Вариант 2

Псковская Судная Грамота.

1. Возникновение Псковской Судной Грамоты.
Основным источником права в Новгороде и Пскове первое время являлась
Русская Правда, данная Новгороду Ярославом Мудрым и дополненная позже его
потомками. Но Русская Правда, написанная еще в первой половине XI в., не
могла удовлетворить всем требованиям новгородцев, живших уже в другом
столетии. Поэтому Русская Правда постепенно подменялась судебной практикой
новгородцев. Кроме судебной практики источниками права служили решения
веча, договора с князьями, международные договоры. Все это рождало
неразбериху в различных судебных делах, так как договор с князем мог прийти
в противоречие с международным договором или с практикой суда. Это все
требовало кодификации, которая и была проведена в XV в. Результатом этой
кодификации явились Новгородская и Псковская Судные Грамоты, утвержденные
«всем Государем Великим Новгородом на вече» и «всем Псковом на вече».
Псковская Судная Грамота дошла до нас полностью. Она была утверждена на
вече в 1467 г. в Пскове и первоначально состояла из 108 статей, а позже
была дополнена еще 12 статьями.

1.2. Судная грамота Пскова.
Судная грамота Пскова были принята вечевым собранием города в середине
XV в. Она являлась основным источником права для Пскова до его
присоединения к Москве. Псковская Судная Грамота была составлена в 1467 г.
«по благословению отец своих попов всех 5 съборов». Грамота состоит из 120
статей, 108 из которых были приняты в 1467 г., а остальные были дописаны
позже по решению веча. Некоторые из этих статей были приняты и выполнялись
еще задолго до появления Судной Грамоты.: «Ся грамота выписана из великаго
князя Александровы грамоты и из княж Костянтиновы грамоты…». Князь
Александр — это князь Александр Михайлович Тверской, изгнанный из Твери и
княживший в Пскове с 1327 по 1337 г., а «Костянтин» — Константин
Дмитриевич, брат великого князя московского Василия I Дмитриевича,
княживший в Пскове в 1407 и 1412 гг. Кроме грамот этих князей, Псковская
Судная Грамота основывалась на судебной практике и вечевых документах,
принятых ранее: «… и изо всех приписков псковъских пошлин.». Псковская
Судная Грамота возможно вобрала в себя еще один памятник права — Псковскую
Правду. Об этом памятнике упоминается в договорной грамоте 1440 г. Казимира
Польского с Псковом.
Псковская Судная Грамота составлена в основном из «псковских пошлин» —
юридических обычаев. Псковская Судная Грамота трудна для объяснения: в
списке немало древнерусских терминов, не встречающихся в других правовых
актах того времени, многие предусматриваемые законом случаи рассматриваются
очень кратко, намеками. Вместе с Новгородской Судной Грамотой, Псковская
Судная Грамота очень много места уделяет судоустройству и судопроизводству,
но при этом дает обильный запас норм и материального права, особенно
гражданского. В Псковской Судной Грамоте встречаются обстоятельные
постановления о договорах купли-продажи, найма и займа, о торговых и
землевладельческих товариществах, о семейных отношениях по имуществу.
Псковская Судная Грамота различает юридические понятия, требовавшие
развитого правосознания, предусматривает юридические случаи, какие могли
возникнуть в живом и сложном гражданском обороте торгового города. «В ее
определениях имущественных и обязательственных отношений сказывается чутье
Правды, стремившееся установить равновесие борющихся частных интересов и
на нем построить порядок, ограждаемый не только законами, но и нравами.
Поэтому в ряду судебных доказательств она дает предпочтительное значение
присяги, отдавая обыкновенно на волю истца решить тяжбу этим способом:
«хочет, сам поцелует или у креста положит», то есть предоставит целовать
крест ответчику, положив у креста спорную вещь или ее цену.»

1.3. Правовой статус населения.
Крестьяне-общинники — упоминаются под именем сябров (ст. 106). Эта
статья свидетельствует о проникновении имущественных отношений в среду
общины (появление грамотчика)
Половник (исполовники) — люди, отдающие своему господину половину
урожая (ст. 43). По профессиональному признаку делились на изорников
(пахарей), кочетников (рыболовов) и огородников (ст. 42). Все они занимали
одинаковое положение относительно феодала. Государь имел право отпускать их
только в Филипов день (14 ноября). В случае отказа государь лишался части
продукта (ст. 42).
Изорник — скорее всего, безземельный крестьянин, работающий на земле
феодала и получающий от него подмогу. От аренадатора изорника отличает
покрута, которая делает его зависимым от господина (сильно затрудняет
уход). Закуп в Русской Правде работает только на феодала, а изорник — и на
себя (отдает лишь часть урожая). Закуп отвечает и личностью (в холопы), а
изорник — только имуществом.
Изорник зависел от господина, поскольку получал от него подмогу (покруту),
которую феодал мог потребовал вернуть. Для взыскания покруты государь не
должен был представлять письменный договор, а прибегал к закличу (ст.
44). Если изорник отрицал покруту, господин должен был предъявить 4-5
свидетелей (ст. 51).
Претензии же изорника к господину, основанные на доске — письменном
документе — без специального оформления были недействительны (ст. 75).
Господин не мог распоряжаться личностью и имуществом изорника.
Государь мог получить покруту, обратив взыскание на имущество изорника,
(ст. 76). То же происходило в случае смерти изорника и отсутствии
наследников (ст. 84). К жене и детям переходили долговые обязательства
умершего изорника, даже если это специально не оговаривается в письменном
документе (ст. 85). Однако за изорником оставалось право ухода от господина
(ст. 63) — за половину урожая. Нельзя назвать изорника нищим — он имеет
свое имущество, о чем свидетельствует ст. 86.
Изорничество — это новый этап закрепощения крестьян (но нельзя
однозначно говорить об ухудшении или улучшении положения). Впервые была
ограничена свобода передвижения — закуп может уйти в любой момент, отдав
купу, а изорник — только в Филипов день.
Наймиты (ст. 39-41) — свободный человек, пользующийся гражданскими и
политическими правами члена городской общины, но находящийся в социально-
экономической зависимости от государя. Договор заключался устно на время
или для выполнения определенной работы (ст. 39). Наймит мог расторгнуть
договор, однако в то же время наймит-дворной годами живет у хозяина.
Договор с наймитом плотником должен был быть оформлен путем записи.
В ПСГ отсутствуют положения о смердах, закупах или холопах.
В ст. 103 упоминается подсуседник, имеющий долговое обязательство,
обеспеченное залогом, по отношению к государю. Мог предъявлять иск на
основе досок.

2. Гражданское право по Псковской Судной Грамоте.
Гражданское право занимает важное место в нормах Псковской Судной
Грамоты. Право собственности знает деление вещей на недвижимые («отчина») и
движимые («живот»). К недвижимым относились земли, рыболовные участки,
пчельники («борти»). Защита земельной собственности — одна из важнейших
частей Псковской Судной Грамоты. В статье 9 ПСГ говорится: «А коли будет с
кем суд о земли о полнеи, или о воде, а будет на той земли двор, или ниви
розстрадни, а стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, ино тому
исцю съслатся на сосед человек 4 или на 5. А суседи став, на коих шлются,
да скажут как прав пред Богом, что чист, и той человек который послался
стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, а супротивень в те
лета, ни его судил ни на землю наступался, или на воду, ино земля его чиста
или вода, и целованиа ему нет, а тако не доискался кто не судил, ни
наступался в ты лета.» То есть земля принадлежала тому, кто ей владел не
менее 4 лет, и при этом не было никаких попыток эту землю у него отобрать.
Статья 10 ПСГ говорит о разборе дел о непригодной для обработки земли: «О
лешеи земли будет суд, а положат грамоты и двои на одну землю, а зайдут
грамоты за грамоты, а исца оба возмут межников, да оба изведутца по своим
грамотам, да пред господою ставши межником межничество сьимут ино им
присужати поле.»
Подобной же является статья 106 ПСГ: «106. А кто с ким ростяжутся о
земли или о борти, да положат грамоты старые и купленную свою грамоту, и
его грамоты заидут многых бо сябров земли и борти и сябры вси станут на суд
в одном месте, отвечаючи кто ж за свою землю, или за борть, да и грамоты
пред господою покладут, да и межников возмут, и тои отведут у стариков по
своей купной грамоте свою часть, ино ему правда дати на своей части. А
целованью быть одному, а поцелует во всех сябров, ино ему и судница дать на
часть, на которой поцелует.» Статьи 11-12 рассматривают, что делать после
судебного поединка: «11. А которои своего истца перемож(ет)… . 12. А
которои истець … там. Ино того человека повинити, и грамоты его посудить,
а правому человеку на ту землю и судница дати; а подсудничье князю и
посадником и сь сотскими взяти 10 денег.»
Кроме наследственной вотчины, Псковская Судная Грамота регулирует и
владение «кормлями» — землями, полученными от республики или от частных лиц
в пожизненное (но не наследственное) владение. Кормли запрещалось продавать
(статья 72 ПСГ): «72. А которому человеку будет кормля написанна в
рукописании, и да грамотами владеть землеными учнет или исадскими, а
продаст тую землю или (и)сад, или иное что, а доличат того человека, ино
ему земля та, или исад, или иное выкупить, а свою кръмлю покрал.» Как видно
из статьи, в случае продажи кормли, ее необходимо было выкупить и вернуть
владельцу, а бывший владелей кормли лишался на нее права.

3. Обязательственное право.
В Псковской Судной Грамоте разработана развитая система
обязательственного права. Ему посвящено около трети статей памятника. ПСГ
были известны договоры купли-продажи, дарения, залога, займа, мены,
поклажи, найма помещений, личного найма и изорничества.

3.1. Договор купли-продажи.
Договор купли-продажи недвижимого имущества заключался только в
письменной форме (статьи 10 — 13). Купля — продажа, заключенная в нетрезвом
состоянии могла быть признана недействительной по требованию одной из
сторон: «114. А кто с ким на пьяни менится чим, или что купит, а потом
проспятся и одному исцу не любо будет, ино им разменится, а в том целованиа
нет, не присужати.» Как видно из данной статьи, такое же правило
действовало и во время обмена. В статье 101 утверждалось, что купленное
нельзя вернуть продавцу и нельзя обращаться в суд по этому поводу: «101. О
торговле и о поруке. А кто имет на ком торговли искать, или порукы, или
именного чего, ино того судить на того волю, на ком сочат, хочет на поле
лезеть, или у креста положит.» Но в статье 118 делалось исключение из
общего правила — нельзя было продавать больной крупный рогатый скот: «118.
А корову купить за слюблено, а по торговли телят не сочить, а толка корова
кровью помачивается имет ино тая корова назад воротить, чтобы и денги
заплачены были.»

3.2. Договор дарения.
О договоре дарения говорит только одна статья Псковской Судной Грамоты
— статья 100. В ней говорится: «100. А которой человек при своем животе,
или пред смертию а что дасть своею рукою племяннику своему платно или иное
животное, или отчину, да и грамоты даст пред попом, или пред сторонными
людми, ино тому тем даньем владеть, чтобы и ру(ко)писаниа не было.» То есть
дарения признавалось только в том случае, если оно было произведено перед
священником или перед другими людьми. Договор дарения мог заключаться в
письменной или устной форме.

3.3. Залог.
Псковская Судная Грамота проводит четкое разграничение между залогом
недвижимого и движимого имущества («закладом»). В ней имеется целый раздел
(статьи 28 — 33), относящийся к взысканию денежных ссуд по «закладу» и
«доскам», то есть по распискам и частным актам. Без записи и заклада иски
признавались на сумму до 1 рубля при условии предъявления «досок». При
ссудах свыше 1 рубля надо было составлять запись либо принимать заклад,
зарегистрированный в особых закладных досках. В статье 28 ПСГ говорится:
«28. А кто на ком имет сочить съсуднаго серебра по доскам, а сверх того и
заклад положит, ино воля того человека, кто имет серебра сочить по закладу,
хочет сам поцелует да свое серебро возмет, а хочет заклад ему у креста
положит, и он поцеловав да свой заклад возмет, а поле через заклад не
присужати, а закладных доск не посужати.» То есть если человек сможет
доказать при помощи «досок» и заклада, что он действительно давал имущество
или деньги в долг, то он имеет право взять с ответчика ссуженные ему
деньги, отдав при этом заклад. В делах подобного рода запрещалось
присуждать судебный поединок. По Псковской Судной Грамоте разрешалось
возбуждать уголовные дела о залоге без наличия «досок» или заклада на
сумму не более 1 рубля: «30. А кто имет дават серебро в заим, ино дати до
рубля без заклада и без записи а болши рубли не давати без заклада и без
записи. А кто иметь … ти ссуда серебра по доскам без заклада боле рубля,
ино того доска повинити, а того права, на ком сочат.» В статье 31 говорится
о том, что должник может отказаться отдавать долг в том случае, если
стоимость вещи, отданной в залог, равнозначна или больше ссуженной суммы:
«31. Хто на ком имет ссуднаго серебра по доскам, а сверх того и заклад
положит на него платной или доспех, или конь, или иное што назрячее и
животное, а тот заклад того серебра не судит, чего ищет, отопрется своего
закладу, а молвит так: у тебе есми того не закладал, а у тебе есми не
взимал ничего ж, ино кто ищет тому человеку тем закладом владети, а тот
прав, на ком сочат.» Заимодавцам предоставлялись льготы по сравнению с
должниками. Например, если за должника поручится человек, а потом
заимодавец начнет требовать деньги с поручителя, то долг считается
выплаченным только в том случае, если в городском архиве есть об этом
запись: «32. А которой человек поручится за друга в серебре, а имет тот
человек сочит на поручнике своего серебра, и тот истец по ком рука дана,
вымет против своего исца рядницу, а молвит так: аз, брате, тобе заплатил то
се(ре)бро за тою рукою, а у мене и рядница што ему не сочить истьцу на исце
того серебра, ни на поручники, ино тая порядня повинить, аже в лары не
будет в ты ж речи, а исцу знати поручника в своем серебре, кто по ком руку
дал.» К тому же запрещалась порука за должника, долг которого превышает 1
рубль: «33. А поруке быть до рубля, а болши не быти рубля.» Подобным же
образом решались дела о деньгах, отданных для торговых оборотов, если в
городском архиве не было копии расписки, прдъявленной суду: «38. А кто имет
на ком сочит торговых денег по доскам, тот человек противу положит рядницу,
а в рядницы будет написано о торговли же, а противу тои рядницы не будет во
Святеи Троицы в лари в те ж речи другой, ино тая рядница повинити.»

3.4. Договор займа.
Для признания действительным договора займа на сумму больше 1 рубля
необходимо было, чтобы он был заключен в письменной форме и обеспечивался
записью и закладом: «30. А кто имет дават серебро в заим, ино дати до рубля
без заклада и без записи а болши рубли не давати без заклада и без записи.
А кто иметь … ти ссуда серебра по доскам без заклада боле рубля, ино того
доска повинити, а того права, на ком сочат.» Псковской Судной Грамоте был
известен институт поруки, но поручаться можно было только за ссуду не
больше 1 рубля: «33. А поруке быть до рубля, а болши не быти рубля.» В
Псковской Судной Грамоте есть ряд постановлений, которые касаются процентов
по займу и указывают на развитую систему ростовщических отношений. В статье
73 указывалось, что заимодавец имел право взять проценты с долга только
после того, как представит суду расписку о ссуде денег: «73. А которому
человеку на ком будет имание по записи, да и гостинец будет писан на
записи, а приидет зарок, ино ему явит господе о своем гостинце, ино и по
зароки ему взять свои гостинець; а толко не явит зарок господе, гостинца
ино ему не взять по зароке.» Заимодавцам запрещалось раньше срока брать
проценты с ссуды, если это не было желанием должника: «74. А кто почнет
имать своего исца в своем сребре до зарока, ино ему гостинца не взять. А на
коем сребро имати, и тот человек до зароку учнет сребро отдавать, кому
виноват, ино гостинца дать, по счету ему взять.» Если должник не смог или
не захотел вовремя заплатить проценты по долгу, то все судебные издержки
должен был выплачивать он: «93. А у кого стулится должник в записи, а на
зарок не станет, или изорник в записи будет, а учнет тулится, а что
учинится проторы или приставное, или заповедь, ино все платить виноватому,
кто тулится, и железное.»

3.5. Договор поклажи.
Псковской Судной Грамоте был известен «договор поклажи» — хранения
имущества. Судебные разбирательства по этим статьям производились только в
том случае, если претензии были подкреплены «записями» — юридически
заверенными актами: «19. А кто имет искати зблюдениа по доскам безимено,
старине, ино тот не доискался.» При отдачи имущества на хранение по
экстренным причинам — отъезде за границу, пожаре или разграблении дома «по
грехом … род ополчится» — человек должен был не позже, чем через неделю
после приезда из-за границы или пожара, подать иск в суд о возврате
имущества: «16. А о зблюдении, кому … в пожару или по грехом на кого род
ополчится, а у того времяни что кому даст на зблюдение, а имет просит
своего, и тот человек запрется, у него взем, ино кому искат, явити ему. 17.
… чюжой земли приехав или под пожар за неделю или по грабежу, и тот имет
записатся, ино тот суд судить на того волю … хочет сам поцелует, или на
поле лезеть, или у креста положит своему исцу.»

3.6. Договор найма имущества.
В Пскове, как в крупном торговом городе, был развит договор найма
имущества — складских помещений, амбаров, квартир для приезжих купцов и
прочего. Естественно, что все это должно было найти отражение в Псковской
Судной Грамоте. Но из всех статей Псковской Судной Грамоты только одна
напрямую относится к договору найма имущества: «103. А подсуседник на
государи (с)судьи или иного чего волно искати. А которому с ким суплетка
была записью или закладом, и потом тот человек, которой в записи был или
заклад закладывал кому, да учнет на том же чего искать, ссудья или
зблюденья, или иного чего, по доскам, или торговли, ино то судить судом по
псковской пошлине.»

3.7. Договор личного найма.
В Псковской Судной Грамоте также есть статьи о личном найме,
заключавшемся с различными работниками. Наем ремесленников в XIV-XV вв.
получил широкое распространение. В Псковской Судной Грамоте есть несколько
статей, регулирующих отношения между нанимателями и наймитами. В статье 39
говорится, что наймит обязательно должен получить плату за свою работу, а
если он ее не получает, то имеет право получить ее через суд: «39. А
которой мастер плотник или наймит отстоит свой урок и плотник или наймит
… свое дело отделает … на государех и взакличь сочит своего найма.»
Наймит имел право искать платы за свою работу даже в том случае, если он
расторгнул договор с нанимателем, но в этом случае ему должны были
заплатить меньшую сумму: «40. А которой наймит дворной пойдет прочь от
государя, не достояв своего урока, ино ему найму взяти по счету, а сочит
ему найма своего за год, чтобы 5 годов, или 10 год стоявши, и всех тых ему
год стоявши найма сочить как отиде за год сочить, толко будет найма неймал
у государя, а толко поидет болши года, ино им не сочити на государех.» Как
видно из приведенной статьи наймит терял это право, если не обращался в суд
в течение года. Если наймит, разорвав договор с нанимателем раньше времени,
заявит в суде, что он выполнил всю работу, на которую нанимался, то такое
дело решалось рассмотрением договора о найме: «41. А которой наймит
плотник, а почиет сочить найма своего на государи, а дела его не отделает,
а поидет прочь, а ркучи так государю, у тебе есми отделал дело свое все, и
государь молвит: не отделал еси всего дела своего, ино государю у креста
положыть чего сочить, или государь сам поцелует, аже у них записи не
будет.»
Много статей в Псковской Судной Грамоте посвящено регулированию
отношений между землевладельцами и аредаторами-изорниками. Например, аренду
запрещено было прекращать в любой день года, кроме Филиппова заговенья.
Если же землевладелец захочет прекратить аренду раньше или позже Филиппова
заговенья, то он лишался на год половины арендной платы, а изорник мог еще
год продолжать арендовать землю: «42. А которой государь захочеть отрок
дати своему (и)зорнику или огороднеку, или кочетнику, ино отрок быти о
Филипове заговеине, також захочет изорник о(т)речися с села, или
огороднику, или (ко)четник, ино тому ж отроку быти, а иному отроку не быти,
ни от государя, ни от изорника, ни от кочетника, ни от огородника, а
запрется изорник или огородник, или кочетник отрока государева, ино ему
правда дать, а государь не доискался четверти, или огородной части, или с
ысады рыбно(й) части.» Землевладелец даже после прекращения аренды имел
право искать на аредаторе своей ссуды, предварительно объявив об этом на
рынке: «44. А государю на изорники или на огородники, или на кочетники
волно и взакличь своей покруты и сочить серебра и всякой верши по имени,
или пшеница ярой или озимой, и по отруку государеву или сам отречется.» При
этом арендатор мог заявить, что он не получал ссуды от землевладельца. Если
землевладелец мог при этом предоставить свидетелей, которые в суде заявили
бы, что арендатор имел усадьбу или брал ссуду у землевладельца, то
арендатор присуждался к выплате ссуды, в противном случае — иск
землевладельца объявлялся недействительным: «51. А коли изорник имет
запираться у государя покруты, а молвит так: у тебя есми на селе живал, а
тебе есми не виноват, ино на то государю тому поставить люди сторонние
человеки 4 и(ли) 5, а тым людем сказати как прямо пред Богом, как чисто на
селе седел, ино государю правда давши взять свое, или озорнику верит, то
воля государева. А толко государь не поставит людей на то, что изорник на
селе седел, ино тот человек покруты своей не доискался.» Арендаторам
запрещалось судиться со своим землевладельцем о ссуде, взятой
землевладельцем у арендатора: «75. А которой изорник на государя положит в
чем доску, ино та доска посудить. А старому изорнику вози вести на
государя.» В случае бегства арендатора за границу, землевладелец имел право
продать с торгов имущество арендатора и взять с полученных денег арендную
плату и ссуды. Если же денег не хватало, то землевладелец имел право подать
в суд на арендатора, когда тот вернется из-за границы: «76. А которой
изорник с села збежит за рубеж или инде где, а изорнич живот на сели
останется государю покрута имать на изорники, ино государю у князя и у
посадника взять пристав, да и старость губьских позвати и сторонних людей,
да тот живот изорнич пред приставы и пред сторонными людми государю
попродати да и поимати за свою покруту, а чего не достанет, а по том
времени явится изорник, ино государю доброволно искать остатка своего
покруты, а государю пени нет, а изорнику на государи живота не сочит, а
сочит псковским.»
4. Наследственное право.

4.1. Наследование по завещанию.
Псковская Судная Грамота знает два вида наследования имущества:
наследование по завещанию и наследование по закону. Завещание признавалось
действительным, если оно было написано и сдано в городской архив (статья 14
ПСГ).

4.2. Наследование по закону.
В Псковской Судной Грамоте обозначен круг лиц-наследников по закону. К
ним относятся: отец, мать, сын, брат, сестра (статья 15). Но дети лишались
права наследства по закону, если отделялись от родителей: «53. Аже сын отца
или матерь не скормит до смерти, а пойдет из дому, части ему не взять.» Муж
или жена, после кончины супруга, имели право пользоваться его имуществом до
вступления во второй брак или до своей смерти.

5. Уголовное право.

В отличие от Русской Правды нет специального термина для обозначения
преступления. Преступление — это все то, что запрещало уголовной нормой,
независимо от того, причинен ли материальный ущерб конкретному лицу.

ПСГ считает преступлениями не только посягательства на личность и
имущество, но и преступления против государства, его органов (перевет —
измена; в ст. 7 (кримской тать — церковный вор; возможно, вор имущества из
Кремля; переветник — изменник, перешедший на сторону) церковь хранилище
вещей (не обязательно церковного имущества) — кража из помещения.

5.1. Преступления против государства.
В Псковской Судной Грамоте известен новый род преступлений, которых не
было в Русской Правде — государственная измена. За государственную измену
полагалась высшая мера наказания — смертная казнь (статья 7 ПСГ).

5.2. Преступления против судебных органов.
Псковская Судная Грамота также предусматривает наказания за
преступления против судебных органов. За вход в зал суда насильно или удар
«подверника» полагался штраф: 1 рубль князю и 10 денег подвернику (статья
58). Запрещалось избивать истца или ответчика: «111. А кто пред господою
ударит на суде своего истьца, ино его в рубли выдать тому человеку, а князю
продажа.»

5.3. Имущественные преступления.
Псковская Судная Грамота по сравнению с Русской Правдой устанавливает
более развитую систему наказаний за имущественные преступления. Кража
делилась на простую (кража из кладовой, с возу, лодки, скота) и
квалифицированную (поджог, конокрадство, кража церковного имущества). За
простую кражу полагался штраф в размере от 4 денег до 70 гривен (статья 1).
За квалифицированную кражу полагалась смертная казнь (статья 7). Если вора
трижды ловили за кражу, то его казнили (статья 8). Если человек увидит у
кого-нибудь свою краденную вещь, то он имел права потребовать возврата ее.
Если ответчик присягал, что он купил ее на рынке, то истец получал часть
краденного имущества, в случае же, если истец не верил присяге ответчика и
не мог доказать, что ответчик украл эту вещь, то истец терял свое имущество
(статья 46). Если краденная вещь перешла по наследству к человеку, у
которого ее обнаружили, то он имел право, выставив четырех свидетелей не
присягать по требованию истца, а истец терял свой иск (статья 55).
Псковские чиновники, превысившие свои полномочия и силой отнявшие у
осужденного имущество, судились по ПСГ как за грабеж (статья 48). Показания
вора не принимались сведению, если он обвинял кого-нибудь в соучастии. У
обговоренного человека на дому производился обыск, и только в том случае,
если там что-нибудь находили, относящееся к делу, то этого человека
обвиняли: «60. А татю веры не нять, а на кого возклеплет, ино дом его
обыскать и знайдуть в дому его что полишное, и он тот же тать, а не найдут
в дому его, и он свободен.»

5.4. Преступления против личности.
К преступлениям против личности по Псковской Судной Грамоте относились
убийство, нанесение побоев и оскорбления действием. В случае убийства с
преступника взыскивался штраф в размере 1 рубля в пользу князя и особое
вознаграждение семье убитого. Нанесение побоев (статья 27) или вырывание
бороды квалифицировалось как оскорбление действием. Нанесение побоев в
общественном месте наказывалось штрафом в пользу князя, а за вырывание
бороды полагался штраф в 2 рубля. Статья 58 наказывала избившего своего
истца перед судом штрафом в размере 1 рубля в пользу князя.

6. Судебный процесс.

6.1. Разделение суда.
Суд по Псковской Судной Грамоте разделялся на суд княжеский и суд
церковный. К княжескому суду относились: «ож клеть покрадут за зомком или
сани под полстью или воз под титягою или лодью под полубы, или вь яме или
скота украдают или сено сверху стога имать, то все суд княжой, а продажи 9
денег, а разбой, наход, грабеж 70 гривен…». Статья 2 Псковской Судной
Грамоты также устанавливала отдельный суд наместника архиепископа. В этот
суд запрещалось вмешиваться княжескому наместнику или господе, а наместнику
архиепископа запрещалось вмешиваться в светский суд: «2. И владычню
наместнику суд и на суд не судить, ни судиям ни наместнику княжа суда не
судите.» В статье 109 было записано какие дела относятся к какому суду.
Суд, когда и истец, и ответчик являлись духовными лицами, относился к
компетенции церковного суда. Если же и истец, и ответчик являлись мирянами,
то суд относился к компетенции мирского суда — Господы. Если один являлся
мирянином, а второй — духовным лицом, то собиралась особая коллегия,
состоявшая из князя, посадника и наместника архиепископа: «109. А попы и
дияконы и проскурница и черньца и черница судить наместнику владычьню. Аже
поп, или диакон или противу черньца, или черницы ж, а будет обаи не простые
люди церковные, ино не судить князю, ни посаднику, ни судиам не судить,
занеже суд владычня наместника, а булет один человек простой истец мирянин,
аже церковный человек с церковным, то судить князю и посаднику с владычним
наместником вопчи, також и судиям.»

6.2. Процесс.
Судебный процесс по Псковской Судной Грамоте носил состязательный
характер, роль суда по сравнению с Русской Правдой была гораздо больше.
Вызов ответчика производился самим судом по официальной повестке через
судебного исполнителя. Уклонение от явки в суд влекло официальное наказания
— от денежного штрафа до привлечения к ответственности как за убийство.
Запрещалось пересматривать дела, рассмотренные раннее, посадник, сложивший
с себя посадничество, обязан был сам окончить начатые им дела (статья 6).
Суд собирался у князя в передней, судьям запрещалось входить в тайные
сделки с тяжущимися или помогать одной из сторон на основании родства или
дружбы (статьи 3-4). Человек, занимавший ответственный правительственный
пост не мог ходатайствовать перед судом о смягчении наказания, если дело не
затрагивало его семью или близких (статьи 68-69).

6.3. Вызов ответчика.
Вызов ответчика на суд регламентировался статьями 25, 26, 57. В
статье 25 говорится о том, как вызывать ответчика на суд: «25. А которой
позовник поидет исца звати на суд, и тот позваный не поидет на погост к
церкви позывницы чести, или стулится от позывницы, ино позывница прочести
на погосте пред попом; или пакы той ж позваный позывницею, не емля оброку
да не станет на суд пред господою, ино господе дать на него грамота на
виноватого на 5 ден позовником.» В случае, если ответчик скрывался от
«позовницы» — судебного исполнителя, призванного доставлять в суд истца и
ответчика — то «позовница» обязан был «прочести на погосте грамоту пред
попом.» Позовникам запрещалось силой приводить истцов на суд, если же они
применяли силу, то их должен был судить суд: «26. А кто возмет грамоту на
своего исца, и оно ограмочному поимав по грамоте не мучит, ни бить,
поставить пред господою; а ограмочному против своего исца не битися, не
колотися, а толко имет сечися, или колотися, да учинит головшину, ино быти
ему самому в головшине.»

6.4. Свидетели.
В Псковской Судной Грамоте есть три статьи, напрямую относящиеся к
свидетелям или «послухам», как они именовались раньше. В статье 22
говорится о том, что если послух не придет на суд или скажет обратное тому,
что доказывает истец, вызвавший его, то этот свидетель перестает быть
свидетелем, а истец считается проигравшим судебное разбирательство: «22. А
на которого послуха истец послется, и послух не станет, или став на суде не
договорит в ты ж речи, или переговорит, ино тот послух не в послух, атот не
доискался.» Также свидетелем не считался человек, заинтересованный в данном
деле: «23. Или который истец пошлется … на послуха, а на котором сочат
… а ркучи: тот мене сам бил с тым своим послухом, а нонеча на нево ж
шлется, ино тот послух в послух, которого на суде наимянуют.» Суд имел
право приговорить свидетеля к судебному поединку. На этом судебном поединке
противник свидетеля мог нанять себе наймита, если был «стар или млад, или
чем безвечен, или поп, или чернец», в то время как послух не имел права
нанимать себе наймита.

6.5. Пособничество.
ПСГ допускала судебные поединки между истцом и ответчиком, или между
истцами, по терминологии ПСГ, и «послухами» — свидетелями. Так как не
каждый мог выйти драться на поле, то грамота устанавливало возможность
помощи таким людям — «пособничество». В статье 21, в частности, говорится:
«А против послуха… стар или млад, или чем безвечен, или поп, или чернец
ино против послуха нанять волно наймит, а послуху наймита нет.» В этой
статье закреплена возможность найма бойца против послуха, при этом послух
не имел возможности нанять себе бойца. Найм бойца разрешался только в том
случае, если истец был из духовенства, инвалидом или слишком старым или
молодым. В статье 119 указывается: «А жонки з жонкою присужать поле, а
наймиту от жонки не быти ни с одну сторону», то есть если истцом и
ответчиком являлись женщины, то им разрешалось присуждать судебный
поединок, при этом ни одна из них не могла нанять бойца. Если же одной
стороной был мужчина, а другой — женщина, и им был назначен судебной
поединок, то согласно статье 58 женщина имела право нанять бойца: «… а
пособников бы не было ни с одной стороны, опричь жонки, или за детину, или
за черньца или за черницу, или который человек стар велми или глух, ино за
тех пособнику быти.» Отдельно оговаривалось в статье 36 право на найм бойца
при делах, связанных с закладами и залогами: «А на котором человеке имуть
сочити долгу по доскам, или жонка, или детина, или стара, или немощна, или
чем безвечен, или чернец, или черница, ино им наймита волно наняти, а исцом
целовати, а наймитом битись, а против наймита исцу своего наймита волно,
или сам лезет.» По сути, здесь опять оговаривалось право истца, если он
являлся несовершеннолетним, лицом духовного сословия, женского пола или
инвалидом, на найм бойца. Но в этой категории дел, в случае, если один
истец пользуется наемным бойцом, то и другой имел право на найм бойца,
тогда как в других делах этого не допускалось. Но бойцам-«пособникам»
запрещалось в день биться сразу же на двух судебных разбирательствах
(статья 71): «А одному пособнику одного дни за 2 орудиа не тягатся.»

6.6. Изменение Псковской Судной Грамоты.
В Псковской Судной Грамоте в статье 108 закреплена возможность
изменения содержания статей и дополнение ее новыми статьями: «А которой
строке пошлинной грамоты нет, и посадником доложить господина Пскова на
вечи, да тая строка написать. А которая строка в сей грамоте нелюба будет
господину Пскову, ино та строка волно выписать вонь из грамоты.» В этой
статье закреплено, что статьи из грамоты можно изъять, изменить или
дополнить только по представлению посадника с согласия веча. Статьи 109 —
120 считаются именно такими, написанными позднее статьями, потому что
находятся после статьи, говорящей о возможности изменения грамоты, которая,
по идее, должна была завершать всю грамоту.

Задача

Посадник Пскова рассматривает дело Афросиньи и Варвары о требовании
возврата долга по доскам. По решению суда женщинам было присуждено поле.
Афросинья наняла наймита Ерофея. Ерофей выиграл поединок, вследствие чего
Афросинью признали правой.
Правильно ли было вынесено судебное решение?

Рассмотрим условия проведения “поля”. Поле — поединок, открытая
вооруженная схватка, единоборство, победитель которого признается
невиновным.
По данному вопросу в Псковской Судной Грамоте в статье 119
указывается: «А жонки з жонкою присужать поле, а наймиту от жонки не быти
ни с одну сторону», то есть, если истцом и ответчиком являлись женщины, то
им разрешалось присуждать судебный поединок, при этом ни одна из них не
могла нанять бойца.
В данном случае истец и ответчик являются женщины, поэтому судебное
решение было вынесено неправильно.

Литература.
1. Хрестоматия по истории отечественного государства и права.
X век – 1917 год. Составители Д.Ю.Н. Томсинов В.А. М “Зерцало”,
1998 г.
2. Алексеев Ю.Г. Псковская Судная Грамота и ее время: развитие
феодальных отношений на Руси в XIV-XV вв. М., 1980.