Содержание

Введение

Глава 1. Историография борьбы белорусского народа против
полонизации периода Российской империи

Глава 2. Историография советского периода

Глава 3. Основные тенденции современного периода

Заключение

Источники и литература

Введение

История белорусского народа – это история
народа, который постоянно боролся за национальное самоопределение. Такая
ситуация была связана с перманентным давлением, оказываемым на него сильными
соседями. Особенно большое значение играли два крупных соседних народа, имевших
развитую государственность и большой исторический потенциал – русских и
поляков. Их влияние на белорусский народ было разным в разные периоды истории,
иногда – плодотворным, чаще – отрицательным, всегда – ассимилирующим. Начиная с
1569 г. белорусский народ был практически лишен национальной государственности,
имея ее лишь в форме Великого княжества Литовского в составе Речи Посполитой,
пусть и республики двух народов, но откровенно польской по сущности.

1569 г. – поворотная дата в белорусской
истории. С этого момента белорусский народ более чем на двести лет связал свои
судьбы с польским народом. Декларируя религиозную, национальную терпимость,
государственно-политический плюрализм, власти Речи Посполитой осуществляли
явную, насильственную полонизацию, католическую экспансию в отношении непольских
народов Речи. Такая агрессивная политика привела к трагическим для польской
государственности последствиям – бунтам казаков, вторжению российских войск,
наконец, в конце 18 в. – к разделам Польши между ее сильными соседями.

В результате бурных событий конца 18 в.
Российская империя аннексировала белорусские и украинские земли. Присоединение
было логическим завершением политики, начавшейся еще при Иване III,
направленной на объединение всех восточнославянских, «русских» земель и
народов. С этой точки зрения, период белорусской истории, связанный с
существованием Речи Посполитой, был насильственным зигзагом. Российские
историки доказывали историческую закономерность присоединения Беларуси к
России.

После 1917 г. российских историков сменили
советские. Но в отношении истории Беларуси изменения практически не произошли.
Советские историки подчеркивали «огромное прогрессивное значение» разделов
Польши. Только начавшиеся во второй половине 1980-х годов в СССР процессы
демократизации, плюрализма позволили по-новому взглянуть на историю Беларуси.

В российской и советской историографии огромное
значение придавалось борьбе белорусского народа против полонизации. Именно в
этой борьбе виделось основное подтверждение желания белорусского народа
присоединится к России. Поэтому представляется важным исследовать историографию
этого периода, посвященную данному вопросу. Работа называется «Историография
по теме: борьбы белорусского народа против полонизации (1569 – 1772)». Темой
ее является исследовании российской и советской историографии, посвященной
борьбе белорусского народа против полонизации в 1569 – 1795 гг. (период
существования Речи Посполитой). Задачами работы является поиск ответов на
следующие вопросы: как историография России и СССР отображала борьбу белорусского
народа, в чем видел его причину и природу, чем были вызваны такие оценки
историков, как это было связано с существовавшей в тот момент
общественно-политической        ситуацией.

Теперь об источниках. Исходя из
историографического характера работы источниками могут и должны быть именно
книги историков исследуемого периода. Литературой же будут книги по
историографии.

Структура работы построена с учетом специфики
темы и поставленных задач.

Глава 1. Историография борьбы белорусского
народа против полонизации периода Российской империи

Присоединение Беларуси к Российской империи
было логичным завершением многовековой политики России на объединение всех
«русских» земель. Естественно, самым сильным доводом за объединение был довод
исторический, так как остальные (экономический, культурный) давали сбой.
Действительно, если интерпретировать летописи определенным образом, может
получиться, что русские, белорусы, украинцы когда-то жили в одном государстве,
которое в результате действия враждебных сил распалось. Однако этого было мало.
От русских историков, которые, естественно, пользовались особой опекой
государства, требовалось доказать, что затянувшийся процесс объединения был не
результатом сопротивления белорусского и украинского народов, а козней польских
панов. Народ же наоборот, требовалось доказать, всегда стремился к
присоединению к России, боролся за сохранение своей исконно-русской культуры,
традиций, православной веры против полонизации и окатоличивания.

Русскую историографию вопроса можно
хронологически разделить на два периода – историография первой половины 19 в. и
историография второй половины 19 – нач. 20 в.в. Если для первого периода
характерен примитивный, открыто царистский подход к рассмотрению проблемы, то
второй период, характеризовавшийся расцветом российской исторической науки в
целом, дал много примеров блестящих исторических трудов, хотя это в меньшей
степени касалось истории борьбы белорусского народа против полонизации.
Российские историки, несмотря на свой несомненно высокий профессиональный
уровень, несомненно не очень хорошо знали историю Беларуси, что вкупе с
непризнанием за белорусским народом права на национальное самоопределение не
позволяло провести детальный исторический анализ борьбы белорусского народа
против полонизации. рассматривая эту борьбу, российские ученые уделяли особое
внимание религиозной борьбе между истиннорусским православием и навязанным
поляками и Ватиканом католичеством и униатством, за которым российские историки
не признавали национальной религии белорусского народа.

Российские историки первого периода застряли
внимание на религиозной борьбе. Они не могли подробно исследовать
антифеодальную борьбу, например, так как это расходилось с идеологией
Российской империи. Скованные официальной идеологией, российские историки
пытались обосновать выдать за стремление к присоединению к России и борьбу
против полонизации противостояние между православными белорусами и католиками
(часто представителями шляхты и магнатерии). При том, что принятие большинством
белорусов униатства сняло религиозную проблему.

Но для российских историков религиозная
проблема всегда оставалась самой важной. В своем «Историческом известии о
возникновении в Польше унии» (М., 1805) Бантыш-Каменский указывает на
откровенно антинародный характер Люблинской унии, ее направленность против
православия[1].
Бантыш-Каменский подчеркивает, что принятие унии вызвало активное сопротивление
масс. Таким образом, Бантыш-Каменский закладывает основу основ российской
историографии, посвященной борьбе белорусского народа против полонизации,
выявляя следующую логическую связь: заключение Люблинской унии – усилении
окатоличивания – усиление полонизации – борьба «западнорусского» (белорусского,
православного) народа против предыдущих двух. Такое топорное понимание истории
Беларуси второй половины 16 – конца 18 вв. господствовало в историографии (в
том или ином виде) практически двести лет.

Другой автор – Турчинович – дает еще больше для
понимания сущности российской историографии вопроса. В своей книге «Обозрение
истории Белоруссии с древнейших времен» (СПб., 1807) он рассматривает борьбу
белорусского народа против полонизации с позиции российского чиновника. С одной
стороны, Турчинович стоит на клерикальных позициях, а это значит, что он сводит
борьбу белорусского народа против полонизации к противостоянию православной и
католической церкви[2]. Но с другой
стороны, он – представитель господствующего класса. Поэтому такой яркий эпизод,
как убийство православными белорусскими мещанами униатского иерарха И.
Кунцевича, который проводил агрессивную политику против православной церкви,
Турчинович не принимает, оправдывая казнь повстанцев. Такая позиция весьма
характерна. Ненависть к восставшему народу вызывает у любых правителей
неудовольствие. Борьба против католицизма считается правильной до тех пор, пока
не превращается в бунт, не щадящий никаких феодалов, чиновников независимо от
их вероисповедания.

Российские историографы не могли обойти
вниманием и такое важное событие в религиозной истории Беларуси, оказавшее
огромное внимание на последующую историю, как Берестейская уния 1596 г., на
которой была образована униатская религия. В этом событии российские историки
видели победу ватиканских и польских козней в борьбе с православием. Они
всячески отрицали какую-либо прогрессивную роль унии, подчеркивая то, что эта
уния оторвала белорусский народ от лона православной церкви, предала его в руки
католиков.

Особенно агрессивен по отношению к унии
российский историк Устрялов, один из самых официозных деятелей исторической
науки. Он в своей книге «Русская история до 1855 года»: «Российская церковь, от
самого начала ее до конца 16 века, более 6 веков, была единая, нераздельная,
составляя часть вселенской православной церкви… Между тем постоянная опасность
угрожала православию с запада, из Рима. Папы, вопреки всем своим неудачным
попыткам, не оставляли нас в покое, при каждом удобном случаи возобновляя
старания подчинить своей власти Российскую церковь…»[3]
Главную опасность Устрялов видел в иезуитах. Именно они, по его мнению, были
самыми зловредными доля православия, все время пытаясь склонить русских к унии[4].

Устрялов в своей книге пишет, что уния была
результатом «злонамеренного заговора» иезуитов и части продавшихся им иерархов
русской церкви. «В начале она имела еще меньше приверженцев, чем даже собор
Флорентийский, и по всей вероятности, при очевидной ненависти к ней народа,
исчезла бы сама собою, если бы иезуиты не приняли мер к ее распространению»[5].

Взгляд Устрялова на унию был вполне характерен.
Но с таким однобоким подходом трудно согласиться. Ведь как бы не была навязана
уния, она в последствии стала религией подавляющего большинства белорусов.
Хотя, с другой стороны, нельзя не заметить насильственный характер ее
навязывания на раннем этапе.

Таким образом, Устрялов был характерным
представителем российской исторической школы. Он не признавал национальной
самобытности белорусского народа[6]. Борьбу
белорусского народа против полонизации он представлял как борьбу за
воссоединение с Россией, противостояние католичеству, унии, иезуитам. Не
сильно, правда, рассматривая Беларусь, он подробно останавливается на тех же
особенностях истории Украины, запорожских казаков[7].

Изменения в российской исторической науке
произошли во второй половине 19 века. Они были связаны с ее переходом на
качественно новый, более высокий уровень. Изучение политической истории в
карамзиновском представлении перестало интересовать историков. Новое поколение
уделяло большое значение аграрной истории, структуре и развитию государственных
органов и т.д. В отношении Беларуси возникло такое культурно-историческое
направление как западноруссизм. Тем не менее, в своей характеристике истории
Беларуси оно не далеко ушло от российских историков предыдущего поколения. Все
также подчеркивался клерикальный характер борьбы белорусов против полонизации
за воссоединение с Россией. Так, например, Каялович в «Лекциях по истории
Западной Руси» выдает антифеодальную борьбу за антикатолическую[8].
Базируясь на утверждении об определенной самобытности белорусов в составе
русского народа, западноруссисты оставили почти без изменений представление об
отрицательной роли католичества, унии и т.д.

Характерным представитель историографии того
периода был Платонов С. Ф. В своей книге «Полный курс лекций по русской
истории» он утверждает: « православные люди почувствовали опасность
(католицизма после Люблинской унии) и поняли необходимость энергичного отпора…
Но аристократия вследствие пропаганды иезуитов мало-помалу переходила в
католицизм, благодаря чему получила большие политические права. С изменой
аристократии борьба всей тяжестью легла на мелкий западнорусский люд. Он и
вынес ее на своих плечах, пользуясь для борьбы теми средствами, какие давала
ему церковная организация»[9]. Платонов
выделяет два вида борьбы – легальную и нелегальную. Под легальной он понимает
деятельность православных братств. Но именно эти братства, поставив под свой
контроль архиереев, вызвали недовольство православных деятелей и склонила
многих из них в пользу унии 1596 г.[10] Но и после
заключения унии православные продолжали борьбу, добились сохранения
Киево-Печорской лавры, духовной академии, кафедры митрополита в Киеве.
Нелегальные формы борьбы – убийство И. Кунцевича, восстания казаков и т. д.

Следует отметить, что несмотря на высокий
профессиональный уровень вышеназванного труда, Платонов не исследует
антифеодальную борьбу белорусских крестьян против польских панов и т.д.

Во второй половине 19 века возникает и еще одно
– совершенно новое явление – белорусская историография, которая была вестником
начала белорусского национального возрождения. Пичета, Ластовский,
Довнар-Запольский начинали свою работу именно в этот период. Выше не ставилась
задача подробного рассмотрения того, как представляли борьбу белорусского
народа против полонизации эти историки, следует только отметить, что их
внимание к белорусскому Ренессансу 16 века само по себе было ответом на этот
вопрос: культурный расцвет белорусской культуры 16 – 17 века, достижения
белорусской общественной мысли были во многом направлены против католической и
польской экспансии.

Таким образом, русская историография периода
существования Российской империи, посвященная вопросу борьбы белорусского
народа против полонизации, характеризовалась следующими признаками:

1)      
определение белорусского народа как
части российского;

2)      
сведение борьбы против полонизации к
клерикальной истории;

3)      
непринятие во внимание антифеодальной
борьбы;

4)      
резко негативное отношение к унии и
католичеству.

Российская историография была на службе у
государства и отражала государственную политику в отношении белорусских земель,
которая характеризовалась теми чертами, такими как негативное отношение к
антифеодальной борьбе, противостояние с католической церковью. Однако в целом
российская историография, посвященная борьбе белорусского народа против
полонизации, имела прогрессивное значение, потому что она заложила основу изучения
вопроса.

Глава 2. Историография советского периода

Октябрьская революция положила конец Российской
империи. Новое государство складывалось на ее территории. Можно было
предполагать, что отношение нового русского государства к Беларуси, судя по отдельным
интернационалистическим тенденциям, изменится на более приемлемое. Создание
СССР, в состав которого входила БССР, казалось, было подтверждением этому.

В 20-е годы происходило складывание советской
историографии. В Беларуси шел активный процесс белорусизации, складывалась своя
национальная элита, развивалась белорусская историография. Продолжалась
деятельность таких видных фигур белорусской исторической науки, как Пичеты,
Ластовского, Довнар-Запольского. Их работы по истории имели определенные националистические
тенденции, воспевали Золотой век истории Беларуси (16 в.). В этих работах
борьбе белорусского народа против полонизации уделялось небольшое внимание.
Однако в начале 30-х годов, с первыми проявлениями политики репрессий, по
белорусской элите был нанесен сильный удар. Многие деятели белорусской культуры
были арестованы или расстреляны. Историческая мысль была загнана в догмы
марксизма в вульгарно-сталинском понимании. Исчез трезвый исторический анализ.
Эти тенденции продолжались и в послевоенный период.

Для советской историографии были характерны две
тенденции. С одной стороны, советские историки как марксисты должны были в
своих работах опираться на классиков марксизма-ленинизма, на т.наз.
первоисточники. Но это была лишь видимость, под которой скрывалось истинное
лицо значительной части российской историографии. Это лицо было исключительно
националистическим. Россия, бывшая во главе СССР, в работах историков
прославлялась как самое великое, самое справедливое государство. Все народы,
входившие в состав СССР, объявлялись горячими сторонниками вхождения в Россию,
а мешали им некие «злобные» феодалы.

Официальная историческая концепция советского
периода была следующей: возникнув в Средневековье, русское государство было
точкой притяжения для окружающих народов. Народы в большинстве своем
добровольно присоединялись к России и в последствии собирали плоды вхождения в
прогрессивное государство. Сопротивление присоединению народов к России
оказывали феодалы, опиравшиеся на иностранную поддержку (Польши, Турции и
т.д.), народные же массы не только хотели, но и боролись за присоединение к
России. Особенно же это касалось белорусов и украинцев, которые, исходя их
общепринятой в советское время концепции, были вместе с русскими потомками
единого древнерусского народа, искусственно разделенного монгольским игом на
части. Белорусы и украинцы сохраняли откровенные пророссийские симпатии. В
случае с украинцами и белорусами речь шла не о присоединении, а о
воссоединении. Кроме того, исходя из советских представлений о роли ВКЛ, эти
народы находились под жестоким игом литовских феодалов, а с 1569 г. – и
польских панов. В советской историографии старательно замалчивалась роль
Люблинской унии, которая выставлялась как средство порабощения
восточно-славянских народов. В условиях польско-литовского гнета белорусский и
украинский народы активно боролись против своих угнетателей и просто-таки
мечтали о воссоединении с Россией, что сулило им прогресс и процветание. Именно
такая концепция понимания истории Беларуси, достаточно близкая по сути к
дооктябрьской, господствовала в советской историографии.

Однако были и существенные различия. Например,
исходя из своей марксистской сущности, из классового подхода, обязательного в
советский период, советские историки не могли уделять большое внимание религии.
История борьбы белорусского народа против полонизации перестала быть
клерикальной. Роль церкви все больше и больше становилась экономической. Тут
имеет смысл привести в качестве примера книгу Я. Мараша «Из истории борьбы народных
масс Белоруссии против экспансии католической церкви»[11].
К этой работе вернемся попозже. Гораздо большее внимание советские историки
уделяли антифеодальной борьбе[12]. И самое
главное: в отношении ее изменился знак с «минуса» на «плюс». Исходя из
представлений марксизма о народной борьбе, советские историки внимательно
изучали различные восстания, выступления крестьян, подчеркивая их классовую
сущность. В крестьянских выступлениях советские историки просматривали и их
антипольскую направленность. Именно в антифеодальных выступлений советские
историки видели борьбу белорусского народа (народных масс Беларуси) против
польского ига за присоединение к России. Такая двойная (марксистская и
националистическая) сущность советской историографии немало повредила ей,
подрывая ее авторитет.

Общественно-политическая жизнь Беларуси
разрабатывалась многими советскими учеными. Одним из них был Я.Н. Мараш, о
котором было уже сказано выше. Многие его работы так или иначе связаны с
борьбой белорусского народа против полонизации, ига польских феодалов и их
могущественного союзника – католической церкви. Первая его книга – «Из истории
борьбы народных масс Белоруссии против экспансии католической церкви» освещает
различные формы и проявления протеста городских мещан и крестьянства против
наступления католической церкви и насаждения унии в 17 – 18 вв., а также против
феодального угнетения во владениях католических церквей и монастырей[13].
Названная работа – первое и в советской историографии исследование о положении
крестьян поместий, принадлежавших католическому духовенству в белорусских
землях. Автор прослеживает, как неуклонно, на протяжении 16 – 18 вв. проникали
в Беларусь и основывали здесь монастыри, приобретали земельные владения и
крепостных крестьян различные католические, а затем и униатские монашеские
ордена. На основании различных архивных документальных материалов автор
доказывает, что барщина на западе Беларуси в монастырских фольварках была выше,
чем у светских землевладельцев[14]. В отношении
северо-восточных районов Беларуси автор делает неопределенный вывод о том, что
тут феодальная эксплуатация была более мягкой, чем в других районах, что
объяснялось близостью к России[15]. Главный
вопрос, исследованный в названной работе Мараша, — борьба народных масс
Беларуси против унии и католического наступления. Этот вопрос впервые
освещается достаточно обстоятельно и убедительно на основе новых документальных
материалов. Большое внимание автор уделяет выяснению сущности борьбы против
католической агрессии и унии со стороны плебейских слоев белорусских городов и
крестьянства, особенно накануне и во время национально-освободительной борьбы
украинского и белорусского народов в середине 17 века и войны между Россией и
Речью Посполитой. При этом он исходит их тезиса, что антикатолическая и
антиуниатская борьба тесно переплеталась с борьбой против социального и
национального угнетения народных масс светскими и духовными феодалами[16].

Длительный период борьбы автор делит на четыре
этапа:

1)     
конец 16 – первая половина 17 века –
нарастающее обострение классовой борьбы, католическая реакция, активное
наступление унии;

2)     
50 – 60-е годы 17 века – развертывание
национально-освободительной борьбы украинского и белорусского народов против
феодального и иноземного гнета;

3)     
70-е годы 17 — первая четверть 18 вв.
– экономический и политический упадок Речи Посполитой, разорение белорусских
земель, время быстрого расширения земельной собственности католической церкви,
упрочения ее политических позиций, усиление духовного порабощения народных масс
Беларуси;

4)     
30 – 40-е гг. 18 в. – восстановление
хозяйства Беларуси, усиление феодально-крепостнической эксплуатации,
освободительное движение, направленное против католической церкви.

Все эти этапы подробно исследуются, освещены
важнейшие события борьбы на каждом этапе. Следует отметить, что отдельные
народные выступления представлены недостаточно полно (например, Могилевское
восстание 1606 – 1609 гг.). В книге освещается и идеологическая борьба, в
частности свободомыслие и антиклерикализм.

Другая книга Я. Мараша «Ватикан и католическая
церковь в Белоруссии» посвящена вопросу о путях превращения католической церкви
в крупнейшего земельного собственника[17]. Но основе
многочисленных документов показывается, каким образом упрочились экономические
позиции католицизма обусловившие осуществление экспансии. Подробно это рассмотрено
на примере образования крупной земельной собственности Виленского епископства,
основанного в первые же годы после Кревской унии.

Автор впервые исследует такой важный вопрос,
как проникновение католической церкви в города Беларуси, упрочение ею своих
экономических позиций путем захвата городских юридик, подчинение себе населения
как в хозяйственном, так и в идеологическом отношении[18].
На основе исследования документов автор пришел к выводу, что увеличение
феодальной собственности католической церкви в городах и местечках Беларуси
преследовало две задачи:

1) умножение богатств и доходов церкви с целью
укрепления ее экономических позиций в городе;

2) подчинение своей власти, а тем самым и
своему идейному влиянию как можно большего количества городского населения,
преимущественно православного, с целью насаждения католичества в среде широких
народных масс[19].

Книга Я. Мараша «Очерки истории экспансии
католической церкви в Белоруссии 18 в.» является углублением проблемы,
разработанной в книге «Ватикан и католическая церковь в Белоруссии»[20].
Облик церковных феодалов как хищников и эксплуататоров народных масс Беларуси
дополняет изучение деятельности монастырей, выступавших в качестве крупнейших
кредиторов-ростовщиков. Самыми значительным из них, как показано в книге, были
иезуиты, которым удалось в течение непродолжительного времени составить огромные
капиталы, приобретенные в результате ростовщических операций. Показан также
источник доходов, связанный с церковными обрядами, причем католическая церковь
строго следила за выполнением населением всех обрядов, за которые служители
культа брали солидные суммы, ложившиеся тяжелым бременем на крестьян и горожан.

В отдельной главе рассказано о борьбе народных
масс Беларуси против экспансии католической церкви: о вооруженных выступлениях
крестьян и горожан против насилия церковных иерархов, феодальной эксплуатации,
о деятельности выдающихся белорусских мыслителей – борцов против
идеологического давления католической церкви, против фанатизма и мракобесия,
насаждаемых духовенством, — Казимира Лыщинского, Валентина Яблонского, Яна
Трояновского.

Не менее важным было и изучение
белорусско-русских связей. Важнейшим явлением, по мнению советских историков,
общественно-политической жизни белорусского народа были взаимоотношения с
Россией, национально-освободительная борьба против агрессии польских феодалов и
католической церкви. Этой теме посвящено много работ. Первой из них была
монография А. Мальцева «Россия и Белоруссия в середине 17 в.»[21].
В ней освещены ход русско-польской войны 1654 – 1667 гг. и политика русского
правительства в Белоруссии. Эта работа обобщает материалы ряда крупных статей
того же автора, опубликованных в 50-х годах. Автор показал на большом
документальном материале «боевое содружество русского, украинского,
белорусского народов»[22]. Используя
различные источники (в первую очередь, конечно, русские), А. Мальцев очень
подробно описал ход военных действий на территории Беларуси и Украины в 1654 –
56 гг. Во второй части монографии освещается политика русского правительства в
Беларуси, его отношения к шляхте, католическому духовенству, горожанам,
крестьянам, украинским казакам. Широко освещаются события крестьянского
движения и действия украинского казацкого войска на территории Беларуси. Однако
А. Мальцев подробно исследует только события 1654 – 1656 гг., а дальнейший ход
войны им представлен слабо.

В деятельности советских историков важное
значение имела контрпропаганда. Радиостанции «Свободная Европа», «Свобода» и другие
центры «под видом новейших исторических открытий протаскивали старые измышления
белорусских буржуазных националистов о будто бы извечной вражде и
противоположности интересов русского и белорусского народов, о будто бы
решающем значении Западной Европы на хозяйственное развитие и культуру
Белоруссии»[23].
Естественно, советские историки не могли позволить распространится мнению о
том, что белорусы ближе к Европе, чем русские, поэтому на подобные выпады не
замедлили появляться ответы советских историков в виде работ, которые на
кастрированном документальном материале подчеркивали исконное стремление
белорусов к единению с Россией. Одной из таких работ была монография Л.
Абецедарского «Белоруссия и Россия: Очерки русско-белорусских связей второй
половины 16 – 17 вв.»[24]. Исходя из
этой книги получалось, что существовало настойчивое стремление белорусского
крестьянства и низов городского населения к соединению с русским братским
народом в едином государстве, о чем говорится в очерке «Антифеодальная борьба
народных масс Белоруссии в конце 16 – первой половине 17 в.». Абецедарский
подчеркивает «огромное прогрессивное значение» России в экономике Беларуси[25].
Подробно автор исследует антифеодальную борьбу белорусского крестьянства. Он
отмечает, что белорусские крестьяне часто и охотно бежали в Россию, где феодальное
давление было немного меньшим. Автор считает, что вооруженные выступления
крестьян в Белоруссии стали принимать массовый характер лишь с 90-х годов 16
века, после восстания Наливайки. Рост стремления белорусского народа к
соединению с русскими в едином государстве, по мнению автора обусловил
особенное усиление антифеодальной и национально-освободительной войны на
Востоке, где феодальная эксплуатация была слабее. Анализирую события в
Белоруссии в период русско-польской войны (1654 – 1667), Абецедарский пришел к
выводу, что белорусский народ продолжал вести освободительную борьбу, добиваясь
соединения с Россией.

Работа Абецедарского не была единственной в
данном направлении. Вопрос о вековой дружбе и связях белорусского народа с
русским, о борьбе народных масс Беларуси против социального и национального
угнетения, за воссоединение с Россией в последующий период – с 70-х годов 17 в.
до 70-х годов 18 в. исследован в работе А. П. Игнатенко «Борьба белорусского
народа за воссоединение с Россией»[26]. Автор
прежде всего определяет причины, вызвавшие усиление борьбы народных масс.
Тяжелое положение трудящихся определялось, как показано в первой главе книги,
длительным экономическими и политическим кризисом феодально-крепостнической
Речи Посполитой, обусловленным длительными разрушительными войнами,
сопровождавшимися голодом и эпидемиями[27]. Автор
отмечает, что одной из важнейших причин роста борьбы трудящихся масс Беларуси
было усиление национально-религиозного гнета польских феодалов и католического
духовенства. Борьба белорусского народа против социального и национального
гнета показана в разных ее формах. Одна из них – массовый уход крестьян и
горожан из восточной части Беларуси в Россию. В книге много место отдано, чтобы
отразить восстания белорусских крестьян, которых, по мнению Игнатенко,
произошло около 30 только во второй половине 18 века.

Таким образом, борьбе белорусского нарда против
полонизации посвящена обширная историография. Она характеризовалась следующими
чертами:

1)     
уделение большого внимания
антифеодальной борьбе;

2)     
совмещение борьбы антифеодальной и
национально-освободительной;

3)     
марксистская фразеология при прорусской
ориентации.

Глава 3. Основные тенденции современного
периода

Исследование
современного периода развития историографии вопроса не входило в планы данной
работы. Тем не менее, следует отметить некоторые особенности современного
периода развития историографии.

Как уже было сказано выше, историография
Российской империи и Советского Союза имели ряд серьезных недостатков, когда
освещали вопрос борьбы белорусского народа против полонизации. Российские
историки отрицали факт существования белорусской народности, поэтому они видели
в борьбе белорусов против полонизации борьбу за присоединение к России.
Российским историкам мешал клерикализм и неприятие народной борьбы против
феодального угнетения.

Советские же историки, скованные рамками
официального марксизма, стоя на открыто пророссийских позициях также видели
везде и во всем стремление белорусов объединиться с русскими в одном
государстве.

Оба подхода были порочны, так как не отражали
объективной истины. Белорусские историки современности не отрицают борьбы
белорусского народа против полонизации. Более того, именно в состоянии такой
борьбы происходило складывание белоруской идентичности, белорусского
самосознания. Но это не была борьба за присоединение к агрессивной российской
монархии. Современные белорусские историки не так много находят примеров
искреннего стремления белорусов к России. Наоборот, беря, например, период
русско-польской войны 1654 – 1667 гг., можно встретить случаи, когда
православные белорусы долго и упорно боролись со своими освободителями.

Современные белорусские историки видят
комплексный характер борьбы белорусского народа против полонизации[28].
Большое значение играла идейно-политическая борьба с католицизмом, которую вел
белорусский народ в лице лучших своих представителей. Причем не только
православных, но и протестантских мыслителей. Именно теперь наследие Симона
Будного, Льва Сапеги, Николая Радзивилла Черного, ранее не признаваемых
историографией, стало считаться национальным белорусским достоянием.

Не менее важным сейчас считается и
парламентская борьба белорусских шляхтичей в местных и государственных сеймах[29].
Именно в сеймах проходила борьба белорусских депутатов с диктатом российского
посла в годы раздела Речи Посполитой. Пусть даже эта борьба и не увенчалась
успехом.

Очень важной современные белорусские историки
считают борьбу за белорусский язык. Поэтому дата «1696 г.» считается ими не
менее важной, чем «1569» или «1596». Ведь именно в этот год произошло
запрещение употребления белорусского языка в официальной документации, что
свидетельствовало о победе полонизации в одной из сфер общественной жизни.

Таким
образом, именно комплексный подход имеет наибольшее значение на данном периоде.
Не выделение, выпячивание каких-то моментов борьбы против полонизации, а
попытка понимания этого явления в целом – вот задача современных историков и их
последователей. Но при этом не следует отвергать достижения и наработки
историков предыдущих поколений. Ведь фактический материал, собранный и
обработанный ими, не теряет своей научной актуальности и сегодня.

Заключение

Из
всего вышесказанного следует сделать следующие выводы.

1.        
Российская историография по теме:
борьба белорусского народа против полонизации (1569 – 1772) была пронизана
духом клерикализма, отрицала существование белорусской народности, всемерно
подчеркивала стремление жителей Западной Руси присоединится к России.
Антифеодальная борьба белорусских крестьян против польских панов не вызывала у
российских историков сочувствия.

2.        
Советская историография (марксистская
по форме, прорусская по содержанию) признавала существование белорусской
народности и не уделяло большого внимания клерикальной истории, преувеличивая
роль именно антифеодальной борьба народных масс против «иноземного польского
ига».

3.        
Наиболее продуктивным представляется
комплексный анализ борьбы белорусского народа против полонизации. Первые
попытки такого анализа были сделаны в период после распада Советского Союза и
формирования демократического общества.

Источники

1.  
Абецедарский Л.С. Белоруссия и Россия:
Очерки русско-белорусских связей второй половины 16 – 17 вв. Мн., 1978.

2.  
Игнатенко А.П. Борьба белорусского
народа за воссоединение с Россией. Мн., 1974.

3.  
Мальцев А.Н. Россия и Белоруссия в
середине 17 в. М., 1974.

4.  
Мараш Я.Н. Ватикан и католическая
церковь в Белоруссии. Мн., 1971.

5.  
Мараш Я.Н. Из истории борьбы народных
масс Белоруссии против экспансии католической церкви. Мн., 1969.

6.  
Платонов С.Ф. Полный курс лекций по
российской истории. СПб., 1997.

7.  
Устрялов Н.Г. Русская история до 1855
г. Петрозаводск, 1997.

8. Гісторыя Беларусі. Т. 1. Мн., 1997.

9. Копысский З.Н. Чепка В.В. Историография БССР. Эпоха
феодализма. Мн., 1986.

10. Энцыклапедыя гiсторыі Беларусі. Т. 3. Мн., 1996.