МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИНСТИТУТ ДИСТАНЦИОННОГО ОБРАЗОВАНИЯ
СПЕЦИАЛЬНОСТЬ «Юриспруденция»
КАФЕДРА ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА И ПРОЦЕССА
Допущено к защите в ГАК
И.о. зав. Кафедрой гражданского
права и процесса,
кандидат ю.н., доцент
______________М.В. Бородач
«____»_______________2004 г.
ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА
НЕМАТЕРИАЛЬНЫЕ БЛАГА И НЕИМУЩЕСТВЕННЫЕ ПРАВА И ИХ ЗАЩИТА
Выполнила
студентка 3 курса Н.В.Первушина
Научный руководитель
Ст. преподаватель
кафедры гражданского права
и процесса А.Н. Титиевский
Рецензент
Председатель
Казанского районного суда
Тюменской области Г.В.Абронина
Тюмень, 2004
|СОДЕРЖАНИЕ: | |
| | |
|Список принятых сокращений |с. 3 |
| | |
|Введение |с.4-7 |
| | |
| | |
|Глава 1. Нематериальные блага и личные неимущественные права| |
|Понятие и признаки |с. 8-12 |
|Соотношение личных неимущественных прав и нематериальных |с. 12-16|
|благ. | |
|Виды нематериальных благ и неимущественных отношений | |
|1.3.1.Классификация нематериальных благ и неимущественных |с. 16-19|
|прав | |
|1.3.2. Право на жизнь |с. 19-28|
|1.3.3. Право на здоровье |с. 29-31|
|1.3.4. Право на имя |с. 31-34|
|1.3.5. Право на тайну |с. 34-45|
| | |
|Глава 2. Защита нематериальных благ и личных неимущественных| |
|отношений: | |
|2.1. Защита чести, достоинства и деловой репутации; |с. 46-66|
| 2.2. Защита личных неимущественных прав |с. 67-79|
| | |
|Глава 3. Компенсация морального вреда |с. 80-99|
| | |
| | |
|Заключение |с. |
| |100-104 |
| | |
|Список использованных источников и литературы |с. |
| |105-109 |
Список принятых сокращений
РФ – Российская Федерация
ВС – Верховный Суд
КоАП – Кодекс об административных правонарушениях
ГК – Гражданский кодекс
ГПК – Гражданский процессуальный кодекс
НК – Налоговый кодекс
П. — пункт
СК – Семейный кодекс
Ст. — статья
УК – Уголовный кодекс
УПК – Уголовно-процессуальный кодекс
РГ – Российская Газета
ФЗ- Федеральный закон
С. — страница
Изд. – Издательство
Доп. – дополненное
Изд-во – издательство
Указ. соч. – указанные сочинения
Канд. — кандидат
Введение#G1 #G
Одной из общепризнанных черт правового государства является уровень
обеспеченности прав и свобод человека, верховенство общечеловеческих
ценностей.
Ряд документов, таких, как Всеобщая декларация прав человека 1948 года,
Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966
года, Европейская Всеобщая декларация прав человека 1948 года, Европейская
Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года, измененная
и дополненная в 1970, 1971, 1990, 1992, 1994 гг., провозглашают права
каждого человека на жизнь, свободу, личную неприкосновенность,
неприкосновенность личной, семейной жизни, корреспонденции, честь,
репутацию, тайну жилища, свободу передвижения и выбор места жительства и
др.
В нашей стране поступательные движения в сторону законодательного
регулирования вопросов гражданско-правовой защиты чести и достоинства, а
впоследствии и деловой репутации, получили свое начало в ст. 7 #M12291
9004020Основ гражданского законодательства Союза ССР#S 1961 года, положения
которой закрепили в материально-правовых нормах право каждого гражданина на
защиту своей чести и достоинства через суд, с последующим их закреплением в
#M12293 0 9027690 1265885411 83 1549780789 823133110 4 1901972151
2097490400 4224782984ст.7 ГК#S РСФСР[1].
Последовавший после этого 20-летний период не внес изменений в существо
регулирования правовых положений данного института.
И только спустя два десятка лет получило свое продолжение развитие
законодательного регулирования защиты чести, достоинства и деловой
репутации, найдя свое отражение во многих законодательных актах.
Так, с принятием новых #M12291 9004020Основ гражданского законодательства
Союза ССР и#S союзных республик, утвержденных 31 мая 1991 года и,
вступивших в силу с 3 августа 1992 года[2], была введена в действие
переработанная норма ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР#S
1961 года. Под влиянием данного законодательного акта были внесены
изменения в ст.#M12293 0 9027690 1265885411 83 1549780789 823133110 4
1901972151 2097490400 42247829847 ГК#S РСФСР. Впоследствии принимается
#M12291 9003299Закон «О средствах массовой информации#S»[3] (принят
27.12.1991 года, введен в действие с 08.02.1992 года), нормы которого
регламентируют вопросы основания и порядок ответственности средств массовой
информации за разглашения сведений, порочащих честь и достоинство граждан и
деловую репутацию организаций.
Среди актов специального характера представляется возможным выделить
положения #M12291 9012369Федерального Закона «О рекламе#S», устанавливающие
в ст.8 возможность предъявления исковых требований в защиту чести,
достоинства или деловой репутации, вытекающих из отношений, возникающих в
связи с производством, размещением и распространением неэтичной рекламной
продукции.
Примерно в это же время — в 1991г., СССР присоединился к Всеобщей
декларации прав человека 1948 года[4] — документу, посвященному гарантиям
прав человека. Статья 1 Всеобщей декларации прав человека гласит: «Все люди
рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены
разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе
братства».
Указанные положения международных правовых актов нашли свое закрепление и
в Конституции Российской Федерации (1993 г.)[5], указавшей, что человек,
его права и свободы являются высшей ценностью, признание, соблюдение и
защита которых является обязанностью государства. Ничто не может быть
основанием для его умаления. Каждый имеет право на защиту своей чести и
доброго имени (ст. 21, 23 Конституции).
Эти положения перекликаются со статьей 12 Всеобщей декларации прав
человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года, в
которой говорится: «Никто не может подвергаться посягательствам … на его
(человека) честь и репутацию. Каждый человек имеет право на защиту закона
… от таких посягательств».
Особую актуальность, исследуемый вопрос, приобретает по тем основаниям,
что Конституция РФ в ч. 4 ст. 15 провозглашает, что «общепризнанные
принципы и нормы международного права и международные договоры являются
составной частью ее правовой системы».
Гарантируемые гражданам России главой 2 Конституции РФ права и свободы
имеют приоритетное значение по отношению к любой норме права, нашедшей свое
выражение в федеральных законах, иных нормативно-правовых актах органов
государственной власти.
По своей природе эти права и свободы неразрывно связаны с личностью
человека, их наличие охватывает его духовную сферу, духовные интересы,
формирует их содержание, дает ощущение подлинности, реальной возможности
существования каждой конкретной личности.
Совокупность вышеперечисленных положений подчеркивает не только право
каждого гражданина иметь и осуществлять права и свободы, но и
воздерживаться от любых возможных действий, которые могут повлечь за собой
нарушение прав и свобод другого индивида.
Исследуя имеющиеся в данной области работы, нельзя не отметить
несомненный прогресс в данном вопросе, однако налицо и недостаточность
исследования вопроса о нематериальных благах и личных неимущественных
правах и их защиты, отсутствие комплексного подхода к изучению данной темы,
наличие проблем, имеющих важное теоретическое и практическое значение.
При рассмотрении в суде дел, связанных с защитой нематериальных благ и
неимущественных прав, у судей возникает множество вопросов, так как
данная проблема не исследована, в этой области остаются много белых
пятен, двойственных взглядов, неоднозначных мнений. Поэтому довольно
важной встает проблема понимания сути данных правовых категорий и их
правильное применение.
В свете вышеизложенного автор считает, что имеется необходимость
исследования тематики, затрагиваемой настоящей работой.
Объектом настоящей работы являются нематериальные блага и неимущественные
отношения.
Целью работы автор ставит обобщение действующего законодательства по
данному вопросу, ознакомление с имеющимися работами, изучение различных
взглядов на данную проблему, выявление наиболее остро стоящих вопросов по
данной теме, формулирование предложений по совершенствованию
законодательства, регулирующего данную тематику. Основной задачей для
автора была задача разобраться в действующем законодательстве и
существующей практике по вопросам применения понятий нематериальные блага
и неимущественные права, а также в том, как осуществляется их защита, и
сопоставление с тем, как это должно быть.
При выполнении данной работы автор руководствовался действующим
законодательством, комментариями к нормативно-правовым актам, учебной и
монографической литературой, судебной практикой Казанского районного суда
Тюменской области.
Для достижения поставленной цели в качестве основного использовался
метод сравнительного анализа, а также – исторический метод.
Глава 1. Нематериальные блага и личные неимущественные права
1. Понятие и признаки
Впервые в Гражданский кодекс РФ включена глава «Нематериальные блага и их
защита». Нематериальные блага — особая группа объектов гражданских прав.
Под нематериальными благами понимаются неотделимые от личности их носителя
блага и свободы, возникающие, как правило, с рождением и заканчивающиеся со
смертью человека, не имеющие имущественного содержания, признанные
действующим законодательством. Статья 150 ГК РФ[6] дает примерный перечень
юридически защищаемых нематериальных благ и определяет основные признаки
неимущественных прав, а именно: «Жизнь и здоровье, достоинство личности,
личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация,
неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного
передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право
авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага,
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и
непередаваемы иным способом. В случаях и в порядке, предусмотренных
законом, личные неимущественные права и другие нематериальные блага,
принадлежавшие умершему, могут осуществляться и защищаться другими лицами,
в том числе наследниками правообладателя.
Нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом РФ
и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в
тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты
гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного
нематериального права и характера последствий этого нарушения.»
Нематериальные блага лишены имущественного содержания, (т.е. их нельзя
оценить в денежном эквиваленте) и неразрывно связаны с личностью (т. е. они
не могут отчуждаться и передаваться иным способом другим лицам ни по каким
основаниям и ни при каких условиях). Пользоваться ими может только тот, кто
ими обладает. Характерной особенностью нематериальных благ является то, что
они обладают свойством индивидуализации самой личности обладателя этих
прав.
Следует обратить внимание на то, что такие нематериальные блага,
упомянутые в ст. 150 ГК РФ, как право на жизнь, достоинство, право на
неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей
чести и доброго имени, неприкосновенность личности, характеризуются
Конституцией не только как неотчуждаемые и принадлежащие гражданину от
рождения, но и как такие блага, которые не подлежат ограничению даже в
условиях введения чрезвычайного положения (ст. 56 Конституции РФ).
Для характеристики нематериальных благ вышеназванные признаки могут
использоваться лишь в их совокупности, поскольку такой признак, как
неотчуждаемость, присущ и некоторым имущественным правам, например,
требованиям о взыскании алиментов, о возмещении вреда, причиненного жизни и
здоровью и некоторые другие.
Исключением из этого правила является возможность по требованию
заинтересованных лиц защиты чести и достоинства гражданина и после его
смерти, предусмотренная п. 1 ст. 152 ГК РФ.
Неотчуждаемость нематериальных благ не исключает того, что их
осуществление и защита могут быть поручены третьим лицам, например, иски о
защите чести и достоинства несовершеннолетних могут предъявить их законные
представители.
Нетоварность, отсутствие экономического содержания нематериального блага,
его неразрывная связь с личностью носителя являются необходимыми, но не
исключительными признаками. Будучи неотделимым от личности носителя данного
нематериального блага, наличие этого блага индивидуализирует, делает
неповторимой саму личность носителя. Нематериальные блага характеризуют
общественное состояние их обладателя и являются его неотъемлемым, хотя и
подверженным изменениям, качеством в течение всего периода его
существования.
Нематериальные блага существуют без ограничения срока их действия.
Дополнительным критерием большинства нематериальных благ является
неопределенность их объема (состава), в частности, в силу изменяемости.
Например, состав сведений, составляющих банковскую тайну, меняется после
каждой операции, подвержены изменениям индивидуальный облик и здоровье,
даже имя можно изменить, либо взять псевдоним.
Константой является только такое нематериальное благо, как жизнь,
трактуемая Федеральным законом РФ «О трансплантации органов и (или) тканей
человека»[7], как жизнь всего головного мозга. В соответствии с этим
законом смерть мозга наступает при полном и необратимом прекращении всех
функций головного мозга, регистрируемое при работающем сердце и
искусственной вентиляции легких. Таким образом, смерть мозга эквивалентна
смерти человека.
Личные неимущественные права получили свое название вследствие такой их
специфической черты, как предоставление человеку свободы и независимости в
сфере личной жизни, в семейно-бытовых и нравственных отношениях, во
взаимоотношениях частного лица с государством.
При характеристике личных неимущественных прав как субъективных,
необходимо отметить, что они являются правами строго личного характера,
т.е. принадлежат человеку от рождения или в силу закона, являются
неотчуждаемыми и не передаются другим лицам (ст. 150 ГК РФ). Кроме того, их
относят к категории исключительных. По своему содержанию личные
неимущественные права являются абсолютными. Иными словами, гражданину
противостоит неопределенный круг лиц, обязанных воздерживаться от каких бы
то ни было нарушений его личных неимущественных прав. Случаи вмешательства
в личную жизнь со стороны других лиц должны быть прямо предусмотрены
законом.
Личные неимущественные права граждан можно разделить на две большие сферы
— институт неприкосновенности личности и институт неприкосновенности личной
жизни граждан с добавлением к ним еще некоторых правомочий личного
характера.
Под правом неприкосновенности личности следует понимать гарантированную
государством личную безопасность и свободу человека, состоящую в
недопущении, пресечении и наказуемости посягательств на жизнь, здоровье,
телесную неприкосновенность и половую свободу (физическая
неприкосновенность); честь, достоинство, нравственную свободу (нравственная
неприкосновенность); психику (психическая неприкосновенность);
индивидуальную свободу человека, выражающуюся в возможности располагать
собою и по своему усмотрению определять место своего пребывания (личная
безопасность).
Вторая обширная сфера личных прав и свобод — неприкосновенность личной
жизни гражданина. Эта жизнь — сфера семейных, бытовых и интимных отношений,
не подлежащих непосредственному контролю со стороны государства, общества,
других лиц.
Наряду с теми нематериальными благами, которые прямо перечислены в ст.
150 ГК РФ, указано, что, гражданам принадлежат еще и «иные личные
неимущественные права и другие нематериальные блага.
К другим нематериальным благам относятся: право на тайну переписки,
телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений; право
свободно определять и указывать свою национальную принадлежность; право
свободного выбора языка общения, воспитания, обучения и творчества; право
свободного выезда за пределы Российской Федерации и возвращения в РФ; право
на свободу совести и свободу Вероисповедания; право на свободу мысли и
слова; право на судебную защиту своих гражданских прав и свобод; некоторые
другие блага предусмотренные главой 2 Конституции РФ.
К иным личным неимущественным правам, прямо не указанным в ст. 150 ГК
РФ следует отнести: право на ознакомление с документами и материалами,
непосредственно затрагивающими права и свободы граждан в установленном
законом порядке; право свободно искать, получать, передавать, производить и
распространять информацию любым законным образом; право на объединения,
включая право на создание профсоюзов для защиты своих интересов; право
собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги, демонстрации,
шествия, пикетирование; право на участие в управлении делами государства;
право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные
обращения в госорганы и органы местного самоуправления; право на
использование своих способностей и имущества для любой, не запрещенной
законом деятельности; право на труд, запрещение принудительного труда;
право на отдых; право на охрану материнства и детства; право на
медицинскую, юридическую и социальную помощь; право на благоприятную
окружающую среду; право на образование (ст. 24, 29-34, 37-39, 41-43, 48
Конституции РФ).
2. Соотношение личных неимущественных прав и нематериальных благ
По своей природе неимущественные права неразрывно связаны с личностью
человека, их наличие охватывает его духовную сферу, духовные интересы,
формирует их содержание, дает ощущение подлинности, реальной возможности
существования каждой конкретной личности.
Важный признак личных неимущественных прав — их направленность на
выявление и развитие индивидуальности личности.
Именно поэтому они нередко именуются как нематериальные блага, хотя это и
не совсем одно и то же.
Регулирование личных неимущественных отношений осуществляется совокупно
нормами ряда отраслей права, тогда как их защита — прежде всего предмет
гражданского права.
Нематериальное благо представляет по своей сути, прежде всего, некое
комплексное общественно полезное свойство субъекта права, основное
содержание и назначение которого состоит в индивидуализации физического
либо юридического лица, являющегося субъектом правоотношений, а также в его
защите от внешнего воздействия государства, его органов и иных субъектов
общественных отношений.
В советский период ряд ученых рассматривали неимущественные права, в
частности право на честь и достоинство, в качестве субъективных прав,
составляющих саму гражданскую правоспособность лица[8], подчас отождествляя
конкретное неимущественное право с «элементом правоспособности» лица[9].
В литературе того периода встречаются взгляды, согласно которым
возникновение личного неимущественного права не связано с конкретным
юридическим фактом, а личные неимущественные права «… являются равными и
конкретными с момента наделения лица правоспособностью и также не могут
быть поставлены в зависимость от каких-либо условий, т.е. юридических
фактов»[10].
Однако независимо от указанных выше мнений по вопросу возникновения
субъективного права неизменным оставалось и остается до сих пор положение,
согласно которому субъективное право лица рассматривается как мера его
возможного поведения, обеспеченная законом и тем самым соответствующая
поведению иных обязанных лиц. Мера поведения при этом не рассматривается
как конкретное нематериальное благо. «Субъективное право предоставляет лицу
возможность удовлетворить материальные и духовные запросы, т.е.
пользоваться социальными благами».
Таким образом, наука гражданского права разграничивает понятия
нематериальных благ и неимущественных прав на них.
Современная доктрина, в частности, говорит, что ни одна отрасль права, а
равно и отдельные нормативные акты не могут наделить лицо честью,
достоинством, здоровьем, именем, иными неимущественными благами, однако
«… лишь в связи с содержанием соответствующей правовой нормы признается
юридическая принадлежность субъекту жизни, чести и достоинства, личной
свободы и неприкосновенности…»[11], с содержанием нормы права
соответственно связывают и возможность защиты нематериального блага. В
последнем случае речь идет о субъективном праве лица на конкретное
нематериальное благо, т.е. о личном неимущественном праве. Нематериальные
блага, как отмечено в современной литературе, не имеют экономического
характера, они неотделимы от личности, носят невещественный характер, носят
переменный характер[12]. Неимущественные права, в свою очередь, опосредуют
отношения, возникающие по поводу личного неимущественного блага, в том
числе по его приобретению и защите.
Тем не менее, ГК РФ фактически смешивает (отождествляет) понятия личных
нематериальных благ и неимущественных прав. Пункт 1 статьи 150 ГК РФ
говорит, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная
неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация,
неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного
передвижения, выбор места пребывания и жительства, право на имя, право
авторства, иные личные неимущественные права и нематериальные блага,
принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и
непередаваемы иным способом.
Представляется, что законодатель в ГК РФ приравнял неимущественные блага,
т.е. отношение физического (юридического) лица и конкретного материального
или нематериального объекта окружающего мира, с субъективным правом лица на
такое нематериальное благо. Более того, исходя из содержания ст. 150, 151
ГК РФ неимущественное право само по себе рассматривается как некое
нематериальное благо.
Такой вывод, основанный на положениях Гражданского кодекса, отражен и в
ряде работ современных юристов. Так, К.И. Голубев и С.В. Нарижний отмечают,
что по смыслу действующего законодательства (ст. 150 ГК) понятием
«неимущественные блага» охватываются и «неимущественные права»[13]. Более
того, значительная часть юристов рассматривают неимущественные права и
нематериальные блага в контексте действующего ГК РФ, т.е. в качестве
тождественных понятий[14].
В частности, Н.Д. Егоров говорит о правах на неимущественные блага,
воплощение которых осуществляется личностью, называя при этом такие
нематериальные блага, как право на имя, право на товарный знак, право на
честь и достоинство, право на собственное изобретение .
К.И. Голубев и С.В. Нарижний, проведя подробный анализ современной
литературы по проблематике нематериальных благ, предлагают свою
классификацию, в которой также фактически исходят из тождественности
нематериальных благ и неимущественных прав на них[15].
На данный счет существуют и иные, диаметрально противоположные, мнения.
Примечательной в этом отношении является точка зрения М.Н. Малеиной,
указывающей на невозможность однопорядкового применения таких понятий, как
нематериальные блага и неимущественные права на них. Анализ неимущественных
отношений М.Н. Малеина строит на основе четкого разграничения
нематериальных благ и личных неимущественных прав[16]. При этом М.Н.
Малеина прямо указывает, что объединение в одном термине прав и благ
юридически некорректно. «Само личное неимущественное право и его объект
тесно взаимосвязаны, но не тождественны»[17].
Итак, нематериальные блага — это разновидность объектов гражданских прав,
которые, как указывалось выше, характеризуются их неэкономическим и
невещественным характером. Нематериальные блага присущи конкретному
юридическому или физическому лицу и могут носить переменный характер.
Личные неимущественные права — субъективные личные права лица
(физического или юридического), объектом которых выступает нематериальное
благо. Личные неимущественные права отличны от иных прав их нематериальным
характером, направленностью на развитие индивидуума, спецификой оснований
возникновения и прекращения. Предметом регулирования и охраны личного
неимущественного права выступает особый объект — нематериальное благо.
В связи с изложенным тем более обоснованным представляется предложение,
внесенное М.Н. Малеиной, об исключении из перечня нематериальных благ,
содержащихся в ст. ст. 150, 151 ГК РФ, неимущественных прав[18].
1.3.Виды нематериальных благ и личных неимущественных прав
1. Классификация нематериальных благ и неимущественных прав
Пункт 1 ст. 150 ГК РФ проводит классификацию нематериальных благ и
неимущественных прав в зависимости от основания возникновения:
— с рождения;
— в силу закона.
К благам, принадлежащим гражданину с момента рождения относятся
здоровье, имя, неприкосновенность частной жизни и др.
Неимущественные права авторов произведений науки, литературы, искусства
возникают в силу объективного выражения результата интеллектуальной
деятельности.
В отношении некоторых благ и прав до сих пор отсутствует единый взгляд
на момент их возникновения. Например, поскольку достоинство рассматривается
как самооценка личностью своих качеств, свойств, отдельные исследователи
считают, что это благо возникает с достижением ребенком определенного
возраста, когда он осознает себя как личность.
Однако автор этой работы считает, что данное нематериальное благо, как и
большинство других не имеют определенного объема, поэтому этот вопрос
должен решаться индивидуально. Один ребенок осознает себя как личность
очень рано, и любое нелицеприятное высказывание в его адрес негативно
отзывается в его душе, он очень сильно переживает, остро реагирует на все
высказывания, действия, направленные в его адрес, а другой ребенок
относится к этому равнодушно. Ничто не может умалить его достоинство, так
как он просто не знает, что это такое, для него данное понятие не
существует, как таковое. Достоинство в Толковом словаре С.И. Ожегова
определяется «достоинство – совокупность высоких моральных качеств в самом
себе». В юридической литературе достоинство определяется, как морально-
нравственная категория, означающая уважение и самоуважение человеческой
личности. А что будет с ребенком, если его честь и достоинство попирать с
младенчества, если умалять его честь и достоинство с малых лет? Вряд ли из
него вырастет нормальный, полноправный член общества. А если
придерживаться взглядов тех авторов, по мнению которых достоинство
приобретается с достижением определенного возраста, то и защитить детей,
достоинство которых, например, по мнению его родителей, опекунов, умалено,
невозможно. Получается, что до определенного возраста достоинство можно
попирать, умалять, а вот при достижении человеком определенного возраста
(кстати, кто этот возраст будет определять: судья ли, сам ли человек, либо
законодатель) этого делать нельзя, так как за это могут привлечь к
ответственности. А это, по мнению автора, неправильно.
Регулирование и защита нематериальных благ осуществляется комплексно,
нормами ряда отраслей права. Применительно к гражданскому праву в теории
права существовали, по крайней мере, две точки зрения на предмет гражданско-
правового регулирования отношений, возникающих по поводу нематериальных
благ. По мнению одной группы ученых, гражданское право не регулирует, а
лишь охраняет данный вид правоотношений, а по мнению других, правовое
регулирование и охрана не могут противопоставляться, поскольку
регулирование означает охрану прав, а их охрана осуществляется путем
регулирования соответствующих отношений. В последние годы, едва ли не
господствующим стало мнение, что гражданское право как регулирует, так и
охраняет нематериальные блага.
Действующий ГК подразделил личные неимущественные отношения на
регулируемые и защищаемые гражданским законодательством:
— Личные неимущественные права, связанные с имущественными, основанные на
равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников,
регулируются гражданским законодательством, предусматривающим, что
«гражданское законодательство определяет правовое положение участников
гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права
собственности и других вещных прав, исключительных прав на результаты
интеллектуальной деятельности (интеллектуальной собственности), регулирует
договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и связанные с
ними личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии
воли и имущественной самостоятельности их участников» (п.1ч.1 ст. 2 ГК РФ).
— «Неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные
блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из
существа этих материальных благ» (ч.2 ст. 2 ГК РФ).
Так как вопрос о нематериальных благах и неимущественных правах введен в
российское законодательство сравнительно недавно, то и понятия,
использующиеся при рассмотрении данного вопроса требуют дополнительной
разработки, уточнения их в законодательном порядке. Так как нематериальных
благ и неимущественных прав достаточно много, вопрос об уточнении каждого
понятия получается очень обширным, поэтому попробуем разобраться хотя бы в
некоторых, наиболее распространенных и, по мнению автора, наиболее важных.
1.3.2. Право на жизнь
Жизнь является основополагающим и самым ценным благом человека, лишение
которого является необратимым и означает прекращение существования
индивида, личности, члена общества. Право человека на жизнь —
основополагающее право, естественное и неотъемлемое. Провозглашая это
право, Международный пакт о гражданских и политических правах[19] в п. 1
ст. 6 отмечает, что оно есть «неотъемлемое право каждого человека. Это
право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни»
В Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950
г.[20] предусматривается, что «никто не может быть намеренно лишен жизни
иначе, как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за
совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое
наказание». При этом Конвенция не рассматривает как совершенное в нарушение
данной статьи такое лишение жизни, которое явилось результатом применения
силы, «не более чем абсолютно необходимой»: для защиты любого лица от
противоправного насилия; для осуществления законного ареста или
предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях; в случае
действий, предусмотренных законом для подавления бунта или мятежа.
В России, как и во всем цивилизованном мире, право на жизнь также
находится под максимальной правовой защитой, базирующейся на Конституции. В
соответствии со ст. 20 Конституции РФ право каждого человека на жизнь
является главенствующим среди основных прав и свобод человека и гражданина,
неотчуждаемых и принадлежащих каждому от рождения.
Главенствующее положение права на жизнь не означает, что это право
является более значимым в ряду других основных прав и свобод, а скорее
подчеркивает неразрывный характер понятий «рождение» и «жизнь».
С понятием «право на жизнь» связан давний спор о том, с какого момента
оно возникает — с момента зачатия или с момента рождения ребенка. В
зависимости от занимаемой позиции в этом споре законодательство встает или
на путь запрещения абортов (с некоторыми исключениями по медицинским
показателям), или наоборот — предоставляет женщине возможность самой решать
вопросы своего материнства.
Европейская Комиссия по правам человека дала следующее толкование ст. 2
Конвенции, которое впоследствии не подвергалось сомнению со стороны
Европейского Суда по правам человека: «Ограничения, предусмотренные как
вторым предложением п. 1, так и п. 2 ст. 2 по своей природе таковы, что
относятся только к уже родившимся лицам и не могут применяться в отношении
ребенка, который должен родиться»[21].
Хотя понятия рождения и жизни присутствуют в российском законодательстве,
их законодательное определение до настоящего времени отсутствует.
Практическую ценность представляет собой определение момента начала жизни
человека и момента ее прекращения, так как именно они определяют начало и
прекращение действия соответствующих правовых норм применительно к
конкретному человеку. Преобладающим в российской правовой доктрине является
подход, согласно которому под моментом рождения человека понимается
физическое отделение плода от организма матери и переход его к автономному
физиологическому функционированию, которое начинается с момента первого
вздоха ребенка, обуславливающего возможность самостоятельного кислородного
обмена в его организме. Определение момента смерти в Российском
законодательстве было рассмотрено выше. Оно определяется в ст. 46 Основ
законодательства РФ об охране здоровья граждан[22], а также в ст. 9 Закона
РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека»[23], из содержания
которой следует, что состояние смерти человека возникает с момента
необратимой гибели всего головного мозга (смерть мозга), это
устанавливается в соответствии с процедурой, утверждаемой Министерством
здравоохранения РФ.
Другие взгляды на этот вопрос заключаются в понимании момента начала
жизни как момента зарождения эмбриона, при этом содержание понятия
«рождение» понимается, как правило, в вышеуказанном смысле, что приводит к
выводу о возможности возникновения права на жизнь и ряда других
субъективных прав до момента рождения.
Однако, Российское законодательство, в соответствии с преобладающей
доктриной, связывает возникновение и прекращение гражданской
правоспособности, т. е. способности гражданина иметь гражданские права и
нести обязанности, с моментами, соответственно, его рождения и смерти (ст.
17 ГК РФ). Нормами в российском гражданском законодательстве, направленными
на охрану прав неродившегося ребенка, являются положения ст. 1088 ГК РФ,
указывающая в круге имеющих право на возмещение в случае потери кормильца
вреда его ребенка, родившегося после его смерти. Однако эта норма
предполагает возникновение соответствующих субъективных прав только у
родившихся живыми детей.
Спорным остается вопрос о том, имеет ли человек право на смерть.
Господствующим является мнение о том, что наличие у человека права на жизнь
не означает, что у него есть и юридическое право на смерть. Более того,
история свидетельствует о том, что желание человека уйти из жизни, как
правило, встречало осуждение со стороны общественного мнения, церкви и даже
государства. Так, с точки зрения христианства самоубийство всегда
оценивалось крайне негативно, а самоубийца считался великим грешником,
который никогда не попадет в рай. По средневековому законодательству многих
западноевропейских стран покушение на самоубийство считалось преступлением.
Что касается России, то, например, в Воинском Артикуле (1715 г.)
предписывалось: «Ежели кто сам себя убьет, то надлежит палаче тело его в
бесчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам». Уголовное
законодательство Франции предусматривает наказание за пропаганду или
рекламу продуктов, предметов или методов, рекомендуемых в качестве средств
совершения самоубийства. Самоубийство, какими бы причинами оно ни было
вызвано, считается крайне негативным социальным явлением. Исключение
составляют лишь некоторые цивилизации: Древний Рим, в котором самоубийство
было нормой, Япония, где существовал даже специальный ритуал «харакири».
Можно сказать, что на таких же позициях остается и действующее российское
законодательство, запрещая медицинскому персоналу даже в случае тяжелой и
мучительной болезни пациента удовлетворять его просьбу об ускорении смерти
какими-либо действиями или средствами (ст. 45 Основ законодательства
Российской Федерации об охране здоровья граждан). Конечно, нельзя не видеть
у такого законодательного решения и других причин — стремления исключить
случаи отказа врачей от оказания больному медицинской помощи, расправ с
людьми под видом удовлетворения их просьб об эвтаназии и т.д.
#G0 В соответствии со с#M12293 0 9005413 1265885411 25201 1103877573
1995442760 2752025767 1362462653 2351045453 3862293637татьей 45 Основ
законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан#S
эвтаназия — удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-
либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер
по поддержанию жизни.
Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или)
осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с
законодательством Российской Федерации.
Вопрос эвтаназии, как и вопрос о праве на смерть, является спорным во
всем мире. Дискуссии на эту тему не прекращаются: одни люди доказывают
гуманность данного явления, мотивируя свою точку зрения тем, что смертельно
больной человек все равно рано или поздно умрет, однако вынуждают его
испытывать страшнейшие мучения, которые заставляют того мечтать о смерти,
желать ее, как высшего блага, а в результате некоторых болезней больные
теряют человеческий облик и превращаются в человекоподобное существо –
негуманно, бесчеловечно; другие же – категорически против узаконивания
эвтаназии, мотивируя свою точку зрения тем, что никто не властен над
человеческой жизнью, никто не вправе распоряжаться ею. Кроме того,
сторонники второй точки зрения указывают еще и на то, что, узаконив
эвтаназию, можно подтолкнуть людей и на злоупотребление данной мерой.
А.Малиновский же считает, что «юридически невозможно себе представить,
что человек, имея право жить, не имеет права умереть, что он свободен на
законных основаниях распоряжаться своей собственностью, но не своей жизнью.
Непризнание за человеком права на смерть превращает право на жизнь в
обязанность жить. … Одно из проявлений этого заключается в том, что
человек, «застигнутый» при попытке совершения самоубийства, принудительно
возвращается к жизни. Удивительно, но, как оказывается, государственное
принуждение существует и в этой сфере.[24]» Он считает, что право на смерть
необходимо рассматривать как возможность (свободу) человека сознательно и
добровольно в выбранный им момент времени уйти из жизни избранным им и
доступным ему способом, указывая, что, отказывая человеку в праве на
смерть, государство и общество, тем самым, ограничивают человека в свободе.
Неправильным, нарушением свобод и прав человека он считает то, что больной
человек не имеет права на легкую и безболезненную смерть. Он должен жить
даже вопреки своим желаниям и против своей воли, жить потому, что так хочет
общество, мораль которого отрицает самоубийство.
Как показывает мировая практика, суды строго наказывают и тех, кто,
нарушая закон, убивает из сострадания, объясняя тем, что это в некоторых
случаях есть проявлением истинного гуманизма. Так, даже технические
усовершенствования не помогли американскому врачу Джеку Геворкяну избежать
уголовной ответственности за убийство. Геворкян сконструировал капельницу
(в которую наливал раствор, содержащий яд, смешанный со снотворным),
начинавшую функционировать только тогда, когда пациент, оставшись в
одиночестве, дернет за специальное кольцо. Таким образом, получалось, что
человек добровольно совершает самоубийство. Как выяснилось на судебном
заседании, описанным способом покончили с собой 130 безнадежно больных
пациентов.
Судья штата Мичиган Соединенных Штатов Америки, руководствуясь законами
штата, которые запрещают эвтаназию, приговорил Геворкяна к 25 годам
тюремного заключения. Примечательно, что родственники самоубийц, которые
видели невыносимые физические и душевные страдания своих близких и считали,
что только смерть принесет избавление от этих мучений, просили суд о
снисхождении.
В 2002 г. Европейский Суд по правам человека также столкнулся с проблемой
права на эвтаназию. В деле «Претти против Соединенного Королевства»
заявительница, полностью парализованная тяжело больная женщина
(присутствовавшая, тем не менее, на публичном слушании дела) утверждала,
что английские власти, отказав ей в эвтаназии, нарушили тем самым ее право
на жизнь. Суд отказался истолковать право на жизнь «в обратном смысле» и
пришел к выводу, что нарушения ее прав не было[25]. Тем не менее,
рассмотрение данного дела оказало влияние на английские власти, которые, по
сообщениям прессы, вскоре после этого признали возможным добровольный уход
из жизни другой неизлечимо больной женщины.
Законы, разрешающие эвтаназию, на сегодняшний момент приняты лишь в
некоторых странах (например, в Голландии). Примечательно, что в 2000 году в
голландском парламенте обсуждался проект закона о предоставлении неизлечимо
больным детям права с 12 лет самостоятельно принимать решение о
добровольном уходе из жизни. Но, несмотря на то, что проект этот был
инициирован родителями больных детей, парламентарии проголосовали против.
В Российском законодательстве право на жизнь обеспечивается комплексом
правовых средств, закрепленных как в Конституции, так и в отраслевом
законодательстве.
Во-первых, это конституционные гарантии, обеспечивающие достойную жизнь:
государственная поддержка малообеспеченных граждан и иные гарантии
социальной защиты: право не подвергаться пыткам, другому жестокому
обращению или наказанию, а также медицинским, научным или иным опытам;
право частной собственности; право на труд в условиях безопасности и
гигиены за вознаграждение не ниже установленного федеральным законом
минимального размера оплаты труда; право на отдых; право на социальное
обеспечение; право на охрану здоровья и медицинскую помощь; право на
благоприятную окружающую среду и так далее. Эти гарантии получают свою
конкретизацию и развитие в законодательных и иных правовых актах,
определяющих содержание тех или иных прав, а также организационные,
финансовые и другие условия их реализации.
Во-вторых, это правовые нормы, определяющие границы применения опасных
для жизни и здоровья людей препаратов, орудий, механизмов, физической силы.
Речь идет, в частности, о таких законах и иных нормативных правовых актах,
как Уголовный Кодекс РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях,
Закон о милиции, Закон об оружии, Закон об оперативно-розыскной
деятельности, Правила дорожного движения и ряд других.
К третьей группе относятся меры ответственности, установленные за
действия, причиняющие вред жизни и здоровью человека или создающие
опасность причинения такого вреда. Наибольшее число этих мер закреплено в
Уголовном Кодексе РФ[26], нормы которого предусматривают ответственность за
убийство, причинение опасных для жизни телесных повреждений, оставление в
опасности, а также за преступления, посягающие на жизнь не конкретных
граждан, а населения страны, региона, местности.
Закрепление в Конституции РФ права на жизнь требует от государства и
правоохранительных органов решительной борьбы с террористическими акциями и
другими преступными посягательствами, в результате которых гибнут тысячи
людей. Серьезной гарантией права на жизнь служит обеспечение техники
безопасности и предупреждение несчастных случаев на производстве, в
результате которых в России ежегодно гибнет большое количество людей. Это
же относится и к профилактике дорожно-транспортных происшествий, ежегодно
уносящих десятки тысяч жизней. Меры, направленные на развитие
здравоохранения, в частности борьба с детской смертностью, также служат
гарантиями провозглашенного в Конституции права на жизнь
С правом на жизнь тесно связано понятие смертной казни.
Статьей 20 ч. 2 Конституции РФ устанавливается, что смертная казнь впредь
до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве
исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при
предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием
присяжных заседателей. Следует подчеркнуть, что эти положения полностью
соответствуют нормам международного права, регулирующим вопросы смертной
казни.
Вместе с тем Конституционный Суд РФ признал, что до введения в действие
соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории
России каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого
федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена
смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных
заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может,
независимо от того, рассматривается ли дело судьей единолично, судом с
участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех профессиональных
судей. Сохранение возможности применять смертную казнь в случаях, когда
уголовное дело рассматривается судом присяжных, и исключение такой
возможности при рассмотрении дела иным составом суда означало бы, по мнению
Суда, нарушение принципа равенства всех перед законом и судом.
Таким образом, Конституционный Суд фактически ввел запрет на применение
смертной казни вплоть до того момента, когда на всей территории Российской
Федерации лицам, обвиняемым в совершении преступлений, за которые уголовным
законом предусмотрено наказание в виде смертной казни, будет обеспечено
право на рассмотрение их дела судом присяжных.
Кроме того, вступив в феврале 1996 г. в Совет Европы, Россия приняла на
себя обязательство в течение трех лет отменить смертную казнь, а до
принятия такого законодательного решения воздерживаться от исполнения
вынесенных смертных приговоров. 16 апреля 1997 г. Россия подписала протокол
N 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно
отмены смертной казни и, тем самым, приняла на себя еще одно обязательство,
вытекающее из ст. 18 Венской конвенции о праве международных договоров, —
не совершать действий, могущих лишить подписанный договор его объекта и
цели, т.е. не только не исполнять, но и не назначать смертную казнь.
В результате в настоящее время в Российской Федерации действуют два
моратория на применение смертной казни, введенные Президентом и
Конституционным Судом. Дальнейшее развитие в этом направлении предполагает
принятие парламентом Российской Федерации — Федеральным Собранием — закона
о ратификации Протокола № 6, проект которого был подготовлен, но отклонен в
1999 г. нижней палатой парламента, а также внесение соответствующих
изменений в Уголовный кодекс РФ, с тем, чтобы уже неприменяемая судами
смертная казнь — как альтернативная мера наказания ,наряду с
предусмотренными за те же деяния иными санкциями — была исключена из текста
закона. Этим безусловно была бы поставлена точка в окончательном оформлении
Россией отмены смертной казни. При принятии Федерального Закона РФ от
08.12.2003 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс
Российской Федерации» в ряде статей санкция в виде смертной казни осталась
(например: ч. 2 ст. 105, ст.ст. 277, 295, 317, 357 УК РФ). Кроме того, в
июле 2004 года Государственной Думой принят закон об ужесточении наказания
за некоторые виды преступлений, в соответствии с которым в ряд статей
внесены изменения и в качестве высшей меры указана смертная казнь[27].
1.3.3. Право на здоровье
Право человека на здоровье по своему содержанию также, несомненно,
является одним из неотчуждаемых и принадлежащих каждому от рождения прав.
Здоровье является высшим неотчуждаемым благом человека, без которого
утрачивают значение многие другие блага и ценности. В то же время оно не
является только личным благом гражданина, а имеет еще и социальный
характер. Иначе говоря, не только каждый должен заботиться о своем
здоровье, но и общество обязано принимать все необходимые меры,
содействующие сохранению и улучшению здоровья его членов, препятствовать
посягательству кого бы то ни было на здоровье граждан. Таким образом, в
этом праве наиболее отчетливо проявляется мера взаимной свободы и взаимной
ответственности личности и государства, согласование личных и общественных
интересов. Особенностью данного права является и то обстоятельство, что оно
принадлежит человеку еще до его рождения, т.е. на стадии эмбрионального
развития.
В российском законодательстве до настоящего времени отсутствует
определение здоровья, доктринальные воззрения по этому вопросу достаточно
противоречивы и неопределенны. Всемирная организация здравоохранения,
например, определяет здоровье как «состояние полного социального,
психического и физического благополучия». Ст. 1 Основ законодательства РФ
об охране здоровья граждан определяет охрану здоровья граждан как
совокупность мер политического, экономического, правового, социального,
культурного, научного, медицинского, санитарно-гигиенического и
противоэпидемического характера, направленных на сохранение и укрепление
физического и психического здоровья каждого человека, поддержание его
долголетней активной жизни, предоставление ему медицинской помощи в случае
утраты здоровья. Из этого определения вытекает следующее определение
понятия здоровья человека применительно к российскому законодательству:
«здоровье человека — это состояние его полного физического и психического
благополучия». Соответственно, повреждением здоровья должно признаваться
действие или бездействие, влекущее утрату человеком полного физического или
психического благополучия. Право человека на здоровье конструируется как
его личное неимущественное право находиться в состоянии полного физического
и психического благополучия. Оно имеет абсолютный характер, так как ему
соответствует обязанность всех остальных членов общества воздерживаться от
действий, нарушающих это право.
Право граждан РФ на здоровье закрепляется как в ст. 41 Конституции РФ,
устанавливающей право каждого на охрану здоровья и гарантирующей, таким
образом, право каждого на здоровье, так и в п. 1 ст. 150 ГК РФ, где жизнь и
здоровье входят в перечень принадлежащих гражданину от рождения
нематериальных благ. Закрепляя это право в Конституции, государство
принимает на себя обязанность осуществлять целый комплекс мер, направленных
на устранение в максимально возможной степени причин ухудшения здоровья
населения, предотвращение эпидемических, эндемических и других заболеваний,
а также на создание условий, при которых каждый человек может
воспользоваться любыми не запрещенными методами лечения и оздоровительными
мерами для обеспечения наивысшего достижимого на современном этапе уровня
охраны здоровья. Право человека на охрану здоровья является по своему
содержанию самостоятельным личным неимущественным правом, тесно связанным с
правом на здоровье. Реализация права на здоровье обеспечивается различными
отраслями права.
Право граждан на охрану здоровья обеспечивается охраной окружающей
природной среды, созданием благоприятных условий труда, быта, отдыха,
воспитания и обучения граждан, производством и реализацией
доброкачественных продуктов питания, а также предоставлением населению
доступной медико-социальной помощи.
Государство обеспечивает гражданам охрану здоровья независимо от пола,
расы, национальности, языка, социального происхождения, должностного
положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности
к общественным объединениям, а также других обстоятельств.
Государство гарантирует гражданам защиту от любых форм дискриминации,
обусловленной наличием у них каких-либо заболеваний. Лица, виновные в
нарушении этого положения, несут ответственность в соответствии со ст. 17
Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан,
принятых 22 июля 1993 г.
Гражданам России, находящимся за ее пределами, гарантируется право на
охрану здоровья в соответствии с международными договорами Российской
Федерации.
1.3.4.Право на имя
Под именем в широком смысле понимается собственное имя гражданина, его
отчество и фамилия. М.Н. Малеина полагает, что компонентом имени должна
стать подпись, которая выбирается гражданином самостоятельно и фиксируется
в паспорте при выдаче.[28] Иногда употребление имени в обязательном порядке
должно сопровождаться подписью (например, письменные сделки должны быть
подписаны лицами, их совершившими). Предполагается, что в будущем
электронно-цифровая подпись также должна стать компонентом имени.
В юридической литературе существует точка зрения, что право на имя не
подлежит гражданско-правовому регулированию, поскольку отсутствуют условия
равенства и независимости сторон и неприменимы гражданско-правовые способы
защиты права на имя, а если к ним и прибегают, то фактически они направлены
на защиту иного интереса, чем охрана имени.
Более правильна другая точка зрения, согласно которой право на имя
относится к субъективным гражданским правам и оценивается как существенное,
изначальное и наиболее индивидуальное.
Позитивное содержание личного неимущественного права на имя составляют
правомочие по владению, пользованию и распоряжению именем.
Современное российское законодательство иногда предусматривает право лица
скрыть свое имя. Прежде всего, это относится к актам, устанавливающим
тайное голосование на выборах. Кроме того, гражданин может анонимно пройти
добровольное медицинское освидетельствование на выявление ВИЧ-инфекции.
Законодательством также предусмотрено, что свидетель по уголовному делу, в
целях защиты последнего, может давать показания анонимно. Такой прецедент
был проведен в г. Клинцы Брянской области, когда суду стороной обвинения
был представлен «секретный свидетель», данные которого находились в
запечатанном конверте. В России это первый подобный случай, первый шаг.
Однако за рубежом этой возможностью пользуются давно и успешно. Кроме того,
в ряде стран предусмотрено в этих же целях перемена ряда данных свидетеля,
в том числе и имени.
Наряду с гражданским именем может существовать псевдоним (вымышленное
имя). Согласно п. 1 ст. 19 ГК РФ гражданин может использовать псевдоним в
случаях и порядке, предусмотренных законом, например, Закон РФ «Об
авторском праве и смежных правах»[29]. В юридической литературе освещались
разные способы приобретения псевдонима: при однократном употреблении; в
случае длительного употребления; путем регистрации. Заслуживает поддержки
утверждение, что права на псевдоним возникает с момента первого его
использования. Ранее предлагалось считать неправомерным указание в
сочетании с псевдонимом ученой степени или почетного звания гражданина, так
как они присваиваются лицам с определенными фамилиями. Думается, что такое
положение должно быть закреплено в законе и после этого будет
рассматриваться как один из пределов осуществления правомочия на псевдоним.
Гражданин может разрешить (или запретить) использование своего имени
другими лицами безвозмездно или за плату. Разрешение может быть дано для
наименования общества с ограниченной ответственностью, для обозначения
товаров, промышленной продукции.
Перемена имени определяется главой 7 ФЗ «Об актах гражданского
состояния»[30]. Перемена имени не является основанием для прекращения или
изменения прав и обязанностей, приобретенных под прежним именем. Гражданин,
переменивший имя, вправе требовать внесения за свой счет соответствующих
изменений в документы, оформленные на его прежнее имя (п. 2 ст. 19 ГК РФ).
Такая новелла в Гражданском кодексе РФ способствует укреплению стабильного
статуса физического лица и гарантирует практическое осуществление
правомочия на перемену имени.
Нарушение правомочия пользования именем может заключаться в неупоминании
имени либо одного из компонентов имени; в умышленном или неосторожном
искажении имени третьими лицами, в использовании чужого имени без согласия
его носителя; в принуждении к перемене имени и в необоснованном отказе
изменить имя. Таким образом, то, чье законно носимое имя оспаривается
другим лицом, может требовать признать его права на имя. Тот, чье имя
противоправно используется другим лицом, имеет право требовать прекращения
пользования его именем. Тот, кому необоснованно отказывают в перемене имени
или принуждают к перемене имени, вправе оспаривать такие действия. Помимо
указанных мер в случае нарушения права на имя могут быть предъявлены
требования: об опубликовании опровержения о нарушении имени; о возмещении
причиненного имущественного ущерба или компенсации морального вреда, о
защите чести и достоинства; об уничтожении продукции, товаров, где было
использовано чужое имя.
1.3.5. Право на тайну
Информация — это сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях
и процессах независимо от формы их представления (ст. 2 Федерального закона
от 20 февраля 1995 г. № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите
информации»)[31].
Каждый человек обладает большим объемом разнообразной информации. По
общему правилу, обладатель информации вправе самостоятельно определить,
какие из известных ему сведений, в каких объемах, кому и когда
предоставлять или не предоставлять, согласно п. 4 ст. 29 Конституции РФ.
Исключения из этого правила устанавливаются законодательством.
Законодательство РФ охраняет несколько видов тайн: тайна частной жизни,
банковская тайна, врачебная тайна, тайна переписки, телефонных переговоров,
почтовых, телеграфных и иных сообщений, нотариальная тайна, тайна
страхования, коммерческая тайна и т. д.
Правовое понятие банковской тайны содержится в ГК РФ, ФЗ «О банках и
банковской деятельности»[32].
В соответствии с ч. 1 ст. 857 ГК РФ банк гарантирует тайну банковского
счета и банковского вклада, операций по счету и сведений о клиенте.
В соответствии с абзацем 1 ст. 26 ФЗ «О банках и банковской деятельности»
кредитная организация, Банк России гарантирует тайну об операциях, о счетах
и вкладах своих клиентов и корреспондентов.
Помимо указанных сведений, Центральный Банк России не вправе разглашать
данные о счетах, вкладах, конкретных сделках и операциях, полученных им из
отчетов кредитных организаций или в результате исполнения лицензионных,
надзорных и контрольных функций, за исключением случаев, предусмотренных
федеральными законами.
Обязанность хранить банковскую тайну распространяется на кредитные,
аудиторские организации и ЦБР.
Перечень лиц, обязанных сохранять банковскую тайну, включает в себя всех
служащих перечисленных организаций, независимо от их должности и от того,
входит ли работа с охраняемыми сведениями в круг их непосредственных
служебных обязанностей. Если о банковских операциях узнает частное лицо (из
разговоров, писем т.п.), то оно не обязано соблюдать тайну.
Обратной стороной обязанности хранить банковскую тайну является право
клиента на информацию о состоянии его счета. Сведения, составляющие
банковскую тайну, могут быть предоставлены только самим клиентам или их
представителям.
Между ст. 857 ГК РФ и ст. 26 ФЗ «О банках и банковской деятельности»
существует ряд принципиальных различий:
— во-первых, ГК РФ обязывает исключительно банки гарантировать банковскую
тайну, тогда как в ФЗ «О банках и банковской деятельности»употреблено общее
понятие — «кредитная организация», которое помимо собственно банков
включает в себя и небанковские кредитные организации;
— во-вторых, согласно ГК РФ тайными являются операции по счету, а в ФЗ «О
банках и банковской деятельности» говорится об операциях вообще, то есть не
только об операциях по счету, но и об операциях по вкладу, а также о
других, совершаемых клиентом или корреспондентом кредитной организации
операциях;
— в-третьих, помимо тайны об операциях, счетах и вкладах ФЗ обязывает
всех служащих хранить тайну об иных сведениях, если это не противоречит ФЗ
«О банках и банковской деятельности», о чем в ГК РФ не упоминается;
— в-четвертых, ГК РФ относит к банковской тайне сведения о клиенте, а ФЗ
говорит и о корреспондентах кредитной организации. Таким образом, ФЗ
трактует понятие «банковская тайна» значительно шире, чем ГК РФ.
Возникает необходимость определить, какой из указанных нормативно-
правовых актов следует применять в практике. В научной литературе по
данному вопросу существуют различные мнения. Одна группа ученых считает,
что следует руководствоваться ст. 857 ГК РФ, поскольку она является более
точным. Другие считают, что редакция ФЗ является более адекватной, так как
дает широкое толкование, что соответствует банковской практике во многих
странах. Существует также мнение о том, что при коллизии гражданско-
правовых норм, содержащихся в любом нормативном акте, со статьями ГК суд
обязан руководствоваться нормами ГК.
А.Ю.Никулин[33] считает, что категория «банковская тайна» взаимосвязана с
нематериальными благами, поскольку может включать в себя сведения,
составляющие личную или семейную тайну гражданина и, с другой стороны,
полностью соответствует всем признакам информации как объекта гражданских
прав. Банковскую тайну он относит к ограниченно оборотоспособным объектам,
так как она может принадлежать лишь определенным участникам оборота и ее
нахождение в обороте допускается по специальному разрешению. Он предлагает
руководствоваться ст. 857 ГК, а ст. 26 ФЗ «О банках и банковской
деятельности» в части, касающейся предоставления сведений «не
соответствующих ст. 23 Конституции РФ, так как Конституция РФ закрепляет
недопустимость ограничения права на соответствующую тайну, кроме как на
основании судебного решения».
Однако единого взгляда, закрепленного каким-либо актом не существует.
Верховному Суду РФ следовало бы обратить внимание на данную коллизию и дать
по этому поводу официальное разъяснение.
Основными видами ответственности за разглашение банковской тайны является
договорная (если между банком и работником заключен договор, содержащий
положения об ответственности за разглашение банковской тайны) и деликтная
(когда клиенту причинен ущерб, и он понес определенные имущественные или
неимущественные убытки).
Коммерческая тайна является охраняемым законом правом на засекречивание
производных, научных, финансовых и иных операций для сокрытия их от
конкурентов. 29.07.2004 года принят Федеральный Закон «О коммерческой
тайне»[34]
Сведения, составляющие коммерческую тайну, не подпадают под охрану норм
патентного и авторского законодательства, соответственно положения о
коммерческой тайне не распространяются на запатентованные изобретения,
полезные модели и т. п.
Коммерческой тайной является такая информация, которая имеет
действительную или потенциальную коммерческую ценность. ФЗ «О коммерческой
тайне» определяет ее следующим образом: «конфиденциальность информации,
позволяющая ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах
увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить на рынке
товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду».
О ценности коммерческой тайны можно говорить в том случае, если владелец
информации, используя ее, может получать коммерческую выгоду (прибыль).
Поэтому первостепенное значение имеет то, насколько прочно эта информация
закрыта от свободного доступа. Коммерческой ценностью она обладает до тех
пор, пока неизвестна посторонним лицам.
Гражданским кодексом РФ определены признаки, при наличии которых
информация будет признаваться коммерческой тайной (ст. 139 ГК РФ). Их три:
информация имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в
силу неизвестности ее третьим лицам;
отсутствует свободный доступ к информации;
обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности.
Таким образом, чтобы та или иная информация стала
коммерческой тайной, необходимо наличие всех трех вышеперечисленных
признаков. В некоторых случаях необходимо закрепление перечня этой
информации в локальном акте предприятия либо трудовом или гражданско-
правовом договоре.
Первый признак означает, что к коммерческой тайне не могут быть отнесены
сведения, которые заведомо не могут обладать коммерческой ценностью в силу
их неизвестности. Например, не может быть коммерческой тайной информация о
том, какого цвета в офисе жалюзи и т. п.
Информация теряет свой статус коммерческой тайны в случае, если она
становится общедоступной, то есть отсутствует второй признак коммерческой
тайны. Например, если информация опубликована в печати или была, скажем,
представлена в Интернете, то с этого момента она может свободно
разглашаться всеми лицами, которые ею владеют, включая тех, кто давал
обязательство о ее неразглашении.
Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем постановлении от 24 ноября
1998 г. № 3900/98[35] указал, что важным критерием отнесения информации к
коммерческой тайне является ее неизвестность третьим лицам.
Что касается третьего признака — наличия мер по охране конфиденциальности
информации, — то можно привести такой пример. Документы, содержащие
коммерческую тайну, случайно были оставлены в доступном для третьих лиц
месте. К человеку, взявшему эти бумаги и разгласившему их содержание,
претензии предъявить нельзя, поскольку обладатель этой информации не
предпринял всех мер по охране ее конфиденциальности.
Сведения, которые не могут составлять коммерческую тайну, определены в
постановлении Правительства РСФСР от 5 декабря 1991 г. № 35 «О перечне
сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну»[36] и закреплены
в ФЗ «О коммерческой тайне». К ним относятся: учредительные документы;
документы, дающие право заниматься предпринимательской деятельностью
(регистрационные удостоверения, лицензии, патенты): сведения, необходимые
для проверки правильности исчисления и уплаты налогов и других обязательных
платежей; документы о платежеспособности; сведения о численности, составе
работающих, их заработной плате и условиях труда, а также о наличии
свободных рабочих мест; документы об уплате налогов и обязательных
платежах; сведения о нарушениях законодательства РФ и размерах причиненного
при этом ущерба; сведения об участии должностных лиц предприятия в
организациях, занимающихся предпринимательской деятельностью, а также
некоторые другие.
Информация может считаться профессиональной тайной, если она отвечает
следующим требованиям: доверена или стала известна лицу только лишь в силу
исполнения им своих профессиональных обязанностей; лицо, которому доверена
информация, не состоит на государственной или муниципальной службе; запрет
на распространение информации установлен федеральным законом; информация не
относится к сведениям, составляющим государственную и коммерческую тайну.
Объектами профессиональной тайны, кроме врачебной, являются: тайна связи,
нотариальная тайна, адвокатская тайна, тайна усыновления, тайна
страхования, тайна исповеди.
Врачебная (медицинская) тайна является разновидностью профессиональной
тайны и раскрывается в Основах законодательства РФ об охране здоровья
граждан, в ФЗ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее
оказании»[37], в ФЗ «О трансплантации органов и (или) тканей человека»[38].
К ней относятся информация о факте обращения за медицинской помощью,
состоянии здоровья гражданина, диагнозе его заболевания и иные данные,
полученные при его обследовании и лечении, сведение о проведенных
искусственном оплодотворении и имплантациях эмбриона, о личности донора, а
также информация, содержащаяся медицинских документах гражданина.
#G0 В соответствии со #M12293 0 9005413 1265885411 24883 2384949398
2323509361 2822 2598724714 10 3053825544ст.ст.31#S и #M12293 1 9005413
1265885411 25825 696749551 2829070074 3484820587 10 796676197 186509075161
Федерального закона от 22.07.93 N 5487-1 «Основы законодательства
Российской Федерации об охране здоровья граждан (с изменениями на 27
февраля 2003 года)#S, информацию о состоянии здоровья гражданина врач
обязан предоставить только ему лично. Информация должна быть изложена в
доступной форме, а не только медицинскими терминами. При этом врач должен
сказать о результатах обследования, диагнозе, прогнозе, методах лечения,
связанном с ними риске. Больной имеет право знать о возможных вариантах
медицинского вмешательства, их последствиях и результатах проведенного
лечения.
Если сам пациент хочет знать всю информацию о своем здоровье, врач обязан
сообщить ему об этом, даже когда прогноз развития заболевания
неблагоприятный. Что касается родственников, то в этом случае их
проинформируют, если сам больной не запретит сообщать им об этом или не
назначит лицо, которому должна быть передана эта информация.
Передача таких сведений может осуществляться только с одобрения
гражданина или его законных представителей. Без их согласия это возможно
лишь в прямо названных в законе случаях:
1) в целях обследования и лечения гражданина, не способного из-за своего
состояния выразить свою волю;
2) при угрозе распространения инфекционных заболеваний, массовых
отравлений и поражений;
3) по запросу органов дознания и следствия, прокурора и суда в связи с
проведением расследования или судебным разбирательством;
4) в случае оказания помощи несовершеннолетнему в возрасте до 15 лет для
информирования его родителей или законных представителей;
5) при наличии оснований, позволяющих полагать, что вред здоровью
гражданина причинен в результате противоправных действий.
В соответствии со #M12293 0 9003670 1265885411 84 2558683235 652248049
255334093 2167034977 2558683235 652248049статьей 8 Закона РФ от 11.02.93 N
4462-1 «Основы законодательства РФ о нотариате»[39]#S нотариусу при
исполнении служебных обязанностей запрещается оглашать документы (равно как
и разглашать сведения из них), которые стали ему известны в связи с
совершением нотариальных действий. Документы о совершенных нотариальных
действиях могут выдаваться только лицам, от имени или по поручению которых
совершены эти действия.
После смерти завещателя в определенных случаях могут выдаваться справки о
завещании. Содержанием справок могут быть, например, сведения о том,
упомянуто ли в завещании конкретное лицо (#M12293 1 9003670 1265885411 81
1851549708 4180000317 2428756068 2558683235 515821699 4статья 5 Закона РФ
«Основы законодательства РФ о нотариате»#S). Такие справки выдаются по
требованию суда, прокуратуры, налоговых органов, органов следствия в связи
с находящимися в их производстве уголовными или гражданскими делами, а
также по требованию арбитражного суда в связи с находящимися в его
разрешении спорами.
К основным объектам правоотношений в области профессиональной тайны
относятся доверители (владельцы), держатели и пользователи профессиональной
тайны.
Доверитель — физическое лицо (независимо от гражданства), доверившее
сведения другому лицу, а также его правопреемники (в том числе наследники).
Держатель — юридическое или физическое лицо, которому исключительно в
силу его профессиональной деятельности (профессиональных обязанностей) были
доверены или стали известны сведения, составляющие профессиональную тайну.
Держателями профессиональной тайны в соответствии с действующим
законодательством РФ также являются: лица, участвующие в рассмотрении в
суде дел об усыновлении; учреждения государственной и муниципальной системы
здравоохранения, их должностные лица, врачи, медицинские и фармацевтические
работники (в том числе — частнопрактикующие); организации электрической и
почтовой связи, их должностные и иные работники; нотариальные палаты,
нотариусы и иные лица, работающие в нотариальной конторе; коллегии
адвокатов и адвокаты; страховщики; священнослужители.
Пользователь — лицо, которому сведения, составляющие профессиональную
тайну, стали известны на законных основаниях в связи с выполнением им своих
служебных обязанностей, в случае и в порядке, установленном законом.
Закон относит к таким пользователям профессиональной тайны следующие
государственные органы и их должностных лиц:
а) в отношении врачебной тайны: суд (судья) — по делам, находящимся в
производстве; прокурор, органы дознания и следствия в связи с проведением
расследования по конкретному делу;
б) в отношении тайны связи: органы, осуществляющие оперативно-розыскную
деятельность только на основании судебного решения;
в) в отношении нотариальной тайны: суды (судьи) и арбитражные суды в
связи с находящимися в их производстве уголовными или гражданскими делами
или спорами; органы прокуратуры, органы предварительного следствия по
находящимся в их производстве уголовным делам; налоговые органы — для
получения в обязательном порядке справки о стоимости имущества,
переходящего в собственность граждан, для исчисления налога на имущество.
При этом Закон устанавливает, что справки о завещании выдаются только после
смерти завещателя.
г) в отношении тайны усыновления: суд (судья), рассматривающий дело об
усыновлении; органы регистрации факта усыновления;
д) в отношении тайны страхования; суд (судья) в связи с находящимися в
производстве делами; прокурор, органы дознания и следствия по делам,
находящимися в их производстве; налоговые органы.
Доверитель в отношении сведений, доверенных им или ставших на законных
основаниях известными держателю профессиональной тайны, имеет следующие
основные права:
1. Выбирать лицо в качестве держателя профессиональной тайны по своему
усмотрению.
2. Запрашивать лично или через своего законного представителя сведения о
себе, составляющие профессиональную тайну, у держателей или пользователей
этой профессиональной тайны.
3. Распоряжаться сведениями, составляющими профессиональную тайну, по
своему усмотрению (если это не нарушает прав и законных интересов других
лиц и не противоречит обязательствам, взятым по договору), в том числе
передавать или давать согласие на передачу этих сведений другим лицам в
своих интересах (например, с согласия доверителя или его законного
представителя допускается передача сведений, составляющих врачебную тайну
другим гражданам, в том числе должностным лицам, в интересах обследования и
лечения пациента, для проведения научных исследований, публикации в научной
литературе, использовании этих сведений в учебном процессе и в иных целях).
4. Требовать защиты профессиональной тайны от ее держателя и пользователей
в течение всего срока правовой охраны.
5. Требовать от держателей и пользователей профессиональной тайны в случае
ее разглашения возмещения причиненного ущерба и компенсации морального
вреда.
6. Требовать привлечения лиц, виновных в разглашении профессиональной
тайны, к дисциплинарной, гражданско-правовой, административной или
уголовной ответственности.
Права доверителя профессиональной тайны различаются также через
установленные по закону обязанности держателей и пользователей этой
профессиональной тайны. К этим обязанностям могут быть отнесены:
1. Держатель профессиональной тайны должен подтвердить доверителю гарантию
сохранения конфиденциальности передаваемых сведений (а также сообщить ему о
его правах на профессиональную тайну).
2. Держатель профессиональной тайны обязан установить режим
профессиональной тайны (предусматривающий в том числе порядок хранения,
передачи и использования этих сведений, постановку и снятие грифа
«Профессиональная тайна», способы, методы и средства защиты), обеспечить
сохранность сведений, составляющих профессиональную тайну, а также
требовать обеспечение такой сохранности от всех лиц, кому стала известна от
него на законных основаниях профессиональная тайна. Так, например, в Законе
РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (ст.
46) в этих целях установлена обязанность подписать обязательство о
неразглашении врачебной тайны представителей общественных объединений (в
том числе врачей-психиатров), осуществляющих с согласия (по просьбе)
доверителя контроль за соблюдением его прав и законных интересов при
оказании психиатрической помощи.
3. Запрещается разглашение профессиональной тайны любым лицам —
держателям и пользователям профессиональной тайны, которым эти сведения
были доверены или стали известны в силу несения профессиональных
(служебных) обязанностей, либо были получены ими на законных основаниях (с
согласия доверителя).
4. Держатель профессиональной тайны обязан отказать в представлении
сведений, составляющих профессиональную тайну, без согласия доверителя кому
бы то ни было, если эти требования не установлены прямо федеральным
законом.
5. Держатель профессиональной тайны обязан предоставить сведения,
составляющие профессиональную тайну (справки), только по запросам
пользователей государственных органов и их должностных лиц исключительно в
случаях и в порядке, установленных федеральным законом (аналогично случаям
ограничения права на неприкосновенность частной жизни).
6. Пользователи профессиональной тайны из числа государственных органов и
их должностные лица обязаны обеспечить неразглашение профессиональной тайны
и установить ее охрану у себя в
режиме служебной тайны.
7. За разглашение профессиональной тайны держатели и пользователи
профессиональной тайны должны нести ответственность в порядке,
установленном в федеральном законодательстве, включая возмещение
нанесенного ущерба правам и законным интересам доверителя.
Права доверителя в отношении сведений, составляющих профессиональную
тайну могут быть ограничены в случаях, когда:
не требуется согласия доверителя на передачу сведений, составляющих
профессиональную тайну, по прямому указанию федерального закона;
держатели профессиональной тайны обязаны сообщить сведения, составляющие
эту тайну (в виде справки), по запросу государственных органов и их
должностных лиц, исключительно в случаях и в порядке, установленных
федеральным законом;
Держатели обязаны отказать доверителю в совершении действий, сведения о
которых могут составлять профессиональную тайну, если эти действия не
соответствуют законам РФ или международным договорам. (Такая обязанность,
например, записана для нотариуса в ст. 16 Основ законодательства о
нотариате).
В судебном порядке доверитель, чьи права в отношении профессиональной
тайны нарушены, самостоятельно определяет способы их защиты и вправе
требовать в гражданском судопроизводстве:
— признание права;
— прекращения действий, ведущих к разглашению профессиональной тайны;
— возмещения убытков;
— компенсации морального вреда;
— опубликования ответа в средствах массовой информации, где были
распространены недостоверные сведения о нем;
— рассмотрение дела в закрытом судебном заседании и др.
Глава 2. Защита нематериальных благ и личных неимущественных прав
2.1. Защита чести, достоинства и деловой репутации
В отношении нематериальных благ и неимущественных прав действует то же
правило, что и в отношении других прав: есть право, значит, оно может быть
нарушено, а, следовательно, эти права, как все другие, нуждаются в защите.
В словаре С.И. Ожегова сказано, что «защитить, значит, охраняя, оградить
от посягательств, от враждебных действий», а также «предохранить,
обезопасить от чего-нибудь».
Гражданско-правовые способы защиты распространяются как на нематериальные
блага, так и неимущественные права, по поводу которых складываются
отношения, регулируемые гражданским правом.
Из п. 2 статьи 150 ГК РФ следует, что гражданско-правовая защита
нематериальных благ и неимущественных прав возможна в двух случаях. Во-
первых, когда существо нарушенного права (блага) и характер последствий
этого нарушения допускает возможность использования общих способов
гражданско-правовой защиты и, во-вторых, тогда, когда для защиты этих прав
в ГК или иных законах предусмотрены специальные способы. Такие специальные
способы установлены для защиты чести, достоинства и деловой репутации
граждан и юридических лиц, для защиты права на имя, для защиты
интеллектуальной собственности.
При этом следует иметь в виду, что нередки случаи, когда для защиты
нематериальных благ (прав) одновременно могут использоваться как
специальные, так и общие способы защиты. Как правило, среди общих способов
чаще всего используются такие, как возмещение причиненных убытков и
компенсация морального вреда. Например, защита жизни, здоровья, личной
свободы и неприкосновенности осуществляется на основании норм гл. 59 ГК,
предусматривающих возмещение убытков (утраченного заработка, дополнительных
расходов и т.п.) и компенсацию морального вреда. При этом размер подлежащих
возмещению убытков и порядок их подсчета устанавливаются законом.
Специфика гражданско-правовых способов защиты личных нематериальных благ
проявляется в том, что в случаях нарушения нематериальных благ они подлежат
восстановлению (если это возможно) независимо от вины правонарушителя.
Гражданско-правовая защита личных нематериальных благ направлена также на
то, чтобы предупредить их нарушение в будущем. При защите нематериальных
благ допустимо использование любых форм и способов защиты гражданских прав,
если это не противоречит существу нарушенного блага и характеру
правонарушения (например, таких, как признание права, пресечение действий,
нарушающих право, возмещение убытков, компенсация морального вреда).
Основания и способы защиты нематериальных благ различаются в зависимости от
того, нарушены ли права физического или юридического лица.
При жизни носителя личных неимущественных прав и других нематериальных
благ в первую очередь от него зависит, воспользуется ли он предусмотренными
законом способами защиты этих благ, и если воспользуется, то какими именно.
Третьи лица могут осуществлять и защищать личные неимущественные права,
принадлежащие третьему лицу, если уполномочены на то носителем права или
законом и если это не противоречит существу нарушенного права. Личные
неимущественные права и иные нематериальные блага, принадлежащие умершему,
при наличии юридически значимого интереса, могут осуществлять и защищать
другие лица, в том числе наследники правообладателя.
В силу ст. 208 ГК исковая давность не распространяется на требования о
защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ, кроме
случаев, предусмотренных законом.
В 1991 г. СССР лишь присоединился к Всеобщей декларации прав человека
1948г., статья 1 которой гласит: «Все люди рождаются свободными и равными
в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны
поступать в отношении друг друга в духе братства».
Положения этого документа были включены в текст Конституции Российской
Федерации 1993 г. В настоящее время, согласно Конституции, достоинство
личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его
умаления. Каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени (ст. 21,
23 Конституции).
В последние годы часто стали говорить о защите своих личных
неимущественных прав, в прессе появляются публикации о громких судебных
процессах к различным телекомпаниям и другим средствам массовой информации,
однако в российском законодательстве по данному вопросу все еще остаются
некоторые пробелы.
Пожалуй, одним из важных вопросов, возникающих при рассмотрении судами
дел данной категории, является само определение понятий «честь» и
«достоинство». В российском законодательстве таких определений нет.
В словаре русского языка С.И. Ожегова даны следующие определения: «честь
— достойные уважения и гордости моральные качества человека, его
соответствующие принципы», «достоинство — совокупность высоких моральных
качеств в самом себе». Однако эти определения весьма условны. Понятия
«честь», «достоинство», «репутация» определяют близкие между собой
нравственные категории. Различия между ними лишь в субъективном или
объективном подходе при оценке этих качеств. На практике же являются ли
сведения порочащими честь и достоинство, и что понимать под определением
«честь» и «достоинство», в каждом конкретном случае должен определять суд
по своему усмотрению.
Автором данной работы предпринята попытка внести ясность в указанные
понятия.
Честь – оценочное суждение о данном человеке и о его социальной
деятельности; положительное общественное мнение о нравственных качествах
конкретной личности, объективная оценка личности, определяющая отношение
общества к гражданину или юридическому лицу, это социальная оценка
моральных и иных качеств личности.
При определении понятия чести различают два аспекта — объективный и
субъективный, личный. Честь — это и общественная оценка общественного
признания, и стремление поддержать свою репутацию. Ее содержание является
социальным, то есть не зависящим от индивидуального человека, а
принадлежащим нравственным принципам. Честь, прежде всего, выступает как
оценочная категория, направленная от общества к личности.
Что же касается субъективной, личной стороны чести, то она заключается в
способности человека оценивать свои поступки, подавлять в себе
эгоистические, безнравственные стремления и намерения, осуществление
которых в данном обществе расценивалось бы как бесчестье, и в его
способности действовать в соответствии с принятыми в этом обществе
моральными нормами, правилами.
Личная сторона чести всегда неразрывна с социальной, подчиняется и
обуславливается последней и оказывает на нее огромное воздействие, так как
человек не может «уклониться» от суждений окружающих его людей, которые
оценивают его поступки, от общественного мнения.
Роль общественного мнения очень велика, поэтому каждому человеку,
приходится волей-неволей примиряться с тем, что другие люди судят о его
поступках по-своему.
Положительная оценка деятельности и поведения человека со стороны
общества возвышает его в глазах окружающих, благотворно воздействует и на
чувство собственного достоинства, придает ему силы для дальнейшего
нравственного совершенствования. Разные последствия для того или иного лица
может вызвать его отрицательная оценка. В одних случаях она заставляет
человека стремиться к исправлению своих недостатков, в других — усугубляет
их. Поэтому необходимо стремиться к тому, чтобы общественная оценка была
объективной.
Честь является категорией исторической, ибо она возникла с появлением
человеческого общества, поэтому ни это общество, ни личность не в состоянии
отменить эту нравственную категорию. Следовательно, пока существует
человеческий коллектив, его отдельные члены будут подвергаться определенной
оценке со стороны окружающих лиц. При этом общественная оценка не зависит
от воли и желания самого оцениваемого лица.
В основе представления о чести лежит определенный критерий
нравственности. В силу этого проявляется объективный характер категории
чести. Но нельзя отрицать возможности формирования неправильной
общественной оценки по отношении к кому-либо. Таким образом, честь является
категорией, отражающей достоинство индивида в сознании других людей,
общественная его оценка, положительная репутация человека.
Неразрывно с честью, понимаемой в обществе как определенная
социальная оценка человека, находится категория достоинства. Достоинство —
внутренняя самооценка личности, осознание ею своих личных качеств,
способностей, мировоззрения, выполненного долга и своего общественного
значения. Самооценка должна основываться на социально-значимых критериях
оценки моральных и иных качеств личности. Достоинство определяет
субъективную оценку личности.
Достоинство того или иного человека заключается в духовных и
физических качествах, ценных с точки зрения потребностей общества. Эти
личные качества и составляют то, что принято называть личным достоинством.
Однако человек также обладает определенной ценностью и безотносительно к
его индивидуальным качествам, социальному положению, профессиональной
принадлежности. Такой ценностью и является человеческое достоинство.
Достоинство, также, как и честь, сочетает в себе и социальную, и
индивидуальную стороны. Его социальный характер проявляется в том, что как
моральная ценность и общественно-значимое качество личности достоинство
определяется существующими общественными отношениями и нередко не зависит
от человека. Но данная категория выступает еще и как сознание и чувство
собственного достоинства. Эти субъективные стороны достоинства представляют
собой осмысление и переживание человеком своей моральной ценности и
общественной значимости, они обуславливаются общественными отношениями и
зависят от них.
Признание обществом достоинства личности, означает определенную
оценку всех моральных качеств, которыми она обладает. Все, что аморально в
человеке, осуждается обществом. Чем сильнее развито в человеке чувство
уважения к другим людям, доброжелательность, благородство, отзывчивость,
чуткость, честность, искренность, скромность и т.д., тем большую ценность
он представляет для общества, тем более высокую оценку его он получает.
Отсюда следует вывод о необходимости воспитания этих качеств человека с
первых дней его жизни. Определяющим в формировании достоинства является
отношение человека к окружающей его действительности, взаимоотношение с тем
коллективом, в котором он находится: сад или школа, ВУЗ или трудовой
коллектив.
В общем виде достоинство представляет собой своеобразную совокупность
положительных качеств индивида, его моральную ценность. Оно может
рассматриваться как социальная значимость того или иного лица,
обусловленная его общественно полезными свойствами.
Такая неразрывная связь чести и достоинства вполне объяснима и
естественна, так как, находясь в определенном коллективе, в обществе в
целом, лицо (человек) не может не считаться с тем, как оценивает его
коллектив, общество. В силу этой общественной оценки в сознании человека
складывается представление о себе как члене определенного коллектива,
общества, о своем месте и значении для коллектива и общества в целом.
Категории чести и достоинства определяют отношение к человеку как высшей
общественной ценности.
Еще в Древней Греции и Древнем Риме понятия чести и достоинства
соизмерялись с уважением к личности, соотносились с моралью и правом. Честь
играла видную роль в этике многих великих мыслителей, политиков, философов
разных эпох и народов, характеризуя далеко не в малой степени их
общественные взгляды и направления деятельности.
С точки зрения философско-правовых воззрений, честь представляет
собой могучую власть, крупнейшую из сил, проявляемых в истории отношений
людей и народов в целом.
Понятия чести и достоинства имеют и определенную общественную
направленность. Их объектом является, прежде всего, человек, или группа
людей, или коллектив, или в более широком плане говорят о чести нации.
Честь и достоинство между собой имеют неразрывную связь в силу того,
что в их основе лежит единый критерий нравственности. Чувства чести и
достоинства не только переживаются, но и осознаются, поэтому при толковании
понятия чести разграничивают чувство чести от сознания собственного
достоинства. У человека сознание и чувство чести и достоинства как бы
органически слиты воедино, вытекают одна из другой. Они едины, но не
тождественны. Между ними, несмотря на неразрывную связь, существующую между
общественной оценкой лица и его самооценкой, существуют и различия.
Они заключаются в том, что честь — объективное общественное свойство, а в
достоинстве на переднем плане — субъективный момент, самооценка. Отсюда
можно сделать вывод, что достоинство человека находится в определенной
зависимости от его воспитания, от внутреннего духовного мира, особенностей
его психического склада.
Честь и достоинство, в частности, граждан не одинаковы, поскольку не
одинаковы их заслуги перед обществом. Содержание чести и достоинства любого
человека постоянно обогащается, меняется по мере развития его общественной
деятельности.
Неразрывно с честью и достоинством стоит и такое понятие, как репутация.
При этом, как уже отмечалось выше, если представление о достоинстве
личности исходит из принципа равенства всех людей в моральном отношении и
их самооценки, то понятием чести, наоборот, дифференцировано оценивают
людей, что тем или иным образом находит отражение в их репутации. Следует
заметить, что понятие репутации в известном смысле совпадает с понятием
чести в ее внешнем, объективном значении.
Репутация человека зависит от него самого, так как формируется на
основе его поведения. Насколько человек дорожит своей репутацией, судят по
его поступкам.
Репутация может быть положительной или отрицательной. Она имеет
подвижный характер в зависимости от того, на какой информации она
базируется. Репутация завоевывается делом, отсюда, по всей видимости, было
введено такое понятие, как деловая репутация.
Деловая репутация — понятие, подвергшееся в настоящее время
реанимации. Его возрождение естественно, и более того — необходимо. Однако
необязательно привязывать этот процесс только к коммерциализации общества,
поскольку сама тенденция к коммерциализации не обуславливает появления
подобных тонких во всех смыслах элементов внутри взаимоотношений субъектов
общества, но лишь готовит необходимую базу для их рождения и полнокровного
развития.
Необходимо выявить отличие понятий честь и достоинство от понятия
деловая репутация. Можно выделить три отличия.
Первое — это субъективный состав правоотношений. Носителем деловой
репутации может быть только субъект — производитель материальных благ
(товаров, услуг, работ):
— гражданин-предприниматель;
— гражданин работающий по договору (общегражданскому). В данном
случае не имеет значение то, насколько систематичен такой труд и
какую роль играют для гражданина доходы от такой деятельности
(последние могут быть минимальными). Важна именно известность
работника в среде потребителей продуктов его деятельности;
— гражданин, работающий по контракту;
— юридическое лицо.
Хоть деловая репутация — термин общегражданский и не относится только к
коммерческому праву, он обозначает весьма конкретное понятие. Носителем же
чести и достоинства может быть любое лицо.
Второе отличие состоит в том, что деловая репутация не является личным, а
лишь связанным с личным благом. Честь — это оценка личности обществом,
достоинство — внутренняя самооценка личности. Они появляются с
возникновением субъекта, который автоматически их приобретает. Деловая
репутация — создавшееся с течением времени мнение публики. Обладая деловой
репутацией в каком-либо секторе хозяйственной деятельности, субъект не
будет автоматически обладать похожей деловой репутацией в другой области
общественного производства.
Третье отличие заключается в том, что нарушение деловой репутации должно
строится на элементах нематериального состава хозяйствующих субъектов,
которые являются предметом его репутации в конкретной области и в
конкретный момент деятельности, а не подвергать опорочиванию общую оценку,
данную хозяйствующему субъекту обществом.
В связи с выше сказанным уместно было бы привести такой пример. Концерн
носит имя своего генерального директора, одного из учредителей, господина
П. Рекламные компании часто строятся на выступлениях генерального директора
и т.д., так что у публики складывается ощущение неотделимости доброго имени
господина П. и доброго имени концерна. Но при этом сложно все же
отождествлять нарушение чести, достоинства и деловой репутации господина П.
с таким нарушением как умаление деловой репутации предприятия, носящего то
же имя. Вероятно, в подобной ситуации можно констатировать только нарушение
чести и достоинства господина П., но не деловой репутации предприятия.
На защиту своей репутации вправе рассчитывать и педагоги, и адвокаты, и
врачи, и многие другие. Но содержание такой репутации является оценка не
предпринимательских, а профессиональных и служебных качеств гражданина. Эту
репутацию справедливо было бы назвать профессиональной или служебной,
поэтому высказываются предложения расширить понятие деловой репутации,
включив в нее и профессиональную, и служебную.
Право на честь и достоинство является одним из основных естественных прав
личности. Право граждан на защиту чести, достоинства и деловой репутации
является конституционным правом, а деловая репутация юридических лиц —
одним из условий их успешной деятельности.
Пункт 1 ст. 152 ГК РФ устанавливает, что «Гражданин вправе требовать по
суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию
сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они
соответствуют действительности». Пункт 5 той же статьи устанавливает, что
гражданин вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения
убытков и морального вреда, причиненных их распространением.
Ст. 152 ГК адресована в первую очередь гражданам, но в части защиты
деловой репутации применяется и к юридическим лицам. Формула защиты,
предусмотренная данной статьей, крайне узка — речь идет о сведениях,
которые либо не соответствуют действительности, и тогда они будут
опровергнуты, либо потерпевшему суд откажет в защите, если будет доказано
соответствие их действительности.
Сведения считаются порочащими, если они содержат утверждение о нарушении
гражданином или организацией действующего законодательства или моральных
принципов (о совершении нечестного поступка, неправильного поведения в
коллективе, в быту) и другие сведения, которые умаляют их честь и
достоинство в общественном мнении или мнении отдельных граждан.
Измышления, которыми задеты честь, достоинство, деловая репутация,
подлежат опровержению независимо от того, изложены ли они в грубой,
оскорбительной форме или достаточно пристойно.
В юридической литературе существуют понятия «порочащие» и «позорящие»
сведения. Между этими понятиями, в ряде случаев, трудно определить границу.
И те, и другие сказываются на репутации индивида и организации, но степень
этого влияния неоднозначна. Всякое позорящее сведение будет и порочащим, и
наоборот.
Для того, чтобы требования истца о защите чести, достоинства, деловой
репутации были удовлетворены, необходимо также, чтобы эти сведения не
соответствовали действительности.
Соответствие действительности следует понимать в двух аспектах:
1) соответствие сообщения тому, что происходило в действительности, то
есть как правильность сообщения о фактах;
2) как адекватность моральной оценки фактов.
Такое понимание, выработанное правовой наукой, поддерживается и судебной
практикой.
В юридической литературе и в судебной практике встречаются случаи
обманутого доверия. При стечении тех или иных обстоятельствах лицо,
действительно совершившее неблаговидный поступок, строго конфиденциально
сообщает об этом другому лицу с просьбой о сохранении тайны и надеется на
это. Тем не менее, факт предосудительного поступка становится достоянием
окружающих. При таких обстоятельствах суд не удовлетворит иск к лицу,
обманувшему доверие, так как опровержение сведений соответствующих
действительности, нормой закона не предусматривается.
Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных
сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать лишь сам факт
распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск.
Кроме того, необходимо, чтобы эти сведения были распространены. Под
распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан и
организаций, следует понимать опубликование таких сведений в печати,
трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных
программах и других средствах массовой информации, изложение в служебных
характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных
должностным лицам, или сообщение в иной, в том числе устной, форме
неопределенно широкому кругу лиц, нескольким и хотя бы одному лицу.
Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться
их распространением. Сообщивший эти сведения практически не имеет
возможности предотвратить их дальнейшее распространение.
Даже при таких обстоятельствах, когда порочащие сведения не стали
достоянием широкой гласности, а известны на определенном этапе лишь одному
постороннему лицу, имеются основания ставить вопрос об их опровержении (при
условии несоответствия их действительности). В подобных случаях важно
своевременно пресечь неправомерные действия, чтобы измышления не получили
своего дальнейшего распространения.
Сообщение сведений только тому лицу, которого они касаются, не является
распространением сведений. В этом случае можно ставить вопрос о привлечении
виновного к ответственности за оскорбление или клевету, если к этому есть
основания.
Также не является распространением сведений, когда индивид сообщает
посторонним лицам порочащие сведения о самом себе, так как он сам
способствует формированию общественного мнения о своей личности.
Ст. 152 Гражданского кодекса РФ устанавливает специальный порядок
опровержения порочащих сведений, которые были распространены в средствах
массовой информации: опровержение должно последовать в тех же средствах
массовой информации. Закон РФ «О средствах массовой информации»[40] также
предусматривает право на опровержение порочащих сведений, затрагивающих
честь, достоинство граждан и деловую репутацию граждан и организаций.
Статья 43 данного закона дает гражданам и организациям право требовать от
редакции опровержения не соответствующих действительности сведений,
порочащих их честь и достоинство, которые были распространены в данном
средстве массовой информации. Гражданин или организация могут предоставлять
свой текст для опровержения. На радио или телевидении предоставляется
возможность лицу, чьи честь достоинств, деловая репутация задеты, самому
зачитать свой текст.
В п.3 ст. 152 Гражданского кодекса РФ предусмотрена ситуация, когда в
средствах массовой информации публикуются сведения, которые сами по себе не
являются порочащими и соответствуют действительности, но в тоже время
ущемляют права и законные интересы гражданина, отражаются на деловой
репутации. В этих случаях можно требовать опубликование ответа
(комментария, реплики) в тех же средствах массовой информации.
Законом «О средствах массовой информации» установлен специальный порядок,
в соответствии с которым требования об опубликовании опровержения или
ответа в средствах массовой информации необходимо предварительно заявить
редакции, которая обязана в письменной форме в течение одного месяца
уведомить гражданина или юридическое лицо о предполагаемом сроке помещения
опровержения либо об отказе в опровержении. Опровержение должно быть
помещено в том же средстве массовой информации, набрано тем же шрифтом, на
том же месте полосы, что и опровергаемое сообщение. Если опровержение
дается по радио или телевидению, оно должно быть передано в то же время
суток и, как правило, в той же передаче, что и опровергаемое сообщение (ст.
ст. 43,44 Закона «О средствах массовой информации»). В случае отказа в
опровержении, нарушения порядка опровержения либо истечения месячного срока
для дачи опровержения, соответствующие требования в течение одного года
могут быть обжалованы в суд.
По искам о защите деловой репутации и опровержении сведений,
опубликованных в печати, ответчиком по делу является редакция
соответствующего средства массовой информации. В случае, если редакция
средства массовой информации не является юридическим лицом, к участию в
деле в качестве ответчика должен быть привлечен учредитель данного средства
массовой информации. Следует иметь в виду, что статьями 45 и 46 Закона РФ
«О средствах массовой информации» установлен годичный срок, в течение
которого гражданин или организация вправе обратиться в суд с требованием о
признании необоснованным отказа редакции в публикации опровержения или
ответа на публикацию. Началом течения указанного срока является день
распространения оспариваемых сведений.
Помимо средств массовой информации порочащие сведения могут иметь
место и получить широкое распространение в документах: такой документ
подлежит замене. Если лицо не согласно с содержанием производственной
характеристики полностью или только в отдельных ее частях, то может
потребовать через суд опровержения всего ее содержания или части с которой
он не согласен.
Пункт 2 ст. 150 Гражданского кодекса РФ предусматривает возможность
использования при защите нематериальных благ любого способа, названного в
ст. 12 Гражданского кодекса РФ:
— признания права;
— восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и
пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его
нарушения;
— самозащиты права;
— возмещения убытков;
— взыскания неустойки;
— компенсации морального вреда;
— прекращения или изменения правоотношения,
а также иных способов, установленных Кодексом и другими законами.
Специальные способы защиты установлены ст. 152 Гражданского кодекса РФ в
случаях нарушения чести, достоинства и деловой репутации. В этой же статье
предусмотрена возможность использования и общих способов защиты (возмещение
убытков и компенсация морального вреда).
Кроме специальных и общих способов защиты чести, достоинства и деловой
репутации, гражданин может потребовать использования и других способов, не
названных в статье 152 ГК РФ: например, изъятия тиража книги, в которой
были опубликованы порочащие сведения, запрещения публикации второго издания
и т.д. (эти требования укладываются в общий, содержащийся в ст. 12 ГК РФ,
способ защиты: пресечение действий, нарушающих права или создающих угрозу
их нарушения.)
Пункт 6 ст. 152 Гражданского кодекса РФ предоставляет гражданам
возможность защищать честь, достоинство, деловую репутацию и в случаях,
когда ни автора, ни распространителя порочащих сведений установить
невозможно (письмо без подписи). Указанная норма не относится к случаям,
когда анонимное письмо помещено в газете, зачитано по радио и т.п. В
приведенных случаях гражданин сохраняет право обратиться в суд с заявлением
о признании распространенных порочащих сведений не соответствующими
действительности. Суд ограничивается установлением требуемого факта без
возложения на кого-либо обязанности опровержения распространенных сведений.
В распространении порочащих измышлений иногда участвуют несколько
человек. Существует мнение, что в случае возникновения судебного спора по
основаниям ст. 152 Гражданского кодекса РФ они отвечают солидарно. Однако
известно, что полное исполнение обязанности солидарным должником
освобождает остальных лиц от исполнения кредитору (ч. 1 ст. 325 ГК РФ). В
тоже время опровержение, сделанное лишь одним из участвовавших в
распространении неверной информации, не всегда способно удовлетворить
интересы истца. Если другие правонарушители уклоняются от аналогичных
заявлений, то это может означать сохранение их прежней позиции и косвенным
образом порочить репутацию гражданина. В такого рода делах обязанность
опровергнуть упомянутые сведения должна возлагаться на всех тех, кто
участвовал в их распространении.
В отношении с органами государства и должностными лицами проблема защиты
чести гражданина приобретает предельную остроту в тех случаях, когда она
связана с трагедией привлечения невиновного гражданина к уголовной
ответственности. Позор, покрывающий имя человека, обвиняемого в
преступлении, которого он не совершал, особенно безвинно осужденного за
тяжкое преступление, не только сводит к нулю социальный престиж гражданина,
но и бросает тень на его родных и близких.
Необоснованно опороченную честь, достоинство или деловую репутацию можно
восстановить при помощи юридических мер, которые сводятся к опровержению не
соответствующих действительности сведений.
Вообще предмет нарушения деловой репутации — это те элементы носителя
деловой репутации, которые непосредственно связаны с его хозяйственной
деятельностью.
Гражданский Кодекс, Закон «О конкуренции и ограничении монополистической
деятельности на товарных рынках» определяют суть нарушения деловой
репутации, как распространения ложных, неточных или искаженных, порочащих
хозяйствующего субъекта, сведений, способных причинить ему убытки.
По аналогии с тем, как определяется распространение, опорочивание и
ложность в процессе защиты чести и достоинства, можно установить с учетом
появляющейся специфики, что такое распространение, опорочивание и ложность
при нарушении деловой репутации. Специфичность проявляется в способности
соответствующих действий причинить убытки, несмотря на то, что Закон о
конкуренции формально различает сведения «способные причинить убытки», и
сведения «способные принести ущерб деловой репутации», можно предположить,
что практически невозможно наличие ущерба деловой репутации без того, чтобы
такой ущерб не являлся причиной убытков или возможной причиной убытков. Без
подобной связи защита деловой репутации теряет коммерческий смысл. В
области хозяйствования информация только тогда в состоянии причинить
убытки, когда она дошла до сведения тех лиц, от действия которых зависит
благополучная деятельность хозяйствующего субъекта, в отношении которого
распространяется информация.
Не может считаться носителем опорочивающей информации (сведений)
бракованный товар (работы, услуги), индивидуализированный посредством
присвоения ему товарного знака хозяйствующего субъекта, деловая репутация
которого, таким образом, может подвергнуться умалению.
Деловая репутация может быть защищена двумя путями. Первый путь: статья
152 ч.1 Гражданского кодекса РФ. Второй вариант защиты предусмотрен Законом
РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных
рынках»[41]: п.1 ст. 3, п. 1 ст. 2 данного закона, среди основных целей,
задач и функций Антимонопольного комитета обозначают и пресечение
недобросовестной конкуренции, в том числе и нанесение ущерба деловой
репутации. Однако, субъектом, имеющим право на защиту по Закону о
конкуренции, может быть хозяйствующий субъект, входящий в предусмотренный
ст. 4 перечень, а именно: «хозяйствующие субъекты — российские и
иностранные коммерческие организации, некоммерческие организации, за
исключением не занимающихся предпринимательской деятельностью, в том числе
сельскохозяйственных потребительских кооперативов, а также индивидуальные
предприниматели».
Исходя из этого, право на обращение в Антимонопольный комитет не имеют те
хозяйствующие субъекты, которые не вправе обращаться за защитой своих
интересов в арбитражный суд.
Именно способность быстро привлечь или ограничить нарушение
антимонопольного законодательства, обязать в административном порядке
восстановить первоначальное положение путем подачи в адрес нарушителя
обязательного для исполнения соответствующего предписания, делает путь
защиты деловой репутации через обращение в Антимонопольный комитет
эффективным с точки зрения хозяйствования.
Но обращение субъекта за защитой от недобросовестной конкуренции в
Комитет, как административный орган, не исключает двух других возможностей:
а) параллельное обращение: и в Антимонопольный комитет и в арбитражный суд;
б) обращение в арбитражный суд самого комитета с иском о запрещении
недобросовестной конкуренции, восстановлении первоначального положения,
взыскания убытков в пользу потерпевшего. Причем нельзя говорить о том, что
в последнем случае Антимонопольный комитет будет всегда выступать в
качестве процессуального истца, т.е. в защиту хозяйствующего субъекта.
При обращении с иском о защите деловой репутации истец должен представить
доказательства, что данный спор связан с его предпринимательской либо иной
экономической деятельностью.
Однако, не всегда решения, принятые судом, выполняются. Здесь
законодатель предусмотрел наложение штрафа для нарушителя (п. 4 ст. 152
Гражданского кодекса РФ), взыскиваемого в предусмотренном процессуальном
порядке в федеральный бюджет. Но уплаченный штраф не освобождает нарушителя
от обязанности выполнить предусмотренное решением суда обязательство.
В некоторых случаях о человеке распространяются сведения, хотя и
соответствующие действительности, но содержащие его негативную
характеристику (прежняя судимость, нахождение в психиатрической больнице и
т.д.) Не исключено, что разглашение и распространение подобного рода фактов
создает человеку дискомфорт и способно причинить ему определенные душевные
волнения и переживания. Российское законодательство не предусматривает
санкций за распространение такого рода сведений. В специальной литературе
высказываются различные точки зрения на этот счет.
Одни специалисты считают, что институт диффамации несовместим с нашим
законодательством. Другие, наоборот, считают такое положение неправильным,
ибо огласке могут предаваться сведения, которые не влияют на общественную
оценку личности, но вызывают душевные страдания, а иногда и психические
потрясения человека.
Здесь должен быть дифференцированный подход, ибо появление информации о
порочащих гражданина обстоятельствах вызывается различными причинами. В
частности, информация о недостойных действиях субъекта может диктоваться
общественными потребностями, соображениями воспитательного характера.
Придание гласности неблаговидных поступков гражданина, которые выходят за
пределы личной сферы и затрагивают интересы каких-либо коллективов или
общество в целом, является допустимым и оправданным. Разумеется, одни и те
же аморальные действия не должны наказываться бесконечно.
Ответственность за распространение не соответствующих действительности
порочащих сведений наступает независимо от того, в какой форме — устной,
письменной, в средствах массовой информации и т.п., были распространены эти
сведения.
Следует обратить внимание на то, что указанная ответственность наступает
и в том случае, когда не соответствующие действительным порочащие сведения
были распространены лицом при исполнении служебных обязанностей.
В случае распространения подобных сведений в устной форме ответственность
обычно возлагается на само должностное лицо, а в случае распространения
сведений в письменной форме — на учреждение, предприятие или организацию,
от имени которого действовало должностное лицо. В тех случаях, когда такое
учреждение, предприятие или организация не пользуются правом юридического
лица, ответственность несет его вышестоящий орган.
В порядке, определенном ст. 152 ГК, не могут рассматриваться требования
об опровержении сведений, содержащихся в судебных решениях и
предварительного следствия и других официальных документах, для обжалования
которых предусмотрен иной, установленный законом порядок.
Ответчиками по искам об опровержении сведений, порочащих честь и
достоинство, являются лица, распространившие сведения (средства массовой
информации, лица, подписавшие служебную характеристику и т.д.)
Особенность защиты чести, достоинства и деловой репутации состоит в том,
что третьи лица, в том числе и наследники, могут осуществлять такую защиту
умершего лишь в случае, если они действуют в своем интересе.
В судебном решении указывается способ опровержения порочащих сведений,
причем суд может избрать несколько форм опровержения и устанавливает срок.
Многолетняя судебная практика придерживается точки зрения, что способ
опровержения должен соответствовать способу, которым порочащие сведения
были распространены.
Лицо, в отношении которого распространены порочащие сведения, вправе
наряду с опровержением таких сведений требовать возмещение убытков,
причиненных распространением.
2.3. Защита нематериальных благ и личных неимущественных прав
Специфика гражданско-правовых способов защиты личных неимущественных прав
и нематериальных благ проявляется в том, что в случае их нарушения они
должны быть восстановлены, если это возможно, независимо от вины
правонарушителя. Формы и способы защиты допускаются любые. В первую очередь
общие способы защиты гражданских прав, предусмотренные ст. 12 ГК РФ, и
специальные способы защиты, предусмотренные другими статьями Гражданского
кодекса и иными законами, если это не противоречит существу нарушенного
блага и характеру правонарушения. Основания и способы защиты нематериальных
благ различаются по субъектам, т. е. в зависимости от того, как нарушены
права физического или юридического лица. Лицо само решает, воспользоваться
ли ему предусмотренными способами защиты и какими именно. Третьи лица могут
осуществлять и защищать неимущественные права определенного лица, если
уполномочены на то носителем права или законом. Целью защиты
неимущественных прав граждан является предоставление и обеспечение
неприкосновенности физической, личной и интеллектуальной, а также
неприкосновенности внутреннего мира личности, с тем, чтобы гражданин имел
определенную самостоятельность от общества и его социальных и
государственных образований. Такая автономия может обеспечиваться
предоставлением гражданину свободы и неприкосновенности, а также охраной
тайны личной жизни. Каждый гражданин должен иметь самостоятельность.
Из общих способов защиты чаще других используются возмещение причиненных
убытков, компенсация морального вреда. Защита жизни, здоровья, личной
неприкосновенности осуществляется в соответствии с главой 59 ГК
обязательства вследствие причинения вреда. Нормы, направленные на защиту
здоровья, призваны обеспечить нормальную жизнедеятельность человека, его
физическое и психическое благополучие. В соответствии со ст. 1064 ГК вред,
причиненный личности или имуществу гражданина или юридического лица,
подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.
Под вредом понимается умаление нематериального блага (жизни, здоровья и
т. д.). Нельзя произвольно лишить человека жизни или забрать у него органы
для трансплантации. Нормы, направленные на защиту здоровья, призваны
обеспечивать нормальную жизнедеятельность. Объем возмещения, как правило,
должен быть полным. Возмещаются при нарушении личных неимущественных прав
убытки, а также моральный вред. Размер подлежащих возмещению убытков и
порядок их подсчета устанавливается законом.
В случае повреждения здоровья при выполнении работником своих трудовых
обязанностей, помимо общих способов защиты, используются и специальные. В
соответствии с Федеральным законом «Об обязательном социальном страховании
от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»[42]
гарантируется социальная защита пострадавших на производстве независимо от
финансового положения работодателя. Обязательное социальное страхование от
несчастных случаев на производстве предусматривает возмещение вреда,
причиненного жизни и здоровью застрахованного при исполнении им трудовых
обязанностей путем предоставления застрахованному всех видов обеспечения по
страхованию, в том числе оплату расходов на медицинскую, социальную и
профессиональную реабилитацию. Данный Федеральный закон устанавливает
обязательный уровень возмещения вреда, но он не ограничивает права
застрахованных лиц на возмещение вреда в размерах, превышающих обеспечение
по страхованию.
Индивидуальная свобода гражданина обеспечивается предоставлением ему ряда
прав, призванных охранять его от постороннего вмешательства. Согласно ст.
23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на
неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту чести и
доброго имени. Это означает, что лицо по своему усмотрению определяет
личное поведение. Защита чести и доброго имени предполагает недопущение
распространения, помимо воли данного лица сведений, касающихся его личной и
семейной жизни, если эти сведения способны испортить его репутацию в
обществе, сообщение о человеке сведений, не соответствующих
действительности, совершения в отношении человека неуважительных,
оскорбляющих его действий, присвоения другими дел и заслуг человека и т. п.
Так, гражданин И., придя в магазин, попросив в долг бутылку пива, и
получив отказ, стал выражаться в адрес продавца П. нецензурной бранью в
присутствии покупателя и хозяина магазина. Суд, рассмотрев данное дело,
пришел к выводу о том, что И. причинил П. моральный вред, выразившийся в
нравственных страданиях в результате действий, посягающих на принадлежащие
гражданам от рождения или в силу закона – нематериальные блага, а именно –
достоинство личности и взыскал в пользу истицы компенсацию морального вреда
в размере 1000 рублей (ответчик попросил прощения у истицы до начала
судебного разбирательства, поэтому от требования восстановить нарушенное
право она в судебном заседании отказалась).
Неприкосновенность частной жизни подразумевает неприкосновенность жилища,
тайну переписки, телефонных разговоров. Личная и семейная тайны — это
сведения, касающиеся здоровья, сбережений, имущества и т. п. Защита от
посягательств на личную свободу и неприкосновенность осуществляется на
основании ст. 1070 ГК РФ — вред, причиненный гражданину в результате
незаконного осуждения, привлечения к уголовной ответственности, незаконного
применения в качестве меры пресечения заключение под стражу, незаконного
наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных
работ, возмещается в полном объеме независимо от вины должностных лиц
органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке,
установленном законом. При предъявлении исков к государству о возмещении
вреда в соответствии со ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ от имени казны Российской
Федерации в качестве ответчика должно выступать Министерство финансов
Российской Федерации.
Однако в отношении вреда, причиненного судебными органами, в п. 2 ст.
1070 ГК установлено особое правило, согласно которому вред, причиненный при
осуществлении правосудия, возмещается лишь в случае, если вина судьи
установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Между тем
незаконные действия судей, хотя бы и виновные, далеко не всегда имеют
преступный характер. Поэтому понятно, что если под осуществлением
правосудия понимать любую деятельность судей в процессе судопроизводства,
как это наблюдалось до последнего времени в правоприменительной практике,
то право на возмещение вреда, причиненного многими весьма распространенными
в судебной практике правонарушениями, например, незаконным наложением судом
ареста на имущество, нарушением установленных законом сроков судебного
разбирательства, несвоевременным вручением лицу процессуальных документов,
приведшим к пропуску сроков обжалования, неправомерной задержкой исполнения
судебного решения и т.п., оказывается эфемерным.
Неудивительно, что такая практика применения п. 2 ст. 1070 ГК повлекла
обращение ряда граждан в Конституционный Суд РФ. Обращение заявителей было
вызвано тем, что в решениях по конкретным делам, в которых заявители
участвовали в качестве истцов, суды, применяя п. 2 ст. 1070 ГК, полагали,
что если незаконные действия судей не повлекли последствий, указанных в п.
1 ст. 1070 ГК, то при отсутствии вступившего в законную силу приговора в
отношении судьи иски к государству о возмещении вреда не подлежат
удовлетворению. Заявители, оспаривая конституционность п. 2 ст. 1070 ГК,
утверждали, что ею нарушаются право на судебную защиту и право на
возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов
государственной власти и их должностных лиц (ст. 46 и 53 Конституции РФ).
В принятом в результате рассмотрения жалобы заявителей Постановлении
Конституционный Суд отметил, что само по себе указание в п. 2 ст. 1070 ГК
на наличие вины судьи не может рассматриваться как противоречащее
вытекающей из Конституции РФ обязанности государства возместить вред,
причиненный при осуществлении правосудия судом как органом государственной
власти или судьей как его должностным лицом. Как указал Конституционный
суд, отсутствие в конституционных нормах непосредственного указания на
необходимость вины должностного лица или лиц, выступающих от имени органа
государственной власти, как на условие возмещения государством причиненного
вреда, не означает, что вред, причиненный, в частности, при осуществлении
правосудия незаконными действиями или бездействием органа судебной власти и
его должностных лиц, в том числе в результате злоупотребления властью,
возмещается государством независимо от наличия их вины.
Наличие вины является общим и общепризнанным принципом юридической
ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно
быть выражено прямо и недвусмысленно, то есть закреплено непосредственно.
Исходя из этого принципа в гражданском законодательстве предусмотрены
субъективные основания ответственности за причиненный вред и решен вопрос о
бремени доказывания вины для случаев, когда она входит в состав оснований
ответственности за причинение вреда.
Вместе с тем Конституционный Суд пришел к выводу о том, что в силу
особого характера оспариваемого заявителями положения п. 2 ст. 1070 ГК как
исключения из общих правил, регламентирующих условия возмещения
причиненного вреда, под осуществлением правосудия в п. 2 ст. 1070 ГК
понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая
заключается в принятии актов судебной власти по разрешению подведомственных
суду дел, то есть судебных актов, разрешающих дело по существу. Именно в
таких актах определяются правоотношения сторон, устраняется спорность,
обеспечиваются возможность беспрепятственной реализации права и охраняемого
законом интереса, а также защита нарушенных или оспоренных материальных
прав и законных интересов.
Поэтому, исходя из особенностей гражданского судопроизводства,
законодатель вправе связать ответственность государства за вред,
причиненный при осуществлении правосудия, то есть разрешения дела по
существу посредством гражданского судопроизводства, с уголовно наказуемым
деянием судьи, в отличие от возмещения вреда, повлекшего последствия,
предусмотренные п. 1 ст. 1070 ГК, в соответствии с которым ответственность
государства наступает независимо от вины судьи.
В то же время, и это особенно важно, Конституционный Суд пришел к выводу,
что судебные акты, которые хотя и принимаются в гражданском
судопроизводстве, но которыми дела не разрешаются по существу и материально
— правовое положение сторон не определяется, не охватываются понятием
«осуществление правосудия» в том его смысле, в каком оно употребляется в п.
2 ст. 1070 ГК, поскольку в таких актах решаются, главным образом,
процессуальные вопросы — от принятия заявления и до исполнения судебного
решения, в том числе при окончании дела путем прекращения производства по
делу и оставления заявления без рассмотрения.
Вследствие этого положение п. 2 ст. 1070 ГК о вине судьи, установленной
приговором суда, не может служить препятствием для возмещения вреда,
причиненного действиями или бездействием судьи в ходе осуществления
гражданского судопроизводства, если он издает незаконный акт или проявляет
противоправное бездействие по вопросам, определяющим не материально —
правовое, а процессуально — правовое положение сторон. В таких случаях вина
судьи может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным
решением. Однако следует заметить, что при этом, как считает
Конституционный Суд, не действует общее правило о презумпции вины
причинителя вреда, установленное п. 2 ст. 1064 ГК.
Следует заметить, что при оценке конституционности п. 2 ст. 1070 ГК
Конституционный Суд принимал во внимание, что Россия является участницей
Конвенции о защите прав человека и основных свобод и подчиняется вследствие
этого юрисдикции Европейского Суда по правам человека. Конвенцией, в
частности, урегулированы вопросы компенсации ущерба, причиненного в
результате нарушения права каждого на справедливое судебное
разбирательство. Согласно ст. 6 Конвенции каждый человек имеет право при
определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого
уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное
разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом,
созданным на основании закона.
Хотя из норм Конвенции следует, что за ошибку суда, повлекшую вынесение
приговора, государство несет ответственность и обеспечивает компенсацию
незаконно осужденному независимо от вины судьи, Конвенция вместе с тем не
обязывает государства — участники возмещать на таких же условиях ущерб,
причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского
судопроизводства.
Представляется весьма важным сделанное в Постановлении Конституционного
Суда замечание о разумных сроках судебного разбирательства. Поскольку
Россия обязалась привести правоприменительную практику в полное
соответствие с ее вытекающими из Конвенции обязательствами, при решении
вопроса о том, были ли нарушены разумные сроки судебного разбирательства,
следует исходить из того, что в каждом конкретном случае должны учитываться
особенности дела, его сложность, поведение заявителя и соответствующих
органов власти, а также важность затрагиваемых судебным разбирательством
интересов заявителя.
Таким образом, российские суды, рассматривая иски о возмещении
государством вреда, причиненного лицу незаконными действиями или
бездействием суда или судьи в гражданском судопроизводстве, если они не
относятся к принятию актов, разрешающих дело по существу, не должны
увязывать конституционное право на возмещение государством вреда непременно
с личной виной судьи, установленной приговором суда. Уголовно ненаказуемые,
но незаконные виновные действия или бездействие судьи в гражданском
судопроизводстве, в том числе нарушение разумных сроков судебного
разбирательства, должны, исходя из смысла п. 2 ст. 1070 ГК во взаимосвязи с
положениями ст. 6 и 41 Конвенции, рассматриваться как нарушение права на
справедливое судебное разбирательство, что предполагает необходимость
справедливой компенсации лицу, которому причинен вред нарушением этого
права.
Статьей 27 ч. 1 Конституции РФ закрепляется право граждан самим выбирать
себе место жительства. Только гражданин может решить, где и сколько времени
ему проживать, какие места посещать, куда ездить. Он может свободно
перемещаться внутри страны и за ее пределами. Ограничения граждан РФ в
выборе места жительства и свободе передвижения устанавливаются законом —
это проживание в пограничной полосе, в закрытых военных городках, в зонах
экологического бедствия, на территориях, где введено чрезвычайное положение
(ст. 8 Закона РФ «О праве граждан на свободу передвижения и выбор места
жительства»[43]). Также ограничения могут вводиться в целях защиты основ
конституционного строя, безопасности государства, здоровья, прав и законных
интересов других лиц (ст. 55 Конституции РФ).
Во всех иных случаях гражданин может обращаться за защитой нарушенного
права в вышестоящий орган или непосредственно в суд. Этот порядок подробно
регламентирован в Законе «Об обжаловании в суд действий и решений,
нарушающих права и свободы граждан»[44], а также ГПК РФ.
Право на имя — наиболее существенное из прав, индивидуализирующих
личность гражданина. Русское официальное имя состоит из фамилии, имени,
отчества и подтверждается официально выданным документом: паспортом,
свидетельством о рождении, другими документами, удостоверяющими личность
гражданина. Родившемуся ребенку уже в течение месяца должно быть присвоено
определенное имя, достоверно записанное в актовых записях и в свидетельстве
о рождении. Неправильная (с ошибкой составленная) запись имени подлежит
исправлению в установленном законом порядке. Внесение изменений и
дополнений в актовую запись предусмотрено главой 36 ГПК РФ, а именно: в
соответствии со ст. 307 суд рассматривает дела о внесении исправлений или
изменений в записи актов гражданского состояния, если органы записи актов
гражданского состояния при отсутствии спора о праве отказались внести
исправления или изменения в произведенные записи. Заявление о внесении
исправлений или изменений в запись акта гражданского состояния подается в
суд по месту жительства заявителя.
Присвоение чужого имени пресекается различными, в том числе и гражданско-
правовыми, средствами. Наряду с правом на имя, данное при рождении,
гражданину предоставлено право на его перемену, например, в случае
неблагозвучности имени, желания гражданина, обоснованного уважительными
причинами, изменить фамилию, имя или отчество. Родителям ребенка
предоставляется право на выбор имени, и если имя ребенку дано без учета
пожеланий родителей, актовая запись должна быть исправлена по заявлению
родителей, поданному в пределах установленного срока в органы загса.
Способом защиты можно признать и правило, в соответствии с которым может
быть изменено имя ребенка в связи с тем, что в быту он известен под другим
именем. Широкое применение гражданско-правовые способы защиты права на имя
находят в случаях, когда присвоение чужого имени, использование его с
искажением причиняют ею носителю нравственные страдания, а возможно, и
имущественный вред.
Права на авторство произведений науки, литературы, искусства, на
изобретения регулируются специальными законами, поэтому для защиты своих
прав граждане и юридические лица используют как общие способы защиты,
предусмотренные в настоящем Кодексе, так и способы защиты, предусмотренные
тем или иным законом. Гражданско-правовые нормы наряду с нормами других
отраслей права направлены на охрану жизни человека в плане не только
предотвращения произвольного лишения жизни, но и регулирования отношений,
связанных с трансплантацией органов человека, искусственным
оплодотворением, искусственным прерыванием беременности и пр.
Индивидуальная свобода гражданина обеспечивается предоставлением ему ряда
личных неимущественных нрав, призванных охранять от постороннего
вмешательства различные стороны проявления его личности.
Гражданско-правовые средства защиты эффективны в тех случаях, когда
нарушение тайны личной жизни, распространение информации о различных
сторонах жизнедеятельности гражданина нанесли ему ущерб. Зашита названных
благ предполагает обеспечение неприкосновенности частной жизни, с одной
стороны, и сохранение тайн этой жизни, с другой. Неприкосновенность частной
жизни предполагает неприкосновенность жилища, средств личного общения,
тайны переписки и телефонных переговоров, личной (частной) документации,
неприкосновенности внешнего облика индивида. Личная и семейная тайна может
состоять из сведений, касающихся состояния здоровья, усыновления,
распоряжения имуществом, денежных сбережений, сведений о личной (семейной)
жизни.
В индивидуальной жизнедеятельности гражданин вправе поступать по своему
усмотрению, и предоставление ему этой возможности также может быть
расценено как способ защиты (самозащиты).
Законодательство четко определяет, с помощью каких мер обеспечивается
охрана коммерческой тайны, и какие меры ответственности могут быть
применены к виновным в ее разглашении.
Защита служебной и коммерческой тайны от неправомерных посягательств
может осуществляться на основе норм гражданского, административного либо
уголовного права.
Пункт 2 статьи 139 ГК РФ устанавливает, что защита прав обладателя
информации осуществляется способами, предусмотренными ГК РФ и другими
законами. Среди них можно выделить пресечение действий, нарушающих право
или создающих угрозу его нарушения; возмещение убытков, в том числе и
упущенной выгоды (ст. 12 ГК РФ).
Законодательством предусмотрено, что обладатель коммерческой тайны вправе
требовать возмещения убытков:
от лиц, незаконными методами получивших информацию, составляющую
коммерческую тайну, например путем похищения документов;
от работника, разгласившего коммерческую тайну вопреки
трудовому договору.
Согласно ст. 238 ГК РФ работник обязан возместить работодателю
причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная
выгода) взысканию с работника не подлежат;
3) от контрагента, разгласившего коммерческую тайну вопреки
гражданско-правовому договору. Под контрагентом следует понимать любое
лицо, с которым у обладателя информации заключено соглашение о ее
неразглашении. В этом соглашении обязательно должно быть указано, какая
именно информация является коммерческой тайной.
Следует добавить и четвертый случай — неправомерное разглашение
коммерческой тайны должностными лицами государственных органов, получившими
ее на законных основаниях. Возмещение ущерба осуществляется на основании
статей 16 и 1069 ГК РФ, а также норм законодательства, регулирующих
деятельность этих органов или должностных лиц (например, ст. 102 НК РФ
«Налоговая тайна» и п. 1 ст. 35 НК РФ «Ответственность налоговых органов,
таможенных органов, органов государственных внебюджетных фондов, а также их
должностных лиц»; ст. 15 Закона РФ от 22 марта 1991 г. № 948-1 «О
конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных
рынках»).
Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено,
произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права,
утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные
доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского
оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 2 ст. 15
ГК РФ). Иными словами, убыток — это выраженный в денежной форме ущерб,
который причинен одному лицу противоправными действиями другого лица.
Привлечь виновных за разглашение коммерческой информации к материальной
ответственности можно только в том случае, если доказаны:
прямой действительный ущерб;
противоправное поведение работника;
то, что ущерб причинен именно противоправными виновными
действиями работника.
То, что работник причинил прямой действительный ущерб, можно
констатировать в том случае, если в результате разглашения коммерческой
тайны утрачена, ухудшена или понижена стоимость (ценность) наличного
имущества организации.
Противоправное поведение работника — это различного рода действия или
бездействие, которые привели к разглашению информации, составляющей
коммерческую тайну, при этом организации нанесен ущерб.
Режим защиты коммерческой и служебной тайны вводится самим
правообладателем. Руководитель организации приказом, другими локальными
актами должен установить:
1) перечень сведений, составляющих служебную тайну;
2) порядок доступа;
3) форму фиксации лиц, получающих эти сведения;
4) перечень лиц, имеющих доступ к тайне;
5) ответственность за нарушение режима служебной и коммерческой тайны.
Для осуществления защиты коммерческой тайны на предприятиях обычно
издается приказ руководителя предприятия об утверждении перечня сведений,
составляющих коммерческую тайну, и другие документы по установлению режима
конфиденциальности. Контроль за сохранением коммерческой тайны
осуществляется службой безопасности или людьми, на которых возложена такая
обязанность. С работниками заключается договор о сохранении коммерческой
тайны.
Правовая охрана прав на профессиональную тайну начинается с момента
получения лицом — держателем профессиональной тайны — сведений, запрет на
распространение которых установлен законом, если это предусмотрено
законодательством, или с момента оформления договора между доверителем и
держателем, содержащего такие сведения. Правовая охрана действует
бессрочно, если иное не установлено законом или в договоре.
В судебном порядке доверитель, чьи права в отношении профессиональной
тайны нарушены, самостоятельно определяет способы их защиты и вправе
требовать в гражданском судопроизводстве:
— признание права;
— прекращения действий, ведущих к разглашению профессиональной тайны;
— возмещения убытков;
— компенсации морального вреда;
— опубликования ответа в средствах массовой информации, где были
распространены недостоверные сведения о нем;
— рассмотрение дела в закрытом судебном заседании и др.
Глава 3. Компенсация морального вреда
Категория морального вреда появилась в нашем законодательстве
сравнительно недавно.
Гражданское законодательство дореволюционной России не содержало общих
норм, предусматривающих компенсацию морального вреда как способ защиты
гражданских прав. Компенсация за личное оскорбление могла быть взыскана в
порядке гражданского судопроизводства только в случае, если она косвенно
отражалась на имущественных интересах потерпевшего. Однако в уголовном и
уголовно-процессуальном законодательстве присутствовал относительный аналог
этого правового института. Дореволюционные правоведы, как правило,
рассматривали в основном личную обиду как возможное основание для
предъявления требования о выплате денежной компенсации, понимая под обидой
действие, наносящее ущерб чести и достоинству человека. Но что самое
интересное, считали предъявление такого требования недопустимым. Для
российского дворянина было более естественно отреагировать на оскорбление
вызовом «к барьеру», чем требованием о выплате денежной компенсации, —
подобный образ действий и мышления был допустим лишь для «подлого»
сословия.
После революции 1917 г. менталитет российского общества существенно
изменился, но это не изменило отрицательное (хотя уже и по другим
основаниям) отношение к возмещению в денежной форме морального вреда. Этот
институт рассматривался как классово чуждый социалистическому
правосознанию, основанный на демагогических утверждениях о невозможности
измерять достоинство советского человека в презренном металле, что личность
советского человека находится на столь недосягаемой высоте, что ее никак
нельзя оценивать на деньги.
В шестидесятых годах споры по этому вопросу разгорелись вновь.
Результатом явилось признание необходимости введения института
имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область
гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и
личные неимущественные отношения. Вначале в специальных нормативных актах,
рассчитанных на отдельные случаи, а затем в актах общего кодификационного
характера категория морального вреда была узаконена.
Наиболее общей нормой, которая предусматривала возмещение морального
вреда, стала ст. 131 Основ гражданского законодательства 1991 г., которая
была введена в действие на территории РФ с 3 августа 1992 г. В этой норме
впервые была предпринята попытка определить понятие морального вреда, а
также закрепить условия и способы его возмещения. Моральный вред в ст. 131
Основ был определен как причинение гражданину физических или нравственных
страданий. Из этой характеристики морального вреда следует вывод, что
моральный вред может быть причинен только физическому лицу, поскольку
физические или нравственные страдания может испытывать лишь психофизическая
особь, но никак не социальная общность, каковой является юридическое лицо.
Что же касается условий возмещения морального вреда, то в качестве таковых
были предусмотрены противоправность действий, причинивших вред, и вина
причинителя вреда. Указывалось, что моральный вред возмещается в денежной
или иной материальной форме и в размере, определяемых судом, причем
независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда. О возмещении
вреда речь шла и в ст. 7 Основ, причем в ней предусматривалось возмещение
морального вреда, причиненного не только гражданину, но и юридическому лицу
в случае распространения сведений, порочащих их честь, достоинство и
деловую репутацию Обратим внимание на то, что в ст. 131 Основ возмещение
морального вреда предусматривалось независимо от того, причинен ли этот
вред посягательством на личное неимущественное право или на имущественное
право потерпевшего лица.
Эти правила действовали до 1 января 1995 г. С этой даты на смену им
пришли нормы о моральном вреде и его возмещении, зафиксированные в ГК.
Статья 151 ГК определяет моральный вред по существу так же, как и Основы
гражданского законодательства 1991 г., а именно как причинение гражданину
физических или нравственных страданий. Наряду с этим законодатель по-
разному подходит к случаям причинения морального вреда посягательством на
принадлежащие гражданину личные неимущественные права либо иные
нематериальные блага, с одной стороны, и посягательством на те права и
интересы гражданина, которые не охватываются категорией нематериальных
благ, с другой. Если моральный вред причинен гражданину посягательством на
принадлежащее ему нематериальное благо, то он, при наличии предусмотренных
законом условий, возмещается независимо от того, предусмотрено ли такое
возмещение специальным законом или не предусмотрено. Достаточным основанием
для возмещения вреда служит ст. 151 ГК. А вот если моральный вред причинен
посягательством на какое-либо материальное благо, которое находит свое
выражение в имущественном праве, то он подлежит возмещению лишь тогда,
когда существует специальный закон, такое возмещение предусматривающий.
Таковым законом является, в частности, Закон «О защите прав потребителей».
В случаях, подпадающих под действие этого Закона, моральный вред
потерпевшему лицу возмещается независимо от того, причинен ли он
посягательством на нематериальное благо или на имущественное право.
Таким образом, в ст. 151 ГК РФ по сравнению со ст. 131 Основ, круг
случаев, в которых моральный вред подлежит возмещению, сужен. Указанное
обстоятельство нужно учитывать, если моральный вред был причинен после 1
января 1995 г.
Следует учесть, что компенсация морального вреда применяется не только
при нарушениях чести, достоинства и деловой репутации. Вот почему
проблему компенсации морального вреда следует отличать от проблемы защиты
чести, достоинства и деловой репутации. Это – разные проблемы, хотя они
частично пересекаются.
Иски о защите чести, достоинства и деловой репутации – это
самостоятельный вид гражданских исков, в то время как иски о компенсации
морального вреда, как стало очевидным после принятия части второй
Гражданского кодекса РФ (ГК), являются разновидностью исков, основанных
на обязательствах вследствие причинения вреда.
Статьей 1099 ГК РФ устанавливается, что основания и размер компенсации
гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой
59 и статьей 151 ГК РФ. Моральный вред, причиненный действиями
(бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит
компенсации в случаях, предусмотренных законом. Компенсация морального
вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного
вреда.
В соответствии со ст. 1100 ГК компенсация морального вреда осуществляется
независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:
вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной
опасности;
вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения,
незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения
в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде,
незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или
исправительных работ;
вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и
деловую репутацию;
в иных случаях, предусмотренных законом.
Статья 1101 ГК РФ определяет, что компенсация морального вреда
осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда
определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему
физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда
в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении
размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и
справедливости.
Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом
фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и
индивидуальных особенностей потерпевшего.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах
применения законодательства о компенсации морального вреда»[45] говорится,
что «под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания,
причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие
гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь,
здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность
частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные
неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и
другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на
результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные
права гражданина.
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных
переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать
активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной
тайны, распространением не соответствующих действительности сведений,
порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным
ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с
причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с
заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.»
Проблема компенсации морального вреда, в особенности определение размера
компенсации в денежной форме, вызывает в настоящее время большие
затруднения у судейского корпуса России. Статья 192 ГПК РФ, обязывающая
суд к вынесению законных и обоснованных решений, не содержит каких-либо
изъятий. Отсюда следует, что и в части размера компенсации морального вреда
в денежной форме решение также должно быть законным и обоснованным. Для
обеспечения выполнения этого требования ст. 197 ГПК РФ устанавливает, что в
мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела,
установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, и
доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы,
которыми руководствовался суд. Рассмотрим, позволяет ли действующее
законодательство выполнить эти требования.
Для этого обратимся к ст. 151, 1101 ГК РФ, первая из которых
устанавливает, что «…суд сможет возложить на нарушителя обязанность
денежной компенсации указанного вреда», а вторая устанавливает, что
«Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер
компенсации морального вреда определяется судом…».
Такая ситуация не имеет аналогов в гражданском праве. В случае причинения
имущественного вреда размер ответственности предполагает стоимостную
эквивалентность причиненного вреда. Ответственность за причинение
морального вреда носит компенсационный характер, то есть компенсация
морального вреда есть предоставление потерпевшему возможности испытать за
счет взысканной суммы положительные эмоции, соразмерные испытанным им
физическим или нравственным страданиям.
Как определить суду размер компенсации в каждом конкретном случае, тем
более, что ст. 151 ГК РФ предусматривает, что при определении размеров
компенсации морального вреда суд «должен учитывать степень физических и
нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица,
которому причинен вред.» В жизни же один человек легко раним и остро
переживает неправомерное вторжение другого лица в сферу его нематериальных
и имущественных прав и интересов. А другому лицу все как «с гуся вода», и
он довольно спокойно реагирует на действия, наносящие ему какой-либо
материальный или нравственный урон. Сложно определить и степень страданий
каждого человека и соразмерно им определить компенсацию морального вреда.
Так, степень страданий, причиненных человеку в результате нанесения раны на
спине и от ожога лица и последующих следов, которые останутся в результате
нанесенных повреждений, разная, поэтому она должна быть и оценена по-
разному. Но, кроме того, и болевой порог у всех людей различный. Если
различие в восприятиях, ощущениях удара кулаком в лицо малолетним ребенком
и взрослым мужчиной – спортсменом более-менее можно определить, то, как
определить разницу между подобными ощущениями у двух взрослых людей. Кроме
того, восприятие у каждого человека различное, зависит от обстоятельств,
окружающей обстановки – удар кулаком при одних обстоятельствах причиняет
меньше нравственных страданий, чем удар ладонью при других.
А, кроме того, в действительности, размер компенсации морального вреда
зависит и от местности, и от личности судьи и еще от ряда других
обстоятельств. Так, например, в условиях крупного города сумма в 50 000
рублей не является значительной для большей части жителей. В сельской
местности же, (к примеру– на юге Тюменской области) для многих людей эта
сумма просто астрономическая. Поэтому в судах города Москвы за смерть
человека взыскивается одна сумма, размер которой часто выражается в цифрах
с 5-ю нулями, а из практики Казанского районного суда Тюменской области
следует, что за смерть человека максимально взыскиваемая сумма исчисляется
в 75-100 тысяч рублей.
На практике довольно часто потерпевший ссылается на повышенную
эмоциональность или на особенности своей психики (ранимость и т.п.). И суды
при определении размера компенсации учитывают эти аргументы, поскольку
индивидуальные особенности потерпевшего прямо упомянуты в ст.ст. 151 и 1101
ГК как обстоятельство, влияющее на размер компенсации.
Однако вопрос о том, каким образом этот фактор может влиять на размер
компенсации, до сих пор не исследован.
Э. Гаврилов считает, размер компенсации морального вреда не должен
зависеть от личностных особенностей потерпевшего, степени его
эмоциональности, ранимости, уровня самооценки, физического развития, пола и
т.д. По его мнению «учет индивидуальных особенностей потерпевшего при
определении размера компенсации нарушает, по крайней мере, два правовых
принципа: равенства прав граждан и принцип, гласящий, что «право есть
применение равного масштаба к разным людям». Последовательное применение
принципа учета индивидуальных особенностей потерпевшего может привести к
полному разнобою.»[46]
В.Усков в своей статье «Как компенсировать моральный вред богатому и
бедному?»[47] поднимает другую очень сложную проблему: учет материального
положения пострадавшего.
Нравственные страдания он определяет как совокупность отрицательных
эмоций — чувства страха, унижения, обиды и т.д., считая, что степень и
глубина подобных психических реакций напрямую зависит как от индивидуальных
особенностей психики, уровня развития интеллекта, самооценки потерпевшего,
так и от положения объекта, посягательство на который причиняет моральный
вред, в системе ценностей самого потерпевшего. Ему представляется
ошибочным мнение о том, что компенсация морального вреда за психические
страдания, вызванные шрамом на ноге от укуса собаки, должна быть одинаковой
как для лица, придающего большое значение своей внешности, так и для
человека, не очень сильно ею озабоченного. Ведь если в системе ценностей
потерпевшего его собственная внешность стоит на одном из первых мест, то и
причинение ущерба внешнему виду вызовет у него глубокие переживания. В
случае же, когда потерпевший вообще не придает значения красоте своего тела
и не испытывает отрицательных эмоций от того, что его внешность пострадала,
можно говорить лишь о компенсации морального вреда, выразившегося в
физической боли от укуса собаки. В. Усков в статье выражает следующую точку
зрения: «В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности
гражданина, подлежит возмещению в полном объеме. Следовательно, размер
денежной суммы, подлежащей взысканию в счет компенсации морального вреда,
прямо пропорционален степени физических или нравственных страданий,
характер которых в свою очередь зависит от индивидуальных особенностей
потерпевшего. Таким образом, законодатель обоснованно предписывает судам
(ст.ст. 151, 1101 ГК) при определении размера компенсации морального вреда
учитывать индивидуальные особенности потерпевшего.
Законодательство не конкретизирует, какие именно индивидуальные
особенности потерпевшего могут влиять на размер денежных сумм, взыскиваемых
в порядке компенсации морального вреда. Неразрешенным остается вопрос —
нужно ли учитывать материальное положение потерпевшего при определении
размера компенсации морального вреда?
Э. Гаврилов обоснованно указывает на возможность применения положений гл.
59 ГК «Обязательства вследствие причинения вреда» к обязательствам из
причинения морального вреда, констатируя, что законодатель предписывает
учитывать доходы потерпевшего лишь при возмещении утраты этих доходов (ст.
1085 ГК). Он же считает, что применительно к определению размера
компенсации морального вреда необходимо во всех случаях учитывать
материальное положение лица, которому такой вред причинен, при чем
настаивает, что чем выше доходы потерпевшего, тем большая сумма должна
взыскиваться. На первый взгляд такая постановка вопроса грубо нарушает
принцип равноправия граждан. Однако в его рассуждениях имеется своя логика.
Так, он свое мнение мотивирует следующим образом: «…необходимость учета
материального положения потерпевшего в данном случае продиктована
спецификой компенсируемого вреда. Когда лицу причинен материальный ущерб,
т.е. лицо лишилось материальной субстанции, имеющей денежную стоимость,
затруднения при определении суммы возмещения могут возникнуть лишь в связи
с установлением денежной стоимости этой субстанции. Моральный же вред, как
категория нематериальная, не может быть оценен денежной суммой, как
категорией исключительно материальной. Компенсация морального вреда есть
предоставление потерпевшему возможности испытать за счет взысканной суммы
положительные эмоции, соразмерные испытанным им физическим или нравственным
страданиям. Предположим, что двум лицам причинены нравственные страдания
одинаковой степени тяжести, т.е. потерпевшие испытали одинаковое количество
отрицательных эмоций. При этом один потерпевший имеет очень высокий доход,
а другой является безработным уровень его доходов крайне низок.
Естественно, что состоятельному человеку для того, чтобы испытать
положительные эмоции, соразмерные причиненному моральному вреду, необходима
гораздо большая сумма денег, чем человеку малообеспеченному. Безработный
гражданин может испытать точно такие же положительные эмоции от покупки
новой рубашки на взысканные деньги, как и обеспеченный человек — от
приобретения нового автомобиля. Представляется, что в обоих случаях обоим
лицам в равной степени компенсирован причиненный моральный вред, хотя
взысканные суммы неодинаковы.
Таким образом, при определении размера взыскиваемой в счет компенсации
морального вреда денежной суммы судам необходимо руководствоваться не
только индивидуальными психологическими особенностями потерпевшего, но и
его материальным положением, что, на мой взгляд, не только не противоречит
принципу равенства граждан, но и соответствует требованию ст. 1064 ГК о
праве потерпевшего на возмещение в полном объеме вреда, ему
причиненного.»[48]
Однако с данной точкой зрения сложно согласится, учитывая положение «о
равенстве всех перед законом».
При этом практикой был поставлен и положительно решен вопрос о
возможности учета имущественного положения причинителя при определении
размера компенсации морального вреда. Позиция Верховного Суда РФ по этому
вопросу высказана в постановлении Пленума ВС РФ от 28 апреля 1994 г. N 3 «О
судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением
здоровья». По конкретному делу, связанному с осуждением Е., Верховный Суд
также отметил: «При взыскании денежных сумм в возмещение морального вреда
суду следует учитывать реальные возможности физического лица для его
возмещения»[49].
Автор многих статей и научных трудов, посвященных проблематике
компенсации морального вреда — А.М. Эрделевский достаточно активно
предлагает свой механизм определения размера компенсации морального вреда.
По его мнению необходимо устранить сложности в правоприменительной
практике, оперируя понятием «средняя глубина страдания», «презюмируемый
моральный вред» и установив единые писанные для всех судов «базисный
уровень размера компенсации морального вреда и методики определения ее
окончательного размера». Он предлагает определять размер компенсации
морального вреда по разработанной им формуле:
D=d x f(v) x i х с х (1 — fs).
В этой формуле приняты следующие обозначения:
D — размер компенсации действительного морального вреда;
d — размер компенсации презюмируемого морального вреда;
fv— степень вины причинителя вреда, при этом 0 < fv < 1;
i — коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего, при этом 0 <
i < 1;
с — коэффициент учета заслуживающих внимания обстоятельств, при этом
0<с<2;
f s — степень вины потерпевшего, при этом 0 < fs < 1.
Эрделевский А.М. предпочитает, в соответствии с общепринятой практикой,
использовать в формуле буквы латинского алфавита, и поэтому при выборе
символов исходит из англоязычного варианта применяемых терминов:
D, d — damage (ущерб);
f— fault (вина);
v — violator (нарушитель, причинитель вреда);
s — survivor (потерпевший);
i — individual (индивидуальный):
с — circumstances (обстоятельства).
В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда
осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:
вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной
опасности;
вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения,
незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения
в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде,
незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или
исправительных работ;
вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и
деловую репутацию;
в иных случаях, предусмотренных законом.
Таким образом, статья 1100 ГК РФ предусматривает три случая, когда
компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя,
допуская возможность расширения этого перечня. Безвиновная ответственность
за причинение морального вреда незаконными действиями органов дознания,
предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1070 ГК) ограничена
случаями незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной
ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения
заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения
административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.
Моральный вред, причиненный такими, например, действиями, как незаконное
задержание подозреваемого в совершении преступления, обыск, отстранение от
должности, компенсируется при наличии вины органов предварительного
расследования, прокуратуры и суда по основаниям, установленным ч. 2 ст.
1070 ГК.
В ст. 151 ГК имеется прямое указание на то, что суд принимает во
внимание степень вины нарушителя, иные заслуживающие внимания
обстоятельства, а также учитывается степень физических и нравственных
страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому
причинен вред. При этом, поскольку возмещение морального вреда является
мерой гражданско-правовой ответственности, надлежит исходить из тех
оснований ответственности, которые должны быть налицо в том или ином
конкретном случае. Так, если ответственность наступает независимо от вины
(например, за вред, причиненный источником повышенной опасности), то и
моральный вред в принципе подлежит возмещению независимо от вины.
Следует отметить, что при так называемой смешанной вине, т.е. при наличии
вины потерпевшего в причинении ему морального вреда, должны применяться
нормы ст. 1083 ГК. В таких ситуациях должна учитываться и степень вины
причинителя вреда (т.е. умысел или грубая неосторожность), а также
отсутствие вины причинителя вреда — если он обязан возмещать его независимо
от своей вины (последние случаи указаны в ст. 1100 ГК).
Когда лицо, потерпевшее имущественный вред, не было виновным ни в
возникновении вреда, ни в увеличении его размеров, вина причинителя вреда
не имеет значения при определении размера возмещаемых убытков. Но при
компенсации морального вреда вина причинителя вреда учитывается и в таких
ситуациях (в ст.ст. 151, 1101 ГК).
При этом ст. 151 ГК обязывает суд при определении размера компенсации
принимать во внимание «степень вины нарушителя» всегда, а ст. 1101 ГК —
учитывать «степень вины причинителя вреда», но лишь в тех случаях, «когда
вина является основанием возмещения вреда». Эта последняя оговорка приводит
к тому, что если, например, вред причинен распространением сведений,
порочащих деловую репутацию гражданина, то размер взыскиваемой компенсации
не зависит от того, действовал ли причинитель вреда умышленно, допустив
легкую неосторожность, или даже невиновно. Думается, такая норма
неоправданна. Здесь более логичной представляется норма, содержащаяся в ст.
151 ГК: суд всегда должен учитывать наличие или отсутствие вины причинителя
вреда, а при наличии вины — учитывать ее степень. По этому поводу доктор
юридических наук Э.Гаврилов считает целесообразным, чтобы Верховный Суд РФ
в соответствующем постановлении Пленума установил доли (проценты), в
пределах которых может быть взыскана компенсация (например, при умышленной
вине — 100%, при грубой неосторожности — 50%, при легкой неосторожности —
20%, при отсутствии вины — 10%)[50].
Может показаться, что вопрос о том, кто является причинителем вреда,
совершенно ясен: это — гражданин или юридическое лицо, причинившие вред.
Именно они должны нести ответственность. При определении того, кто должен
отвечать за причиненный моральный вред, конечно, должны применяться общие
положения о возмещении вреда (в частности, ст.ст. 1068, 1069—1071,
1073—1075, 1076—1078 и 1069 ГК). Но есть одно исключение.
Пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах,
возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан,
а также деловой репутации граждан и юридических лиц»[51] гласит: «Если иск
содержит требование об опровержении сведений, распространенных в средствах
массовой информации, в качестве ответчиков привлекаются автор и редакция
соответствующего средства массовой информации».
Формально это разъяснение относится только к искам об опровержении
сведений, которые основываются на ст. 152 ГК и не подпадают под действие
гл. 59 ГК («Обязательства вследствие причинения вреда»). Но на практике в
такие иски обычно включаются — в соответствии с п. 5 ст. 152 ГК —
требования о компенсации морального вреда. Суды принимают такие иски и
часто удовлетворяют их, взыскивая компенсацию морального вреда не только с
редакции средства массовой информации, но и с автора опубликованного
материала — работника этой организации.
В этом можно усмотреть нарушение нормы, содержащейся в ст. 1068 ГК: за
вред, причиненный работником, отвечает работодатель. Работник же отвечает
лишь в порядке регресса (ст. 1081 ГК). Действительно, если моральный вред
причинен гражданину, например, сбившим его водителем троллейбуса, то
возмещает причиненный вред транспортное предприятие, а не водитель. Почему
же в случае причинения морального вреда публикацией статьи в газете или
журнале ответственность несет и редакция, и ее сотрудник?
В практике Казанского районного суда Тюменской области судьи привлекая к
участию в судебном процессе в качестве заинтересованных лиц авторов статьи,
взыскивают компенсацию морального вреда именно с редакции газеты.
Среди традиционных проблем, с которыми приходится сталкиваться участникам
таких споров (разграничение фактов и мнений, пределы критики публичной
фигуры и т.д.), практика выявила и такую: обращаясь в суд за защитой чести,
достоинства и деловой репутации, истцы (физические лица) составляют иск
стандартно в части своих требований: «Прошу признать не соответствующими
действительности такие-то сведения, опубликовать опровержение и
компенсировать моральный вред в таком-то размере». Но иногда истец
обращается в суд с иском о защите чести, достоинства и деловой репутации в
порядке ст. 152 ГК РФ и требует только компенсации морального вреда.
Однако, В. Быков по этому поводу заявляет: «В определениях чести,
достоинства и деловой репутации существенным является следующий элемент —
«общественное сознание», «оценка обществом»[52]. И автор этой работы
считает это обоснованным. Это означает, что после распространения СМИ
сведений, впоследствии признанных порочащими, истец ощущает изменение (или
считает потенциально возможным изменение) общественного мнения о себе.
Почему это важно помнить? Статья 12 ГК, перечисляя способы защиты
гражданских прав, среди прочих называет два пути, возможно, применимых при
удовлетворении исков о нарушении неимущественных благ физического лица:
восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и компенсация
морального вреда. Конечно, при определенных обстоятельствах лицо может
требовать и возмещения убытков, причиненных распространением таких
сведений, но это не является предметом рассмотрения в контексте данной
статьи.
Возложение обязанности на редакцию СМИ опубликовать опровержение
распространенных сведений является мерой восстановительного характера. На
чем основывается данный вывод? Не случайно были упомянуты дефиниции
неимущественных благ. После того как в СМИ были распространены порочащие
сведения, положительное общественное мнение о фигуранте публикации
(сообщения) изменяется или может измениться не в лучшую сторону, в
результате чего пострадают его честь, достоинство, деловая репутация.
Следовательно, для того чтобы это лицо восстановило свое доброе имя в
глазах общества, необходимо соответствующее адекватное воздействие на
мнение общества. Единственным выходом является распространение
опровержения, реабилитирующего фигуранта статьи (сообщения), которое
призвано восстановить положение, существовавшее до публикации материала.
Это мера восстановительного характера.
Компенсация морального вреда, как следует из ее названия, носит
компенсационный характер. Что же она компенсирует? Это причиненные
нравственные и физические страдания, если таковые будут доказаны.
Следовательно, присуждая истцу возмещение моральных страданий, суд пытается
компенсировать вред, причиненный распространением порочащих сведений
здоровью пострадавшего. Никакого воздействия на общественное мнение не
происходит, и компенсация не может восстановить доброе имя истца.
Можно предположить, с другой стороны, что, исходя из упомянутого принципа
диспозитивности, пострадавший вправе самостоятельно избрать способ защиты.
Иначе говоря, если истец считает, что его неимущественные права (честь,
достоинство, деловая репутация) будут восстановлены одной лишь компенсацией
морального вреда (ст. 151 ГК) и ничем иным, то это его прерогатива.
Однако подобные рассуждения не имеют достаточного основания. Во-первых,
это не соответствует существу такого нарушения. Во-вторых, защите чести,
достоинства и деловой репутации в ГК посвящена специальная норма — ст. 152.
Основным способом защиты по этой статье является опровержение, а
компенсация морального вреда — субсидиарным.
Подобное толкование института защиты указанных неимущественных благ
подтверждается конструкцией названной статьи. Пункт 1: «Гражданин вправе
требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую
репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что
они соответствуют действительности». Пункт 5: «Гражданин, в отношении
которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или
деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать
возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением».
Это означает, что законодатель признает компенсацию морального вреда в
делах о защите чести, достоинства и деловой репутации субсидиарной мерой
ответственности. Следовательно, применение только ее по таким искам
незаконно.»
На основании приведенных аргументов можно утверждать, что если суд,
вынося решение по искам о защите неимущественных благ, ограничивается
признанием распространенных редакцией СМИ сведений не соответствующими
действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию истца
и обязанием редакции СМИ компенсировать истцу моральные страдания, он
выносит незаконное решение. По сути, иск остается неудовлетворенным, честь,
достоинство, деловая репутация не восстанавливаются, хотя в соответствии с
п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. «О
некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и
достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»
при удовлетворении иска суд в резолютивной части решения обязан указать
способ опровержения порочащих сведений, не соответствующих
действительности.
Несмотря на данный очевидный вывод, в судебной практике встречаются
подобные случаи.
Подобное гражданское дело было рассмотрено Казанским районным судом
Тюменской обалсти: дело по иску П. к редакции газеты «Наша жизнь» и
гражданке Л., написавшей письмо в редакцию, с вопросом, в котором
содержались сведения, по мнению истца, порочащие его честь, достоинство и
деловую репутацию, как частного предпринимателя. Журналист с разъяснением
по поводу заданного гражданкой Л. вопроса обратился к Л., опубликовав и
вопрос и ответ. Судья пришел к выводу, что данная публикация умаляет
деловую репутацию Л. и взыскал компенсацию морального вреда. Суд второй
инстанции поддержал данную позицию[53].
Таким образом, однозначного решения поставленной проблемы нет. По всей
видимости, истцы и вслед за ними судьи считают, что не чем иным, кроме как
рублем, справедливость не восстановить, а виновных не наказать.
Но, пожалуй, наиболее сложным является вопрос, кому именно моральный вред
может быть причинен: только гражданину или также юридическому лицу. Из
определения морального вреда, данного в ст. 151 ГК, и условий его
возмещения может быть сделан вывод, что моральный вред может быть причинен
только физическому лицу, а юридическому лицу физические и нравственные
страдания вроде бы причинены быть не могут. Однако в ст. 152 ГК,
предусматривающей защиту чести, достоинства и деловой репутации, сказано,
что правила о защите деловой репутации гражданина соответственно
применяются и к защите деловой репутации юридического лица. А в числе этих
правил предусмотрено не только возмещение убытков, но и компенсация
морального вреда. Опираясь на эти положения, Пленум Верховного Суда РФ в
постановлении от 20 декабря 1994 г. № 10, специально посвященном вопросам
компенсации морального вреда, разъяснил, что правила, регулирующие
компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, морочащих
деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких
сведений в отношении юридических лиц. Иными словами, Пленум склоняется к
тому, что моральный вред может быть причинен и юридическому лицу в тех
случаях, когда распространены сведения, порочащие деловую репутацию
юридического лица, и этот моральный вред подлежит возмещению. Однако в
последнее время чаша весов склоняется в пользу того, что моральный вред
юридическому лицу, исходя из самой категории морального вреда как
причинения физических и нравственных страданий, причинен быть не может. В
тех случаях, когда деловой репутации юридического лица нанесен урон
распространением каких-либо порочащих сведений, юридическое лицо может
требовать возмещения причиненных ему убытков, в том числе и в виде
упущенной выгоды. Но размер этих убытков, разумеется, должен быть доказан.
А это значительно сложнее, поскольку размер причиненного морального вреда
не подлежит столь же точной дозировке, как размер убытков.
Заключение
Исследовав означенную тему можно сделать вывод о том, что данная тема
одна из самых малоисследованных.
Различных законов, кодексов, регламентирующих вещные, обязательственные
права – множество, а законов, регламентирующих защиту нематериальных благ и
неимущественных прав — немного, они содержат общие, не конкретизированные
нормы, регламентирующие наиболее общие вопросы. И хотя тема защиты
личности очень актуальна на данном этапе развития нашего общества, этому
вопросу уделяется недостаточно внимания. Объяснение этому можно найти в
том, что в определенный период времени во главу всего ставились
материальные блага. Зачастую и в настоящее время можно наблюдать такую
картину, когда человек обращается в суд с иском о защите чести,
достоинства, о взыскании компенсации морального вреда потому, что хочет
поправить свое материальное положение за счет других людей, взыскав с них
компенсацию морального вреда. Восстановление «нарушенного нематериального
блага» не имеет значения.
У судей при рассмотрении дел, связанных с защитой неимущественных прав и
нематериальных благ возникает множество проблем, которые им приходится
решать по своему усмотрению, поэтому у судейского сообщества по делам
данной категории нет единого подхода, что приводит к тому, что судьями
принимаются решения исходя из их житейского опыта и личных отношений к
затронутым вопросам. А это, в свою очередь, приводит к тому, что решения по
каждому конкретному делу зависят не от законодательства РФ, а от личности
судьи. Однако тот факт, что, сколько людей – столько мнений –
общеизвестный. Таким образом, получается судьба истца и ответчика – в
руках человека, но не закона.
Для того, чтобы на защите нематериальных благ и неимущественных отношений
стоял закон, целесообразным было бы конкретизировать законодательство в
этой области, а с этой целью провести следующую работу:
— законодательным органам конкретизировать положения статьи 1101 ГК РФ,
а именно:
— Что понимать под характером причиненных потерпевшему
физических и нравственных страданий;
— Конкретизировать зависимость степени вины причинителя вреда
от размера компенсации морального вреда, кто определят данную
степень: судья по своему усмотрению, либо эксперт по каждому
делу;
— Определить критерии определения размеров морального вреда;
— Какие индивидуальные качества необходимо учитывать при
определении размера компенсации морального вреда, стоит ли
учитывать материальное положение истца, как предлагают
некоторые юристы,
Кроме того, неплохо было бы определить максимальный размер компенсации
морального вреда при нарушении различных нематериальных благ и
неимущественных прав. Естественно, что судье в каждом конкретном случае
придется определять конкретные обстоятельства дела и уже, исходя из этого,
определять размер компенсации. То же самое судье приходится делать при
определении меры наказания при рассмотрении уголовного дела, однако в
Уголовном кодексе РФ по каждой статье указаны нижняя и верхняя границы
меры наказания, так почему бы не разработать закон о компенсации
морального вреда, где не указать примерные границы размеров компенсации
морального вреда, например: причинение тяжких телесных повреждений – от х1
МРОТ до х2 МРОТ, а судья любого суда, в зависимости от конкретных
обстоятельство дела будет определять размер.
Кроме того, требует уточнения вопрос, является ли компенсация
морального вреда при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой
репутации самостоятельной мерой ответственности, либо обязательно должна
следовать неразрывно с требованием об опровержении порочащих сведений.
Также остается открытым вопрос о моменте возникновения некоторых
нематериальных благ и неимущественных прав, например, чести и
достоинства. Некоторые считают, что этот вопрос не является актуальным,
однако представляется, что это не совсем правильно. В настоящее время
возникает множество вопросов об умалении достоинства учащихся школ,
воспитанников детских садов. Когда высказываются требования о том, что
грубо попираются честь и достоинство детей, особенно дошкольного и младшего
школьного возраста, то есть той категории, которая еще не может в силу
возраста постоять за себя, защитить себя от нападок взрослых, на что
руководство и работники этих учреждений заявляют, что дети еще малы, чтобы
оценивать себя как личность и «ничего не понимают», обосновывая свое мнение
тем, что настоящим гражданином человек становится в 18 лет. Поэтому, данный
вопрос необходимо урегулировать на законодательном уровне, и, по мнению
автора, он должен быть решен в пользу тех авторов, которые считают, что
достоинство, честь, также, как и жизнь, здоровье – это такие категории,
которые должны быть неотъемлемыми спутниками человека с самого рождения.
Иначе невозможно воспитать полноценного человека и гражданина.
Не достаточно конкретизирован и вопрос, тесно связанный с правом человека
на жизнь – право на смерть. Исходя из действующего законодательства можно
сделать вывод, что человек не имеет права сам решать – жить ему или нет,
поэтому (как считают некоторые авторы, и думается небезосновательно), это
превращается в обязанность. То есть человек, имея права на жизнь, не имеет
возможности распорядиться своей жизнью так, как он того хочет – продолжать
жить или умереть. Но думается, что в ближайшее время этот вопрос в нашей
стране не будет урегулирован, так как наша законодательная система не
готова к тому, чтобы легализовать эвтаназию. Такой вывод основывается на
анализе вновь принимаемых законов, кодексов. Так, вступает в силу кодекс
(например, УПК РФ), и тут же в него вносятся множество поправок, то есть
напрашивается вывод, что наше законодательство либо не успевает за
стремительным развитием общества, либо не желает успевать, либо, что еще
хуже, не обладает таким аппаратом, который способен создать такую
законодательную базу, которая бы отвечала требованиям не только настоящего
дня, но и учитывала перспективу развития общественных отношений. В данной
же проблеме эксперименты с законодательством об эвтаназии чреваты
серьезными последствиями – они могут покалечить жизни многих людей и
привести к непоправимым последствиям. Ведь это общеизвестный факт, что все
в жизни можно исправить, кроме смерти.
Несоответствие действующего законодательства в отношении нематериальных
благ и неимущественных прав требованиям времени огромно, перечислять их
можно очень долго, поэтому, законодателю, по мнению автора, следует
признать тот факт, что институт защиты нематериальных благ и
неимущественных прав требует своего дальнейшего совершенствования. Но
одного признания мало, необходимо начать активную работу в этом
направлении, определив одним из основных направлений – защиту не
материальных благ и неимущественных прав личности, так как это одна из
самых незащищенных сфер жизни. В нашей стране привыкли защищать свое
имущество, но не какие-то нематериальные блага. Например, многие люди не
имеют понятия о том, как защитить свое право на здоровье, если оно нарушено
не преступным деянием, а, например, халатным отношением медицинского
персонала. Российское законодательство в подобных случаях «молчит». В
России длительное время во главу угла ставились материальные блага,
результаты этого мы пожинаем сейчас в виде повсеместного нарушения
нематериальных благ и неимущественных отношений. Пришло время, когда
законодателю необходимо обратить пристальное внимание на эту область
права и максимально конкретизировав все нюансы, неточности, устранив
коллизии.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛЕТЕРАТУРЫ
1. Нормативно-правовые акты
1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950
г.) (с изменениями от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1
января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.)// СПС «Гарант».
2. Конституция Российской Федерации. С-Пб: Издательский дом Громова,
2001,48 с.
3. Гражданский Кодекс Российской Федерации, часть первая. М, 1995.
4. Гражданский Кодекс Российской Федерации, часть вторая. М, 1996.
5. Гражданский кодекс РСФСР. ПЮС «Кодекс»
6. Закон РСФСР от 22 марта 1991 г. N 948-I «О конкуренции и ограничении
монополистической деятельности на товарных рынках» (с изменениями от
24 июня 1992 г., 25 мая 1995 г., 6 мая 1998 г., 2 января 2000 г., 30
декабря 2001 г., 21 марта, 9 октября 2002 г.)//СПС «Гарант»
7. Закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 2124-1 «О
средствах массовой информации» //Ведомости Съезда народных депутатов
Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации – 1992 —
N 7 — ст.300.
8. Закон РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-I «О психиатрической помощи и
гарантиях прав граждан при ее оказании» (с изменениями от 21 июля 1998
г., 25 июля 2002 г., 10 января 2003 г.)// СПС «Гарант».
9. Закон РФ от 9 июля 1993 г. N 5351-I «Об авторском праве и смежных
правах» (с изменениями от 19 июля 1995 г.)//СПС «Гарант».
10. Закон Российской Федерации «О защите прав потребителей» (с изменениями
от 17 декабря 1999 г., 30 декабря 2001 г.)// СПС «Гарант».
11. Закон РФ от 25 июня 1993 г. N 5242-I «О праве граждан Российской
Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства
в пределах Российской Федерации»// СПС «Гарант».
12. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик (с
изменениями на 26 ноября 2001 года). //ПЮС «Кодекс»
13. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате от 11 февраля
1993 г. N 4462-I (с изменениями от 30 декабря 2001 г., 24 декабря 2002
г.)
14. Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья
граждан от 22 июля 1993 г. N 5487-1 (с изменениями от 2 марта 1998 г.,
20 декабря 1999 г., 2 декабря 2000 г., 10 января, 27 февраля, 30 июня
2003 г.)// СПС «Гарант».
15. Уголовный кодекс Российской Федерации. М: Юрайт, 2004, 176 с.
16. Федеральный закон от 18.04.1991 N 1026-1 «О милиции» (с изменениями на
7 июля 2003 года). //ПЮС «Кодекс»
17. Федеральный закон Российской Федерации от 22 декабря 1992 года N 4180-
1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека»// Ведомости
Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета
Российской Федерации – 1993 — N 2 — ст.62.
18. Федеральный закон от 18 июля 1995 г. N 108-ФЗ «О рекламе» (с
изменениями от 18 июня, 14 декабря, 30 декабря 2001 г.)// СПС
«Гарант».
19. Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ «Об актах гражданского
состояния» (с изменениями от 25 октября 2001 г., 29 апреля 2002 г., 22
апреля, 7 июля 2003 г.)//СПС «Гарант».
20. Федеральный закон «О банках и банковской деятельности (с изменениями
от 31 июля 1998 г., 5, 8 июля 1999 г., 19 июня, 7 августа 2001 г., 21
марта 2002 г.)//СПС «Гарант».
21. Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном
социальном страховании от несчастных случаев на производстве и
профессиональных заболеваний» (с изменениями от 17 июля 1999 г., 2
января 2000 г., 25 октября, 30 декабря 2001 г., 11 февраля, 26 ноября
2002 г., 8 февраля, 22 апреля, 7 июля 2003 г.)// СПС «Гарант».
22. Федеральный Закон «О внесении изменений и дополнений в Уголовный
Кодекс Российской Федерации» № 162-ФЗ//Российская Газета от
11.12.2003.
23. Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской
Федерации» № 73-ФЗ от 21.07.2004 г.// Российская Газета от 28.07.2004
г.
24. Федеральный Закон «О коммерческой тайне» № 98-ФЗ от 29.07.2004 г.
//Российская Газета от 05.08.2004 г.
2. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
1. Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 апреля 1986
года N 8 «О применении судами законодательства при рассмотрении
споров, возникающих из авторских правоотношений» //СПС «Гарант».
2. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18
августа 1992 года N 11 «О некоторых вопросах, возникших при
рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также
деловой репутации граждан и юридических лиц» (в редакции #M12293 0
9007425 3154 24569 1094338247 2392261517 4264994108 106 24255
4294967274постановления Пленума N 11 от 21 декабря 1993 года#S) (с
изменениями на 25 апреля 1995 года) //СПС «Гарант».
3. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20
декабря 1994 года N 10 «О некоторых вопросах применения
законодательства о компенсации морального вреда (с изменениями на 15
января 1998 года)»//СПС «Гарант».
4. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 1
июля 1996 года N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением
#M12293 0 9027690 2589647101 2947696141 2851215321 2005302996
1357384904 3947718363 13 2629698864части первой Гражданского кодекса
Российской Федерации» //СПС «Гарант».#S
5. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20
января 2003 года N 2 «О некоторых вопросах, возникших в связи с
принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса
Российской Федерации» //СПС «Гарант».
3. Научная и учебная литература
1. Александров А. «Тайный свидетель»/Российская газета №101 от
18.05.2004, с.10
2. Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание,
№1/2004
3. Быков В., юрисконсульт некоммерческой организации «Фонд защиты
гласности» «Компенсация морального вреда не может восстановить доброе
имя», Российская юстиция, № 4/20002, с. 46-47.
4. Волынец В.С. Гражданское право. Общая часть. Конспект лекций для
подготовки к экзамену. Серия «Учебники и учебные пособия». Ростов-на-
Дону: «Феникс»,1999г. С. 288
5. Воронова Н. «Что понимать под «неприкосновенностью частной жизни»//
Российская юстиция, №3/2000 с. 9-10.
6. Гаврилов Э., доктор юридических наук. Как определить размер
компенсации морального вреда// Российская юстиция, №6/2000 с. 21-22.
7. Гражданское право. Учебник. Том 1./Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К.
Толстого. М.:ПБОЮЛ Л.В. Рожников, 2000, с.632
8. Гражданское право. Учебник. Том 2./Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К.
Толстого. М.: Проспект, 2003, с.848
9. Л. Грось, профессор Хабаровской государственной академии экономики и
права, «Еще раз о свободе мнения и защите чести»// Российская юстиция,
№ 9/98 с. 19-21.
10. Гуев А.Н. Постатейный комментарий к части первой Гражданского кодекса
Российской Федерации. М.: ИНФРА-М, 2000, 784 с.
11. Иванова В.М., судья Советского районного суда г. Омска «К вопросу о
размере компенсации морального вреда»// Российский судья, №4/2000 с.
20-21.
12. Колоколов Н., судья курского областного суда, к.ю.н., «Злые языки –
страшнее пистолета. Проблемы судебной защиты чести, достоинства,
деловой репутации и права граждан на невмешательство в их личную
жизнь нуждаются в скорейшем разрешении»// Российский судья, №3/2002,
с. 23-26
13. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть
первая./ М.: Изд-во Эксмо,2003, с.960
14. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть
вторая./ М.: Изд-во Эксмо,2003, с.992
15. Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
практике ее применения./ Под ред. В.А. Туманова, Л.М. Энтина, М,
Норма, 2002
16. Малеина М.Н. «Право на имя»//Государство и право, 1998, №5, с.7
17. Моника Маковей, С.А. Разумов. Европейская Конвенция о защите прав
человека и основных свобод. Статья 5. Право на свободу и личную
неприкосновенность. Прецеденты и комментарии./М,2002
18. Моника Маковей, Е.А. Чефранова. Европейская Конвенция о защите прав
человека и основных свобод. Статья 10. Право на свободу и выражение
своего мнения. Прецеденты и комментарии./М,2001
19. Моника Маковей, С.А. Разумов. Европейская Конвенция о защите прав
человека и основных свобод. Статья 8. Право на уважение частной и
семейной жизни, жилища и корреспонденции. Прецеденты и
комментарии./М,2001
20. Мохов А.Личные неимущественные права и их ограничения в гражданском
процессе// Российская юстиция, №9/2001, с.25-26.
21. Садиков О.Н. – руководитель авторского коллектива и ответственный
редактор доктор юридических наук, Комментарий к Гражданскому кодексу
Российской Федерации, части первой (постатейный). М.: Юридическая
фирма КОНТРАКТ, Издательский дом ИНФРА-М, 1997 г., 778 с.
22. Садиков О.Н. – руководитель авторского коллектива и ответственный
редактор доктор юридических наук, Комментарий к Гражданскому кодексу
Российской Федерации, части второй. 2-е изд., испр. И доп.
(постатейный). М.: Юридическая фирма КОНТРАКТ, Издательский дом ИНФРА-
М — Норма, 1997 г., 800 с.
23. Семенова О.Ю., «Некоторые особенности рассмотрения судами дел о защите
чести, достоинства и деловой репутации»// Российский судья, № 4/2002
с. 9-13
24. Соловьев В.Н., судья ВС РФ, Личные неимущественные права и их
соотношение с нематериальными благами/ Российский судья, №3/2002
25. Соломеина Е.А. – старший преподаватель кафедры гражданского процесса
УрГЮА, «Особенности рассмотрения судами дел о компенсации морального
вреда»// Российский судья, № 4/2000, с. 31-36
26. Судебная практика по гражданским делам./ Под ред. В.М. Жуйкова. М,
Городец, 2001
27. Усков В., мировой судья г. Улан-Удэ, «Как компенсировать моральный
вред богатому и бедному?», Российская юстиция, №12/2000, с. 25
28. Эрделевский А.М.. Компенсация морального вреда в России и за рубежом.
Практическое пособие. М.: Издательская группа ФОРУМ-ИНФРА-М, 1997. с.
240.
29. Эрделевский А.. Моральный вред: соотношение с другими видами вреда.
Российская юстиция №6/98 с. 19-21
4. Архивные материалы и материалы практики
1. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-101/2001;
2. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-10/2003;
3. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-73/2003;
4. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-108/2003;
5. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-111/2003;
6. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-149/2003;
7. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-182/2003;
8. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-2/2004;
9. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-7/2004;
10. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-9/2004;
11. Архив Казанского районного суда Тюменской области, материалы
гражданского дела №2-33/2004;
12. Статистические отчеты Казанского районного суда Тюменской области за
1991-2003 года, формы 2, №102.
————————
[1] Гражданский кодекс РСФСР, Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1964 г., №
24, ст. 406
[2] Основы гражданского законодательства Союза ССР, Ведомости ВС СССР от
26.06.1991 года, № 26 ст. 733
[3] Закон РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-I «О средствах массовой
информации», СПС «Гарант»
[4] Всеобщая декларация прав человека, Российская газета от 10.12.1998 г.
[5] Конституция Российской Федерации. С-Пб: Издательский дом Громова, 2001,
с. 8-9.
[6] Гражданский кодекс Российской Федерации. Официальный текст. М., ЭКСМО,
2002, с. 64.
[7] Федеральный закон Российской Федерации от 22 декабря 1992 года N 4180-
1, Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного
Совета Российской Федерации от 14 января 1993 г., N 2, ст. 62
[8] Иоффе О.С. Советское гражданское право. Л.: Изд-во ЛГУ, 1958. С. 101;
Егоров К.Ф. Личные неимущественные права граждан СССР / Ученые записки.
ЛГУ, 1953. Выпуск 4. N 151. С. 153.
[9] Мицкевич А.В. Субъекты гражданского права. М., 1962. С. 59.
[10] Егоров К.Ф. Личные неимущественные права граждан СССР / Ученые
записки. ЛГУ, 1953. Выпуск 4. N 151. С. 153.
[11] Красавчикова Л.О. Перспективы и проблемы в регулировании личных
неимущественных отношений по новому ГК РФ, Цивилистические записки.
Межвузовский сборник научных трудов. М.: «Статут», 2001. С. 82.
[12] Голубев К.И., Нарижний С.В. Компенсация морального вреда как способ
защиты неимущественных благ личности. 2-е изд., доп. СПб.: Изд-во
Юридический центр, 2001. С. 46 — 47
[13] Голубев К.И., Нарижний С.В. Указ. соч. С. 53
[14] Егоров Н.Д. Гражданско-правовое регулирование общественных отношений.
Л., 1988; Пешкова О.А. Ответственность и защита при причинении вреда
неимущественным правам и нематериальным благам граждан и юридических лиц.
Волгоград, 1998. С. 15.
[15] Голубев К.И., Нарижний С.В. Указ. соч. С. 56
[16] Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие,
осуществление, защита. М.: МЗ Пресс, 2000. С. 16 — 22; Она же. Защита
личных неимущественных прав советских граждан. М., 1991. С. 11 — 16
[17] Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие,
осуществление, защита. М.: МЗ Пресс, 2000. С. 14.
[18] Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие,
осуществление, защита. М.: МЗ Пресс, 2000. С. 14
[19] Международный пакт о гражданских и политических правах от 23.03.1976
года, Библиотечка Российской газеты, выпуск N 22-23, 1999 г.
[20] Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950
г.), Собрание законодательства Российской Федерации, 18 мая 1998 г., N 20,
ст. 2143
[21] — Решение Европейской Комиссии по делу «Н. против Норвегии» от 19 мая
1992 г. Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
практике ее применения, под общей редакцией В.А. Туманова и Л.М. Энтина//М:
Издательство НОРМА, 2002, с. 22.
[22] Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья
граждан от 22 июля 1993 года N 5487-I, Ведомости Съезда народных депутатов
Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 19 августа
1993 г., N 33 ст. 1318
[23] Закон РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-I «О трансплантации органов и
(или) тканей человека», Ведомости Съезда народных депутатов Российской
Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 14 января 1993 г., N
2, ст. 62
[24] А. Малиновский «Имеет ли человек право на смерть?»//Российская
юстиция, №8/2002
[25] Решение Европейской Комиссии по делу «Н. против Норвегии» от 19 мая
1992 г.
[26] Уголовный Кодекс РФ, М., Юрайт, 2004
[27] Федеральный закон РФ № 73-ФЗ от 21.07.2004 года «О внесении изменений
в уголовный кодекс Российской Федерации», Российская Газета от 28.07.2004
г.
[28] Малеина М.Н. Право на имя// Государство и право, 1998, №5 с. 7
[29] Закон РФ от 9 июля 1993 г. N 5351-I «Об авторском праве и смежных
правах», «Российская газета» от 3 августа 1993 г.
[30] Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ «Об актах гражданского
состояния», М, Спарк, 2003, с. 45 .
[31] Федеральный закон от 20 февраля 1995 г. N 24-ФЗ «Об информации,
информатизации и защите информации», Собрание законодательства Российской
Федерации от 20 февраля 1995 г., N 8, ст.609
[32] Федеральный закон от 3 февраля 1996 г. N 17-ФЗ «О внесении изменений и
дополнений в Закон РСФСР «О банках и банковской деятельности в РСФСР»,
Собрание законодательства Российской Федерации от 5 февраля 1996 г. N 6,
ст. 492
[33] «Банковская тайна как объект правового регулирования» А. Ю. Никулин //
Государство и право. 1998. № 7. С. 66-72
[34] Федеральный закон Российской Федерации «О коммерческой тайне» № 98-ФЗ
от 29.07.2004 года, Российская Газета от 05.08.2004 г.
[35] Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 24 ноября
1998 г. N 3900/98, Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации,
1999 г., N 2
[36] Постановление Правительства РСФСР от 5 декабря 1991 г. N 35 «О перечне
сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну», Собрание
постановлений Правительства Российской Федерации, N 1-2, 1992 г., ст. 7
[37] Закон РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-I «О психиатрической помощи и
гарантиях прав граждан при ее оказании», СПС «Гарант»
[38] Закон РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-I «О трансплантации органов и
(или) тканей человека», СПС «Гарант»
[39] Основы законодательства Российской Федерации о нотариате от 11 февраля
1993 г. N 4462-I, Ведомости съезда народных депутатов Российской Федерации
и Верховного Совета Российской Федерации от 11 марта 1993 г.,
[40] Закон РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-I «О средствах массовой
информации», СПС «Гарант»
[41] Закон РСФСР от 22 марта 1991 г. N 948-I «О конкуренции и ограничении
монополистической деятельности на товарных рынках» (с изменениями от 24
июня 1992 г., 25 мая 1995 г., 6 мая 1998 г., 2 января 2000 г., 30 декабря
2001 г., 21 марта, 9 октября 2002 г.), СПС «Гарант»
[42] Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном
социальном страховании от несчастных случаев на производстве и
профессиональных заболеваний» (с изменениями от 17 июля 1999 г., 2 января
2000 г., 25 октября, 30 декабря 2001 г., 11 февраля, 26 ноября 2002 г., 8
февраля, 22 апреля, 7 июля, 23 октября 2003 г.), СПС «Гарант»
[43] Закон РФ от 25 июня 1993 г. N 5242-I «О праве граждан Российской
Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в
пределах Российской Федерации», СПС «Гарант»
[44] Закон РФ от 27 апреля 1993 г. N 4866-1 «Об обжаловании в суд действий
и решений, нарушающих права и свободы граждан» (с изменениями от 14 декабря
1995 г.), СПС «Гарант»
[45] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10
«Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального
вреда» (с изменениями от 25 октября 1996 г., 15 января 1998 г.), СПС
«Гарант»
[46] Э. Гаврилов, Как определить размер компенсации морального вреда?,
Российская юстиция, №6/2000
[47] Российская юстиция, №12/2000
[48] Э. Гаврилов, Как определить размер компенсации морального вреда?,
Российская юстиция, №6/2000
[49] Бюллетень ВС РФ, 1995, N 4, с.15
[50] Э. Гаврилов, Как определить размер компенсации морального вреда,
Российская юстиция, №6/2000
[51] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. N 11 «О
некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и
достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»
(в редакции от 21 декабря 1993 г.) (с изменениями от 25 апреля 1995 г.),
СПС «Гарант»
[52] Быков В., Компенсация морального вреда не может восстановить доброе
имя, Российская юстиция, № 4/20002, с. 46-47
[53] Материалы гражданского дела № 2-33/2004 г., Архив Казанского районного
суда Тюменской области