Суворова А.Н.

Общая характеристика экзистенциализма

Философия
М.Хайдеггера занимает особое место в философии ХХ века. «Хайдеггер никого
не оставляет равнодушным. Знакомство с его текстами порождает весьма пеструю
картину реакций — от восторженного почитания и желания подражать до возмущенного
неприятия и категорического отталкивания» [7; 69].

Идеи
Хайдеггера самым серьезным образом повлияли на развитие философии II половины
ХХ века, на всю совокупность гуманитарного знания в целом. Ему удалось нащупать
«пульс времени» ХХ века, который обозначил центральные проблемы
философии — проблемы Духа и духовности, пропущенные сквозь призму проблем
бытия, культуры, цивилизации, мышления, истины, творчества, личности. Но его
философию нельзя понять без знакомства с понятийным аппаратом Э.Гуссерля.

Эпиграфом
к философии Хайдеггера, как ни к кому другому, могут служить слова Фауста
относительно первой фразы «Евангелия от Иоанна»: «вначале было
слово», в переводе Б.Пастернака.

«Вначале
было Слово?» С первых строк

Загадка.
Так ли понял я намек?

Ведь
я так высоко не ставлю слова,

Чтоб
думать, что оно всему основа.

«Вначале
Мысль была». Вот перевод.

Он
ближе этот стих передает.

Подумаю,
однако, чтобы сразу

Не
погубить работы первой фразой.

Могла
ли мысль в созданье Жизнь вдохнуть?

«Была
вначале Сила». Вот в чем суть!

Но
после небольшого колебанья

Я
отклоняю это толкованье.

Я
был опять, как вижу, с толку сбит:

«Вначале
было Дело» — стих гласит.

Хайдеггера
можно считать классиком экзистенциальной философии и философской герменевтики,
серьезный вклад он внес в учение феноменологии, даже философского мистицизма,-
на этой основе можно выделить четыре этапа его творчества. И все-таки, прежде
всего, Хайдеггер экзистенциалист: он продолжает воспевать Человека и Его Бытие
даже тогда, когда порывает с экзистенциализмом. Бытие Человека — это Дело жизни
для Хайдеггера [5; 319-326]. Учитывая все противоречия, имевшие место между
Хайдеггером и современниками-экзистенциалистами, можно утверждать, что
Хайдеггер — экзистенциалист по духу своему. Вслед за представителями «философии
жизни», особенно С.Кьеркегором, он развивает идею о принципиальной
недоступности для мысли, заключенной в традиционный понятийный каркас,
истинного бытия человека — экзистенции, а потому отказывается от традиционного
категориального аппарата философии, который складывался с начала XVII века, со
времен Ф.Бэкона и Р.Декарта.

Учение о сущности человека и понятие экзистенции

Человек,
считает Хайдеггер, это «сущее, существующее способом экзистенции… Только
человек экзистирует». Скала, дерево, лошадь, ангел, бог существуют, но они
не экзистируют. Это не значит, продолжает Хайдеггер, что человек —
действительно сущее, а все остальное — недействительно, кажимость или
человеческое представление.

«Предложение
«Человек экзистирует» означает: человек есть то сущее, чье бытие
отмечено открытым стоянием внутри непотаенности бытия, отличительно благодаря
бытию, отличено в бытии. Экзистенциальное существо человека есть основание
того, что человек умеет представить сущее как таковое и иметь сознание о
представленном» [1; 32]. Причем специфика сознания человека состоит в том,
что оно (сознание) предполагает экзистенцию в качестве essentia человека, т.е.
в качестве сущности. Сущность человека понимается Хайдеггером как «то, в
качестве чего человек существует, пока он человек» [Там же].

Итак,
сущность человека в его качестве как человека. Сущностное качество человека
отлично, как считает Хайдеггер, от самости человека. (Здесь уместно вспомнить,
что Хайдеггер был учеником Гуссерля, а последний принципиально разводил феномен
и явление.) Самость человека — это качество человека как сущего, как явления,
но не человека как сущности. Самость человека — это первое определение
человека. Экзистенция — феномен человека,- качество человека как сущности.

Человек
— это редкое существо, если посмотреть его процентное соотношение с биомассой,
со всем живым на Земле. Но редкость человека не только в малом удельном весе.
Редкость заключается в том, что человек старается не думать о том, почему он
думает.

Хайдеггер
описывает современную ситуацию: человек старается отмежеваться от вопросов:
почему бытие есть, а не отсутствует? в чем суть бытия? каково истинное бытие?
Это не значит, что человек не догадывается об этом. Наоборот, догадывается, но
старается не думать. Человек как паук плетет сеть научных понятий и концепций,
все полнее овладевая миром, вырабатывая все новые способы устройства в нем и
обустраивания себя. Окружающий человека мир превратился в одни названия, бытие
как бы исчезло.

«При
определении человечности человека как эк-зистенции существенным оказывается не
человек, а бытие как экстатическое измерение эк-зистенции» [5; 331].
Именно бытие является предметом фил-о-софии; современную же философию нельзя и
назвать философией, поскольку она своим предметом сделала мета-физику и
рассуждает только о fusic’е (=природе), о сущем. Из бытия, о котором говорили
древние, так называемые «философы» сделали сущее. Человек забыл о
смысле жизни, а «осмысление есть мужество ставить под вопрос прежде всего
истину собственных предпосылок и пространство собственных целей» [1; 41, а
так же: 3; 95-97]. Обратим внимание, что предметом беспокойства у Хайдеггера
являются предпосылки и цели человека,- здесь и будет разворачиваться
«главное действо».

«Фундаментальная онтология»: учение о бытии

Метафизика,
буквально означающая «то, что после физики», т.е. после природы,-
занимается поиском начал этой природы, но почему-то, недоумевает Хайдеггер,
называет эти начала сущего совсем иным понятием «бытие».

Сущее,
или что то же самое, существующее, должно иметь понятие, которое бы его
отражало, и такое понятие есть, это понятие «сущее». Соответственно,
для обозначения начал сущего (начал существующего) должно быть понятие
«начала сущего».

Бытие
как таковое не является сущим. Поэтому недопустимо, чтобы бытие называли
понятием «сущее». Точно так же начала бытия не должны обозначаться с
помощью понятия «начала сущего». Начала бытия есть начала бытия;
начала сущего есть начала сущего и не нужно путать различные начала.

Хайдеггер
принципиально не согласен с подменой терминов. Бытие «есть Оно само…
Бытие — это не бог и не основа мира. Бытие шире, чем все сущее, и все равно оно
ближе человеку, чем любое сущее… Бытие — это ближайшее. Однако ближайшее
остается для человека самым далеким», поскольку человек держится прежде
всего за сущее [5; 329], радуется больше всего сущему, не может жить без
сущего. И, к сожалению, может обходиться без бытия.

Учением
о сущем и о его началах занимается онтология; «ontos» в переводе с
греческого и означает «сущее», а онтология — как учение о сущности
сущего. Но метафизика смешала воедино сущее как таковое и божественное сущее.
Сущее потаенно, божественное сущее, напротив, непотаенно. Непотаенное сущее и
есть бытие. Традиционная метафизика раскрывает таящееся в себе сущее, следовательно,
не-божественное сущее. (В этом пункте Хайдеггер выступает против тысячелетней
европейской традиции.) Непотаенное сущее, или бытие, не может быть названо
традиционным именем — «онтология», а должно носить имя
«фундаментальная онтология».

Понятие
«фундаментальная онтология» указывает на то, что здесь предметом
мысли становится не сущее и не истина сущего, а бытие и истина бытия.
«Мышление бытия не ищет себе никакой опоры в сущем. Бытийное мышление
чутко к неспешным знамениям неподрасчетного и признает в нем непредвидимый
приход неотклонимого. Это мышление внимательно к истине бытия и тем помогает
бытию истины найти свое место в историческом человечестве» [1; 40].

Чтобы
вернуться к проблеме бытия, нужно осмыслить человека, наделенного этим бытием,
поскольку бытие — есть бытие думающего о нем человека. Для фиксирования такого
человеческого бытия Хайдеггер в «Бытии и времени» предлагает термин
«Dasein» — «Вот-бытие», т.е. бытие, которое открыто
человеку: «Вот». Другими словами, «Вот»- открытость,
означает характер связи человека и мира как предпосылку бытия; место же, в
котором стоит человек и куда ему является эта открытость бытия
(«Вот»), именуется Хайдеггером как «присутствие» [1;
30-31],- место, куда стекаются смысложизненные цели человека.

Учение о смысле бытия человека

Для
выявления специфически человеческого бытия, сущность которого заключена в его
экзистенции, — именно этим Хайдеггер взбудоражил мировую общественность, он
вводит экзистенциалы,- понятия, с помощью которых только и возможно приближение
к сущности человека — экзистенции. Это — упоминавшееся «Вот-бытие»
(«Dasein») и «Забота».

Введение
новых терминов — не терминологическое своеволие автора. «Dasein», или
«Вот-бытие», понимаются как смысл человеческого бытия.

Хайдеггер
претендует на самостоятельное решение философских проблем, даже на постановку
новых проблем — смысла жизни в экзистенциальном измерении жизни. Описание
смысла жизни человека в понятиях прошлых систем недопустимо, поскольку
применение прежних терминов неосознанно приводит к принятию предпосылок прошлых
мыслительных схем. И в этом Хайдеггер несомненно прав.

Раньше
считалось, что человек живет в пространстве и времени. Но пространство человека
может быть соотнесено лишь с человеческим пространством. В рассуждениях о
человеке, считает Хайдеггер, и речи не может быть о физическом пространстве.
Человеку присуще собственное пространство — это экзистенциальное — жизненное —
пространство. «Вот» не просто означает, но специфицирует место
человека в экзистенциальном жизненном пространстве.

Вторая
часть термина «Вот-бытие» означает, что бытие человека — это не
просто жизненное пространство, но культурно-историческое пространство, а
культурно-историческое пространство — это уже не культурно-историческое
пространство, а культурно-историческое время.

В
целом, заключает Хайдеггер, «Вот-бытие» означает место человека в его
историчности, где пространство существует не параллельно со временем, но
встроено в него, а значит, в экзистенциальном бытии бытием становимся мы сами.
Поэтому центральной характеристикой «Вот-бытия» становится Забота,
которая определяется следующим образом- «быть всегда впереди себя в
мире».

В
классической философии любая категория почти всегда имела оппозиционную,
полярную данной, категорию, поэтому категории чаще всего «смотрели друг на
друга» и направлялись друг против друга. Хайдеггер нагружает свой
категориальный аппарат свойством непрерывного беспокойства и определяет вектор
— будущее. Поскольку бытие человека принципиально темпорально, значит, должны
быть темпоральны и понятия — экзистенциалы, описывающие временное бытие
человека.

Вот
что пишет сам Хайдеггер: экзистенция есть «вид бытия, а именно бытие того
сущего, которое стоит открытым для открытости бытия, где это сущее стоит, умея
в ней устоять. Это умение устоять продумывается под именем «заботы».
Экстатическое существо присутствия понимается из заботы, так же как, наоборот,
забота удовлетворительным образом осмысливается только в ее экстатическом
существе. Так понятое вы-ступание есть существо эк-статики, как ее надо здесь
мыслить. Эк-статическое существо экзистенции оказывается поэтому недостаточно
понятым также еще и тогда, когда ее представляют себе только как «стояние
вовне« и »вовне» понимают как уход от внутреннего, присущего
имманентности сознания и духа; ибо так понятая экзистенция все еще
представлялась бы из «субъективности» и «субстанции», между
тем как «вне» неизменно надо понимать в смысле выступания открытости
самого бытия. Статус экстатического покоится, как ни странно это звучит, на
понимающем стоянии внутри этого «вне», этого «вот»
непотаенности, в качестве которой пребывает само бытие. То, что надо слышать в
имени «экзистенция», когда это слово употребляется внутри мысли,
осмысливающей истину бытия из нее самой, могло бы прекрасно быть названо словом
«выстаивание»[1; 31]. Использование такой длинной цитаты продиктовано
единственной целью — не ущемить открытость хайдеггеровской мысли,
продемонстрировать его «Вот-бытие».

Учение о языке как истине бытия

Хайдеггер
длительное время занимается древнегреческой философией, которая впервые вывела
понятие «бытие». Если осуществить семантический перевод, то в
современном языке древнегреческое «бытие» должно означать
«присутствовать»: «суть этого присутствия глубоко таится в первоначальном
имени бытия… в присутствии непродуманно и потаенно правит настоящее и
длительность, правит время. Бытие как таковое … открывает свою потаенность во
времени. Таким образом, время указывает на непотаенность, т.е. истину
бытия» [1; 33].

В
этом пункте Хайдеггер опять идет по пути, намеченному Гуссерлем, и различает
время как «протекание сущего» (явление) и время как «собственное
имя истины бытия» (феномен). Последнее — истина бытия, когда она
связывается с человеком, определяется как понимание. Это — понимание человеком
своего бытия, своей истины, своего смысла: «смысл бытия» и
«истина бытия» говорят то же самое»,- пишет Хайдеггер.

«Человек
… самим бытием «брошен» в истину бытия, чтобы эк-зистируя …
беречь истину бытия, чтобы в свете бытия сущее явилось как сущее. Каково оно есть…
Явится ли оно и как явится … решает сам человек» [5; 328]. Смысл бытия в
том, что бытие дано в его непотаенности, т.е. смысл непосредственно открыт
человеку. Открытость смысла — смысла бытия, в свою очередь, позволяет говорить
о понимании смысла (смысла бытия), следовательно, о понимании самого бытия.

Понимание
— это открытость («Вот») человека времени, когда время
рассматривается как «собственное имя истины бытия». Понимание — это
открытость миру, это бытие-в-мире, бытие-с-другими. «Единящим» началом
является язык, который только и придает всему в мире свойственное языку
единство. «Мысль, послушная голосу бытия, ищет ему слово, в котором
скажется истина бытия… Это — забота об употреблении языка. От долго хранимой
безъязыкости и от тщательного прояснения высветляющейся в ней области приходит
сказывание мыслящего… Мыслящий дает слово бытию» [1; 40-41].

«Говорит
друг с другом значит: вместе высказываться о чем-то, показывать друг другу
такое, что выявляет в говоримом обговариваемое, выводит его собою на свет.
Невыговоренное — не только то, что не поддается оглашению, но несказанное, еще
не показанное, еще не достигшее явленности. То, что должно остаться
невыговоренным, что сдержано в несказанном, пребывает как несказанное в
сокрытом, есть тайна» [1; 265].

Существо
языка есть сказание о чем-то. Когда язык говорит о бытии, которое непотаенно,
то язык не просто сказывает, не раскрывает тайну, поскольку тайны нет,- когда
язык говорит о бытии, язык указывает.

Любая
речь о языке как бы состоит из двух аспектов:

1)
из говорения, т.е. оглашения мыслей посредством речи,

2)
из слушания самого языка, которым мы говорим.

Слушание
языка является предпосылкой для говорения, иначе говорение будет бессмыслицей.

Чтобы
начать говорить, надо услышать, что нам говорит язык, т.е. надо услышать как
говорит язык. Это, во-первых.

Но,
спрашивает Хайдеггер, разве может язык говорить? Разве язык имеет собственные
орудия речи? Конечно, нет. Это, во-вторых.

Но
между «первым» и «вторым» нет противоречия. Язык говорит
нам свой сказ, т.е. показывает нам, что он вобрал в себя, что он в себе имеет.
Язык сказывает о бытии, мы же используем язык (сказ) языка, мы употребляем сказ
языка, чтобы дать свой сказ о себе. Другими словами, не мы говорим языком
(сказом), а язык говорит в нас, язык говорит нами. Язык не может реализовать
себя иначе, чем через говорящего языком (сказом языка) человека.

«Человек
— не только живое существо, обладающее … языком. Язык есть дом бытия, живя в
котором, человек эк-зистирует, поскольку, оберегая истину бытия, принадлежит
ей» [5; 331].

Учение о герменевтичности бытия

Хайдеггер
начинал как феноменолог, поэтому в очередной раз в его философии воплощаются
идеи учителя. Хайдеггер использует идею интерсубъективности, выраженную
понятием «интенциональность». Язык как сказ о бытии есть первичный
пласт, который вводит человека в бытие. Язык, по Хайдеггеру, — не функция
человека, не свойство бытия, но событие (субъект) бытия. Хайдеггер
противопоставляет термин «событие» традиционному понятию философии «субъект»:
«событие» понимается как со-бытие, сосуществующее бытие — языка и
человека во времени. Событие есть временное совершение языка, осуществление
языка через человека. В этом состоит языковость бытия. Человек не создает слово
каждый раз, когда говорит: слово есть вестник бытия-времени, с помощью слова
человек прислушивается к бытию.

За
словом «вестник» еще в древнегреческой мифологии и ранней философии
стоял Гермес, сын Зевса и Майи, считавшийся самым красноречивым богом и всегда
находивший выход из любого положения,- качества, которые сделали Гермеса послом
и вестником богов. Как посол, Гермес сообщал людям волеизъявление богов, а как
вестник, приносил информацию богам из мира людей. Поэтому и язык, по
Хайдеггеру, герменевтичен. Язык приносит весть от самого бытия, язык говорит
«на языке» бытия, следовательно, бытие тоже герменевтично. Но бытие
не дано услышать всем, поскольку, как было сказано в самом начале повествования
о Хайдеггере, не все задумываются о бытии, о смысле человеческого существования
и истине бытия. Бытие дано услышать и понять только поэтам. Поэт не считает
себя творцом, он, прислушиваясь к бытию, говорит от имени бытия.

Язык
есть язык бытия так же, как облака есть облака неба. Язык способствует
пониманию человеком своего бытия. Понимание содержит в себе возможность
интерпретации, но интерпретации подвергается не текст, не язык, а само
бытие-в-мире человека. Конституирующий момент бытия-в-мире — это речь.

Речь
понимается Хайдеггером как язык в его осуществлении, как живая речь, т.е.
наряду с элементами естественного языка — лексикой и грамматикой, составной
частью речи являются интонация и молчание. Чтобы понять себя, свое бытие,
которое только и может быть истиной бытия, необходимо прислушаться к языку, к
речи.

Опять
вслед за Гуссерлем, Хайдеггер различает явление и феномен молчания и ставит
вопрос о диалектике молчания (феномен) и немоты (явление). Только в настоящей
речи может быть молчание, выражающееся смысловой паузой, а кто не умеет
говорить о бытии, тот не умеет и молчать. Поэтому тот, кто молчит, может
сказать больше, чем тот, который говорит много. Молчание о бытии как понимание
бытия только и является прологом к разговору. Многословие, наоборот, может
придать мнимую ясность, считает Хайдеггер,- мысль, которая отражена в
пословицах и поговорках, например: «краткость — сестра таланта».

Язык,
поскольку он раскрывает истину бытия, является предпосылкой понимания. Именно
из языка черпает человек предварительное понимание о бытии, о самом себе. Язык,
поэтому, описывает круг предпонимания, т.е. предварительного понимания истины
бытия, такого бытия, из которого нет необходимости выходить. Требование поиска
выхода из круга связано, как считает Хайдеггер, с неправильным пониманием
бытия, с интерпретацией бытия как сущего. Бытие человека, языка, мира в целом,
есть событие (со-бытие). Это — не изолированные миры-субстанции. Это —
горизонты, в точке пересечения которых в каждый момент времени появляется
просвет бытия как Истины. Бытие человека как Истины есть
«четвероякая» (*), на все стороны света, открытость. Бытие человека
как Истины есть «Вот-бытие».

*
Четвероякость означает характер установки по каждому из следующих четырех
пунктов:

«1)
способом, каким человек как человек является самим собой, зная притом самого
себя;

2)
проекцией сущего на бытие;

3)
ограничением существа истины сущего;

4)
тем, откуда человек каждый раз берет и каким образом он задает «меру»
истине сущего» [4; 262].

Список литературы

1.
Хайдеггер М. Время и бытие. Статьи и выступления.- М.:Республика,1993

2.
Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. Избранные статьи позднего периода
творчества.- М.:Высшая школа,1991

3.
Хайдеггер М. Искусство и пространство // Самосознание европейской культуры ХХ
века. Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе.-
М.:ИПЛ,1991

4.
Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Проблема человека в западной философии.
Сборник переводов.- М.:Прогресс,1988

5.
Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии.
Сборник переводов.- М.:Прогресс,1988

6.
Хайдеггер М. О сущности истины // Философские науки, 1989.- № 4. С.88-

7.
Хайдеггер М. Слова Ницше «Бог мертв» // Вопросы философии, 1990.- №
7.- С. 143-176.

8.
Гадамер Х.-Г. Хайдеггер и греки // Логос,1991.- № 2. С.56-68.

9.
Круглый стол: философия М.Хайдеггера // Логос,1991.- № 2. С.69-108.

10.
Философский энциклопедический словарь.- М.:Советская энциклопедия, 1983.-
С.753.

11.
Современная западная философия. Словарь.- М.: ИПЛ, 1991.- С.365-367.

12.
Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней.- Т.4. От
романтизма до наших дней.- СПб.:Петрополис, 1997.- С.387-396.

13.
Аббаньяно Н. Экзистенция как свобода // Вопросы философии, 1992.- № 8.-С.
145-157.