С.Л. Давыдова, доктор химических наук (Институт
нефтехимического синтеза им. А.В. Топчиева РАН, Москва)
Взаимодействие человека и природы рассматривается
специалистами как глобальная экологическая проблема, а комплекс наук, связанный
с ней, как глобальная экология. Антропогенное воздействие на окружающую среду
как фактор возникновения экологического кризиса приобретает особую
актуальность, поскольку результаты его, в свою очередь, воздействуют
непосредственно на человека. Коснемся лишь двух аспектов таких воздействий —
экологического терроризма и топливных проблем вооруженных сил.
Террористические атаки осенью 2001 г. против США
подняли проблему выживания человечества, поставив перед наукой задачи
переосмысления терроризма как явления современности и как угрозы международной
безопасности. Ситуация в мире заметно осложняется тем обстоятельством, что
отсутствие очевидных и локализованных источников угроз лишает адресности
конкретные антитеррористические меры. Это не только снижает эффективность
борьбы с терроризмом, но и прибавляет к числу жертв террора не меньшее число
столь же невинных жертв антитеррора. В конечном итоге это имеет следствием рост
напряженности в обществе. По этой причине борьба с терроризмом является делом,
требующим большой осторожности.
1 См.: Булатов В.И. Россия: экология и армия. М.,
1999; Боголюбов С.А. Защита экологических прав. М., 1996.
В специальной литературе1 под экологическим
терроризмом понимаются совершенно разные явления:
деятельность или халатность, приводящая к ухудшению
природной среды;
радикальные акции «зеленых» в защиту окружающей среды;
действия, направленные на умышленное загрязнение
природной среды, или соответствующие угрозы с целью нанесения противнику
экологического урона, например, с помощью сжигания нефти. При этом выдвигаются
политические, религиозные или идеологические требования.
Российские специалисты считают, что именно последняя
трактовка наиболее соответствует содержанию понятия экологического терроризма.
Такой вид терроризма еще более опасен, чем другие его разновидности, поскольку
насильственные действия применяются к гражданам или их собственности
опосредованно, через природную среду, где в дальнейшем существование человека
будет затруднено или даже невозможно. Экологический терроризм приводит, как
правило, к необратимым и трудно устранимым последствиям, которые могут иметь и
глобальный характер. Достаточно напомнить, что при радиоактивном загрязнении
окружающая среда может остаться непригодной для жизни на многие сотни, даже
тысячи лет.
Примером того, как загрязнение окружающей среды может
быть использовано в качестве оружия, стала война в Персидском заливе 1991 г.
Уходя из Кувейта, армия Ирака умышленно повредила нефтепроводы и выпустила
большое количество нефти в Персидский залив, в результате чего там погибли
морские животные, рыбы, черепахи и птицы. Иракские солдаты подожгли в Кувейте
около 600 нефтяных скважин, вызвав пожары, продолжавшиеся почти год. По этой
причине в регионе ежемесячно осаждалось около 800 тыс. т нефтяной сажи,
выпадали сернокислотные дожди. Экологическая обстановка была восстановлена лишь
через два года.
Умышленное загрязнение окружающей среды может быть
использовано не только в военных целях, но и как аргумент при отстаивании
определенных прав. Так, в июле 2000 г. доведенные до отчаяния рабочие
ликвидируемой текстильной фабрики на севере Франции вылили в реку 1000 л серной
кислоты, что оказалось губительным для речной флоры и фауны. Их требования были
выполнены администрацией в полном объеме. Это событие потрясло всю страну. Один
из первых примеров экологического терроризма — разлив нефти в результате
сознательных действий со стороны недовольных членов экипажа итальянского
танкера «Лаура Д’Амато» в 2002 г. В гавани Сиднея вылили, по разным оценкам, от
14 до 80 тыс. л сырой нефти. Содеянное привело к серьезным экологическим
последствиям.
Экологические диверсии особенно опасны на предприятиях
атомной промышленности, и подобные попытки уже были предприняты. В начале 2000
г. безработный японец пытался взорвать ядерный завод в научном центре вблизи
Токио. В ноябре 1995 г. был обнаружен контейнер с радиоактивным цезием — 137 в
Измайловском парке Москвы. Однако в настоящее время главные угрозы терроризма
связаны с применением химического и бактериологического оружия, которое проще и
дешевле в изготовлении и наиболее доступно террористам. И то, и другое может быть
применено не только для непосредственного уничтожения людей, но и для заражения
продуктов, питьевой воды, водоемов, почтовых отправлений, то есть всего, чем
пользуется население.
Известны примеры экологических терактов с применением
химического оружия: чеченские террористы многократно поджигали бочки с нефтью
или отравляющими веществами. Был нанесен ущерб не только российской армии,
мирному населению, но и почве, и водным источникам. Подобные действия не
оставляют сомнений в их экотеррористическом характере. К экологическому
терроризму можно также отнести случаи прямого уничтожения техногенно опасных
объектов, препятствование проезду железнодорожных вагонов с нефте- и
радиоактивными отходами, уничтожение посевов генмодифицированных культур,
выпуск на волю животных из вивария и многое другое.
Касаясь случаев «зеленого» радикализма, отметим, что
впервые они были зарегистрированы в середине 1990-х гг., но широкого
распространения действия такого рода не получили. Международные эксперты
предсказывают в недалеком будущем активизацию деятельности этих организаций и
их переход к противоправным действиям, поскольку они не имеют другой
возможности заставить правительства считаться с собой. Трудно сказать, какие
формы обретет «зеленый» радикализм, какие методы возьмет на вооружение, но
вторжение его в нашу жизнь становится опасным. Пока эти методы не приводили к
человеческим жертвам, а если и наносили материальный вред в виде убытков или
упущенной выгоды, то только тем субъектам хозяйствования, которые своей деятельностью
уже нанесли ущерб природе.
2 См.: Бобылев С.Н. и др. Приоритеты национальной
экологической политики России. М., 1999.
Отношение общественности к радикальным действиям
«зеленых» неоднозначно и простирается в широком диапазоне от осуждения и отрицания
до одобрения,основанного на том факте, что их намерения благородны, а
противоправные действия случаются от государственного равнодушия к
экологическим проблемам (как например, к замазучиванию огромных территорий в
Республике Коми2). Аргументы противников «зеленых» тоже известны. Иркутские
бизнесмены ставят в вину российским экологам создание антирекламы целому
региону, из-за которой с недавних пор Байкал считается самым грязным озером
планеты. Критическая кампания была развернута с целью привлечь внимание
общественности к экопроблемам озера, но получилось так, что теперь в район
Байкала не едут туристы, не поступают инвестиции. Разумеется, подобные
непродуманные действия влекут за собой юридическую ответственность «зеленых»
радикалов и компрометируют движение в целом. Насильственные акты со стороны
таких организаций провоцируют государственных деятелей на крайние меры против
всех экологических объединений.
В отличие от радикализма «зеленых», собственно
экологический терроризм всегда предполагает варварское отношение к природе. Это
нашло отражение в 2000 г. при оценке экологической обстановки в Чечне, когда ее
территория стала зоной нефтяного экологического терроризма. В течение последних
лет здесь появилось большое количество (более 15 тыс.) кустарных нефтезаводов и
нефтеперегонных установок. Построенные без соблюдения технических и
экологических норм, они эксплуатировались без специального надзора. Нефть не
только бесконтрольно добывалась и транспортировалась, но и перерабатывалась с
опасностью для окружающей среды. Легкие фракции (бензин и керосин) собирались,
а тяжелые просто сливались на землю. Это привело к формированию мощных очагов
загрязнения нефтепродуктами подземных вод, зон аэрации и поверхности почвы. К
1995 г. более 30% территории Чечни характеризовались как зона экологического
бедствия; еще около 40% территории имели статус зоны с особо неблагоприятной
экологической обстановкой.
Эксперты ООН считают сегодня необходимым введение
санкций за порчу собственной экологической среды, поскольку становится
очевидным, что экологические проблемы имеют негативные не только региональные,
но и глобальные последствия.
Угроза международного терроризма с 2001 г. заставила
переосмыслить сложившиеся представления о государственной безопасности России,
в том числе и об экологической безопасности. Российской Федерации в целом и
отдельным ее субъектам предстоит решать сложнейшие проблемы по усилению
контроля и охраны в санитарных защитных зонах, а также защите воздушного
пространства над предприятиями атомной, химической и нефтяной промышленности.
Борьба с международным терроризмом требует срочных разноплановых и действенных
мер, в том числе и с участием армии.
3 Cм.: Военная экология. /Под ред. Н.В. Михайлова. М.,
2000.
В современных условиях военная экология становится
важной наукой3 о последствиях деятельности вооруженных сил в условиях все
ухудшающегося качества окружающей среды и растущего дефицита потребляемых
природных ресурсов, в первую очередь топливных. Использование невозобновляемых
топливных ресурсов (нефти и ее разнообразных фракций) в военных целях («Буря в
пустыне» 1991 г., Югославия 1998 г., «Шок и трепет» 2003 г.), а также
последствия аварийных ситуаций при перевозке нефти (танкеры «Амоко Кадис» 1981,
«Престиж» 2002 г.) требуют разработки отдельной ветви промышленной экологии.
Выброс в окружающую среду нефтепродуктов и продуктов
их горения имел место в 2003 г. как результат военной операции «Шок и трепет» в
Ираке, но последствия этого выброса еще до конца не исследованы. После операции
«Буря в пустыне» в Персидском заливе большая часть нефтяных загрязнений была
отмечена при спуске топлива из терминала в Си-Айленде, от разрушения
сборников-очистителей в Хафджи, а также от бомбардировок авиацией нескольких
иракских танкеров.
По оценкам комиссии ОПЕК, обследовавшей в 1991-1992
гг. 150 береговых участков Ирака, количество загрязнявшей территорию нефти
составило 1.7 млн. барр. В результате войны 1991 г. в Персидском заливе общий
объем пролитой нефти составил 2 млн. барр., из них 1.4 млн. барр. было удалено из
воды (главным образом с поверхности), а примерно 30% испарилось, загрязнив
воздушную сферу региона. Тяжелым и до конца необследованным загрязнением
оказались нефтяные отложения на морском дне. Другой не менее трудной проблемой
стала ликвидация собранной в море и на суше нефти, содержащейся многие месяцы
во временных емкостях на территории региона.
Всего на ликвидацию нефтяного загрязнения были
задействованы 34 танкера различных габаритов. В результате за день извлекалось
около 25 тыс. барр. разлитой нефти, затем собранная нефть направлялась в
сборник за 5-10 км от места загрязнения. По данным ОПЕК, на ликвидацию
последствий войны в Персидском заливе было ассигновано более 450 млн. долл. —
такова цена экологических последствий одного лишь вооруженного конфликта.
Крупные аварии и катастрофы на объектах армии и флота
по своим последствиям могут быть сравнимы с аварией на Чернобыльской АЭС. В
результате нормальной жизнедеятельности войск или флота на природную среду
воздействуют твердые и жидкие радиоактивные отходы, вырезанные реакторные
отсеки атомных подводных лодок, химически загрязненные территории и акватории,
бытовые отходы и льяльные воды кораблей флота. Главное здесь — снизить
экологическую опасность существующих образцов техники путем модернизации или
применения специальных технических и организационных мер. Среди них можно
выделить утилизацию и надежное захоронение радиоактивных отходов, очистку
акваторий и территорий базирования войск и сил флота от загрязнений
нефтепродуктами.
Акватории океанов и морей все шире используются
военным и торговым флотом. Это сопровождается увеличением содержания в морской
воде загрязняющих веществ. Ежегодно в море попадает около 15 млн. т нефти,
поступающей со сточными водами с суши и с объектов на море, в том числе при
рядовой эксплуатации кораблей и судов. Особое опасение в начале нового
тысячелетия вызывает загрязнение Мирового океана нефтью и нефтепродуктами,
которое имеет место из-за сбросов с кораблей, танкеров или береговых военных
служб. Разлитая нефть растекается на поверхности воды на сотни миль, образуя
нефтяные поля, движущиеся под действием ветра и морских течений в
непредсказуемом направлении.
Под действием локальных условий, таких как течение,
ветер, температура воздуха и воды, солнечная радиация, микробиологические
факторы, пролитая нефть (особенно тяжелые ее фракции) обычно загустевает в
вязкую массу, которая налипает на береговую черту, гидротехнические сооружения
и суда, губит растительность, птиц и животных. Подводный и надводный флот с
атомным энергообеспечением вследствие аварий, сброса радиоактивных газов,
утечек теплоносителей создает предпосылки для попадания радиоактивных продуктов
в море.
Что касается судов, то те, которые способны
обеспечивать очистку загрязненных вод до допустимого содержания нефти в стоке
примерно 15 мг/л, имеют право производить сброс уже очищенных вод прямо в море
на расстоянии не менее 12 миль от берега. Об этом делается запись в «Журнале
нефтяных операций». Наиболее загрязненную часть сбрасывать в море запрещено,
она должна сохраняться на борту в опломбированных спецприемниках. Встречаются и
особые случаи, когда сброс нефтеводной среды необходим для безопасности судна
или происходит из-за повреждения корпуса судна. Капитану приходится самому
решать вопрос о степени угрозы загрязнения нефтью акватории и береговой линии и
о необходимости вызова спасательных служб. Пример упомянутого танкера «Престиж»
продемонстрировал неверное поведение капитана и команды, приведшее к
катастрофическим последствиям у западных берегов Испании, Португалии и
Бискайского залива, где были загублены рыболовецкие места и международные
курорты.
На флотах и военно-морских базах имеются
организационные и технические планы по ликвидации нефтяных загрязнений и
оказанию помощи потерпевшему судну. Важнейшим при ликвидации разлива является
обязательный учет скорости дрейфа нефтяного пятна, что составляет 4% от
скорости ветра. Нефтяное загрязнение, возникающее из-за разлива одной тонны
сырой нефти, летом образует на поверхности воды пленку толщиной 1 мм и размером
в 1 км2.
Средствами локализации разлива нефти могут быть боны —
негорючие, пленочные, локальные, передвижные и стационарные. Танкерный флот в
случае аварийной ситуации использует и механические нефтесборники, а это
единственный путь, полностью безопасный для морской флоры и фауны. Применение
многочисленных химических препаратов, таких как «Путидойл», ввиду их
токсичности для обитателей моря оправдано только в случае невозможности собрать
нефть механически. Более безопасно для флоры и фауны моря сбрасывать на урез
воды или в прибойную полосу рыхлые материалы, способные поглощать нефть. Затем
пропитанную маслянистой нефтью бумагу или опилки уничтожают в специальных
местах, а загрязненный песок и гальку зарывают в глубине берега;
неутилизируемые шламы от переработки нефти и замазученные материалы сжигают в
специальных устройствах.
Боевые машины и транспортные средства, разнообразные
технические устройства с двигателями внутреннего сгорания, дизельные и тепловые
электростанции и котельные — все это потребляет огромные количества бензина,
реактивного и дизельного топлива, мазута, масел и смазочных средств.
Подавляющее большинство перечисленного состоит из углеводородов CnH2n+2,
основным источником получения которых является нефть.
Предельно допустимые
концентрации (ПДК)
нефтепродуктов, мг/м3 (I и
II) и мг/л (III)