
сделает состав преступления труднодоказуемым. Следует обратить внимание и
на то, что «создание искусственных доказательств» — признак не провокации
взятки, а более тяжкого преступления -ложного доноса или незаконного
привлечения к уголовной ответственности. Да и технико-юридическое правило
конструирования правовой нормы в данном случае не требует полного
определения предмета взятки. Такое определение дано в другой статье УК,
предусматривающей ответственность за получение взятки.
Несмотря на принципиальные изменения в экономической и политической
сферах общественной жизни, полагаю, что мы можем и должны в соответствующих
случаях обращаться к собственному законодательному опыту. Так, ст. 1 19 У К
РСФСР 1926 г. гласила: «Провокация взятки, т.е. заведомое создание
должностным лицом обстановки и условий, вызывающих предложение или
получение взятки, в целях дальнейшего изобличения давшего или принявшего
взятку, — лишение свободы на срок до двух лет».
Обратим внимание на два существенных признака в этом определении: а)
заведомое создание должностным лицом обстановки и условий, вызывающих
предложение или получение взятки; б) цель таких действий — дальнейшее
изобличение давшего или принявшего взятку.
.
Именно эти два признака позволяют не только различать правомерные и
неправомерные действия должностных лиц, но и разграничивать состав
провокации и другие смежные составы преступлений.
Важным критерием разграничения провокации и правомерных действий,
таким образом, является характер полученной информации, содержание которой
и определяет правовые рамки и направление дальнейших действий спецслужб.
В соответствии с п. 2 ст. 7 Федерального закона об оперативно-
розыскной деятельности от 12 августа 1995 г. основанием для проведения
оперативно-розыскных мероприятий являются ставшие известными органам,
осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, сведения о признаках
подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а
также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет
достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
Разумеется, установить в процессе судебного разбирательства правомерность
поведения оперативных работников не всегда представляется возможным, ибо
многие юридически значимые факты могут быть секретными и оставаться за
рамками уголовного дела. Однако в любом случае в материалах уголовного дела
должны иметься, как основание для дальнейших мер по документированию
взятки, сведения о подготавливаемом или совершаемом конкретном преступлении
отдельного лица или группы лиц. Это может быть заявление потерпевшего о
вымогательстве (даче) у него взятки, рапорт или иные документы. Эти
документы должны быть зарегистрированы в установленном законом порядке до
проведения оперативно-розыскных мероприятий.
Таким образом, выявление и документирование признаков взятки является
правомерным поведением, когда оперативные сотрудники имеют основания для
проведения оперативно-розыскных мероприятий в установленном законом
порядке. При провокации же, во-первых, у них нет оснований для проведения
оперативно-розыскных мероприятий II, во-вторых, они проводят их с
нарушением требований закона. В первом случае они лишь фиксируют события и
факты, во втором — инициируют поведение должностных лиц или иных граждан.
Необходимо отметить, что достаточно распространенным видом провокации
являются действия сотрудников правоохранительных органов по реализации
оперативной информации о возможном противоправном поведении того или иного
должностного лица. В подобных случаях полученная оперативная информация
носит лишь общий предположительный характер и спецслужбы сами инициируют
дальнейшие противоправные действия, используя доверенных лиц либо иных
граждан,
На наш взгляд, следует оценивать действия сотрудников
правоохранительных органов по созданию или воспроизведению обстоятельств
дачи или получения взятки, когда преступное посягательство уже завершено и
лицо не достигло желаемого результата, пусть даже по независящим от него
причинам. В декабре 1993 г. между индивидуальным частным предприятием (ИЧП)
и государственным предприятием был заключен договор купли-продажи
производственной базы ИЧП. В соответствии с достигнутой договоренностью
стоимость объекта определялась в 110 млн. руб., которые госпредприятие
должно перечислить ИЧП частями. При этом 30 млн. руб. госпредприятие
перечислило до 30 декабря. Поскольку договор купли-продажи был подписан
сторонами только 12 января, директор (он же учредитель) ИЧП С. при
составлении баланса за 1993 г. скрыл полученную от реализации имущества
прибыль. В мае 1994 г. налоговой инспекцией был выявлен факт сокрытия
дохода, к ИЧП были применены штрафные санкции. После уплаты штрафных
санкций С. обратился к директору госпредприятия П. с предложением
пересмотреть условия договора купли-продажи и увеличить сумму сделки до 160
млн. руб., включая таким образом штраф в стоимость контракта. За пересмотр
договора С. пообещал директору госпредприятия вознаграждение в размере 5
млн. руб. П., несмотря на неоднократные просьбы, отказался от предложения.
Когда об указанных выше обстоятельствах стало известно
правоохранительным органам, П. был приглашен в соответствующие органы, где
ему предложили согласиться с предложением директора ИЧП. Хотя П. от этого
первоначально отказался, работники оперативной службы, пользуясь правовой
неосведомленностью П., смогли склонить его к сотрудничеству, после чего
разработали соответствующий сценарий получения взятки. Действуя по
поручению правоохранительных органов, П. позвонил директору ИЧП и заявил о
том, что он согласен принять 5 млн. руб. и,назначил время и место встречи
для их получения. Когда С. прибыл к назначенному месту и передал 3 млн.
руб. (оставшиеся 2 млн. руб. он обещал передать после подписания договора),
работники милиции его задержали. В процессе предварительного следствия и
суда вопрос о правомерности действий оперативных служб не поднимался. С.
был осужден к длительному сроку лишения свободы.
Большую общественную опасность, как уже отмечалось, представляют
действия, связанные с провокацией дачи взятки, когда чиновники, пользуясь
зависимостью и правовой неосведомленностью граждан, провоцируют их на
совершение преступления. В подобных случаях важно правильно разграничивать
понятия вымогательства как квалифицирующего признака состава получения
взятки и провокации к даче взятки. Если должностное лицо преследует цель
получения взятки, своими действиями вынуждает взяткодателя к
соответствующему поведению, такие действия квалифици-руютс: .,'ак
вымогательство. Наоборот, в случаях, когда чиновник (как правило, работник
правоохранительных органов) инициирует действия зависимого лица, имея целью
выявление взятки путем создания искусственных условий, подталкивающих лицо
к совершению преступления, такие действия чиновника являются
провокационными.
Объектом провокационных действий иногда становятся сами работники
правоохранительных органов. Известно, что в последние годы были созданы
новые органы и структуры по борьбе с преступностью, в том числе с
организованной. Между ними постепенно стало возникать что-то похожее на
конкуренцию. Выявить взяточника или коррупционера в соседней службе
расценивается зачастую как показатель высокой квалификации сотрудников и
несомненного успеха в работе. В искусно расставленные сети попадаются
работники прокуратуры, милиции, налоговых органов.
Например, оперативным службам не составляет труда склонить
подследственных к даче взятки следователю, судье, прокурору. Так же легко
инсценировать различные комбинации в отношении сотрудников ГАИ, когда,
например, специально подобранная группа оперативников, «преобразившись» в
предпринимателей, объезжает посты ГАИ II по существу открыто склоняет
сотрудников госавтоинспекции к получению взятки.
Обычно такие действия не только достигают цели, но и создают
соответствующий «шумовой эффект» в прессе. Не выходя за рамки правового
анализа проблемы, заметим, однако, что подобная практика борьбы с
коррупцией приносит не меньше вреда, чем сама коррупция.
Помимо вопроса о том, должны ли нести ответственность лица,
провоцирующие дачу или получение взятки, непростым является и вопрос о
правовой оценке поведения взяткодателя или взяткополучателя. Формально в их
действиях содержатся все признаки состава преступления. Однако в таких
случаях решающее значение для квалификации действий могут иметь два
обстоятельства: а) ошибка в оценке ситуации со стороны виновного лица; б)
доказательства, полученные в нарушение закона, в соответствии с п. Зет. 69
УПК не могут быть положены в основу обвинения.
Предусматривая ответственность за провокацию взятки, законодатель
должен, видимо, более широко рассмотреть вопрос и позаботиться об
укреплении правовой базы деятельности правоохранительных органов. Например,
принять норму, согласно которой совершение преступления под контролем
правоохранительных органов являлось бы обстоятельством, исключающим
ответственность или даже преступность деяния. Несовершенство
законодательства — лишь одна и, может быть, не самая главная причина
злоупотреблений такого рода. Анализ судебной практики, исследо-
вание различных ситуаций и вариантов поведения сотрудников милиции
позволяют предположить наличие причин субъективного характера:
а) провокационные действия как следствие правовой неподготовленности
или профессиональной деформации сотрудников правоохранительных органов.
Непонимание, иногда прямое игнорирование требований закона, стремление
добиться хороших показателей в служебной деятельности любой ценой — это
серьезные детерминанты злоупотреблений в оперативно-розыскной деятельности:
б) личностная мотивация. Встречается значительно реже. однако труднее
поддается выявлению и. следовательно, правовой оценке.
В ее основе, как правило, личные неприязненные отношения, конфликт
пнтересои и др. В последнее время можно наблюдать и такие случаи, когда
правоохранительные органы все больше втягиваются в конкурентную борьбу в
политике, бизнесе и других сферах деятельности. Использование в этих целях
невидимых, но мощных рычагов воздействия, которыми обладают спецслужбы,
представляет собой значительную опасность для отдельного лица. какую бы
высокую должность он нс занимал. В 1992 г. ответственный работник
администрации города N. был привлечен к уголовной ответственности за
получение взятки. В компетенцию данного чиновника входило решение ряда
вопросов, связанных с контролем за предпринимательской деятельностью, в том
числе выдача лицензий на экспорт леса. Трудно сказать, каким образом он
«попал в немилость»^ спецслужбам, однако те твердо решились на оперативную
разработку с провокацией взятки.
С этой целью из соседней области был задействован предприниматель, в
обязанность которого вменялось вручить взятку указанному должностному лицу.
Были разработаны также необходимые в этих случаях соответствующая легенда и
сценарий вручения взятки. После того. как «кандидат в преступники»
отказался от предложенной взятки (денег), настойчивый предприниматель на
следующий день приехал на дачу к чиновнику, где под скрытую оперативную
видеосъемку вновь попытался уговорить его выдать лицензию an взятку.
Несмотря на настойчивые предложения, он вновь категорически отказался от
взятки. Лини, с третьей попытки удилось «отблагодарить» чиновника II ii
рабочем кабинете подсунуть ему пакет с помеченными деньгами.
Провокация взятки является составной частью более общей проблемы
правовой основы оперативно-розыскной деятельности. Кроме того, у этой
проблемы имеются сложные социальные, политические и этические аспекты. Их
необходимо иметь в виду и нельзя здесь ограничиваться только рамками
правового анализа, особенно когда речь идет об изменении законодательства.
Важно также, чтобы эта проблема обсуждалась открыто и профессионально, с
учетом той реальности, которая сложилась, и тех задач, которые возлагаются
сейчас на оперативные службы.
Для правоохранительных органов в настоящее время создается, образно
говоря. поле тяготения: на одном полюсе его — жесткая необходимость хоть
как-то сдерживать нарастающий вал преступности, на другом — отсутствие
надлежащей прапопой базы 1] опыта работы в новых условиях.
Можно сколько угодно говорить о той опасности, которую представляют
подобные махинации правоохранительных органов, но сколь-лпбо
профессиональный взгляд на вещи вынуждает нас признать: выбора нс
существует. Сама логика общественного развития (или деградации?) последних
лет говорит сама за себя. Мы подошли к такому рубежу, когда попросту
вынуждены предоставить спецслужбам дополнительные полномочия.
Своеобразный конфликт между необходимостью борьбы с наиболее тяжкими
преступлениями, оправданностью применения «ударов ниже пояса» и идеями
свободы и неприкосновенности граждан, с которыми должно считаться
цивилизованное государство, необходимо разрешать компромиссом.
Федеральный Закон о борьбе с организованной преступностью, принятый
Государственной Думой, предоставляет по существу (в случае вступления его в
силу)
чрезвычайные полномочия спецслужбам в части ведения оперативных
мероприятий. Предусматриваются, например, оперативное внедрение в
государственные органы и общественные объединения, проведение
контролируемых поставок и иных операций (в том числе с ценными бумагами),
создание и использование специальных предприятий -ловушек. Правда, все это,
по утверждению автора законопроекта, касается лишь борьбы с организованной
преступностью. Однако само понятие организованной преступности достаточно
расплывчато, а деятельность спецлужб никогда не была ювелирной и очень
часто «режет по живому», нарушая конституционные права и свободы граждан.
Особое внимание привлекает ст. 33 данного проекта «Оперативный
эксперимент». Здесь сказано: «Специализированные подразделения по борьбе с
организованной преступностью, осуществляющие оперативно-розыскную
деятельность, могут использовать оперативный эксперимент по созданию или
воспроизведению условий для проявления преступных намерений лиц,
обоснованно подозреваемых в принадлежности к организованной группе,
преступной организации, преступному сообществу, а также для обнаружения
возможных объектов их преступных посягательств в целях своевременного
выявления, предупреждения, пресечения, раскрытия преступлений, либо
снижения их общественной опасности и возможного вреда».
Названная статья, в случае принятия Закона, по существу санкционирует
провокационные действия оперативных служб. И эта проблема касается уже не
только взятки. Провокации используются и весьма результативно при борьбе с
незаконными валютн.».:.:и операциями, карманными кражами (особенно эффектно
попадаются подростки), налоговыми и другими существующими и несуществующими
преступлениями. И если к этому добавить «широту души» ст. 17 данного
Закона, которая гласит, что не являются преступлением действия сотрудников
спецслужб, хотя и подпадающие под признаки уголовного наказуемого, но
совершенные при выполнении полученного задания, — очевидной становится та
опасность, которую может представлять деятельность так называемых
специальных подразделений.
При всей актуальности рассматриваемой темы проблема провокация не
является ключевой в уголовном или ином законодательстве. Однако ее анализ
приводит к сложной и важной проблеме: унификации российского
законодательства. Очевидно, что любые вопросы борьбы с преступностью должны
однозначно отражаться в различных отраслях законодательства. При проведении
судебной реформы, разработке различных законов требуются общие принципы и
единый подход законодателя. Однако это уже тема отдельного исследования.