Подготовил С.В. Перевезенцев

 «А Петр Великий, который один есть целая
всемирная история!»

А.С.
Пушкин.

Из
письма к П.Я. Чаадаеву. 19 октября 1836 г.

За
три столетия, прошедшие со дня смерти императора Петра I Алексеевича и в
отечественном общественном сознании, и в научной литературе возникло множество
различных мнений и оценок его личности и деятельности. Оценки эти, зачастую,
противоположны, причем так было изначально и между собой спорили уже
современники Петра. Сподвижники императора всячески восхваляли его, считали его
деяния великими (недаром еще при жизни Петра Сенат преподнес ему официальный
титул «Великий»), видели в нем идеал монарха. А противники петровских реформ
называли царя антихристом, явившимся на Землю для уничтожения христианского
мира.

Многоплановость
и противоречивость оценок личности и деятельности Петра I сохранились до сих
пор. Можно выделить три основные группы мнений и оценок:

А.
«Панегиристы» (панегирики Петру возникли еще при его жизни)

Б.
«Обличители» (обличения Петра также появились при его жизни)

В.
«Объективисты» (признающие заслуги в деятельности Петра, но показывающие,
одновременно, многие недостатки его деяний).

Тем
не менее, личность и деятельность Петра I постоянно находится в центре
общественного внимания. В одной из отечественных дореволюционных работ, был
отмечен характерный научный парадокс: с одной стороны, «эпоха Петра Великого
давно уже стала достоянием прошлого», но, с другой — «мы как будто все еще
стоим под обаянием этого времени, как будто все еще не пережили этой тревожной,
лихорадочной поры и не в силах отнестись к ней вполне объективно». Причины
такой ситуации виделись в том, что «великий император ребром поставил вопросы,
которых мы и до сих пор окончательно не решили…» (Е.Ф. Шмурло). Это отразилось
и на литературе, посвященной петровским преобразованиям, которая «скорее
напоминает судебные речи в защиту или в обвинение подсудимого, чем спокойный
анализ научной исторической критики». А согласно несколько ироническому отзыву
В.О. Ключевского, «часто даже вся философия нашей истории сводилась к оценке
петровской реформы: посредством некоторого, как бы сказать, ученого ракурса
весь смысл русской истории сжимался в один вопрос о значении деятельности
Петра, об отношении преобразованной им новой России к древней».

1.
ОБЩАЯ ОЦЕНКА ЛИЧНОСТИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПЕТРА I

А.
«ПАНЕГИРИСТЫ»:

Петр
Великий — уникальная личность во всей русской истории. Петр полностью разрушил
сложившийся столетиями образ русского царя. Петр ввел множество изумлявших
современников новшеств в придворный быт и повседневную жизнь дворян. Он и сам
изумлял современников своей одеждой, поведением, манерой общения.

В
отличие от всех предшествующих российских государей, он лично участвовал во
всех своих начинаниях. Это он находился в пекле сражений, не жалея живота
своего. Это он одерживал блистательные победы над сильным неприятелем. Это он
странствовал по бездорожью России, а также по столицам западноевропейских
дворов, чтобы возвести страну в ранг европейских государств, это он, наряду с
другими кораблестроителями, работал топором, овладел в совершенстве
кораблевождением и артиллерийским делом, фортификацией и градостроительством.

Многим
современникам импонировала простота царя, его неприхотливость, умение, напрягая
волю, физические и нравственные силы, преодолевать препятствия. Современников
поражало то, что царь, как простой бомбардир участвовал в осаде Азова, а во
время торжественного шествия в Москве по поводу взятия Азова, шагал в общей
колоне с протазаном на плече. Его отец, Алексей Михайлович, никогда не покидал
собственные покои без сопровождающей его свиты. А Петр Алексеевич не гнушался
ездить в двуколке без свиты и охраны. Удивление вызвал тот факт, что в 1697
году Петр не возглавил Великое посольство, а отправился в заграничный вояж
одним из членов этого посольства, да еще и под чужим именем — Петр Михайлов. Но
еще более обескуражило современников то, что заграницей царь, приобретя экипировку
простого плотника, сам усердно трудился над сооружением корабля, учился этому
мастерству и даже получил диплом кораблестроителя.

Не
страшась смерти, подвергая собственную жизнь Петр, проявляя чудеса личной
храбрости нередко находился в самой гуще боя, а в ходе Полтавского сражения
вообще только его личный пример воодушевил солдат, когда он повел войска в
контратаку.

Царь
игнорировал давний обычай, в соответствии с которым физический труд считался
зазорным для государя и для бояр. С полной самоотдачей и рвением он овладевал
разнообразными ремеслами от плотничьего и кузнечного до ремесла хирурга и
дантиста (он мог сам вырвать у кого-нибудь больной зуб!).

Петр,
в отличие от своих предшественников и ближайших преемников, не ограничивал свои
обязанности актом торжественного приема иностранных дипломатов, а вступал с
ними в переговоры, минуя учреждения, ведавшие дипломатией.

Свидетельства
иностранцев:

Курфюрстина
София Ганноверская: «…Он признался нам, что не очень любит музыку. Я его
спросила: любит ли он охоту? Он ответил, что отец его очень любил, но что у
него с юности настоящая страсть к мореплаванию и к фейерверкам. Он нам сказал,
что сам работает над постройкой кораблей, показал свои руки и заставил
потрогать мозоли, образовавшиеся на них от работы… Надо признать, что это
необыкновенная личность… Это государь одновременно и очень добрый, и очень
злой, у него характер — совершенно характер его страны. Если бы он получил
лучшее воспитание, это был бы превосходный человек, потому что у него много
достоинства и бесконечно много природного ума».

Итальянский
певец Филиппо Балтари: «Царь Петр Алексеевич был высокого роста, скорее
худощавый, чем полный; волосы у него были густые, короткие, темно-каштанового
цвета, глаза большие, черные, с длинными ресницами, рот хорошей формы, но
нижняя губа немного испорчена; выражение лица прекрасное, с первого взгляда
внушающее уважение. При его большом росте ноги мне показались тонкими, голова у
него часто конвульсивно дергалась вправо».

Датский
посланник в России Юст Юль: «…Он тотчас же сел за стол, пригласил меня сесть
возле себя и тотчас же начал разговаривать со мною без толмача, так как сам
говорил по-голландски настолько отчетливо, что я без труда мог его понимать; со
своей стороны он понимал, что я ему отвечал… Царь очень высок ростом, носит
собственные короткие коричневые волосы и довольно большие усы, но весьма
проницателен и умен… Царь развлекается точением и, путешествуя, возит станок за
собою. В этом мастерстве он не уступает искуснейшему токарю и даже достиг того,
что умеет вытачивать портреты и фигуры…».

Нарвский
пастор Симон Дитрих Геркенс: «Обыкновенно его величество видят в такой простой
одежде, что тот, кто его не знает, ни за что бы не признал в нем столь великого
монарха… Следует, кроме того, признать, что его величество благочестив и от
природы добр и милостив. Говорят также, будто его величество желал бы
по-доброму реформировать и улучшить русское вероисповедание, как он уже для
людей, переходящих в русскую веру, отменил в обряде крещения погружение в воду,
прежде требуемое. Кроме того, он разрешил не соблюдать в своей армии принятые у
русских долгие и строгие посты, во время которых им совсем нельзя есть мясо…»

Б.
«ОБЛИЧИТЕЛИ»:

Петр
I полностью разрушил идущую с древности традицию в представлениях о личности
российского государя. Его показная простота, одежда, поведение, манера общения
— всё это было заимствованным, чужим, противоречащим национальным и религиозным
традициям России. Но всё это делалось Петром совершенно сознательно, он
стремился к разрушению традиций, к уничтожению всего традиционно русского.

Его
личная жизнь и поведение не может вызывать ничего, кроме осуждения. Петр
впервые узаконил нравственную распущенность при царском дворе. Именно он, еще в
юности учредив «Всепьянейший собор», ввел в качестве нормы при царском дворе
безудержное пьянство и публичные разгулы. Петр отличался распутством, для него
узы брака ничего не значили, у него было множество любовниц. Распутство,
поощряемое царем, господствовало и при императорском дворе. Ужасно то, что Петр
даже не скрывал своих низменных страстей, наоборот, всячески демонстрировал их
публично. Тем самым Петр разрушал в глазах подданных образ православного
русского царя, создававшийся столетиями. А, значит, Петр собственным поведением
дал начало процессу разрушения нравственных основ российской государственности.

При
Петре происходит десакрализация как персоны царя, так и идеи власти и самой
государственной власти. В отличие от предшественников на русском престоле, Петр
не поставил перед Российской империей каких бы то ни было духовных целей.
Следовательно, произошел разрыв с предшествующей духовной русской традицией, в
соответствии с которой Российское государство есть, прежде всего, государство
истинной православной веры. Ушли в прошлое пышные церемониальные церковные
шествия государя с участием множества церковных и светских чинов. А это значит,
что обращения царя к Богу перестали быть публичными молитвами православного
государя за свой православный народ. Царь Петр прекратил исполнять один из
важнейших для России государственных ритуалов, свидетельствующий о
заступничестве государя перед Богом за народ и государство, данное ему
Господом. Даже подчинив Церковь государству, Петр, по сути дела, отказался от
сакральной, священной функции русской государевой власти.

Отказ
от исполнения государством духовных задач вел и к иному пониманию отношений
государства с Церковью. В своем стремлении все подчинить государственной
целесообразности Петр I нарушил еще одну древнюю русскую традицию — полностью
подчинил себе Церковь, превратив ее в одну из структур общего государственного
аппарата. Это произошло в ходе церковной реформы, которая проводилась в течение
всей первой четверти XVIII века. Уничтожение самостоятельности Церкви
трагическим образом сказалось на всей последующей русской истории.

И
недаром уже при жизни Петра в народном мнение распространяется убеждение, что
царь Петр — это не царь, а антихрист. Или другое убеждение — царя Петра
подменили в детстве на «немчина». Разрушение нравственных начал Российской государственности
привело к тому, что уже в момент возникновения Российской империи был заложен
ее трагический конец.

Свидетельства
современников, представителей простого народа:

Лебедка,
духовник князя А.Д. Меншикова: «Петр — антихрист. Он сына своего не пощадил,
бил его и царевич не просто умер. Знамо, что де государь его убил…»

Монах,
бывший капитан Левин: «Последние времена пришли… Ныне у нас не царь, а
антихрист — заставляет нас, монахов, есть мясо и с женами жить…».

Крестьянин
Старцев: «Какой де это царь, он де антихрист, а не царь, царство свое покинул и
знаетца с немцами и живет все в Немецкой слободе, в среду и в пятку ест мясо.
Инова де антихриста не ждите, тот де он антихрист».

Народное
мнение: «Государя де царя Петра Алексеевича и государя царевича на Москве нет,
изведены, извели бояре да немцы, вместо него царствует антихрист».

Дьякон
Чудова монастыря Иона Кириловец говорил о подмененном Петре: «Государь де не
царь и не царского поколения, а немецкого… Когда были у государыни царевны
Натальи Кирилловны сряду дочери и тогда государь, царь Алексей Михайлович, на
нее, царицу, разгневался… И когда де приспел час ей родить дщерь, и тогда она,
государыня, убоясь его, государя, взяла в обмен из Немецкой слободы младенца
мужеска полу, из Лефортова дворца…»

Мнение
неких крепостных крестьян: «Государь де не царского колена, немецкой породы, а
великого государя скрали немцы у мамок, в малых летех, а вместо ево подменили
инова. Немцы лукавы, лик под лик подводят».

Некий
крестьянин: «Государь всю свою землю выпустошил, остались де только душой да
телом… Государя на Москве нет. Семь лет в плену, а на царстве сидит Немчин. Вот
де тысячи с четыре стрельцов порубил. Есть ли б де он был государь, стал ли б
так свою землю пустошать».

В.
«ОБЪЕКТИВИСТЫ»:

Петр
I — сложная, противоречивая личность. В его натуре сочетались совершенно
противоположные качества. Доброта, иногда доходившая до необъяснимого
всепрощения (так он относился к своим любимцам, к тем, кому полностью доверял,
например, к А.Д. Меншикову) и жестокость, переходившая в столь же необъяснимое
зверство (личное участие в казнях стрельцов, личное присутствие при пытках сына
царевича Алексея). Склонность к неспешному философскому осмыслению
действительности, любовь к мудрости (например, его беседы с немецким философом
Лейбницем) и активная деятельность, личное участие во всех начинаниях,
торопливость и импульсивность в принятии решений. Стремление к устроению своей
жизни и жизни народа по строгим, рациональным правилам, жесткая регламентация
самых сокровенных сторон жизни человека (например, обязательное посещение
церкви, обязательные, четыре раза в год, исповедь и причастие) и собственное,
нередко, безнравственное поведение. Смелость и мужество, не раз проявленные в
боях, и периодические приступы страха. Безусловная личная религиозность и
нелюбовь, а то и ненависть к Церкви и к традициям православной веры. И,
наконец, искреннее желание превратить Россию в великую европейскую державу,
имеющую большое политическое влияние, обладающую развитыми культурой и наукой,
мощной промышленностью и полное отрицание старых русских традиций, неприятие
древней России, погрязшей, как считал Петр, «во мраке невежества», т.е.
неприятие реальной России.

Но
все эти личные, противоречивые качества Петр I сумел подчинить главной идее —
идее служения Отечеству и деятельному преобразованию своего Отечества в новых
исторических условиях. И в этом его величие. Поэтому можно сказать, что в
личности Петра преломились и отразились те объективные потребности и те
объективные противоречия, которые существовали в России в тогдашних
конкретно-исторических условиях.

Мнения
историков:

Н.М.
Карамзин: «Явился Петр… Он сквозь бурю и волны устремился к своей цели:
достиг — и все переменилось! Сею целью было не только новое величие России, но
и… присвоение обычаев европейских… Потомство воздало усердную хвалу сему
бессмертному государю и личным его достоинствам и славные подвигам. Он имел
великодушие, проницание, волю непоколебимую, деятельность, неутомимость редкую:
исправил, умножил войско, одержал блестящую победу над врагом искусным и
мужественным; завоевал Ливонию, сотворил флот, основал гавани, издал многие
законы мудрые, привел в лучшее состояние торговлю, рудокопни, завел
мануфактуры, училища, академию, наконец поставил Россию на знаменитую степень в
политической системе Европы. …Но мы, россияне, имея перед глазами свою
историю, подтвердим ли мнение несведущих иноземцев и скажем ли, что Петр есть
творец нашего величия государственного? Забудем ли князей московских: Иоанна I,
Иоанна III, которые, можно сказать, из ничего воздвигли державу сильную, и,—
что не менее важно, учредили твердое в ней правление единовластное? И, славя
славное в сем монархе, оставим ли без замечания вредную сторону его блестящего
царствования?..

Деды
наши, уже в царствование Михаила и сына его присваивая себе многие выгоды
иноземных обычаев, все еще оставались в тех мыслях, что правоверный россиянин
есть совершеннейший гражданин в мире, а СВЯТАЯ РУСЬ — первое государство. Пусть
назовут то заблуждением; но как оно благоприятствовало любви к отечеству и
нравственной силе оного! Теперь же, более ста лет находясь в школе иноземцев,
без дерзости можем ли похвалиться своим гражданским достоинством? Некогда
называли мы всех иных европейцев НЕВЕРНЫМИ, теперь называем братьями; спрашиваю:
кому бы легче было покорить Россию — неверным или братьям? То есть кому бы она,
по вероятности, долженствовала более противиться? При царе Михаиле или Феодоре
вельможа российский, обязанный всем Отечеству, мог ли бы с веселым сердцем
навеки оставить ее, чтобы в Париже, в Лондоне, Вене спокойно читать в газетах о
наших государственных опасностях?

Мы
стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами
России. Виною Петр. Он велик без сомнения; но еще мог бы возвеличиться больше,
когда бы нашел способ просветить ум россиян без вреда для их гражданских
добродетелей. К несчастью, сей государь, худо воспитанный, окруженный людьми
молодыми, узнал и полюбил женевца Лефорта, который от бедности заехал в Москву
и, весьма естественно, находя русские обычаи для него странными, говорил ему об
них с презрением, а все европейское возвышал до небес. Вольные общества
Немецкой слободы, приятные для необузданной молодости, довершили Лефортово
дело, и пылкий монарх с разгоряченным воображением, увидев Европу, захотел
сделать Россию — Голландиею…»

С.М.
Соловьев: «Петр не был вовсе славолюбцем-завоевателем и в этом явился полным
представителем своего народа, не завоевательного по природе племени и по
условиям своей исторической жизни. Гений Петра высказался в ясном уразумении
положения своего народа, он сознал, что его обязанность — вывести слабый,
бедный, почти неизвестный народ из этого печального положения посредством
цивилизации. Трудность дела представлялась ему во всей полноте по возвращении
из-за границы, когда он мог сравнить виденное на Западе с тем, что он нашел в
России, которая встретила его стрелецким бунтом. Он испытал страшное искушение,
сомнение, но вышел из него, вполне уверовавши в нравственные силы своего
Народа, и не замедлил призвать его к великому подвигу, к пожертвованиям и
лишениям всякого рода, показывая сам пример во всем этом. Ясно осознавши, что
русский народ должен пройти трудную школу, Петр не усумнился подвергнуть его
страдательному, унизительному положению ученика; но в то же время он успел
уравновесить невыгоды этого положения славою и величием, превратить его в
деятельное, успел создать политическое значение России и средства для его
поддержания. Петру предстояла трудная задача: для образования русских людей
необходимо было вызвать иностранных наставников, руководителей, которые,
естественно, стремились подчинить учеников своему влиянию, стать выше их; но
это унижало учеников, которых Петр хотел сделать как можно скорее мастерами;
Петр не поддался искушению, не принял предложения вести дело успешно с людьми
выученными, вполне приготовленными, но иностранцами, хотел, чтоб свои, русские,
проходили деятельную школу, хотя бы это стоило и больших потерь, сопровождалось
большими неудобствами… С какой бы точки зрения мы ни изучали эпоху
преобразования, мы должны прийти в изумление перед нравственными и физическими
силами преобразователя, сфера деятельности которого была бы так обширна».

2.
ОЦЕНКА РЕФОРМ ПЕТРА I

А.
«ПАНЕГИРИСТЫ»:

Особенность
реформ Петра Великого состояла в их обширности, в охвате своим влиянием всех
сторон жизни каждого подданного и государства в целом: они внесли новшества в
экономику страны, в социальную структуру общества, во внешнюю политику, в
культурную жизнь, в быт населения, в систему управления государством, в
строительство вооруженных сил.

В
результате реформаторских начинаний Петра мало кому известная Московия
превратилась в Российскую империю, влиятельную европейскую державу. Становление
Российской империи сопровождалось внедрением по крайней мере трех новшеств,
позволивших России занять подобающее место среди европейских государств. Прежде
всего, это создание военно-морского флота, в результате чего Россия
превратилась в морскую державу. Второе новшество выражалось в создании
регулярной армии, располагавшей единой системой комплектации, едиными правилами
обучения и снаряжения, единообразной структурой, вооружением и военной формой.
Третье новшество — организация регулярной дипломатической службы, создание
постоянных представительств в европейских странах и учреждение постоянных
представительств европейских государств в России. Это означало приобретение
Россией статуса европейского государства.

Мнение
историков:

М.П.
Погодин: «Да, Петр Великий сделал много в России. Смотришь и не веришь,
считаешь и недосчитаешься. Мы не можем открыть своих глаз, не можем сдвинуться
с места, не можем оборотиться ни в одну сторону без того, чтобы он везде не
встретился с нами, дома, на улице, в церкви, в училище, в суде, в полку, на
гулянье — везде он, всякий день, всякую минуту, на всяком шагу! Мы просыпаемся.
Какой ныне день? 1 января 1841 года — Петр Великий велел считать годы от
Рождества Христова, Петр Великий велел считать месяцы от января. Пора одеваться
— наше платье сшито по фасону, данному Петром Первым, мундир по его форме.
Сукно выткано на фабрике, которую завел он, шерсть настрижена с овец, которых
развел он. Попадается на глаза книга — Петр Великий ввел в употребление этот
шрифт и сам вырезал буквы. Вы начнете читать ее — этот язык при Петре Первом
сделался письменным, литературным, вытеснив прежний, церковный. Приносятся
газеты — Петр Великий их начал. Вам нужно искупить разные вещи — все они, от
шелкового шейного платка до сапожной подошвы будут напоминать вам о Петре
Великом: одни выписаны им, другие введены им в употребление, улучшены,
привезены на его корабле в его гавань, по его каналу, по его дороге. За обедом
от соленых сельдей и картофелю, который указал он сеять, до виноградного вина,
им разведенного — все блюда будут говорить вам о Петре Великом.

После
обеда вы едете в гости — это ассамблея Петра Великого. Встречаете там дам,
допущенных до мужской компании по требованию Петра Великого. Пойдем в
университет — первое светское училище учреждено Петром Великим. Вы получаете
чин — по Табели о рангах Петра Великого. Чин доставляет вам дворянство — так
учредил Петр Великий. Мне надо подать жалобу — Петр Великий определил ее форму.
Примут ее — перед зерцалом Петра Великого. Рассудят — по Генеральному
регламенту. Вы вздумаете путешествовать — по примеру Петра Великого; вы будете
приняты хорошо — Петр Великий поместил Россию в число европейских государств и
начал внушать к ней уважение и проч., и проч., и проч.».

Б.
«ОБЛИЧИТЕЛИ»:

Реформы
Петра I принесли множество проблем России. Самую большую выгоду от реформ
получило дворянство. Более того, благодаря политике Петра в XVIII столетии
впервые за все время существования России дворянство и в социальном, и в
политическом, и в культурном отношениях отделилось от собственного народа,
превратилось в замкнутое сословие, воспитанное в нерусских традициях.

Кроме
того, Петр, обеспечивая, с одной стороны, политическую поддержку дворянства, а
с другой, решая проблему большей самостоятельности государства в экономическом
отношении, совершил окончательное закрепощение крестьянства. Произошло это в
1718—1724 гг. в ходе проведения податной реформы. Мало того, что податная
реформа усилила в 1,5—2 раза налоговый гнет населения, так еще для того, чтобы
контролировать поступление налогов, в стране был установлен жесткий полицейский
контроль — введена система паспортов и создана сеть контроля за передвижением
населения. Человек, платящий тягло, оказывался чуть ли не навечно прикрепленным
к своему месту жительства и без особого разрешения не имел даже права
перемещения.

Еще
одна проблема, порожденная Петром и значительно сказавшаяся на российской
истории, — это создание мощной бюрократической системы управления страной,
подчиненной единственно воле царя. Бюрократическая система, созданная на основе
принципа безусловного подчинения младшего старшему, в значительной степени
подавляла инициативу людей. Более того, подчиненная «манию царя», такая система
порождала отношения, когда, по словам одного из современников Петра, князя Д.М.
Голицына, не «законы управляют персонами, а персона законами». Другими словами
— создавала условия для полного произвола власть имущих.

Из
такой политической системы вытекает и фаворитизм, который в XVIII веке
буквально поразил Россию. Уже при Петре всесильные временщики грабили страну
как могли. У того же А.Д. Меншикова, при всех его военных и государственных
заслугах, прегрешений было не меньше, а может быть, и больше, ибо
государственный и свой карман он путал постоянно, а его личный бюджет одно
время превышал бюджет всего Российского государства! Возникшая при Петре система
государственного управления определила на долгие годы и засилье иностранцев в
российском бюрократическом аппарате.

Наконец,
Петр I полностью подчинил государству Церковь, превратив ее в одно из
государственных учреждений. На саму Русскую Православную Церковь государь
смотрел тоже сугубо рационалистически. Главной задачей было поставлено полное
подчинение Церкви светской власти царя и изъятие материальных ценностей Церкви,
столь необходимых для обеспечения многочисленных петровских начинаний. Уничтожение
самостоятельности Церкви породило множество духовных и социальных проблем,
которые уже вскоре отозвались в русской истории трагическими последствиями.

В.
«ОБЪЕКТИВИСТЫ»:

Преобразования
Петра I проходили в реальных исторических условиях. Единственным образованным
сословием в то время было только дворянство, более того, именно дворянство
составляло единственную опору государственной, в том числе и царской власти,
основу армии. Поэтому, естественно, что Петр, действуя в реальной исторической
обстановке, мог опираться в первую очередь на дворянское сословие. Но,
одновременно, он старался сделать доступ в дворянское сословие более открытым и
законным. Почему и была принята Табель о рангах, которая определяла систему
прохождения государственной службы: если выходец из низших сословий доставлял
своей службой пользу государству, он мог повышаться в чинах и достигнуть
сначала личного, а потом и потомственного дворянства.

Создание
мощного государственного аппарата, бюрократии, тоже было необходимо, ибо
бюрократическая государственная система создавала дополнительную опору для
самодержавной власти царя. Опираясь на государственный аппарат, зависящий
только от воли государя, открытый для выходцев из разных сословий, Петр I
получал значительную свободу в отношении дворянства, переставал зависеть только
от него. Таким образом бюрократический аппарат государственной власти
становился второй, наряду с дворянством, опорой петровского самодержавия. А в
результате царь получал значительную свободу действий, благодаря которой он мог
проводить собственную волю во время реформ. А бюрократический аппарат являлся
исполнителем царской воли.

Если
говорить об усилении крепостного права и эксплуатации крестьянства в годы
правления крестьян, то, опять же, это было неизбежно. Россия находится в таких
природно-климатических условиях, которые не позволяют получать свободный
прибавочный продукт для решения значительных государственных задач, для
обеспечения безопасности внутри страны, для обороны огромных границ. Поэтому в
свое время вполне закономерно возникла система принудительного изъятия
прибавочного продукта у основного производителя материальных благ — у
крестьянства. Эта система и была крепостным правом. Других систем обеспечения
материального существования государства в тот исторический период просто не
существовало. Поэтому, естественно, что Петр использовал те возможности,
которые были у него в распоряжении, а именно — усиление крепостной зависимости
крестьянства.

Церковь
в допетровское время представляла мощнейшего в России феодального владельца. В
распоряжении Церкви находились огромные земли и другие материальные богатства.
Петр относился к Церкви очень рационально, ему потребовались ресурсы для
проведения своих реформ — эти ресурсы он нашел, в том числе, во владении
Церкви. Поэтому наступление на Церковь во многом определялось стремлением Петра
поставить на государственную службу церковное имущество и церковных людей
(недаром было запрещено пострижение в монахи юношей — они должны были служить в
армии, на флоте и т.д.). К тому же Церковь, всегда пользовавшаяся определенной
независимостью от светской власти, была для Петра помехой в проведении его
начинаний. Это тоже послужило причиной проведения довольно жесткой политики в
отношении Церкви, в результате чего Церковь была официально подчинена лично
императору и превратилась всего лишь в один из государственных институтов,
наряду с другими коллегиями.

3.
ЕВРОПЕИЗАЦИЯ РОССИИ

А.
«ПАНЕГИРИСТЫ»:

Еще
современник и сподвижник царя канцлер Г.И. Головкин утверждал, что только
благодаря Петру I его подданные «из тьмы ничтожества и неведения вступили на
театр славы и присоединились к образованным государствам европейским». В самом
деле, в ходе петровских реформ в Россию впервые пришло светское образования и
светская культура. Впервые была создана светская наука (Академия наук),
получило развитие светское искусство. Таким образом, те культурные достижения
Европы, которые до Петра отрицались или же были доступны только очень немногим,
теперь становились достоянием если не всего народа, то значительной его части.
Гений Ломоносова и Золотой Век русской культуры (XIX век) — это тоже результат
петровских реформ по европеизации России и свидетельство неизменной благости
этих реформ для России.

Б.
«ОБЛИЧИТЕЛИ»:

До
Петра I Россия развивалась естественным, органичным путем. Европеизация России
принесла тяжкие плоды — началось разрушения своеобразного, самостоятельного
русского мира, мира обладающего своими традициями, своей культурой, своими
культурными и духовными ценностями. Царь Петр захотел втолкнуть Россию на путь
Запада, путь ложный и опасный. Петр подчинил Россию влиянию Запада; всем
известное подражание Западу доходило до неистовства. В итоге Россия пошла путем
слепого копирования и бездумного подражания странам Западной Европы во всем:
языке, моде, традициях, в культуре. Даже новую систему управления государством
Петру разработали западноевропейские советники. Такой путь бесполезен и
бесплоден.

Петр
I внес в русское общество разлад между сословиями, которого ранее не
наблюдалось. Государство, на силу которого уповал Петр, начало насильственно
перекраивать жизнь целого общества на чужой, западный манер. Новые правила
бытовой жизни вводились с ужасающим насилием. К примеру, мало того, что бороды
были обложены налогом, так еще проводилось их насильственное острижение, а то
бороды и с корнем вырывали, чтобы волосы на лице более не росли. Столь же
насильственно вводились и другие правила «новой жизни».

Петр
I фактически разделил Россию на две части: с одной стороны находилось правящее
сословие со своей иностранной столицей Санкт-Петербургом, с другой стороны —
народ, с русской столицей, Москвой. При этом чиновничье население Петербурга
совершенно оторвалось от собственного народа, более того, стало рассматривать
его лишь как средство для получения материальных выгод, совершенно при этом
презирая русский народ. Презрение к России скоро стало как бы принадлежностью
образованного человека, целью которого было подражание Западной Европе.

Таким
образом, европеизации стала для царя и чиновничества средством дополнительного
порабощения собственного народа, была окончательно уничтожена хоть какая-то
свобода народа. Русский царь получил значение деспота, а свободноподданный
народ — значение раба-невольника в своей земле.

В.
«ОБЪЕКТИВИСТЫ»:

Европеизация
страны была вызвана объективными потребностями страны и началась задолго до
Петра I. Еще его дед, царь Михаил Федорович, начал преобразование армии на
европейский манер (полки «нового строя»). Эту же тенденцию продолжил отец
Петра, царь Алексей Михайлович. Множество европейских новшества появилось в
культуре, в быту.

И
все же европеизация страны стала важнейшим итогом петровских преобразований.
Под европеизацией следует понимать не только и не столько обрезание бород и
укорачивание национального платья, а обширный комплекс мер, нацеленных на
повышение культурного уровня населения, на его цивилизованное поведение в
обществе, на внедрение современных форм промышленного производства и т.д. Под
европеизацией следует подразумевать и распространение светского образования
(Навигацкая школа, Морская академия, цифирные и гарнизонные школы и др.).

Несомненно,
к европеизации России относится и новая система государственного управления,
разработанная на западноевропейский манер (Сенат, коллегии, городские
магистраты и др.). К европеизации России нужно отнести и создание
мануфактурного производства, в результате чего в промышленном отношении Россия
при Петре Великом достигла грандиозных успехов: если в конце XVII в. в России
было 10–12 мануфактур, то к концу петровского царствования их насчитывалось
около сотни. Причем в разных сферах производства. А сама Россия превратилась из
импортера в экспортера промышленных товаров: железа, меди, полотна и др.

Мнение
историков:

П.Я.
Чаадаев (русский мыслитель XIX в.): «Петр Великий недооценил свой народ, когда
захотел натянуть западный мундир на эту, в сущности, космополитическую
цивилизацию, являющуюся достоянием всех. Но грубый наставник сильного ребенка,
Петр Великий тем не менее открыл воспитаннику высокие судьбы, которые сулили
ему стремительное движение к Западу. Не отбрасывайте преимуществ, завоеванных
этим движением; цена заплаченная вами за них, восполнена… Оставайтесь
европейцами, продолжая быть русскими!»

С.Ф.
Платонов: «Во внешней политике Петр строго шел по старым путям, боролся со
старыми врагами, достиг небывалого успеха на Западе, но не упразднил своими
успехами старых политических задач по отношению к Польше и к Турции. Он много
сделал для достижения заветных помыслов Московской Руси, но не доделал всего.
<…> В политике внутренней Петр недалеко ушел от XVII века.
Государственное устройство осталось прежним: полнота верховной власти,
формулированная царем Алексеем в словах Деяний Апостольских, получила более
пространное определение при Петре в Регламенте воинском, в указах, наконец, в
философских трактатах Феофана Прокоповича. Земское самоуправление, не имевшее
политического характера и имевшее характер сословный до Петра, осталось таким и
при Петре. Над органами сословного управления, как и раньше, стояли учреждения
бюрократические, и хотя внешние формы администрации были изменены, общий тип ее
оставался неизменным: как и до Петра, было смешение начал личного с
коллегиальным, бюрократического с сословным.

Деятельность
Петра не была и общественным переворотом. Государственное положение сословий и
их взаимные отношения не потерпели существенных изменений. Прикрепление
сословий к государственным повинностям осталось во всей силе, изменился только
порядок исполнения этих повинностей. Дворянство при Петре не достигло еще права
владения людьми как сословной привилегии, а владело крестьянским трудом лишь на
том основании, что нуждалось в обеспечении за свою службу. Крестьяне не
потеряли прав гражданской личности и не считались еще полными крепостными.
Жизнь закрепощала их все более, но… началось это еще до Петра, а окончилось
уже после него.

В
экономической политике Петра, в ее задачах и результатах также нельзя видеть
переворота. Петр ясно определил ту задачу, к решению которой неверными шагами
шли и до него — задачу поднятия производительных сил страны. Его программа
развития национальной промышленности и торговли была знакома в XVII веке
теоретически — Крижаничу, практически — Ордину-Нащокину. Результаты,
достигнутые Петром, не поставили народного хозяйства на новое основание.
Главным источником народного богатства и при Петре остался земледельческий
труд, и Россия, имея после Петра более 200 фабрик и заводов, была все-таки
земледельческой страной, с очень слабым торговым и промышленным развитием.

И
в культурном отношении Петр не внес в русскую жизнь новых откровений. Старые
культурные идеалы были тронуты до него; в XVII веке вопрос о новых началах
культурной жизни стал резко выраженным вопросом. Царь Алексей — отчасти и царь
Федор —вполне являлись уже представителями нового направления. Царь Петр в этом
прямой их преемник. Но его предшественники были ученики киевских богословов и
схоластиков, а Петр был ученик западноевропейцев, носителей протестантской
культуры. Предшественники Петра мало заботились о распространении своих знаний
в народе, а Петр считал это одним из главных своих дел. Этим он существенно
отличался от государей XVII века. Так, Петр не был творцом культурного вопроса,
но был первым человеком, решившимся осуществить культурную реформу. Результаты
его деятельности были велики: он дал своему народу полную возможность
материального и духовного общения со всем цивилизованным миром. Но не следует,
однако, преувеличивать эти результаты. При Петре образование коснулось только
высших слоев общества и то слабо; народная же масса пока осталась при своем
старом мировоззрении».

4.
ЗНАЧЕНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЦАРЯ ПЕТРА I

А.
«ПАНЕГИРИСТЫ»:

Вступив
в права полновластного самодержца, Петр I решительно пришпорил «клячу истории».
В начале своего правления он застал Россию варварской страной, в которой не
было собственной науки, светской культуры, образования. Жесткой рукой
правителя-реформатора повел он Россию к мировому величию, ибо именно такого —
мирового — величия желал Петр России. Именно поэтому он вел столь активную
внешнюю политику, в течение двадцати одного года боролся за выход России к
Балтийскому морю и, победив в этой Северной войне, исполнил наконец чаяния
многих поколений — вернул России ее исконные прибалтийские земли. Победа в
Северной войне превратила Россию в мощную державу с границами от Балтийского до
Охотского морей, с которой теперь приходилось считаться всем европейским
государствам. А в результате Персидского похода 1722—1723 гг. Россия приобрела
земли на южном побережье Каспийского моря. Перевернул Петр и внутреннюю жизнь
России. Один из первых биографов Петра I, П.Н. Крекшин писал: «Петр кротким
нравом воскресил Россию полумертвую, воздвиже сияющую, слабую в силе,
малочувственную по имени своему сотвори камени подобную (имя «Петр» означает
«камень». — С.П.), возведя от тьмы ко свету, от незнания к знанию, от бесчестия
к славе».

Б.
«ОБЛИЧИТЕЛИ»:

Петр
I — это великий разрушитель. Даже признавая факт многого сделанного им, нельзя
забывать о том, что еще большее число его деяний имело отрицательное значение
для России. В конце XVII века Россия представляла собой развитую,
высококультурную страну, со своей системой государственного устройства,
социальных и политических отношений, со своей культурой. Россия на протяжении
многих веков развивалась естественно, органично, в необходимой мере заимствуя
тот или иной европейский или азиатский опыт, тот опыт, который действительно
был нужен стране. В России существовала симфония светской и духовной власти,
власти и народа.

Но
Петр разрушил симфоническое единство древней России. Стремясь превратить Россию
в западноевропейскую страну, он отказался от великого наследия, которое
получил. Переворот Петра, несмотря на весь внешний блеск свой, свидетельствует,
какое глубокое внутреннее зло производит величайший гений, как скоро он
действует одиноко, отдаляется от народа и смотрит на него, как архитектор на
кирпичи. Петр, скажут, возвеличил Россию. Точно, он много придал ей внешнего
величия, но внутреннюю ее целость он поразил растленьем: он внес в ее жизнь
семена разрушения, вражды. Да и все внешние славные дела совершал он и
приемники его — силами той России, которая возрастала и окрепла на древней
почве, на других началах.

Кроме
того, страшны были не только сами реформы Петра, но и методы их проведения.
Неимоверная жестокость Петра поражала даже современников. Реформы Петра
вводились насильственно. Жестокость царя по отношению к собственному народу
необъяснима.

В.
«ОБЪЕКТИВИСТЫ»:

Деяния
Петра имели под собой объективную основу и объективные потребности страны. В
первую очередь Россия, конечно же, должна была освоить новое понимание мира,
овладеть новыми способами познания и преобразования мира. Но была и вторая
причина, в силу которой петровские преобразования нашли отклик, хотя и не во
всех, но во многих русских умах. Дело в том, что именно на XVIII век выпало
завершение процесса формирования единой русской нации. И возникновение сильной
государственной власти вызывалось, в том числе, этими национальными
потребностями.

В
России впервые в истории формулируется идея «служения Отечеству», идея «пользы
Отечества» как важнейшие идеи национального сознания. Но «пользу Отечества»
может обеспечить только сильное государство. По сути дела, XVIII век сплел
воедино два важнейших впоследствии для русской истории понятия — единая русская
нация и великая держава. Именно в этом веке стало неоспоримо ясно — единая
русская нация могла жить дальше, только превратив свою Родину в великую
державу.

Другое
дело, что Петр I резко и даже слишком резко ускорил задолго до него начавшийся
процесс формирования единой нации, единого национального государства,
общенациональной политики, общенационального мировоззрения. Вот и получилось,
что именно Петру было уготовано судьбой поднять Россию «на дыбы». В этих
пушкинских словах заключен ключ к пониманию существа Петровской эпохи. В них Пушкин
гениально передал и героизм, и трагизм того времени, уловил диалектическое
единство добра и зла, которое существует в нашей жизни постоянно. Единство
добра и зла, которое, к сожалению, столь же непреложно, как и борьба меж ними.

Бесспорно,
заслуги Петра и его сподвижников перед Россией велики. Однако опыт истории
показывает, что ни один бурный переворот привычного хода вещей не обходится без
потерь, и чаще всего потерь трагических. Это понимал и сам Петр, потому и
придавал он столь большое значение идеологическому объяснению собственных
деяний. Но в его сознании давнее русское представление о духовном смысле
исторического бытия России сменилось идеей светского Российского государства,
объединяющего русский народ только государственными крепами и не ставящего
перед собой задачи достижения духовных целей. В известной работе В.В.
Зеньковского «История русской философии» можно встретить интересное и
справедливое рассуждение о том, что кристаллизационным ядром, вокруг которого в
XVIII веке слагаются интересы и идеи, «является не идея вселенской религиозной
миссии (хранение чистоты Православия), как это было раньше, а идеал Великой
России».

Более
того, Петр I считал традиционную русскую религиозность одним из главных
источников российского «невежества». Поэтому идею Святой Руси он заменил
теорией «общего дела», созданной в западноевропейских ученых кабинетах. По
убеждению Петра, именно теория «общего дела», как никакая другая, отвечала
задаче идеологического обоснования реформ.

Используя
постулаты этой теории, Петр представлял себя выразителем интересов всей России
и будущим величием ее оправдывал любые свои действия. Петр неоднократно, можно
сказать, постоянно подчеркивал, что он только служит России, и требовал такого
же служения ото всех — и от простого народа, и от высших сословий.

И
вот еще одно поразительное противоречие Петровской эпохи! Преобразования Петра
принимали и исполняли его волю потому, что в сознании русских людей сохранялся
традиционный образ православного царя Помазанника Божия. Но сам Петр всячески
ломал этот образ, всячески избавлялся от него. Иначе говоря, используя силу,
авторитет традиции, Петр ломал саму традицию!