БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ И МЕТОДОЛОГИИ НАУКИ

РЕФЕРАТ ПО ФИЛОСОФИИ

на тему «ГЕОГРАФИЯ И ГЕОПОЛИТИКА»

Аспиранта кафедры

Минск, 2002
Введение

Геополитика, похоже, переживает сегодня свой ренессанс. Если еще
совсем недавно официальная советская наука определяла ее как «направление
буржуазной политической мысли, основанное на крайнем преувеличении роли
географических факторов в жизни общества», как идеологическое обоснование
«агрессивной внешней политики империализма», то в наши дни совсем нередкими
становятся утверждения, согласно которым геополитика является последней
разгадкой и объяснением многих цивилизованных процессов, которые остаются
необъяснимы в чисто политических, экономических или натуралистических
терминах. Геополитическая проблематика оказывается в центре внимания
значительного числа публикующихся в научной периодике статей, аналитических
центров, специально создающихся журналов. Политические деятели, журналисты,
теле- и радиокомментаторы охотно оперируют самим термином, ставшим уже
привычной деталью политического лексикона.
Такой интерес и даже своего рода мода на геополитику вполне объяснимы.
Современный этап всемирной истории характеризуется мощными сдвигами в
сложившемся равновесии и требует принятия целого ряда неотложных
политических решений. Происходят глубокие сдвиги в соотношении сил на
мировой арене, сопровождающие крушение всего прежнего международного
порядка. Значимым геополитическим фактором до сих пор является развал
Советского Союза, а вместе с ним и возникшая неопределенность границ
постсоветских стран.
Геополитика и геополитики

Соотношение географии и политики является одной и ключевых
методологических проблем геополитики. Уже в самом закрепившемся
наименовании дисциплины – «геополитика» — содержится указание на
синтетический характер этого научного и философского направления. Классики
геополитики, очевидно, сознательно закрепили в названии понимание
геополитики как результата синтеза географии и политологии.
Географы были первыми учеными, которые начали формулировать основные
положения геополитики. Необходимость разграничения географии и геополитики
проистекает из разных предметов исследования этих наук. Однако для
определения геополитики как дисциплины не достаточно указания границы между
геополитикой и географией. Также необходимо учесть еще одну устоявшуюся
науку – политологию. Именно тогда, помещенная между этими двумя науками,
геополитика становится очевидной и детерминированной дисциплиной.
Научные достижения основателей геополитики немедленно применялись на
практике, были поставлены на службу государственной власти, конкретной
политической практике, международным отношениям и военной стратегии. Однако
термин, да и сама наука постоянно подвергались обструкции со стороны
научной общественности, а в сознании широких масс она прочно
ассоциировалась с политикой экспансии нацистской Германии. Слишком
откровенное обнажение скрытых механизмов внешней политики государств не
устраивало и власть предержащих, не мешая, тем не менее, пользоваться на
практике открытыми законами. В СССР долгое время геополитика была под
запретом, как «буржуазная наука», на Западе же за короткий срок она стала
чрезвычайно популярной дисциплиной в вопросах стратегического и военного
планирования, и в настоящее время преподавание этой науки является
обязательным во всех высших учебных заведениях Запада, готовящих
руководителей государств и ответственных аналитиков.
Предшественниками геополитики считаются Геродот и Аристотель, Н.
Макиавелли и Ш. Монтескье, Ж. Боден и Ф. Бродель… Причем ее не следует
считать достижением только европейской цивилизации. Созвучные идеи можно
обнаружить, например, у китайского мыслителя Сун Ци еще в VI в. до н. э.,
оставившего описание шести типов местности и девяти типов пространства,
которые должен знать стратег для успешного ведения военной политики.
Интересные и имеющие отношение к геополитике суждения высказывал и Ибн
Хальдуна (XVI век), который связывал между собой духовные силы человеческих
объединений (социальных общностей, в современной терминологии), их
способность или неспособность к сплочению и борьбе за завоевание и
сохранение могущественной империи и те импульсы, которые происходят из
природной среды. Некоторые геополитические концепции были сформулированы
еще в 19-м веке немецким географом профессором Фридрих Ратцелем (1844 —
1904). А термин «геополитика» первым использовал, как принято считать,
шведский профессор Рудольф Челлен (1864 — 1922) в книге «Введение в
шведскую географию» (1900), дав ему следующее определение: «Это — наука о
Государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве».
В результате, он пришел к выводу о необходимости органического сочетания
пяти взаимосвязанных между собой элементов политики: экономополитики,
демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики.
Фридрих Ратцель и его ученики создавали дисциплину, призванную изучать
отношения между географией и политикой, основываясь на положении страны,
занимаемом ею пространстве и ее границах. Великими являются те народы,
полагал Ф. Ратцель, которые обладают чувством пространства. Следовательно,
границы могут подлежать сужению или расширению, в зависимости от динамизма
рассматриваемого народа. Во времена Третьего рейха подобные идеи привели
соотечественника Ф. Ратцеля, известного геополитика Карла Хаусхофера (1869-
1946) к теории «жизненного пространства», что надолго дискредитировало
научный статус геополитики.
Широкую известность приобрела идея американского адмирала А. Т. Мэхэна
(1840-1914) об антагонизме морских и сухопутных государств и о мировом
господстве морских держав, которое может быть обеспечено путем контроля над
серией опорных пунктов вокруг евразийского континента. Не меньшую
известность получила и теория английского географа и политического деятеля
X. Д. Маккиндера (1861-1947), согласно которому тот, кто правит Восточной
Европой, правит Срединной землей (Heartland), кто правит Срединной землей,
правит Мировым Островом (World Island), кто правит Мировым Островом — тот
господствует над миром. Однако уже современник Маккиндера, такой авторитет
в геополитике как К. Хаусхоффер, достаточно критически относились к его
взглядам.
Теория Маккиндера была поставлена под сомнение и опровергнута в рамках
самой геополитики. Американский исследователь Николае Дж. Спайкмен в работе
«Американская стратегия в мировой политике. Соединенные Штаты и баланс
силы» (1942) сформулировал имеющее стратегическую нагрузку понятие
«Римленд», которое, как он утверждал, значительно точнее известного
«Heartland». Спайкмен доказывал, что если географически Хартленд и
существует, то, во-первых, его неуязвимость серьезно нарушена развитием
стратегической авиации и других новейших средств вооружений. А, во-вторых,
вопреки прогнозам Маккиндера, он не достиг того уровня экономического
развития, который дал бы ему возможность стать одним из наиболее передовых
регионов мира. Решающая борьба как в Первой, так и во Второй мировой войне,
утверждал Спайкмен, развернулась не в зоне Хартленда, и не за его
обладание, а на берегах и землях Римленда. Мировое господство поэтому не
зависит от контроля над Восточной Европой.
Поскольку с приходом к власти нацистов Германии геополитика стала
активно использоваться для обоснования «расового превосходства», завоевания
«жизненного пространства», «великой исторической миссии господства Германии
над всем остальным миром», постольку многие исследователи как в Европе, так
и в Америке стали сомневаться в научной обоснованности самого термина. При
этом одна часть ученых стала рассматривать понятие «геополитика» как
псевдонаучный неологизм, служащий для попыток оправдания стремлений к
изменению европейского порядка, как орудие, власти, пропагандистский
инструмент. Другие, не отрицая в целом сам термин, высказывают серьезный
скептицизм относительно его инструментальных возможностей. Третьи полагают,
что геополитика способна давать определенные научные результаты, но лишь в
очень узкой сфере, отражающей взаимовлияние политики и пространственно-
географических характеристик государств или их союзов. Четвертые
высказывают мнение, в соответствии с которым геополитика должна
рассматриваться не как наука или дисциплина, а лишь как метод
социологического подхода, связывающего географическую среду и международную
деятельность государств. Наконец, есть и такие, которые считают, что
геополитика — это не наука, а нечто гораздо более сложное.
В последнее время в противовес термину «геополитика» появился термин
«геоэкономика», введенный Эдвардом Люттваком. По мнению Люттвака,
двухполюсный мир отмирает и военная мощь приобрела второстепенное значение
не только в отношениях между Севером и Югом, учитывая огромное
технологическое превосходство Севера, но прежде всего в отношениях Север —
Север, между геоэкономическими полюсами и промышленно развитыми
государствами. По Люттваку, то же экономическое соревнование между
промышленно развитыми государствами отличается от прошлого именно тем, что
государства уже не могут прибегать к военной силе. Однако это тема для
отдельного исследования.
Геополитика – наука о безопасности социума

С момента появления глобальных технологий география перестала
описывать процесс взаимодействия человека и окружающей среды. В то же время
актуальность исследования процессов такого взаимодействия возросла, как
никогда прежде в истории человечества. Впервые в истории, человечество
стало жизненно зависеть от правильности выбора модели взаимодействия
человека с окружающей средой. То есть возникла необходимость в появлении
научной дисциплины, которая могла бы эффективно описать возникшую коллизию.
Возникла необходимость в дисциплине, которая бы сочетала в себе
политологию, социологию, философию с географией. Именно такой дисциплиной
теоретически и призвана стать геополитика.
Описать процесс взаимодействия все более искусственного ландшафта и
все более многообразного разума с целью достижения элементарного
самосохранения жизни призвана иная наука, не география.
Может ли быть такой наукой политология? В самом упрощенном виде политика –
это борьба за власть либо реализация власти. Власть – это способность
реализовать свою волю. Воля – это способность воздействовать на иной объект
с целью выполнения им тех или иных действий. Цели в ходе политической
борьбы обусловлены множеством мотивов. Во многих случаях большое значение
имеют личностные мотивы политического поведения людей, либо клановые,
случайные, субъективные обстоятельства возвышения или падения с
политических пирамид. Политология обязана анализировать и эти – несвязанные
с объективными процессами и потребностями социумов – политические процессы.
Эти политология принципиально отличается от геополитики.
Геополитика интересуется политикой только в той степени, в которой
политический процесс касается адаптации социума к вмещающему ландшафту или
изменении вмещающего ландшафта. Личность политика и обстоятельства его
политической карьеры интересны геополитике только в той степени, в которой
политик влияет на некие большие, связанные с природным ландшафтом процессы.
Геополитика начинается с того уровня влияния, когда политик влияет на
отношения своего социума и вмещающего ландшафта.
Политология не изучает глубинных процессов взаимодействия социума и
природного ландшафта. Состояние экономики, характер производства, природные
катаклизмы, болезни, войны интересны политологии только в той части, в
которой являются факторами, влияющими на расстановку политических сил в
некоем социуме. Политология не в состоянии составить устойчивый прогноз
развития того или иного социума и объяснить, почему в среднесрочной и
длительной перспективе происходит выживание одних социумов и угасание –
других. Геополитика же в состоянии предложить свои трактовки этим вопросам.
Также принципиально важно, что областью знаний, которая становится
доминирующей в новую эпоху, выступает наука. Именно наука может
обеспечивать решениями технологические задачи. Важно, что из всех наук
особенно важной становятся те, которые обеспечивают безопасность
человечества и ориентацию во времени и пространстве для тех людей и
социумов, которые причастны к реализации глобальных технологических
проектов. Вероятно, одной из таких дисциплин становится геополитика. Под
геополитикой в данном случае стоит понимать науку, предметом исследования
которой является механизм функционирования политической системы
человечества в условиях существования глобального искусственного ландшафта.
Геополитика является именно той дисциплиной, которая изучала
закономерности взаимодействия политической системы социума и вмещающего
ландшафта и до появления ядерного оружия и глобальных технологий. В новую
эпоху выросло значение геополитики среди иных наук, а также добавилась
задача анализа преимущественно замкнутой и ограниченной системы глобальной
политической организации. Это требует уточнения методологического
инструментария геополитики, выделяет те или иные направления геополитики,
но не требует изменения предмета изучения и отказа от наработанных базовых
методических принципов.
Традиционная геополитика возникла как наука Генеральных штабов армий
крупных империй. И до сих пор она остается в немалой степени военной
дисциплиной. Об этом говорят даже факты биографии некоторых классиков этой
науки: адмирал А. Мэхен, генерал К. Хаусхоффер, преподаватель Академии
Генерального штаба России А. Дугин. Геополитика представляла и представляет
собой своего рода высшую стадию стратегического планирования. Если обычные
стратегические планы Генеральных штабов империй оперировали сроками
глубиной максимум в 15 лет, то геополитика должна была обеспечить
ориентацию развития страны на значительно больший срок, на десятки лет.
Важно, что в отличие от обычного военного стратегического планирования
геополитика оперировала не только военными параметрами. Геополитика – это
наука о безопасности социума в широком смысле. В частности, в эпоху
становления крупных империй, в силу возрастания количества угроз
безопасности имперскому социуму и количества угроз, которые этот социум мог
создать другим обществам и государствам, возникала потребность в развитии
геополитики как науки.
Геополитика обеспечивала инструментарий для эффективной эксплуатации и
управления большими пространствами крупных империй. Специализацией
геополитика была именно выработка инструментария для построения и развития
крупных империй в эпоху широкомасштабной экспансии европейцев на планете.
И, наоборот, противостояние империям в их стремлении обратить все и вся в
свои колонии можно было, только используя геополитическую методику. Те
народы, которые смогли выработать собственную геополитическую линию,
адекватную своему потенциалу, смогли устоять перед натиском колонизаторов.
Изначально являясь наукой, которая обеспечивала интересы крупных
империй в эпоху глобальной имперской активности, геополитика очень быстро
вышла на уровень глобальных обобщений. Более того, геополитика как наука
сложилась только в эпоху глобальной имперской активности европейских стран.
До того в политическом мышлении любой страны или крупной империи
присутствовали элементы геополитического мышления. Однако эти идеи
сложились в устойчивую дисциплину только с обретением человечеством
потенциала к созданию глобальных империй.
В новую эпоху геополитика перестает обеспечивать ориентацию социума в
глобальном политическом пространстве. Глобальное политическое пространство
становится фактически единым. В эпоху глобализации геополитика обеспечивает
выработку глобальной политической системы, адекватной технологиям,
находящимся в распоряжении человечества. Принципиальное значение
приобретает опыт регулирования крупных политических организмов «империй»,
накопленный геополитикой до появления глобальных технологий. Накопленный
опыт глобального имперского противостояния и территориальной экспансии
отходит на второй план.
Геополитика всегда являлась наукой, которая рассматривала вызовы
безопасности «своей» страны в глобальном масштабе. Некоторые из этих
вызовов сохранили свою актуальность, некоторые ушли на второй план.
Геополитика в системе ценностей и идеологий

Важной задачей геополитики было исследование жизнеспособности тех или
иных систем ценностей и идеологий. Геополитика практически изначально
оперировала понятиями атлантизма и континентальности, тирании и демократии.
Каждая империя в 19-м веке и в первой половине 20-го столетия обладала
собственной определенной системой ценностей и идеологией, которую и
стремилась распространить на иные страны и на всю планету.
Защита оригинальной имперообразующей идеи и обеспечение возможностей к
распространению этой идеи на новые страны и регионы – главная задача
геополитических школ и направлений с момента возникновения этой науки.
Собственно конкретное государство (империя — в геополитической традиции)
зачастую рассматривалось как инструмент для распространения и защиты той
или иной идеологии. Отсюда – объяснение научными терминами мессианского
характера той или иной страны. Объективно, геополитика всегда нацелена на
вычленение мессианской идеологической компоненты в каждом социуме и
особенно в «империи». Наиболее глубокие теоретические разработки
геополитиков посвящены вопросам борьбы идеологий и ценностных систем.
Наиболее авторитетными традиционными геополитиками сделан вывод о
борьбе идеологий как основной составляющей глобальной политической борьбы.
Ими была предложена типологизация разных идеологий. Традиционные
геополитики, как правило, придерживались точки зрения о жестком дуализме
глобальных идеологических противоречий. Полагали, что планета является
полем противостояния идеологии сословного общества, характерной для
континентальных стран Евразии и демократической организации, характерной
для морских государств.
В отличие от военной стратегии геополитика изначально рассматривала
идеологии как один из важнейших инструментов в борьбе со своими
противниками. Геополитика всегда стремилась использовать идеологии против
геополитических противников своих стран. (Например, использование Германией
в своих интересах лидеров РСДРП (б) в 1917 году.) Наработанный
геополитическими школами инструментарий идеологической борьбы ныне
прекрасно трансформирован в теорию и практику информационных войн.
Геополитика при этом весьма ангажированная дисциплина. Практически
каждое крупное государство обладает своими геополитическими школами,
которые обслуживают интересы именно своей страны. Геополитическими
исследовательскими структурами обзавелись также многие транснациональные
организации, особенно крупные церкви и корпорации. Потому изучая работы
исследователей – геополитиков приходится все время делать поправку на
политическую ангажированность и идеологический язык их трудов. Подобная
черта является неотъемлемой частью большинства геополитических школ и
направлений.
Традиционная геополитика при оценке тенденций экономического и
политического развития разных стран отталкивалась, разумеется, от
технологических достижений, характерных для своего времени. Некоторые
параметры производственных достижений 19-го века принципиально отличаются
от аналогичных параметров второй половины 20-го столетия. Прежде всего, это
касается видов вооружений, транспортных систем, и средств воздействия на
массовое сознание.
Геополитика возникла как наука в эпоху, когда всеобщее уничтожение в
случае применения каких-то типов вооружений никому не угрожало. Даже
геноцид небольших этнических и культурных групп технологически был
труднодостижим. Потому традиционная геополитика, как правило, конечной
целью военно-политической экспансии своей «империи» видит в распространении
на максимально большей территории характерного для своей страны типа
идеологии и культуры. Потому традиционная геополитика редко выдвигала
задачи очищения каких-то территорий от некоего населения. В основном
отрабатывались модели установления устойчивого контроля над некоей
территорией и уже затем проведение на этой территории желательных
культурных и идеологических трансформаций. Именно так вели себя США
относительно индейцев и мексиканцев в Северной Америке, Россия – в Сибири,
на Кавказе, в причерноморских степях, Франция – в Алжире, Великобритания –
в Австралии, Канаде, Индии и т.д.
Постепенное накопление технологий массового уничтожения все более
усиливало геноцидальный компонент в геополитических схемах, однако на деле
геноцид всегда оставался второстепенным параметром любых геополитических
планов. Геноцид превратился в неотъемлемую часть едва ли не любых
геополитических планов только в ядерную эпоху. В этом плане очень
характерны результаты Второй мировой войны с массовыми этническими чистками
в Восточной Европе и на территории бывшего СССР. Преддверие новой эпохи уже
было временем локальных геноцидов. Наступление же ядерной эпохи повлекло за
собою появление множества планов Третьей мировой войны, которые обязательно
предусматривали геноцид в качестве главной задачи в ходе войны.
Пока геноцид был технологически невозможен, возможность его применения
геополитиками не отрабатывалась. Традиционная геополитика обращала особое
внимание на ассимиляцию разного рода мессианских идей, а не на уничтожение
крупных групп инокультурного населения. Она имела дело с весьма архаичными
транспортными коммуникациями и основанными на этих коммуникациях методами
ведения боевых действий и экономической войны. Каждая империя ставила перед
собою задачу создания по возможности замкнутого и самодостаточного
экономического пространства в своих границах. Создание империй в 19-м веке
своей главной задачей имело как раз создание таких империй-миров. Потому
одной из главных задач по ослабления противника выступало воздействие на
систему его внутренних коммуникаций.
Геополитики быстро вычленили два основных типа империй: морские и
континентальные (теория Мэхэна). То есть «империи», основные коммуникации
которых проходят по морю, и «империи», чьи коммуникации в основном проходят
по суше. На базе этой типологизации был сделан вывод о непримиримом
технологическом противостоянии двух типов империй в глобальном масштабе.
Практически все традиционные геополитики полагали, что существует
потенциально возможная и даже неизбежная возможность концентрации локальных
империй в глобальные сверхдержавы. При этом географические условия
предопределяли характер внутренней социальной и политической организации
этих империй, их идеологию и ценности. Одна «империя» потенциально могла
быть преимущественно сухопутной с центром в северной Евразии. Другая –
преимущественно морской, возможно, без ярко выраженного одного центра, но с
контролем за мировым океаном и базами на береговой линии Евразии.
Многие геополитики разделяли точку зрения о том, что потенциальная
мощь Евразийской империи в случае консолидации Мирового острова превышала
потенциальную мощь Атлантической империи. Уже потому противостояние между
разными империями, несмотря на противоречия их между собою рассматривалось
как проявление основного противостояния – Мирового острова и Океана. То
есть имперские союзы и цели предопределялись изначальным отношением империй
к тому или иному типу. Сухопутные империи при всех противоречиях между
собою относительно морских держав имели общий антагонистичный интерес. И –
наоборот – морские державы как некое сообщество обладали общим интересом по
отношению к Евразии.
Геополитика в определенной мере противостояла религиозным или
парарелигиозным движениям и порождаемым этими движениями стратегическим
концепциям. Коммунизм, религиозный фундаментализм разных типов, либерализм,
расовые теории аппелировали и аппелируют к иррациональному началу в
сознании своих сторонников. Предлагаемые геополитиками географические
детерминации поведения разных держав в принципе базируются на рациональных
посылках. То есть являются враждебными мышлению и ценностям религиозных и
парарелигиозных мировоззрений. В моменты всплеска тех или иных духовных
движений геополитическое мышление всегда подвергалось преследованиям за
свой рационализм. Однако по мере стабилизации некоей революции в рамках
более менее очерченных географических границ происходило усвоение
геополитической методики на уровне военного руководства и высших слоев
политической элиты государства. Стратегическое планирование долгосрочных
программ в каждой крупной стране, как правило, происходило при учете
основных геополитических закономерностей.
Важным является стремление ряда геополитиков закрепиться в
общественной нише за рамками науки. Геополитика обладает значительным
инструментарием для создания едва ли не любых типов идеологий. Учитывая,
что развитая геополитика характерна для крупных устойчивых государств с
сильной бюрократией, геополитика почти всегда может стать основной для
идеологии, которую бюрократия технологически может навязать обществу.
Особенностью геополитики является особое внимание к этой дисциплине
тех духовных течений, которые в силу собственной ориентации нацелены на
проникновение в высшие сферы государств посредством вовлечения в свои ряды
отдельных влиятельных личностей и социальных групп. Овладев рычагами
воздействия на государство, такие течения начинают реализацию собственных
задач силами «покоренного» ими государственного аппарата. Принципиальной
особенностью этих учений является их стремление овладеть механизмом влияния
на массовое сознание социумов и целых стран. Воздействуя на систему
информации, образования, искусство и культуру страны вполне достижима
трансформации мировоззрения данного социума в едва ли ни любом направлении.
Проникновение неадекватных реальности идей в геополитическую часть мышления
любого социума – влечет за собою неадекватное поведение данного социума.
Геополитика по определению наука, которая занимается обеспечением
государственной безопасности в широком смысле. Потому влияние геополитиков
в условиях относительной стабильности любого государства почти всегда очень
велико. Соответственно геополитика как социальный институт становятся
объектами особого внимания со стороны разного рода субъектов
геополитической и просто политической борьбы. Устойчивость по отношению к
внешним попыткам воздействовать на правящий слой того или иного государства
посредством воздействия на узкий слой исследователей-геополитиков
сформировал специфичный социальный опыт представителей этого направления и
специфичный набор приемов для обеспечения своей социальной устойчивости.
Также важна – высокая технологическая обеспеченность геополитики как
социального института. В отличие от философии, геополитика обязана
анализировать наиболее передовые производственные и технологические
достижения. Без подобного анализа адекватных реальности рекомендаций по
противостоянию глобальным противникам не бывает. Доступ к информации о
наиболее передовых технологических решениях может быть предоставлен в
основном посредством специализированных государственных структур. Потому,
как правило, немалая часть геополитических исследований длительное время
бывает засекречена. А при анализе опубликованных геополитических текстов
надо всегда иметь ввиду вероятность сознательной фальсификации любых частей
текста.
Заключение

Накопленные геополитикой специфичные методики и социальный опыт весьма
востребованы обществом в новую эпоху. Хотя и требуют естественной
внутренней трансформации и коррекции. Представляется, устаревает мышление
категориями дуалистичного противостояния Суша-Море. Вместо этой категории
логично ожидать появления новой ключевой парадигмы геополитики: социальные
группы, которые имеют непосредственную возможность влияния на развитие
глобальных технологий, и социальные группы, которые такой возможностью не
обладают. Противоречие между этими группами становится антагонистичным.
Особое значение в новую эпоху приобретает опыт комплексного анализа
потенциала «империи», отталкивающийся от географического фактора.
Геополитика становится методологией, которая противостоит социальным
рекомендациям, вырабатываемым в недрах харизматических движений, обращенных
к иррациональным ценностям. В эпоху угрозы глобальной катастрофы
иррациональные движения становятся крайне опасными для всего человечества.
Получение доступа к глобальным технологиям фанатиков той или иной идеологии
может означать смерть для человечества как вида.
В условиях глобального сообщества возникает единая глобальная
политическая иерархия. Прямые воинские противостояния для разрешения
политических конфликтов отходят на второй план. Политическая борьба
приобретает характер борьбы политических партий, тайных харизматических
союзов, неидеологизированных клановых группировок. Как правило, такая
напоминающая придворную политическая борьба носит тайный характер.
Геополитика является единственной социологической дисциплиной, которая
всегда изучала эту сферу политической борьбы. Накопленный геополитикой
материал и методологический инструментарий позволяет эффективно применять
эту дисциплину для оценки угрозы безопасности обществу со стороны тех или
иных тайных союзов, идеологий и открытых лоббистских групп.
В эпоху глобализации геополитика занимается изучением последствий
развития, прежде всего, потенциально разрушительных технологий и связанных
с этими технологиями политических процессов. Информация о разрушительных
технологиях не может быть общедоступной. Доступ к этим технологиям не может
не быть ограниченным. Геополитика должна обеспечить устойчивость
глобального социума перед воздействиями самых неожиданных угроз.
Но главное, все геополитические теории отталкиваются от оценки влияния
на данную страну географических условий, в которых страна находится.
Геополитика не сводится к географической детерминации. Однако без географии
геополитика не существует. В эпоху глобальных технологий географическая
нацеленность геополитики приобретает принципиально важное значение.
Превращение вмещающего ландшафта локальных социумов в глобальный
искусственный ландшафт трансформирует геополитику в основной инструмент для
оценки и прогнозирования политических процессов.
Список литературы

Бжезинский. З. Великая шахматная доска. М., 1999.

Гаджиев К. С. Геополитика. М., 1996.

Гаджиев К.С. Введение в геополитику.- М., 1998.

Геллнер Э. Нации и национализм М., 1994.

Глушаков В. Е. Вызов времени: Беларусь на пороге тысячелетий. Мн., 1999.

Дугин А. Г. Основы геополитики. М., 1997.

Дугин А. Пути Абсолюта. М., 1990.

Дугин А. Конспиралогия. М., 1998.

Дугин А. Гиперборейская теория. М., 1993.

Жириновский В. В. О судьбах России. М., 1993.

Калесник С. В. Основы общего землеведения. М., 1955.

Калесник С. В. Общие географические закономерности Земли. М., 1970.

Карло Ж., Савона П. Геоэкономика. М., 1997.

Макиндер Х. Географическая ось истории.

Поздняков Э. А. Геополитика. М., 1995.

Разуваев В. В. Геополитика постсовесткого пространства. М., 1993.

Сорокин К. Э. Геополитика современности и геостратегия России. М., 1996.

Сорас Дж. Нацыяналістычныя дыктатуры супраць адкрытага грамадства.
Мн.,1993.

Тоффлер А. Футурошок. М., 1990.

Хаусхоффер К. Геополитическая динамика меридианов и параллелей.

Часноўскі М. Э. Постсацыялістычныя краіны на шляху пераўтварэнняў і
еўрапейскай інтэграцыі. Мн., 1997.

Геополитика: теория и практика. М., 1993.

Конфликты в условиях системных изменений в странах Восточной Европы. М.,
1994.

Краткий политический словарь. М., 1989.