Мордовский государственный университет имени
Н.П. Огарёва

Факультет национальной культуры

Курсовая работа

Профессиональный кодекс библиографа и его становление в России

Выполнила студентка III курса
з/о
специальность «Библиография»
Малафеева Л.А.
Проверила Казанцева А.А.

Саранск 2002

Содержание

С.
ВВЕДЕНИЕ
3
1. Причины возникновения библиотечных объединений как предпосылки
профессиональной библиографической деятельности

5
1.1.История возникновения и деятельность Общества библиотековедения
5
1.2. Первый съезд российских библиотекарей и его итоги
8
1.3. Библиотечные объединения в советский период
21
2. Профессиональный кодекс библиографии
27
2.1. Предпосылки появления кодекса
27
2.2. Профессиональная этика. Разработка «Кодекса российского библиотекаря»
29
2.3. Проект кодекса профессиональной этики российского библиотекаря
и комментарии к нему
33
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
36
Список использованных источников
38
приложение
40

ВВЕДЕНИЕ

Известно, что создание профессионального кодекса предполагает высокий
уровень профессионального сознания, понимания своей миссии в обществе.
Такой уровень сознания возможен только в свободном, демократическом
обществе. где сама профессия развивается свободно. Мы знаем, однако, что в
России (СССР) как нигде, библиотечная профессия формировалась под
воздействием политических факторов. Именно они, как отмечал в своих работах
историк библиотечного дела В. И. Харламов, заставляли библиотекаря
колебаться, определять свою роль то как просветительскую, то как
идеологическую, вне зависимости от сущностных функций библиотеки. На
процесс формирования профессионального сознания влияла, кроме того, и
традиционная невостребованность профессионализма в нашей стране, и особая
проницаемость библиотечной профессии для непрофессионалов, чьи позиции,
амбиции и т. п. влияли на формирование зрелости самой профессии.
Таким образом, длительное время наше профессиональное библиотечное
сообщество не испытывало никакой потребности в профессиональном кодексе
этики, так как отношения как с властью, так и с пользователями были жестко
определены. Положение резко изменилось в последнее десятилетие, когда
привычные схемы распались и библиотека, испытав сначала шок от того, что
привычная почва уходила из-под ног, начала искать свое место в новой
ситуации. Сказалось и техническое перевооружение профессии: библиотечное
дело постепенно компьютеризируется, в связи с чем появились новые проблемы
не только технического, но и гуманитарного характера. Кроме того, возникли
независимые профессиональные сообщества (ассоциации), желающие определить
свои отношения с обществом, властью, пользователями.
С 90-х годов на территории бывшего Советского Союза стали
организовываться библиотечные объединения, ставившие своей задачей решение
определенных библиотечных проблем. Но дело в том, что такая попытка решения
проблем появилась еще в конце прошлого — начале нового столетия. Уже тогда
появились первые библиотечные общества.
В ходе исторического усложнения библиографической деятельности ее
задачи, функции, организационные формы и методика становятся все более
разнообразными и в пределах самой библиографической деятельности неизбежно
начинается процесс разделения труда. Деятельность по созданию
библиографической информации начинает отделяться от деятельности по
доведению библиографической информации до потребителей. Тем самым
разграничиваются два основных процесса библиографической деятельности:
библиографирование и библиографическое обслуживание. Возникает
необходимость обобщения опыта, научной разработки теоретических основ,
конкретной методики библиографической работы, истории библиографии, затем
профессиональной подготовки (обучения) библиографических кадров и, наконец,
организационного управления библиографической деятельностью.
Именно суждение о библиографии и библиотечной деятельности с
профессиональной точки зрения подталкивало учёных и исследователей к
различным объединениям в общества и собрания, где ставились на обсуждение
самые различные задачи. Впоследствии такие собрания стали регулярными и
общероссийскими, а решаемые вопросы – всё более масштабными. Стал вопрос
не только о придании библиографу статуса «профессиональный», но также
появилась мысль о создании профессионального кодекса библиографии.
Поскольку этот вопрос был поставлен на рассмотрение совсем недавно, то это
как нельзя лучше говорит об актуальности рассматриваемой в данной курсовой
работе проблеме.
Цель работы – показать становление кодекса профессионального
библиографирования в России, его исторические предпосылки.
Задачи: — рассмотреть причины возникновения библиотечных объединений
как предпосылки профессиональной библиографической деятельности;
проанализировать съезды и объединения российских библиографов как
исторические предпосылки; показать проект кодекса профессиональной
библиографии.
Практическое применение: в библиографии, при углубленном изучении
данной темы в высших учебных заведениях.
Данная курсовая работа состоит из введения, основной части ,
заключения, списка использованных источников и приложения, относящегося к
третьему подпункту второй главы.
1. Причины возникновения библиотечных объединений как предпосылки
профессиональной библиографической деятельности
1.1.История возникновения и деятельность Общества библиотековедения

«Библиография
— удивительнейшая область

деятельности: она воспитывает абсолютную
точность,
эрудицию и основательность,

основательность во всех смыслах. Без нее не

могут развиваться не только литературоведение,

искусствоведение, языкознание, история,
но и любая другая
наука. Это почва, на
которой растет
современная культура».

Академик Д.С.Лихачев.

В 1899 году в Петербурге возникло Русское библиологическое общество.
Оно поставило своей задачей содействовать теоретической выработке и
практическому применению мер «для облегчения обозрения всех родов
литературных произведений», а так же изучение книжного дела «в его прошлом
и настоящем». В уставе общества, утвержденном Министерством Внутренних дел
и Главным управлением по делам печати, отмечалось, что деятельность
общества состоит в устройстве собраний для выслушивания докладов по
специальностям Общества, в издании трудов, «имеющих отношение к
библиологии» и своего печатного органа, а так же в устройстве публичных
чтений. Кроме того, объявлено, что по мере развития средств Общества
«учреждает конкурсы, с объявлением и присуждением премий», устраивает
съезды, временные и постоянные выставки. [3, с. 126]
В 1902 году в Обществе была выделена секция библиотековедения. Ее
председателем был избран Эдуард Александрович Вольтер, который неизменно
находился на этом посту. Секретарем был избран П. М. Богданов. Одновременно
организованы секции книговедения, историко-литературная, историко-
географическая, историческая, археологическая, филологическая.
Первое собрание секции библиотековедения состоялась 13 ноября 1903
года. В нее вошли члены Общества, а так же представители многих библиотек.
Число постоянных членов секции вскоре превысило 40 человек. В печати
было дано объявление о свободном доступе всех желающих в состав секции.
Активные участники этой секции и стали в последствии создателями
самостоятельного общества библиотековедения. Но уже в период работы секции
они многое сделали для объединения библиотечной общественности.
Так, члены секции подготовили обстоятельные доклады о правовом
положении русских общественных и народных библиотек, об отдельных вопросах
технологии (регистрация произведений русской печати, хранение периодических
изданий, устройство каталогов, система классификации, опыт зарубежных
библиотек и т.д.).
Большой общественный резонанс имела знаменитая записка о нуждах
русского библиотечного дела. В феврале 1905 года секция посчитала своим
долгом, как представительницы интересов библиотечного дела, высказать
открыто свое мнение о препятствиях на пути развития библиотек.
Секция отвергла предложение включиться в деятельность государственной
комиссии по вопросам русского просвещения, ибо, на ее взгляд, будущее
библиотечного дела должно зависеть в первую очередь от общественного
движения.
В мае 1905 года записка была подготовлена, напечатана «с дозволения
цензуры» и разослана в редакции газет и журналов, в местные общественные
библиотеки. В этой записке подробно освещалось бесправное положение
русского библиотечного дела, анализировались степень закономерности
регулировавших его административных распоряжений. Секция выразила твердое
убеждение в безусловной необходимости отмены всех законоположений и
распоряжений, стесняющих библиотечное дело. Она потребовала также
установить явочный порядок открытия библиотек и «водворить» свободу печати.
Воплощению в жизнь идей записки 1905 года помешал спад революционной
ситуации. Кроме того, сама секция не чувствовала себя достаточно свободной
в рамках Библиологического Общества. Идея создания нового Общества назрела.

Самостоятельное общество библиотековедения было создано на
учредительном собрании 5 ноября 1907 года в помещении библиотеки Академии
художеств в Петербурге. В этом собрании приняли участие 31 человек. 18
марта 1908 года Общество было зарегистрировано. Своей целью оно поставило
содействие усовершенствованию библиотечного дела в России. [3, с. 128-130]
Проект Устава Общества библиотековедения составил Антон Антонович
Гинкен — один из членов секции библиотековедения. Проект был разослан
библиотекарям, с приглашением принять участие в создании Общества.
Устав нового Общества определял способы его деятельности, порядок
вступления и выбытия членов, размер членских взносов, возможность открытия
филиалов. Обществу предоставлялось право иметь собственность,
ходатайствовать перед правительством о пересмотре законоположений «по
библиотечной части», назначать своим членам и другим лицам денежные премии
и другие награды, и спрашивать для них таковые для правительства. Высшим
органом общества объявлялась общее собрание его членов, которое тайным
голосованием большинством голосов избирало исполнительный орган — совет
сроком на два года. В состав совета включались председатель, его
заместитель, секретарь, казначей и два члена. Желающие вступить в члены
Общества должны были заявить об этом письменно и представить рекомендации
не менее двух членов Общества. В состав Общества они избирались тайным
голосованием собрания. Число членов Общества быстро росло и в 1916 году
насчитывало уже 237 человек.
Общество ставило перед собой три основные задачи:
— знакомство с современным положением дел в русских библиотеках;
— изучение библиотековедения на основе русских библиотек и на основании
западноевропейской практики;
— выработка наиболее целесообразных для русских библиотек всех типов и
способов деятельности.
Решено было нормализовать организацию библиотечного дела в народных
библиотек.
С этой целью осенью 1908 года в 3075 библиотеки были разосланы опросные
листы, которые дали богатый материал для дальнейшей работы. Эта новаторская
для того времени акция была субсидирована одним из основателей общества М.
Я. Виллие. Комиссия, проанализировавшая анкеты, выработала «Нормальный план
внутренней организации» этих библиотек, уделив особое внимание системе
выдачи книг и библиотечной отчетности.
Второй важнейшей проблемой был признан анализ кадрового состава
библиотечных работников. В докладе, подготовленном К. И. Рубинским, было
признано «полное почти отсутствие в с среде русских библиотекарей людей,
хорошо осведомленных в порученном им деле». [3, с. 134] Причинами такого
положения названы «полное игнорирование у нас вопроса о подготовке
библиотечных служащих» и «в высшей степени тяжелое материальные условия
этой службы». Особое внимание уделяло Общество учреждению своей специальной
библиотеки. Фонд ее был собран из пожертвований.
В 1910 году выходит в свет печатный орган Общества – журнал
«Библиотекарь». В течении шести последних лет он активно боролся за
развитие библиотечного дела, объединение общественных сил для решения этой
задачи. Журнал выходил 4 раза в год. Редактировал его по положению
секретарь Общества при содействии двух соредакторов избранных советом
Общества. Уже через год работы журнала число подписчиков составило более
500 человек. Журнал помещал как теоретические статьи по библиотечному и
книжному делу, так и отчеты о практике работы библиотек, библиографические
заметки, «Свод рецензий» о новых книгах, зарубежную хронику,
книгоиздательские объявления, «Список запрещенных изданий», отчеты о
деятельности Общества библиотековедения.
1.2. Первый съезд российских библиотекарей и его итоги
«Золотой век» русской истории оставил заметный след и в библиотечной
жизни России. В начале текущего столетия в Российском библиотечном деле
произошли три важнейших события: основано первое Общество библиотековедения
(1908 г.), вышел первый номер библиотечного журнала «Библиотекарь»
(1910г.), состоялся первый Всероссийский съезд по библиотечному делу (1911
г.). Первые два события были уже освещены, а вот по поводу последнего
хотелось бы еще поговорить.
Начало ХХ века характеризуется бурным оживлением демократически
настроенной интеллигенции: проводились съезды учителей, книгоиздателей,
земских деятелей, … Идея проведения своего съезда властно овладела и
умами библиотекарей. Практически одновременно вопрос о съезде возник в ряде
библиотек, Обществе библиотековедения и Русском библиографическом обществе.
В феврале 1910 г. дирекция Никопольской публичной библиотеки опубликовала в
«Русских ведомостях» письмо, в котором говорилось о печальном положении
библиотек. Предлагалось приложить серьезные усилия для «уврачевания этого
общероссийского недуга». «Наиболее своевременной мерой является только
съезд библиотечных деятелей, так как только такой съезд может выяснить и
разобраться в тех многочисленных и давно назревших вопросах, от правильного
разрешения которых зависит нормальная постановка библиотечного дела в
России».[20, с. 11] Письмо дирекции Никопольской библиотеки было
опубликовано 6 февраля, а 22 февраля на заседании Общества
библиотековедения был заслушан доклад секретаря Общества А.Е. Плотникова о
созыве съезда. Съезд было решено провести в Санкт-Петербурге не позже июня
1911 года. В это же время Русское библиографическое общество в письме в
редакцию «Русских ведомостей» заявило о своем намерении созвать в Москве
съезд по библиографии и библиотековедению на рождественские праздники 1910-
1911 гг.. Между руководством обществ начались переговоры о совместном
проведении съезда, но прошло три месяца, а окончательное соглашение так и
не было достигнуто. Опасаясь, что это может помешать созыву съезда Совет
Общества библиотековедения предоставил Русскому библиографическому обществу
полную самостоятельность в этом вопросе, начав хлопоты по получению
правительственного разрешения на проведение съезда библиотечных деятелей. В
ноябре такое разрешение было получено и началась интенсивная
подготовительная работа. Всю тяжесть организационных забот взяло на себя
Общество библиотековедения. Были созданы подготовительные комиссии,
разработаны и разосланы по библиотекам анкетные листы, началась подготовка
большой экспозиции материалов по библиотечному делу, изыскивались средства,
уточнялись программа и правила работы съезда. В журнале «Библиотекарь»
постоянно публиковались информационные сообщения о тематике докладов с
мест, обращения принять участие в экспозиции и т. д..
Библиотечному съезду предсказывали неизбежный провал. Даже среди
членов Общества библиотековедения высказывались опасения, что
провинциальные библиотекари «ввиду невыносимых условий труда» едва ли
смогут принять участие в съезде. Но после того как подготовительная
комиссия разослала повсюду программу съезда и условия участия, стали
поступать заявления от желающих приехать на съезд даже из самых глухих
уголков России. Все сомнения оказались напрасными.
Съезд состоялся в Санкт-Петербурге с 1 по 7 июня 1911 года. Подход к
выбору делегатов был самым демократичным: в работе съезда мог принять
участие представитель любой библиотеки или учреждения, общества,
содержащего библиотеку, специалисты в области библиотечного дела и
библиографии. Желающие должны были обратиться к казначею Общества с
заявлением и приложенным к нему 3-х рублевым взносом. Среди участников
съезда — библиотекари и представители земских и городских самоуправлений,
библиографы и библиофилы, книгоиздатели и книготорговцы. Около 75 %
делегатов составили работники библиотек (в основном академических и
государственных). И по своему характеру, и по форме съезд стал
действительно всероссийским: кроме Петербурга и Москвы было представлено
еще 34 губернии (Киевская, Томская, Саратовская, Пермская, Симбирская,
Екатеринбургская и др.). Кроме 346 делегатов, присутствовало еще около 200
приглашенных гостей.
С приветственным словом обратился председатель Общества граф И. И.
Толстой. Он сказал, что библиотекари как никто иной являются посредниками в
деле передачи народу той духовной пищи, которая заключается в книге, и
играет важнейшую роль в просвещении своих сограждан. Он пожелал Съезду
успешной работы и принятия конструктивных решений, направленных на
неуклонное развитие библиотек в России. [20, с. 14-15]
Работа съезда проходила на пленарном заседании и в 2-х секциях —
академической и секции общественных и народных библиотек. При последней
действовало несколько комиссий и подсекций: детских библиотек,
железнодорожных библиотек, комиссия по рассмотрению нормального плана
библиотечной техники и др.. К моменту открытия съезда, в соответствии с
опубликованным ранее перечнем вопросов, для рассмотрения поступило
значительное число докладов. Несмотря на сжатые сроки, большинство из них
было заслушано и обсуждено. С докладами на съезде выступили признанные
авторитеты в сфере библиотечного дела и библиографии, такие как Е.Н.
Добржинский, Н. М. Лисовский, А.И.Калишевский, К. И. Рубинский, К.
Н.Дерунов. Всего было заслушано 39 докладов (11 — по академической секции и
28 — по секции общественных и народных библиотек). Тематика выступлений
была так разнообразна, что изданные позже » «Труды…» съезда по праву
получили название энциклопедии библиотечного дела»[13, с. 293-294]. Полный
список докладов был опубликован в журнале «Библиотекарь» (1911. Вып.2.
с.220-224). В материалах съезда, как правило, отсутствует категоричность,
дается широкий спектр различных мнений по проблемам, многие из которых были
поставлены впервые.
В самом общем виде можно определить круг важнейших вопросов,
рассмотренных съездом следующим образом:
— о принципах и основах организации библиотечного дела;
— библиотечное дело как особое самостоятельная специальность и
библиотекари как обособленная группа в ряду других специалистов;
— технические вопросы библиотечного дела.
Участниками съезда была подчеркнута необходимость государственного
подхода к библиотечному делу. Отмечалось, что нужна «широкая развернутая
программа библиотечного строительства»[15, с. 246-247], требуется не
«копеечные ассигнования, а гигантские расходы, составляющие по примерной
оценке 38 млн. рублей. Вообще на съезде господствовал тон настоящих хозяев
библиотечного дела, хорошо чувствующих, что самое насущное, и отлично
осознающих свою ответственность за его судьбу. Делегаты понимали, что в
силу сложившейся в стране ситуации их решения по сути не имеют ни для кого
обязательной силы. Тем не менее, при обсуждении и принятии резолюций по
принципиальным вопросам съезд вырабатывал как бы государственную точку
зрения, хотя и не подкрепленную ни властью, ни деньгами. По словам одного
из руководителей съезда, П. М. Богданова, выдвинутые требования
политического характера были выражены в «идеально корректной и чисто
деловой форме».
Чрезвычайно важным представляется принятие «Резолюции по вопросам о
принципах и основах организации библиотечного дела земскими и городскими
органами местного самоуправления»[4, с. 286]. В этом документе впервые в
отечественном библиотековедении четко сформулированы глубоко демократичные
по своему содержанию установки: общественный характер библиотечного дела,
общедоступность библиотек, полное и равномерное библиотечное обслуживание.
Другим важным, действительно кардинальным для всей программы съезда был
вопрос о библиотечном персонале. Учитывая, что и сегодня он не утратил
своей актуальности, остановимся на нем подробнее.
Основные аспекты проблемы были изложены в обстоятельно разработанных
докладах А. Р. Войнич — Сяноженцкого, С. Д. Масловского, К. И. Рубинского,
а также в составленных Обществом библиотековедения «Записки по вопросу о
мерах, необходимых для улучшения постановки библиотечного бела в
академических библиотеках». Задачи, которые ставились на съезде, можно
сформулировать следующим образом:
— съезд должен был доказать самостоятельность библиотечной профессии, в
этом его участники видели залог и гарантии признания обществом истинной
социальной роли библиотекаря;
— исходя из этого, необходимо было обосновать важность специальной
подготовки библиотечного персонала и определит оптимальные варианты
организации обучения библиотекарей.
Своеобразной «декларацией» по этому вопросу стал доклад библиотекаря
Императорской Военно-Медицинской Академии А. Р. Войнич-Сяноженцкого
«Библиотечное дело как особая самостоятельная специальность и библиотекари
как обособленная группа в ряду других специалистов», который не случайно
был заслушан на торжественном заседании в день открытия съезда.[18, Ч. 1с.
202-208].
Страстно, исполненном горечи и одновременно гордости за библиотечную
профессию выступлении А. Р. Войнич-Сяноженцкий, отмечал, что » «идея» о
библиотековедении как особой самостоятельной специальности не только не
проникла в сознание широких масс, но она не встречает даже полного
сочувствия среди <…> лиц, которые <…> руководят постановкой
библиотечного дела» [18, Ч.2. с.15]. Причина этого кроется в том, что
библиотечную работу считают по преимуществу механической и потому доступной
для понимания каждого здравомыслящего человека.
Последствия непризнания за библиотечным делом права на особую
специальность очень печальны. Отсюда и назначение на библиотечные должности
несведущих в библиотечной работе, а иногда и просто полуграмотных людей, и
отсутствие специальной библиотечной подготовки, и нищенские размеры
вознаграждений за труд библиотекаря, и, в конечном итоге, бедственное
положение библиотек. Он последовательно проводил мысль о том, что
«…библиотечное дело имеет свои собственные задачи, свои самостоятельные
методы для их выполнения, что оно располагает целым рядом своеобразных
технических приемов <…>, взаимно переплетающихся и дополняющих друг
друга, но строго объединенных одной общей руководящей идеей <…> — дать
возможность читателю с удобством и наиболее целесообразно пользоваться
книжными богатствами» [18, Ч. 2,с. 16 С]. По сути, в его докладе четко
определены признаки самостоятельности библиотечной профессии:
— наличие единой цели («общей руководящей идеи») и специфических задач;
— наличие особых методов и своеобразных технических приемов в
деятельности библиотек.
Признание этих аргументов подводило к осознанию необходимости
планомерной деятельности в области подготовки библиотечных кадров.
Его принципиальные выводы получили поддержку и дальнейшее развитие в
выступлениях других участников съезда.
Библиотекарь Императорской Николаевской Военной Академии С. Д.
Масловский высказал мнение, что «формулировка, которую дал в докладе своем
А. Р.Войнич-Сяноженцкий, требует существенной поправки: библиотекари не
только особая профессия, но профессия «ученая» [18, Ч. 2, с. 123] .
Совершая соответствующий исторический экскурс, С. Д. Масловский
отмечал, что в начале 19 века в библиотечном деле господствовал тип
«библиотекаря-ученого».
Дальнейшее развитие библиотечной практики требовало чисто специальных
технических проблем. На смену библиотекарю-универсалу, по своим знаниям и
кругу выполняемых обязанностей, пришел библиотекарь-техник. Преобладание в
российских библиотеках начала 20 века этого типа библиотекарей есть не что
иное, по мнению С. Д. Масловского, как «отголоски «эпохи засилья техники»».
Дифференциация библиотечной работы и возрождения ученого звания
библиотекаря являются «вопросом сегодняшнего дня для академических
библиотек Запада и вопроса завтрашнего дня для русских библиотек» [18, Ч.
1, с. 99].
«Ученый библиотекарь» начала ХХ в.,- подчеркивал докладчик — не похож
на своего предшественника столетней давности. Отличие заключается, говоря
современным языком, в большей активности библиотекаря, усилении творческого
начала в его работе. Не противопоставляя две стороны библиотечной
деятельности – техническую и библиографическую, — С. Д. Масловский призывал
к поиску оптимальных путей их сочетания.
Если доклады А. П. Войнич-Сяноженцкого и С. Д. Масловского имели
обобщающий характер и затрагивали принципиальные проблемы, то
подготовленная Обществом библиотековедения «Записка по вопросу о мерах,
необходимых для улучшения постановки библиотечного дела в академических
библиотеках», содержала множество конкретных и очень конструктивных
предложений.
«Для того, чтобы поставить академические библиотеки на должную высоту,
— констатировалось в этом документе, — необходимо улучшить условия
библиотечной службы и, в связи с сим, получить возможность требовать от
кандидатов на эти должности соответствующей подготовки. Отсюда сама собой
вытекает необходимость дать лицам, желающим служить в академических
библиотеках, возможность получить как теоретическую, так и практическую
подготовку в этой области» [18, Ч. 1, с. 74].
В качестве оптимального пути теоретической подготовки библиотечных
кадров в «Записке…» предусматривалось учреждение кафедр библиотековедения
при университетах. По поводу содержания профессионального обучения будущих
библиотекарей было сказано следующее: «Как необходимо для правильной
постановки библиотечного дела теоретическое изучение библиотековедения…
так же точно необходимо… введение библиографии в курс университетского
образования, с обязательством изучения этого предмета для тех лиц, которые
готовятся к библиотечной службе. Не может подлежать никакому сомнению
необходимость всестороннего знакомства с учением о книге, ее историей,
историей книгопечатания и письма, книжной торговлей, с литературой по
библиографии…
Только с введением библиографии в курс университетского преподавания
может явиться для библиотечного персонала возможность основательной
подготовки в области знания, безусловно необходимого для его деятельности»
[18, Ч. 1, с. 75].
Придавая большое значение теоретической подготовке библиотекарей,
составители «Записок…» не умаляли и роли практических навыков. С учетом
опыта западноевропейских библиотек была предложена форма соответствующей
стажировки.
Для прохождения ее в крупнейших библиотеках предполагалось допускать
лиц, имеющих высшее образование, и студентов выпускных курсов. Во время
практики они должны были познакомиться с каждым участком библиотечной
работы, определенным образом проявить свои способности.
Другим важным условием успешной кадровой политики, по мнению авторов
«Записки…», должен стать новый порядок замещения библиотечных должностей.
Для этого Общество библиотековедения считало желательным введение особого
испытания. По существу, характер этого испытания свидетельствует о
требованиях, которые должны предъявляться к библиотечным работникам разного
уровня.
Для библиотекарей признавалось желательным: наличие высшего
образования, свидетельство о сдаче экзамена по библиотековедению и
библиографии и о прохождении годичного стажа в одной из академических
библиотек. В ходе испытания проверялись знания иностранных языков,
знакомство с различными системами размещения книг, с процессами
каталогизации и умение пользоваться различными библиографическими
материалами. Желающие занять низшие штатные должности в библиотеках должны
иметь как минимум свидетельство об окончании городского училища, уметь
читать названия книг на латинском и немецком языках и обладать некоторыми
навыками практического характера, необходимыми для работы в библиотеке.
Все эти меры могли бы существенно повлиять на состояние библиотечного
дела только при двух непременных условиях:
— предоставлении свободы и самостоятельности в управлении библиотекой;
— «если материальное положение служащих в библиотеках будет таково, что
лица с высшим образованием не только будут охотно поступать на библиотечную
службу, но и будут готовиться к ней» [18, Ч. 1, с. 76].
Учитывая большое значение этого документа, было решено заслушать на
заседании съезда «Записку…» по частям и вести обсуждение по каждому
отдельному пункту.
Наиболее острая дискуссия развернулась по поводу форм обучения
библиотечного персонала. Часть выступавших ратовала за учреждение кафедр
библиотековедения и библиографии при университетах, другие отдавали
предпочтение курсовой системе подготовки. Фактически это была полемика не
столько о формах, сколько о содержании и уровне обучения. Сторонники
университетской подготовки библиотекарей отстаивали идеал широко
образованного библиотекаря-универсала. Их оппоненты особый акцент делали на
собственно профессиональное обучение, обосновывали целесообразность
библиотечных курсов различной продолжительности обучения.
Сторонники первой точки зрения (А. Р. Войнич-Сяноженцкий, К. И.
Рубинский, Л.Д.Брюхатов, Н.С.Сафронеев и др.) исходили из того, что
образовательный уровень библиотекарей невысок, а библиотечная работа
требует широкого кругозора, в идеале — энциклопедического образования.
«Надежды на возможность получения энциклопедической подготовки на
библиотечных курсах совершенно несбыточны <…>, — отмечал Л. Д. Брюхатов.
— Кроме полузнаний , курсы в этом отношении ничего не дадут. С другой
стороны, лицо, получившее высшее образование, <…> будет в состоянии
быстро ориентироваться в вопросах библиотековедения, прослушав специальный
дополнительный курс. <…> Та энциклопедичность, которая в известных
границах действительно нужна библиотекарю, приобретается им постепенно, в
процессе многолетней работы в библиотеке. Энциклопедичность же в широком
смысле по нынешним временам почти что невозможна, вследствие колоссального
развития наук». [18, Ч. 1, с. 63]
А. Р. Войнич-Сяноженцкий подчеркивал необходимость учреждения кафедр
именно при университетах, «ибо только университетская кафедра будет иметь
достаточный авторитет». [18, Ч. 1, с. 60]
Приверженцы профессионального обучения (Е. Н. Добржинский, С. Д.
Масловский, А.И. Калишевский и др.) отмечали, что не существует «высшего
общего образования». Университет с его факультетами — это по существу
четыре специальных школы, и окончание одного из факультетов не есть
получение энциклопедического образования.
«Современному библиотекарю, — доказывал С .Д.Масловский, — нужно не так
называемое «общее» , не энциклопедическое — всего понемногу — образование ,
но образование строго научное , замкнутое , по необходимости , кругом
только некоторых научных дисциплин .<…> Вопрос о научной подготовке
библиотекарей, именно ввиду необходимости их научной специализации ,
несовместим с вопросом о профессиональной , технической их подготовке» [18,
Ч. 1, с. 63].
С.Д .Масловского поддержал А .И. Калишевский, сославшийся на опыт
Германии, где налицо научная специализация библиотекарей : «Во главе
каждого отдела университетской библиотеки стоит особый
специализировавшийся в этой области наук библиотекарь»[18, Ч. 1, с. 63].
В ходе обсуждения предлагались различные варианты организации курсов:
двух -трехгодичные курсы при некоторых учебных заведениях ; школа
библиотековедения при одной-двух лучших библиотеках; самостоятельные
библиотечные курсы. Последнему вопросу было уделено особое внимание.
Невозможно , как предполагал С . Д . Масловский , присоединить
библиотечные курсы ни к одному из учебных заведений , поскольку содержание
и общеобразовательной , и специальной подготовки не совпадает ни с одним
учебным заведением . «<…> Присоединение курсов или кафедр к какому-либо
учреждению передает руководство делом подготовки библиотекарей в чужие ,
неподготовленные, и вернее всего — безучастные руки .<…> Выработка
будущих библиотекарей должна быть делом самих библиотекарей: курсы должны
быть совершенно самостоятельны» . [18, Ч. 1, с. 62].
После многочасовой дискуссии большинством голосов (28 против 17) секция
академических библиотек приняла резолюцию об учреждении особых
библиотечных курсов, отметив необходимость ограничения их программы
исключительно циклом специальных библиотечных дисциплин (без включения
каких-либо образовательных предметов).
Такое всестороннее, детальное обсуждение вопроса о библиотечном
персонале и принятие по этому поводу конкретной резолюции имело большое
значение. Недаром в одной из рецензий на «Труды …» съезда отмечалось:
«Самым общим результатом съезда, — результатом, которому суждено быть
занесенному в скрижали русского библиотечного дела является бесспорно
категорическое провозглашение библиотечного дела особой ученой
профессией».[10, с. 3].
На заседании секции общественных и народных библиотек рассматривались
вопросы организации библиотечного обслуживания широких народных масс,
помощи со стороны городских и земельных органов самоуправления, принципы
комплектования.
Докладчики констатировали неудовлетворительное состояние и плохую
организацию сети общедоступных библиотек по всей России. Жаркие споры
вызвал вопрос о путях их развития. Спор велся в двух направлениях.
Сторонники первого, выраженного в докладе Общества библиотековедения,
настаивали на необходимости широко развернуть организацию библиотечного
дела в России, не останавливаясь при этом перед расходами (около 38 млн.
руб.), которые потребуются из государственных и земских средств. Другое
направление отстаивали представители Московского и Нижегородского
губернских земств. Они указывали на утопичность такого решения вопроса и
предлагали съезду санкционировать упрощенные, более дешевые и доступные
проекты организации библиотечных сетей. Съезд поддержал первое направление,
что было отражено в его итоговых документах.
К числу важнейших решений необходимо также отнести признание роли
общественности в управлении библиотеками и принцип бесплатности пользования
ими. Съезд постановил разработать систематический план развития сети
общедоступных библиотек для Санкт-Петербурга, Москвы и других крупных
городов, а также потребовал от городских дум увеличить ассигнования на их
содержание.
Обсуждались вопросы комплектования фондов общественных и народных
библиотек. В рекомендациях записано, что каждая библиотека должна заключать
в себе произведения беллетристического, научного характера, по прикладным
знаниям и религиозного содержания, на литературных языках тех
национальностей, которые населяют местность, обслуживаемую той или иной
библиотекой. Приобретение книг новейших авторов, еще не занявших
определенного места в истории литературы, должно находиться в зависимости
от средств. Иностранную литературу нужно включать в состав фонда только
лучшую и в хорошем переводе.[4, с. 318-319]. По этим записям можно судить о
том, насколько продуманным и логичным было в то время комплектование фондов
общедоступных библиотек.
Первый всероссийский библиотечный съезд имел огромное значение. Как
отметил в своем выступлении один из его участников, Б. Б. Веселовский, цель
съезда состояла в том, «чтобы ясно сформулировав назревшую потребность
времени, потребность в удовлетворении культурных запросов массы грамотного
населения, — указать практические пути к ее разрешению» [18, Ч. 1, с. 132].
С этой задачей съезд справился.
Было положено начало консолидации библиотек во всероссийском масштабе.
Съезд явился ярким показателем жизнеспособности Общества библиотековедения,
способствовал росту его популярности и, в конечном итоге, сыграл
положительную роль в становлении библиотечных кадров в России.
Организационно съезд, конечно, не был идеален. Обилие докладов
(особенно на секции общественных и народных библиотек) привело к тому, что
многие аспекты не были достаточно глубоко и всесторонне обсуждены. По ряду
дискуссионных вопросов не удалось найти оптимального решения. Стремление
охватить все наболевшее, соответственно отразить это в резолюциях сказалось
на качестве последних (достаточно обратиться к резолюциям о правовом
положении библиотек и о «Нормальном плане постановке библиотечной техники в
небольших библиотеках»).
Либерально — демократическая печать встретила съезд восторженно. Многие
газеты столичные и провинциальные, систематически освещали его ход и по
достоинству оценили итоги. Представители правой печати высказывались
саркастически, называли библиотечный съезд «бестолковым»[16, с. 8-10],
«нелепым»[14, с. 16-19], съездом «150 олухов оттенков»[24, с. 8].
Особенно много нападок вызвала резолюция о принципах и основах
организации библиотечного дела земскими и городскими органами местного
самоуправления.
Газета «Россия» по этому поводу писала «Библиотечный съезд не мог
удержаться от пошлой выходки и принял <…> «резолюцию» на счет
«переустройства земства на демократических началах». Стыдно за взрослых
людей, унижающихся до подобных благоглупостей»[9, с. 11].
Корреспонденту «Нового времени» показалось «смешной <…> претензия
людей, компетентность которых может быть признана только в пределах их
маленькой и узкой специальности, на разрешение вопросов, требующих широкого
умственного кругозора»[6, с. 126]. Газета «Земщина» называла эту резолюцию
«дурацкой … циничной до глупости»[6, с. 129].
Целую бурю негодования правой прессы вызвала и резолюция об учреждении
библиотечных курсов. «Ахинеей» назвала эту идею газета «Новое время»[22, с.
42-44]. Еще более резким оказался автор передовой статьи газеты «Свет»,
назвавший проект учреждения курсов «ядовитым». Причина неприятия идеи
библиотечных курсов изложена им предельно ясно: «Необходимо, изволите
видеть, устроить на местах «крестьянские библиотечные курсы», где
представители третьего элемента обучали бы крестьянскую молодежь
«библиотечному делу», то есть обрабатывали бы ее в духе и направлении если
не товарищеском, то по малой мере кадетском»[22, 66-70]. Показателен вывод,
сделанный в той же газете буквально на следующий день: «… Правая печать
заговорила о желательности вообще не допускать таких левых затей. Мы вполне
разделяем отношение правой печати к этим съездам»[22, с. 70-72].
По окончании съезда Общества библиотековедения создало специальную
комиссию по выполнению принятых решений. Добиться всех демократических
преобразований тогда было, разумеется, невозможно, однако кое-что из
намеченного в резолюциях съезда все-таки было осуществлено.
В конце 1911 года в соответствии с «Резолюцией по вопросу о положении
библиотечного дела в городах» было создано объединение библиотекарей Москвы
— Комиссия библиотековедения при Русском библиографическом обществе.
Предпринимались попытки организации библиотечного образования. В
Воронеже, Оренбурге, Харькове, Перми были открыты краткосрочные
библиотечные курсы. В некоторых городах «Библиотековедение» ввели в
программу курсов для внешкольных работников, земских учителей.
Самостоятельные, постоянно действующие библиотечные курсы Общества
библиотековедения в этот период создать не могло из-за отсутствия средств.
В соответствии с наказом съезда Общества библиотековедения довело до конца
решение вопроса о повышении оплаты труда работников академических
библиотек.
Благодаря ходатайству совета Общества, удалось значительно повысить
размеры окладов библиотекарей по сравнению с теми, что предполагались в
законопроекте о штатах университетских библиотек.
1.3. Библиотечные объединения в советский период
В 20-е годы две причины вызвали к жизни библиотечные объединения –
дефицит квалифицированных библиотечных кадров и резкое сокращение аппарата
органов управления библиотечным делом. Соответственно в деятельности
объединений выделялись два направления: повышение квалификации кадров и
административно-организационная работа в области библиотечного дела. Само
по себе сочетание таких функций в одном органе вполне допустимо и в
отдельных случаях даже может быть оптимальным. Однако в начале 20-х г.г.
этот путь оказался не эффективным, что и доказывает анализ практики работы
библиотечных объединений.
Их организационная структура в основном складывалась из общего
собрания как высшего руководящего органа и президиума, который осуществлял
текущее руководство деятельностью объединения. Формально президиум был
выбранным, но на местах состав его фактически не менялся.
Поначалу внимание акцентировалось на так называемой переподготовке
библиотекарей. Она предусматривала политзанятия для работников библиотек и
повышение их профессиональной квалификации. Как правило, в каждом
объединении создавался кружок политграмоты и кружки (секции) по
организационным и методическим вопросам библиотечной работы. Форма докладов
с последующим обсуждением была вскоре заменена семинарскими занятиями.
Обучение в политическом и библиотечных кружках проводилось обычно
еженедельно. Кроме того, были ежемесячные общие собрания, на которых
проходили дискуссии по вопросам, представляющим интерес для большинства
членов объединения.
Работа по повышению квалификации библиотекарей имела определенные
достоинства: в условиях, когда в стране специальная литература издавалась
малыми тиражами, когда только открывались первые специальные учебные
заведения, библиотечные объединения были по существу единственным каналом
пропаганды и распространения библиотечных знаний. Из неминуемо
сопутствующих болезней сильнее всего сказывались теоретизирование,
оторванность от практики; и в результате — «молчаливая пассивность»
библиотекарей, постепенное снижение интереса к объединениям как форме
повышения квалификации. Отсутствие достаточно продуманного и четкого плана
работы объединений приводило к перегрузке занятий множеством мелких
вопросов.
С выполнением административно-хозяйственных задач дело обстояло еще
хуже. В объединениях преобладали политпросветские дела, поскольку в
«Положении» был зафиксирован в известной степени вспомогательный характер
объединений по отношению к политпросвету. В 1924 г., заведующая
библиотечным отделом Наркомпроса М.А. Смушкова в одной из своих статей
особо подчеркивала: «Нужно помнить, что объединения создаются…в помощь
политпросвету» [20, с. 21-22].
Сложным моментом в деятельности объединений были взаимоотношения с
профсоюзами. Объединения пытались своими силами решать некоторые проблемы
бытового и социального характера (охрана труда, защита прав библиотекарей,
выработка тарификаций и прочее), но встречали упорное сопротивление со
стороны профсоюзных органов, которые усматривали в этом стремлении к
«цеховщине», «секционности», покушении на права профсоюзов.
Выполняя в какой-то мере управленческие функции, библиотечные
объединения, тем не менее, были лишены властных полномочий, поэтому вся их
деятельность в этом направлении «зависала в воздухе» не имела под собой
юридических оснований, а значит, и конкретного эффекта.
Это противоречивое и запутанное положение объединений стало предметом
специальной дискуссии на страницах «Красного библиотекаря».[22, с. 45-48].
В ней принимали участие М.Смушкова, Л. Коган, Н. Фридьева. Главная цель
дискуссии заключалась в осмыслении программных документов, регулирующих
деятельность объединений, глубоком анализе практики их функционирования и
поиски путей выхода из кризисного положения.
Дискуссия, хотя формально и не получила завершения, имела большое
значение. Она показала, что библиотечные объединения, даже в несовершенной
форме, были нужны библиотекарям. Участники дискуссии пришли к выводу, что
те несложные формы организации их деятельности, которые применялись на
этапе создания объединений, нуждаются в изменении и развитии. Следовало
более четко определить взаимоотношения бибобъединений с политпросветами и
профсоюзами, кроме того, отмечалось, что назрела разработка более глубокого
и детального положения об объединениях, которое определило бы их права и
обязанности, статус, структуру и содержание деятельности, сформулировало бы
задачи библиотечных объединений на ближайшую и более отдаленную
перспективу.
В ходе обсуждения были высказаны важные конструктивные идеи о
необходимости демократизации организационной структуры и деятельности
объединений, об опасности унификации правил, форм и методов работы. К
сожалению, эти идеи не были приняты тогда широкой библиотечной
общественностью и главное — органами государственного управления
библиотечным делом. Об этом свидетельствует содержание инструкции
Главполитпросвета «О подготовке и переподготовке библиотечных
работников»[5, с. 57-59]1925г. Этот документ не регламентировал
размежевание деятельности бибобъединений с политпросветом и профсоюзами;
библиотечный отдел Главполитпросвета оставил в стороне этот острейший
вопрос. Что касается содержания деятельности объединений, то акцент тыл
сделан на подготовку и переподготовку библиотекарей. Причем эта инструкция
еще более строго определяла организационную структуру объединений и
программу деятельности каждой из секций. Судя по публикациям в печати, на
местах работа объединений часто продолжалась в прежнем русле. Это
«непослушание» Главполитпросвету привело к тому, что многие объединения,
предпочитая творческую инициативу указаниям центра, добились хороших
результатов. Так, плодотворной была работа секции НОТ Московского
библиотечного объединения и планово-методической секции Ленинградского
объединения, практика созывов поволжских объединений, всеукраинских
библиотечных конференций и съездов, издания некоторыми объединениями
(Челябинским, Тифлисским, Семипалатинским, Одесским и др.) журналов, газет
бюллетеней.
Инструкция 1925 года не была согласована с Цекпросом, поэтому в
некоторых регионах сложилась довольно трудная ситуация. Например, на
Украине библиотечные объединения подвергались нападкам со стороны
профсоюзов. Что ставилось им в вину ? «Объединение… ведут свою историю…
от дореволюционных «товариществ библиотекарей», которыми они и сейчас по
существу остались»[12, с. 27-31].
Особое недовольство профсоюзных лидеров вызывало стремление
библиотекарей к объединению и наличие выборных органов. Являясь
«общественными организациями», имеющим свои «организационные центры», эти
библиотечные объединения… пытаются превратиться из «методических
организаций»… в организации, желающие взять на себя руководство всей
библиотечной работой, подменяя этим соответствующие союзные органы, а в
отдельных случаях и пытающиеся взять на себя задачи представительства по
защите экономических и других интересов библиотечных работников.[6]. Увидев
в объединениях чуть ли не контрреволюционные организации, всеукраинский
съезд профсоюзных библиотекарей вынес резолюцию ликвидировать библиотечные
объединения как никчемные, «кастовые (если не хуже) организации».
Такая, по словам Ф. Доблер, «зубодробительная тактика» по отношению к
бибобъединениям хотя и не была типичной, ярко отражает накал страстей
вокруг этой проблемы. Споры о соотношении объединений с политпросветом и
профсоюзами проходили и на I Всеукраинском библиотечном съезде, и на
конференциях организуемых библиотечным отделом Главполитпросвета.
Показательны в этом отношении методические конференции, на которых
достаточно четко сформулировано официальное мнение и принятые конкретные
резолюции: «обсуждение вопросов организационного политпросветовского
характера не должно входить в работу бибобъединений… Вопросы…
политподготовки… должны выпасть из сферы работы бибобъединения…
Библиотечные объединения – это орган переподготовки по методической
линии… Бибобъединения есть орган методбюро ОНО».[9, с. 17-18].
Эта резолюция не имела директивной силы, но она говорит о намерении
Главполитпросвета свести функции объединений к чисто методическим.
Окончательно методическая направленность деятельности объединений была
закреплена в «Инструкции о работе библиотечных совещаний». Эта инструкция,
во-первых, изменила само название объединений, заменив его на «библиотечные
совещания». Во вторых, что более важно — четко определило сущность и
функции бибсовещаний: «Библиотечное совещание является одной из форм
организации методической работы библиотек и систематического повышения
квалификации библиотекарей. В его задачи входит:
а) проработка методических вопросов библиотечного дела;
б) поднятие квалификации бибработников путем разрешения актуальных
вопросов библиотечного дела;
в)организация плановой помощи городских библиотекарей деревенским».
Выборный президиум как руководящий орган упразднялся.
Таким образом, библиотечные объединения перестали быть профессиональной
общественной организацией, окончательно трансформировались в методический
орган. Несколько выводов в заключении.
Созданные 20 — е годы библиотечные объединения стремились к
профессиональной консолидации и содействовали развитию библиотечного дела в
стране. Однако деятельность объединений по защите экономических и
юридических прав библиотекарей, попытки улучшить условия их работы и быта
встречали противодействие со стороны профсоюзов. Уполномоченные решать
некоторые организационно-административные вопросы, бибобъединения
фактически были лишены самостоятельного статуса и официальных полномочий.
Наибольшего успеха они достигли в профессиональном просвещении
библиотекарей. Предложенная объединениями децентрализованная система
повышения квалификации имела следующие черты:
-повсеместность;
-всеобщий охват;
-непрерывность.
Основной причиной, которая затруднила дальнейшее развитие библиотечных
объединений как общественных, профессиональных организаций (точнее –
сделало это невозможным) и привела к их трансформации в методические
органы, на наш взгляд, является строгая регламентация их деятельности,
контроль со стороны органов управления библиотечным делом. Требование
унификации форм, методов работы, организационных структур и планов
сковывала творческую активность, инициативу библиотекарей. В построении и
руководстве работой объединений фактически отсутствовали демократические
начала. Объединения не имели самостоятельного статуса, юридических прав и
материальной база для реализации задач по управлению библиотечным делом.
Недостаточно четко была определена функциональная направленность
деятельности библиотечных объединений, что влекло за собой дублирование ими
отдельных функций органов политпросвета и профсоюзов.

2. Профессиональный кодекс библиографии
2.1. Предпосылки появления кодекса
Заседание секции по библиографии состоялось 23 мая 1999 года, на нем
присутствовали представители 20 библиотек федерального и регионального
уровней и других учреждений культуры Российской Федерации. Заседание вели
зав. сектором Отдела библиографии РГБ Р.Е. Бенева и ведущий научный
сотрудник этого же отдела Г.Л. Левин. [28, с. 50-56]
Были рассмотрены следующие вопросы:
1. Обсуждено и принято Положения о Секции библиографии.
2. Утвержден План работы Секции на 2001-2002 год.
3. Состоялось избрание Постоянного комитета Секции.
Затем были заслушаны выступления членов Секции.
Во вступительном слове Р.Е. Бенева подчеркнула, что давно назрела
необходимость профессиональной консолидации библиографов. Работа секции
библиографии РБА дает возможности всем российским библиографам сблизить
свои позиции и помочь коллегам в нелегкой работе особенно в наше сложное
время. Именно в целях профессиональной консолидации группа представителей
РНБ, РГБ, РКП и других российских библиотек обратилась с просьбой в Совет
РБА, и 1 ноября 2000 г., рассмотрев заявление инициативной группы, Совет
принял решение о создании Секции библиографии РБА.
Основные задачи и направления работы Секции отражены в Положении,
которое должно отвечать потребностям специалистов-библиографов.
В результате обстоятельного, подробного обсуждения было принято Положение о
Секции библиографии, в котором указывается, что основная цель Секции =
содействие совершенствованию библиографической деятельности библиотек
Российской Федерации и развитию отечественного библиографоведения.
Основные задачи и направления Секции:
координация деятельности российских библиотек и других учреждений,
занимающихся созданием и использованием библиографической информации, в
целях удовлетворения современных информационно-библиографических
потребностей общества;
содействие решению задач национального библиографического учета;
содействие формированию и оптимальному использованию информационно-
библиографических ресурсов страны на основе внедрения компьютерно-сетевой
технологии, мониторинга информационно-библиографического обеспечения;
разработка и внедрение новых форм распространения знаний средствами
библиографии;
содействие развитию библиографии;
инициирование научных исследований по проблемам библиографоведения;
организация профессионального взаимодействия специалистов-библиографов на
российском и международном уровне;
содействие профессиональной подготовке и переподготовке библиографов и
развитие системы непрерывного образования в области библиографии;
развитие рекламы библиографической продукции и услуг.
Содержание деятельности Секции направлено на решение ее задач, в
соответствии с которыми Секция:
инициирует разработку нормативных документов, предложений и рекомендаций
органам руководства;
участвует в обсуждении и экспертизе стандартов и проектов стандартов и
других нормативных документов, регламентирующих библиографическую
деятельность в России и на международном уровне;
организует и проводит дискуссии, конференции, совещания-семинары,
симпозиумы, специализированные заседания и другие мероприятия с обсуждением
наиболее актуальных вопросов библиографической деятельности и
библиографоведения;
участвует в работе конкурсных и экспертных комиссий, дает заключения,
отзывы, рецензии на научные работы, справочные и библиографические издания,
учебные программы, учебную литературу для системы библиографического
образования и просвещения; представляет и предлагает работы и выдвигает
специалистов для участия в профессиональных конкурсах, олимпиадах, смотрах;

проводит сбор и обработку информации и статистических данных по тематике,
связанной с ее работой, дает рекомендации и консультации по теоретическим и
практическим вопросам библиографической деятельности;
участвует в работе специализированных методических и координационных
органов (советов, комиссий), образованных министерствами, ведомствами,
библиотеками и высшими учебными заведениями, представляя в них от имени
Российской библиотечной ассоциации согласованную позицию библиотечной
общественности. [28, с. 59]
План работы Секции был принят единогласно, он включает следующие
пункты:
1. Проведение исследования «Библиографическая деятельность российских
библиотек» на 2001-2002 гг. запланирован первый этап, касающийся
библиографической деятельности национальных библиотек РНБ и РГБ.
2. Разработка национальной Программы по ретроспективной национальной
библиографии РФ и Положения о ретроспективной национальной
библиографии субъектов РФ.
3. Участие в разработке стандартов и правил по библиографическому
описанию документов.
4. Проведение Всероссийской конференции по научно-вспомогательной
библиографии (библиографии в помощь информационному обеспечению
научных исследований) (Москва, РГБ, ноябрь 2001 г.).
В перспективе планируется доработка, обсуждение и принятие
профессионального кодекса библиографа.
2.2. Профессиональная этика. Разработка «Кодекса российского библиотекаря»
Инициатива обращения к идее создания «Кодекса этики российского
библиотекаря» принадлежит Московской библиотечной ассоциации (МБА). В 1993
г. была проведена конференция по проблеме «Профессиональное сознание
библиотекарей», которая выявила потребность более глубокой разработки
данной проблемы. В 1995 г. был проведен семинар «Профессиональная этика и
этикет библиотекаря» (МБА); в 1996 г. — семинар «Профессиональные ценности
библиотекаря как основа его профессиональной этики» (РБА, МБА). В МБА был
создан дискуссионный клуб по проблемам библиотечной этики, а в рамках
Российской библиотечной ассоциации — Круглый стол «Общение и
профессиональная этика библиотекаря». [11, с. 2-3]
Работа над «Кодексом» потребовала, прежде всего, изучить уже имеющиеся
наработки: в области библиотечного дела за рубежом; в других
профессиональных сферах, а также изучить специфику профессионального
сознания и представления об этических и этикетных нормах российских
библиотекарей.
В этой связи создатель опирались, прежде всего, на опыт тех стран, где
подобного рода документы существуют весьма давно. Так, подробно была
изучена ситуация во Франции, Германии, Великобритании и, особенно, в США,
где проблема разработки кодекса профессиональной этики библиотекарей
впервые была поставлена уже в 1900-е годы. Впоследствии этот вопрос
рассматривался ALA (Американской библиотечной ассоциацией) в 1929, 1938,
1975, 1981 и 1995 годах. Каждая редакция этического кодекса отражает
современную ей действительность, положение библиотечной профессии в
социуме, а также ситуацию, складывающуюся внутри профессии. Анализ этих
документов показывает, что библиотекари все больше и больше осознавали свою
профессиональную миссию, свою ответственность за развитие личности, за
доступность знания, образования и т. п. Разработчики американского
этического кодекса опирались на ряд важнейших документов, определяющих в
целом положение библиотек в стране. Это, прежде всего «Билль о правах
библиотек» (принят в 1961 г., уточнен в 1972 и 1980 гг.), и «Постановление
о свободе чтения» (первая редакция — в 1953 г., уточнено в 1972),
«Заявление о профессиональной этике» (1981 г.). [26, с. 41-46]
Перевод и анализ этих документов позволил осмыслить весь путь
американских коллег, выявить сущность основных этапов разработки кодекса
этики библиотекаря в США. Чрезвычайно полезным оказался семинар «Основы
этики в библиотечном деле», организованный ALA и IREX для российских
библиотекарей и прошедший в январе 1997 г. во ВГБИЛ. С американской стороны
на нем присутствовали такие известные в библиотечном мире специалисты, как
Марианна Тэкс Чолдин, директор Мортенсонского Центра Международных
библиотечных программ Иллинойского университета в г. Урбана-Шампейн и Кэрол
Эриксон, директор Международного отдела ALA. Вступительное слово на этом
семинаре сделал Эдуард Кулаковский, заместитель атташе по вопросам культуры
Информационного агенства США (USIS). Со своими впечатлениями об
американских библиотеках, об их роли в создании атмосферы интеллектуальной
свободы в обществе, говорила российские специалисты, побывавшые на
стажировке в Америке.
Трудно переоценить также значение для разработчиков проекта
российского «Кодекса» пакета документов Библиотечной ассоциации
Великобритании, присланных английскими коллегами по просьбе Секретариата
РБА: «Кодекса профессиональной этики Библиотечной ассоциации с пояснениями»
(2-я редакция, 1996) и др. Важную роль в уточнении позиции рабочей группы
сыграл «Манифест ЮНЕСКО о публичных библиотеках» (принят в 1972 г.,
последняя редакция в 1994 г.). Этот документ международного звучания
рассматривают публичную библиотеку как оплот и достижение демократии, как
гарант равных возможностей образования, интеллектуальной свободы и т. д.
Глубоко была изучена деятельность других, в какой-то мере близких нам по
роду своей деятельности, профессиональных сообществ по разработке
аналогичных документов. [27, с. 134-136]
Так, были проанализированы «Кодекс профессиональной этики врача» (в
том числе и принятый в 1948 г. в США «Кодекс Американской медицинской
ассоциации»); «Кодекс профессиональной этики российского журналиста»;
«Кодекс профессиональной этики», принятый специалистами, занятыми
межкультурной коммуникацией, проект » Профессионального кодекса библиографа
» и др.
Изучение всех этих документов позволило понять принципы их разработки,
очертить круг аспектов, который закладывается в «Кодекс» и т. п.
Понадобились нам и консультации юристов, для уточнения особенностей самого
«жанра» документа. Конечно, разработка «Кодекса этики российского
библиотекаря» потребовала не только знания зарубежного и
инопрофессионального опыта, но и глубокого представления о своей
сегодняшней действительности, а также теоретической проработки этого
вопроса. Это было сделано на упоминавшихся уже семинарах и конференции. В
их ходе были проанализированы такие понятия, как «профессиональные ценности
библиотекаря», «этические нормы», «соотношение профессиональных ценностей с
фундаментальными»; определен механизм возникновения этического конфликта на
профессиональной почве, проанализированы реальные ситуации и др. К
разработке проблемы были привлечены не только библиотекари — практики и
библиотековеды, но и специалисты высокого уровня из других областей:
философии (доктор философских наук Ю. А. Шрейдер), психологии (доктор
психологических наук Е. А. Яблокова, кандидат психологических наук И. Г.
Марасанов) и другие. Это позволило осмыслить проблему глубоко, на высоком
научном уровне.
В результате такого комплексного анализа определились основные «поля»
«Кодекса», т. е. те сферы библиотечного общения, которые будут им
регламентироваться. Это:
— отношения руководителя библиотеки с властью (высшими органами);
— отношения руководителя библиотеки с руководителями других библиотек;
— отношения руководителя библиотеки с персоналом;
— отношения библиотекаря с публикой (пользователями);
— отношения библиотекарей друг с другом как в конкретной библиотеке, так и
в профессиональных объединениях различного рода. [27, с. 137-140]
Понятно, что изменения, происшедшие в жизни, взглядах на отношения
людей в целом, и личности и государства, в частности, заставляют многое
осмыслить заново, переоценить многие постулаты, казавшиеся много лет
незыблемыми. Работа над «Кодексом профессиональной этики российского
библиотекаря» только начинается. Можно видеть свою задачу в широком
ознакомлении библиотечного сообщества с основными этапами деятельности
нашей рабочей группы, а затем, конечно, в организации широкого обсуждения
первой редакции текста «Кодекса», документа, который, как нам кажется,
будет иметь не только профессиональное, но и огромное общесоциальное
значение.
Такие обсуждения уже идут. Так, на Областной научно-практической
конференции, проходившей в Тюмени в декабре 1996 г., выступление,
посвященное проблеме разработки «Кодекса» вызвало большой интерес. В январе
1997 г. прошла серия встреч членов рабочей группы с библиотечной
общественностью Москвы с целью привлечь внимание специалистов к этой
проблеме. Подготовлены и сданы в различные органы профессиональной печати
ряд публикаций.
2.3. Проект кодекса профессиональной этики российского библиотекаря и
комментарии к нему
Первый вариант «Кодекса профессиональной этики российского
библиотекаря» и сопутствующих ему документов мы представляем на обсуждение
российского библиотечного профессионального сообщества.
Профессиональная среда, как и любое другое сообщество, нуждается в
этической регламентации своих внутренних взаимоотношений и связей с внешним
миром. Разработка профессиональных этических норм есть показатель
свободного развития профессии и зрелости профессионального сознания.
На протяжении долгих лет профессиональное сознание российского
библиотекаря испытывало сильнейшее воздействие тоталитарного государства.
Как внешнее (отношения с властями), так и внутреннее (отношения с
пользователями и коллегами) профессиональное пространство было жестко
определено рамками идеологии, что делало неактуальной задачу разработки
этических норм и создание кодекса профессиональной этики библиотекаря —
документа, принятого библиотечными сообществами многих стран еще в начале
двадцатого века. [11, с. 2-3]
Изменения, происшедшие в России в последние десятилетия, стремление
построить открытое демократическое общество, а также глубокое внедрение
новых технологий во все стороны российской жизни выдвинули на первый план
такие ценности, как свободное духовное развитие личности; интеллектуальная
свобода; свободный доступ к информации. Эти положения непосредственно
относятся к сути библиотечной профессии как профессии в значительной мере
ответственной за распространение информации в обществе. Они должны быть
признаны библиотекарями не только в качестве общечеловеческих, но
профессиональных ценностей.
Однако эти ценности были неоднозначно восприняты в российском
библиотечном сообществе, долгие годы существовавшим в условиях цензуры,
которая способствовала деформации профессионального сознания. Несовпадение
ценностей профессионалов порождает разногласия по вопросам профессиональной
этики.
В этих условиях библиотекари как профессиональная группа оказались
перед необходимостью заново осмыслить миссию библиотеки как социального
института, в существенной мере отвечающего (через подбор, организацию
хранения и распространение информации) за свободу потока информации и
доступа к ней в настоящем и будущем, и, в конечном счете — за свободное
развитие мысли в России.
Сегодня библиотечное сообщество России реально ощутило потребность в
регламентации отношений с властями, пользователями, коллегами, т.е.- в
создании «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря»,
документа, который защитит достоинство профессионала и не даст возможности
использования библиотеки как инструмента идеологического воздействия, как
это было в прошлом.
«Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря» отражает
перемены в профессиональном сознании российского библиотекаря и отвечает
современному характеру профессии, состоянию ее развития и социального и
институционального окружения.
В «Кодексе профессиональной этики российского библиотекаря» изложены
этические нормы — стандарты профессионального поведения, — отвечающие
задачам и интересам библиотечной профессии, которых профессиональное
сообщество России, и в первую очередь — Библиотечная ассоциация России,
рекомендует придерживаться. [2, с. 26-29]
Во всем тексте «Кодекса» под термином «библиотекарь» подразумевается
весь библиотечно-библиографический и информационный персонал библиотеки,
независимо от конкретного положения. Смысловое содержание «Кодекса
профессиональной этики российского библиотекаря» определяется прежде всего
такими проблемами, как обеспечение открытого доступа к информации;
отсутствие цензуры в отношении библиотечных материалов; конфиденциальность;
обязанности в отношении пользователя и работодателя; дискриминация;
руководство персоналом; взаимоотношения между коллегами т. п. В «Кодексе
профессиональной этики российского библиотекаря» изложены основные
положения библиотечной этики. Он, не детализируя ситуации, принципиально
определяет верный, в этическом смысле, подход к решению проблемы. «Кодекс»
служит не столько руководством к действию, сколько ориентиром в конкретной
ситуации. (см. Приложение) [2, с. 14-17 ]
«Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря»
рассматривается как «открытый» документ, подлежащий, по мере необходимости,
углублению, дополнению, уточнению и т. п. «Кодекс профессиональной этики
российского библиотекаря» предлагает стандарты поведения, которых должны
придерживаться все сотрудники, равно как и члены попечительских советов
библиотек всех типов и видов, которые не хотят компрометировать положение и
репутацию библиотечной профессии в обществе.

Заключение

О чем же говорят нам сегодня события истории, столь долго находившиеся
в не заслуженном забвении? Надо продолжать традиции наших петербургских
предшественников, памятуя о том, что именно съезд является «высшей формой
демократического самоуправления и профессионального самосознания»[3, с.
148].
Характерная особенность библиографической деятельности — отсутствие
организационно оформленной целостности, раздробленность, органическая
укорененность в различных общественных институтах (библиотечном,
редакционно-издательском деле, книжной торговле и др.), обеспечивающих
функционирование системы документальных коммуникаций. Следствием этого
является несогласованность, дублирование, распыление сил и средств,
научная, организационная и технологическая замкнутость и т.п.
Система информационного обеспечения жизнеспособна, если она динамична
и способна быстро реагировать на изменения в жизни общества. Любая система
нуждается в постоянном совершенствовании. Активное освоение новых
технологий в сочетании с традиционными методами подготовки информационных
пособий — вот что позволит качественно и оперативно обеспечивать научные
разработки информацией.
Подлинно всесоюзный съезд даст возможность не только получить полную
картину реального состояния библиотечного дела в стране, но и сплотить
наиболее инициативные силы, наметить пути выхода из нынешнего кризиса. Нам
нужен съезд. Как и в начале века, библиотекари должны увидеть болевые точки
с государственных позиций, не замыкаться на мелочах, которых так легко
«завязнуть» надолго и безнадежно. Мы обязаны быть конструктивными, нести
ответственность за свои слова.
Мало принять даже самые мудрые решения — надо добиться их выполнения.
Необходим координационный, организационный центр для проведения этой
колоссальной работы. Таким может стать ныне Российская федерация
библиотечных обществ и ассоциаций.
Только имея полномочия реальной власти, удастся перейти к логическому
завершению того, что было начато в Санкт-Петербурге летом 1911 года.
Высокий уровень профессионального сознания, понимания своей миссии в
обществе достигается упорным трудом. На процесс формирования
профессионального сознания влияла, кроме того, и традиционная
невостребованность профессионализма в нашей стране, и особая проницаемость
библиотечной профессии для непрофессионалов, чьи позиции, амбиции и т. п.
влияли на формирование зрелости самой профессии.

Список использованных источников

1. Бендерский И. С чем подошли к революции // Библиотекарь. — 1991. — №10.
— С.60.
2. Берёзкина Н. Современная библиотека: оснащение и дизайн// Вестник ББА от
1998 г. № 2.
3. Библиотека в контексте истории. М., 1997. -292 с.
4. Богданов П.М. Итоги I Всероссийского съезда по библиотечному делу //
Библиотекарь. — 1911. — №3. — С.286. (318-319)
5. Вугман И. Библиотечные объединения и ассоциации библиотек: По поводу ст.
Бажанова // Красный библиотекарь. — 1925. — №6. — С.57-59; Бажанов Б. Что
и как должны делать бибобъединения: в порядке дискуссии // Красный
библиотекарь.- 1926. — №6. — С.51-62.
6. Дунаева Т.Г. Современное библиографоведение: грани взаимодействия
различных концепций // Библиотека и библиотекарь в современном мире: Сб.
ст. — Казань, 1999. – 134 с.
7. Зверевич В. Заметный след в истории // Библиотека.-1992.-№1.-С.7-8.
8. Клюев В.К. Формирование общественных структур управления библиотечным
делом.
9. Маймистов. Почему мы против библиотечных объединений? // Культработник.
— 1927. -№6. — С.11.
10. Масловский С.Д. Обзор работ I секции съезда:(Академические библиотеки)
// Библиотекарь. — 1911. — №3. — С.299. 14. Б — ш — ъ С. Труды Первого
Всероссийского съезда по библиотечному делу //Речь.-1913.-№108.-С.3.
11. Москаленко Л. Лоцманы на корабле знаний// Восточно-Сибирская ПРАВДА от
30.13.2001 № 256 (23364).
12. О подготовке и переподготовке библиотечных работников: Инструкция
//Программные материалы о подготовке и повышению квалификации
ликвидаторов неграмотности, библиотекарей и клубных работников. — М;
1925. — С.27-31.
13. Плотников А.Е. Общий ход работы съезда: Его состав и средства //
Библиотекарь. — 1911.- №3. — С.293.
14. Попов А. Мыльные пузыри // Свет.М.,1992.-С.16-19.
15. Постников С. Труды Первого Всероссийского по библиотечному делу //
Заветы. — 1913. — №9. — С.239.
16. Пудов В. Так начиналось…// Библиотекарь.-1989.-№6.-С.8-10.
17. Рабичев Н. Больные вопросы библиотечной работы профсоюзов: Докл. На
всеукраинском бибсовещании… — Харьков, 1927 — С.39.
18. Резолюция по вопросам о принципах и основах организации библиотечного
дела земскими и городскими органами местного самоуправления // Труды
Первого Всероссийского съезда по библиотечному делу. — С — Пб., 1912. —
Ч.1. — С.202-208.
19. Рубанова Т.Д. Первый съезд российских библиотекарей (80 лет
спустя)//Советское библиотековедение.-1991.-№6.-С.43-51.
20. Смушкова М.А. К вопросу о библиотечных объединениях // Красный
библиотекарь.- 1924. — №2-3. — С. 11.
21. Стародубова Н.З. Официальные документы в библиотеках России: состав
фондов, организация работы и перспективы использования // Науч. и техн. б-
ки. — 2000. — № 7. — С. 38-50.
22. Статьи : Звездин В. К методике работы библиотечных объединений: Итоги и
перспективы // Красный библиотекарь. — 1925. — №3. — С.42-48; Звездин В.
Как же вести работу объединения. По поводу ст. Бажанова в №1 «Красного
библиотекаря» за 1925 г. // Красный библиотекарь. — 1925. — №4. — С.66-
72;
23. Смушкова М.А. Методические конференции о работе бибобъединений //
Красный библиотекарь. — 1926. — №9. — С.4.
24. Соколов А. В.В повестке дня — библиотечный съезд//Библиотечная жизнь
России: Краткая инф. справка.-Вып.2.-Л.,1990.-С.8.
25. Съезды библиотечных деятелей: (Письмо в редакцию) // Рус. ведомости. —
1919. — №29. — С.5.
26. Харламов В.И. Феномен библиотечной идеологии: с позиций историка//
Советское библиотековедение.-1992.-№2.-С.41-46.
27. Шилов Е.Е. Ядро библиотечного фонда // Библ. жизнь Кузбасса. Кемерово,
1998. Вып. 4 (31). С. 134-140.
28. Шкроба Н.В. Информация о патентах России — активизация работы // Науч.
и техн. б-ки. — 2000. — № 7. — С. 50-56.

Приложение

Проект

П О Я С Н Е Н И Я

к статьям «Кодекса профессиональной этики
российского библиотекаря»
1. Профессиональная деятельность российского библиотекаря направлена на
создание условий свободного, беспрепятственного, равноправного и
комфортного доступа пользователя к информации, библиотечным материалам и
ресурсам.
Пояснение
Для библиотекаря первостепенную ценность представляют информационные
запросы пользователя. Они удовлетворяются с максимальной полнотой,
своевременно, вежливо и беспристрастно, с использованием материалов
отражающих все возможные точки зрения на предмет. Для удовлетворения
запроса пользователя библиотекарь использует все доступные ему возможности,
включая обращение к фондам и базам информации других библиотек и
организаций. На качество удовлетворения запроса пользователя не должны
влиять личные взгляды и убеждения самого библиотекаря. Библиотекарь не
допускает дискриминации в отношении личности пользователя. Каждый
пользователь вне зависимости от своих индивидуальных особенностей (уровня
образования, возраста, вероисповедания, убеждений, национальности,
состояния здоровья и др.) имеет право на полноценное обслуживание,
доброжелательность, вежливость, уважение к человеческому достоинству, на
необходимую помощь. Пользователи «с особыми потребностями» ( инвалиды,
дети, маргиналы и др.) могут рассчитывать на внимание и сочувствие
библиотекаря, учитывающего особенности возрастного, физического и
психофизиологического состояния пользователя. Библиотекарь старается не
допускать конфликта интересов отдельного пользователя и групп
пользователей. Библиотекарь стремится создать пользователю максимально
комфортные условия для работы.
2. Российский библиотекарь привержен принципу интеллектуальной свободы и не
допускает какой-либо цензуры библиотечных материалов.
Пояснение
Профессиональное выполнение библиотекарем своих обязанностей не допускает
изъятия или непредставления (цензуры) запрашиваемых пользователем
документов во всех случаях, исключая те, которые предусмотрены Конституцией
России.
3. Российский библиотекарь рассматривает свободный доступ к информации как
средство, способствующее развитию духовной жизни и интеллекта пользователя,
как возможность его приобщения к реальным ценностям мирового и
национального значения.
Пояснение
В формуле «интеллектуальная свобода» одинаково ценны обе составляющие, не
существующие одна без другой. Профессиональное выполнение обязанностей
требует от библиотекаря реализации не только информационной, но и
просветительской функции, традиционной для российской библиотеки и имеющей
особое значение в современный период. Просветительство библиотекаря ни в
коем случае не предполагает дидактики, регламентации информационных
запросов или поведения пользователя, воздействия на его личность, оно
направлено лишь на демонстрацию положительных ценностей, накопленных
мировой цивилизацией , в том числе и Россией.
4. Российский библиотекарь оберегает право пользователя на
конфиденциальность его информационной деятельности, противостоит попыткам
кого бы то ни было осуществить за ней надзор, за исключением тех случаев,
которые предусмотрены Конституцией России.
Пояснение
Информация о пользователе не должна предоставляться никому, кроме персонала
библиотеки. Эта обязанность перед пользователем сохраняется и после
прекращения его отношений с библиотекой. Исключения возможны ,если
отсутствуют возражения со стороны пользователя (например, если информация
собирается в исследовательских целях); если есть серьезные основания
считать, что такое действие будет способствовать предотвращению
преступления. Конфиденциальность информации имеет несколько степеней.
Нарушение библиотекарем конфиденциальности высокой степени может повлечь за
собой разбирательство в Совете по этике (см. ниже). Если конфиденциальную
информацию о пользователе запрашивают правоохранительные органы, то она
может быть предоставлена только по постановлению соответствующего органа
(суда, прокуратуры и т. п.).
5. Российский библиотекарь, выступая в роли посредника между производителем
информации и пользователем, признает и защищает все права на
интеллектуальную собственность.
Пояснение
Библиотекарь придерживается статей закона в отношении «пиратства», плагиата
и подобных явлений.
6. Российский библиотекарь обладает компетентностью и профессиональной
честностью.
Пояснение
Профессиональное выполнение библиотекарем своих обязанностей требует
постоянного профессионального совершенствования (с помощью профессиональной
литературы, производственной учебы, контактов с коллегами, стажировок и т.
п.) Он должен следить за достижениями отечественного и зарубежного
библиотечного дела ; сохранять традиции и способствовать внедрению
прогрессивных новаций; быть в курсе всех изменений потребностей и интересов
пользователей, а также результатов исследований по библиотечно-
библиографическим и информационным проблемам. Профессиональная честность
библиотекаря проявляется, прежде всего, в его ответственном отношении к
своим обязанностям. В невозможности обмана читателя, сознательного
предоставления ложной информации (например, о наличии или отсутствии
документа).
Профессиональная честность библиотекаря проявляется и в том, что он
придерживается принципа полной независимости профессиональных действий и
решений от всех соображений личного или финансового порядка. Например,
библиотекарь не может использовать для личного обогащения доверенные ему
фонды, материалы, информацию; библиотекарь не может использовать факт
своего авторства для определения решения о приобретении данного документа в
фонды библиотеки; библиотекарь не может выполнять запросы, выполнение
которых нанесет ущерб другим пользователям библиотек, сотрудникам библиотек
или работодателям и т.п.
7. Российский библиотекарь относится с уважением к коллегам, защищает их
права, если они не противоречат этическим нормам и способствуют авторитету
профессии.
Пояснение
Библиотекарь поддерживает ровные дружелюбные отношения с коллегами как в
своем коллективе, так и в широкой профессиональной среде. Он избегает
ситуации, когда личные отношения (симпатия, антипатия) с коллегами могут
помешать ему полноценно выполнять свои профессиональные обязанности.
Библиотекарь избегает амбициозности , бестактности в отношениях с
коллегами, как выше-, так и нижестоящими на служебной лестнице.
Библиотекарь-руководитель избегает соперничества с коллегами за получение
льгот и средств от работодателя, не применяет в этой ситуации недостойных
средств, предпочитая честную конкуренцию. Библиотекарь считает неотъемлемым
компонентом своей профессиональной деятельности передачу знаний менее
опытным коллегам, видя в этом важнейшее условие развития профессии.
8. Российский библиотекарь заботится о высоком общественном статусе своей
профессии и старается вовлечь в библиотечную жизнь полезных для развития
библиотечного дела людей.
Пояснение
Библиотекарь ищет возможности обратить внимание властей, общественности на
социальную роль библиотеки и ее место в жизни конкретной личности и
общества. Библиотекарь завязывает контакты со всеми, кто осознает миссию
библиотечной профессии и может помочь в ее реализации. Библиотекарь
стремится привнести библиотечные знания (по психологии чтения, социологии
чтения, информационной грамотности) в другие профессиональные сферы и
сделать их достоянием широкого круга пользователей. Библиотекарь стремится
создать открытую библиотеку отвечающую задачам открытого демократического
общества.