Зачем журналисту языкознание?

1. Что такое языкознание.

1. 1. Чем интересен вопрос, заявленный темой.

Вопрос этот — «Зачем журналисту языкознание?» — может сначала показаться
праздным. Тем не менее любой пытающийся найти ответ на него неизбежно
придет к другому вопросу — «Каким должен быть журналист? Что от него
требуется?» А размышление на эту тему не может не оказаться плодотворным —
кому не надо яснее осознать, чего он хочет от себя, для чего живет и
работает. Бывает, что очень помогает четкая формулировка принципов, уже
имеющихся в сознании или подсознании человека. Работать становится легче,
когда ты решил для себя, зачем работаешь, знаешь, что хочешь сказать той
или иной публикацией (я беру профессию журналиста, хотя это применимо и ко
многим другим). Писателей часто спрашивают: «А вы всегда знаете, для чего
пишете?» Интервьюеров не устраивают ответы вроде «В этой повести я просто
шел за героями». Знать цель должен не только писатель, но и любой, причем
журналист — в особенности.
Руководствоваться ему нужно не интуицией, но четкими правилами (разумеется,
это интуицию не исключает и ее роли не умаляет). Методы иррационального
познания и анализа, обычные, например, для художников-сюрреалистов, в
журналистике неприменимы.
А если учесть то, что журналистика относится к числу наиболее общественно
значимых профессий (ее даже называют «четвертой властью»), то необходимость
обозначить для себя цели (что делать, как и для чего), предъявить к себе
какие-то требования — не только право, но и обязанность журналиста.

1. 2. Что изучает предмет языкознания и почему он важен для журналиста.

Чтобы в ответе на вопрос «зачем журналисту языкознание?» не было ни
малейшей неясности, необходимо сначала твердо уяснить себе, что такое
языкознание (чем яснее вопрос, тем яснее ответ; «есть вопрос — есть
ответ»). Энциклопедия определяет это понятие так: «языкознание
(лингвистика), наука о человеческом естественном языке и обо всех языках
мира как конкретных его представителях… Условно выделяются внутренняя и
внешняя лингвистика. К внутренней лингвистике относятся: общее языкознание
(изучает общеязыковые категории), сравнительно-историческое и
сопоставительное языкознание (исследует генетические и типологические
отношения между разными языками), области языкознания, которые изучают
разные уровни языковой системы: фонетика, фонология, грамматика
(морфология, словообразование, синтаксис), лексикология, фразеология.
Историей становления языковой системы занимается история языка и
этимология. (…) Внешняя лингвистика (паралингвистика, этнолингвистика,
психолингвистика, социолингвистика и т. д.) изучает аспекты языка,
непосредственно связанные с функционированием говорящего человека в
обществе…» Мы видим, что слово «языкознание» вмещает в себе все огромное
здание мирового языка, систематизирует его единицы, уровни и области. Это
тот самый элемент педантизма, без которого не обойтись: вообразим себе
человека, обладающего огромной библиотекой и постоянно ей пользующегося,
при том, что библиотека находится в совершенном беспорядке. Книги валяются
на полу, под столом, несколько тысяч томов пылятся то ли на чердаке, то ли
в подвале… Теперь представим, что человеку этому нужно найти какую-то
определенную книгу. Сколько времени он затратит, чтобы ее отыскать, и
отыщет ли вообще? А если

человек этот к тому же библиотекарь по профессии, то хорошо работать он не
сможет ни в коем случае, — придется или новую работу искать, или приводить
библиотеку в порядок.
Применим этот пример к людям вообще и к журналистам в частности. Чем для
библиотекаря является его собрание книг, тем для журналиста является язык.
Это — его орудие труда, рабочий инструмент («слово — тоже дело»). А
инструмент нужно точить; отличие только в том, что, скажем, топор тупится
во время работы, а язык журналиста — его «топор» — во время бездействия.
Владение языком нужно оттачивать постоянно. Правило «ни дня без строчки»
некоторыми писателями оспаривается на том основании, что в деле литературы
большую роль играет вдохновение, а не только «техника». Для журналиста это
правило «ни дня без строчки» верно, хотя вдохновение есть и тут, как почти
во всяком деле. Опытные стрелки и боксеры говорят, что тренироваться нужно
каждый день; музыканты знают, как теряется беглость пальцев даже при
коротком перерыве в упражнениях. В этих случаях, как и в деле журналиста,
роль вдохновения несколько уменьшается. Иногда бывает так, что ощущение
профессионального мастерства и «всемогущества» может само по себе вызвать
вдохновение, которое уже давно не расценивается учеными как дар свыше, а
считается следствием определенной работы мозга, особенного подъема нервной
деятельности, причиной которого могут быть разные факторы.

1. 3. Функции языка.

Журналисту необходимо знать языкознание для того, чтобы владеть языком в
совершенстве, чтобы пользоваться всеми его возможностями. Поэтому стоит
отдельно остановиться на функциях языка.
Наука выделяет следующие основные функции языка:
1. Реализация мышления (особенно научного). Известно, что человек мыслит не
только словами, но и образами и т. д. Тем не менее выражает свои мысли он
с помощью той или иной знаковой системы, будь то семафор, азбука Морзе
или система дорожных знаков. Язык — универсальная и самая совершенная
знаковая система, через которую можно выразить все остальные. Именно с
языком имеет дело журналист. Именно знающему язык в совершенстве легче
находить своим мыслям выражение (формулировку).
2. Реализация общения. Если не знать тонкостей языка, можно не понять
другого человека или остаться непонятым самому. Журналист должен писать
ясно.
3. Воздействие на человека при помощи разных интонаций, стилей и т. д.
Журналист должен меть передать не только свои мысли, но и свои ощущения.
4. Поэтическая, когда определенные словесные комбинации становятся
культурной ценностью.
5. Язык как средство хранения всех человеческих знаний.
Чтобы умело пользоваться языком и всеми его функциями, нужно знать его
«внутреннее устройство», законы, скрытые качества и особенности.
Кто-то из древних сказал, что язык — самое прекрасное и самое ужасное, что
придумал человек. С помощью языка люди сочиняют стихи, признаются в
любви… И с помощью языка же — лгут, предают, подличают. Язык давно
признан мощнейшим идеологическим оружием, которому диктаторы уделяли не
меньше внимания, чем оружию привычному — огнестрельному или атомному.
Поэтому журналист должен подходить к изучению языка с должным уважением.

2. Зачем журналисту нужно изучать языкознание.

2.1. Отношения теории и практики языкознания в профессии журналиста.

Теперь, после небольшого экскурса в учение о языке, продолжим разговор на
заданную тему.
Можно услышать такое мнение: журналист — это практик, его дело — писать, а
не теоретизировать о языке. В свете этого изречения языкознание
представляется для журналиста лишним. Это, однако, не так. Теоретизировать
действительно больше пристало филологам-языковедам, но знать основные
положения современной науки о языке журналисту необходимо. Приведем опять
пример: кто лучше «чувствует» машину — водитель, окончивший какие-нибудь
трехнедельные курсы, или авторемонтник? Наверное, авторемонтник. Он слышит
и может объяснить любую особенность в изменении работы мотора, может
заменить подшипник или игольчатый клапан. Если даже он управляет машиной и
не лучше, чем собственно водитель, то он знает, как следует вести
автомобиль, чтобы он прослужил дольше. Или представим себе пользователя ПК,
который не знает, что у компьютера внутри. Ясно, что он не может
пользоваться всеми возможностями компьютера. А язык — система еще более
сложная, многогранная и глубокая. Знание теории повлияет на практику только
положительно. Иногда говорят, что лишнее знание только помешает, вызовет
исчезновение непосредственного («детского») взгляда на язык, приведет к
сухости. Но, как заметил писатель В. Солоухин, завалить дровами можно
только маленький костер. Большой разгорится еще сильнее. Можно и нужно
интуитивно чувствовать язык; но интуиция даст ответ на вопрос «как», а
твердое знание лингвистики — еще и на вопрос «почему так». Интуиция и
знание должны дополнять и проверять друг друга, а не противоречить между
собой.

2. 2. Отношения формы и содержания в журналистике.

Еще говорят, что в отличие от, скажем, поэзии художественная форма в
журналистике играет гораздо меньшую роль. На первое место выходит
содержание. В случае с мелкими информационными жанрами это верно: читая
заметку о пожаре, мы хотим узнать, где был пожар, почему, какой ущерб
причинил, вызвал ли человеческие жертвы (хотя и тут можно ввести читателя в
заблуждение, напутав, предположим, с запятыми). В произведениях
аналитических и художественно-публицистических форма — один из важнейших
компонентов адекватного восприятия текста. Понятно, что, читая
аналитическую корреспонденцию, мы прежде всего обращаем внимание на
стройность логической системы доказательства определенного тезиса, на
связанность фактов и выводов и т. п. Но любая мысль должна быть выражена
предельно точно, кратко, емко. Не должно быть нежелательной
двусмысленности, прорывов в логической цепочке, — всего того, чем чревато
неправильное обращение с языком, этим тончайшим и точнейшим инструментом.
Какого бы таланта ни был музыкант, он не сможет хорошо сыграть на
расстроенном инструменте. Языкознание дает это самое «умение настроить»
свой инструмент, причем на любой лад, что особенно важно для автора
художественно-публицистических материалов. Слово — это страшнейшее оружие.
Мы сами подчас не понимаем, насколько мы в его власти. И журналист должен
это помнить всегда.
Форма организует и облегчает восприятие, влияет на него самым
непосредственным образом. Не удержусь и приведу еще одну аналогию:
представим себе художника,

захотевшего передать людям возникший в его душе образ гибнущего из-за
извержения вулкана города, запечатлеть на холсте самый миг начала конца,
трагедию тысяч людей… Одним словом, грандиозный замысел. Но он требует
соответствующего воплощения, и не будь у Карла Брюллова дара художника,
включающего в себя и превосходное знание техники рисования, мы не
любовались бы сейчас его шедевром «Последний день Помпеи». Разумеется, в
живописи воплощение замысла играет большую роль, чем в поэзии или тем более
в журналистике. Но даже если считать, что в журналистике форма полностью
подчинена содержанию, без нее содержания нет, как нет кристалла без
строгих, единственно верных линий. Тонна глины не стоит почти ничего. Кусок
же ее, прошедший через руки мастера, становится ценен именно из-за своей
формы.
Я потому так много говорю о форме, что в журналистике ее определяет именно
языкознание. Следовательно, признание важности формы означает важность
изучения языкознания журналистом.
Понятно, что, например, аналитический репортаж определяется прежде всего
мыслью. Но чтобы донести свою мысль до читателя, журналист использует язык,
и от того, как он им владеет, зависит принятие или непринятие текста
читателем. Чтобы свободно мыслить, журналист должен знать, что сумеет
выразить свою мысль. В. Солоухин, которого я уже цитировал, писал, что
человеку, умеющему далеко кидать камни, легче попасть в цель: он будет
сосредоточен только на меткости броска, зная, что докинет камень до нужного
места. А тот, кто не умеет далеко кидать, будет стараться и добросить, и
попасть. Ясно, что у него шансов меньше. Если обратиться к журналистике, то
увидим, что «умением добросить» здесь будет совершенное владение языком,
которое предполагает тщательное изучение языкознания. Таким образом, у
знающего язык журналиста останется одна задача — правильно мыслить,
анализировать. А выразить свое мнение он сумеет.

2. 3. Качества, необходимые журналисту. Роль владения языком.

Может сложиться мнение, что я совершенное знание языка считаю единственным
качеством, необходимым журналисту. Это не так. Всякая крайность неверна.
Журналист должен обладать несколькими важнейшими качествами. Его мастерство
образуется неразделимым их сплавом. Эти качества следующие (очередность
перечисления роли не играет, так как я не осмеливаюсь поставить что-то одно
на первое место):
1. Умение общаться, коммуникабельность. Уметь общаться — значит и найти
тему, и узнать, кто может быть полезен в ее разработке, и «разговорить»
человека, и суметь задать ему самые нужные и интересные вопросы. Словом,
именно умение общаться с людьми дает журналисту готовый материал или
«пищу» для дальнейших размышлений и поисков. Сюда же я отнес бы и
известную предприимчивость, напористость, легкость на подъем («газетного
волка ноги кормят»).
2. Умение мыслить, анализировать, оценивать, делать выводы. Здесь важно не
просто думать, но думать по возможности объективно. Понятно, что
идеальной, высшей объективности человеку достичь не дано — на то он и
субъект, чтобы мыслить субъективно. Но нужно уметь избегать логических
противоречий, голословных выводов, заведомо недобросовестных,
тенденциозных оценок, когда из нескольких фактов берется только тот,
который соответствует изначальной позиции автора. В публицистике не
должно быть субъективизма, нарочито необычного, якобы «самобытного» языка
— всего того, то в литературе резко отличает одного писателя от другого.
Тем не менее личность хорошего публициста сохраняется и чувствуется в его
материалах. Этого нужно достигать прежде всего ясностью авторской
позиции, особенностями мышления и, конечно, языком (см. следующий пункт).
3. Язык должен быть оригинальным без оригинальничанья — четким, «плотным»,
образным и в то же время строгим. Тут мало одного природного чутья и
одних приобретенных знаний. Нужно сочетание вкуса, знаний и опыта.

Необходимо отметить, что эти качества в какой-то мере связаны между собой.
Без должного владения языком невозможна четкость мысли. А четкость мысли, в
свою очередь, влияет на способность к мышлению и анализу вообще —
размытость формулировок представляет трудность и для думающего (журналист),
и для воспринимающего (читатель). Кроме того, «внутренняя косноязычность»
влияет и на коммуникативные возможности человека: как бывает важно точно
сформулировать вопрос! То есть первые два качества в известной степени
зависят от последнего.

2. 4. Еще о сути вопроса и о значении грамотности и всестороннего
образования для журналиста.

Коль скоро мы поставили вопрос о необходимости изучения языкознания
журналистами, могут естественно возникнуть и другие вопросы: зачем
языкознание вообще? Зачем столько наук о языке? Иногда говорят: «Эти ученые
навыдумывали, как писать да как произносить, а мы — учи!» Но еще Пушкин
писал, что, например, грамматика ничего не предписывает языку, а лишь
объясняет законы, по которым он живет и развивается. Точно так же — и вся
лингвистика в целом. Нужно всегда осознавать, уметь объяснить, что мы
делаем и почему. Польза очевидна. Например, можно отыскать случайным
образом угольный пласт и разрабатывать его, пока он не кончится. А можно
вывести общие законы залегания угля и найти новые и новые запасы. Роль
систематизации ясна; поэтому у меня, например, необходимость языкознания
сомнений не вызывает. Но если уж такова тема задания, попробую привести еще
новые аргументы.
Это правда, что не обязательно учиться, чтобы стать хорошим журналистом, и
не обязательно станешь журналистом, если хорошо учишься. Многие
замечательные журналисты не имеют гуманитарного образования (В. Песков, Я.
Голованов и другие). Но это тот случай, когда профессия выбрала человека.
Если же, наоборот, человек выбирает профессию и идет учиться, то не должен
пренебрегать ни одной из предлагаемых дисциплин. Конечно, многое начинающий
журналист постигает самостоятельно, уже на практике. Поэтому неверно
утверждение, что любой филолог может стать журналистом, тогда как не любой
журналист может стать филологом (я как студент журфака слышал это и
подобные высказывания от студентов-филологов). Понятно, что языковед-
теоретик должен и на практике владеть языком лучше; но умение журналиста,
его профессиональные качества не ограничиваются владением языком. Хороший
журналист — изначально филолог, но не теоретик, а практик. Однако знание
теории необходимо и здесь (см. выше).
Почему еще так важно знание языка? По себе знаю, как теряется доверие к
журналисту, если в его материале ошибка — орфографическая, грамматическая
или стилистическая. Некоторые считают, что журналист не должен корпеть над
исправлением ошибок — на то есть корректоры. Но, как мы можем судить по
сегодняшним газетам, корректоры — далеко не панацея. Да и если журналист
не умеет грамотно говорить и писать, он вряд ли умеет грамотно мыслить. А
если и умеет, то донести свою мысль до читателя ему становится гораздо
труднее. Она или искажается, или запутывается, затуманивается, что
одинаково

плохо. К тому же, как я указывал выше, владение языком помогает думать,
четко формулировать свои мысли.
В журналистике больше «ремесла», чем в литературе. Поэтому к технической
стороне следует подходить очень тщательно, постоянно отрабатывать легкость
и ясность языка. Языкознание в этом деле обойти никак нельзя.
Журналист — не языковед; некоторые области языкознания ему нужнее, чем
другие. Такими я считаю прежде всего грамматику, лексикологию, фразеологию.
Неприятно видеть в опубликованных материалах неправильное употребление
предлога или неверное понимание значения слова. Очень досадно наблюдать
случаи бездумного и ненужного использования иностранных слов — пресловутый
«консенсус» и прочие «офф-шорные брифинги». Происходит это от недоверия к
родному языку, которое есть следствие плохого владения им.
Языкознание нельзя проигнорировать и потому, что науки нужно изучать в
комплексе. Бывает, что отрывочное образование оказывается хуже, чем
отсутствие образования вообще. Кроме того, многие науки являются смежными и
взаимосвязанными. Скажем, не имея понятия о языкознании, нельзя изучать
стилистику и т. д.

3. Заключение.

В учебнике «Современный русский язык» говорится: «Среди всех разновидностей
русского языка четко выделяется русский литературный язык. Литературный
язык справедливо считается высшей формой национального языка. Это язык
книг, газет, язык театра, кино и телевидения, язык средней и высшей русской
школы». Чтобы язык газет действительно можно было назвать высшей формой
«великого и могучего», журналисту нужно относиться к себе требовательно и
уж никоим образом не пренебрегать языкознанием. Приведу еще цитату из того
же учебника: «Для студентов-журналистов важно не только усвоение
теоретических основ вузовского курса современного русского литературного
языка, но и выработка языкового чутья и стилистических навыков. Студенты
должны научиться осмысливать языковые факты в стилистическом аспекте,
получить сведения, необходимые для понимания и сознательного использования
речевых средств в их функциональном применении». Здесь все настолько ясно и
емко сформулировано, что комментария не требуется. Остается самим учиться
так мыслить и выражать свои мысли.